– Этого больше не повторится.
– Ничего страшного, если это произойдет, – я прикусила нижнюю губу. – И можешь снова мне позвонить, когда припрет. Это нормально – полагаться на других.
Формально звонил бармен Люк, но Тейт попросил его сделать это. Это имело значение. Верно?
Тейт сложил кончики пальцев вместе, изучая меня поверх них. Я поежилась под его пристальным взглядом.
– Может, это и правда, – наконец сказал он, – но я не могу и не буду снова налегать на алкоголь. Даю тебе слово.
– Ничего страшного, если ты сделаешь и это тоже. Ты далек от зависимости. Ты не превратишься в Терри, если будешь время от времени выпивать.
– Дважды за один год более чем достаточно. На самом деле, в два раза больше, чем нужно.
– Ты так боишься стать Терри?
Он снова переключил свое внимание на компьютер. Голубоватый оттенок исходил от монитора, пересекая его острые скулы и освещая половину лица. Тихие щелчки наполнили комнату. Я бы ждала ответа весь день, если бы пришлось. Наконец момент настал, и это заняло всего минуту.
– Зависимость может передаваться по наследству.
– Быть мудаком – это наследственное?
– В доме Маркетти? Да.
Уголки его губ приподнялись в ухмылке. Мы были на безопасной территории, когда подшучивали, и я подозревала, что именно поэтому мы это и делали. Иногда тебе просто нужно улыбаться и смеяться. Даже если смеешься над самим собой.
Его взгляд опустился на мою ладонь, которая лежала на животе.
– Ты уже поела?
– Да.
Нет. У меня пропал аппетит примерно в ту же секунду, когда Тейт признался, что помнит предыдущую ночь. В ту же секунду, когда я заметила его опьянение, я потеряла бдительность и призналась в том, чего иначе бы ни за что не сказала.
И ты предупреждала его о пьяных признаниях? Следовало бы предостеречь себя от трезвых.
Он отвернулся от рабочего стола, приковав ко мне все свое внимание. Это сбило меня с ног. Я вонзила пальцы в жесткую складку, как гвоздь.
– И кто теперь лжет?
– Я поем, когда вернусь домой, – пообещала я.
Голодание не входило в мой арсенал саморазрушения. Случайные оргазмы, болезненные воспоминания и, с другой стороны, стремление подвергать себя предсказуемо непредсказуемым перепадам настроения Тейта?
Все вместе.
Он заглянул в каждую упаковку и выбрал десерт с кокосом, манго и сгущенным молоком.
– Съешь хотя бы это.
Я взяла палочки для еды и ела на автопилоте, не обращая внимания на еду. Было трудно, когда Тейт наблюдал за мной, откинувшись, как император, на спинку огромного роскошного кресла. Натуральная кожа. Стоимостью в тысячи долларов, что предполагало комфортную позу.
Тем временем я ерзала на стуле, сделанном из какой-то синтетической ткани, обладающей талантом заставлять бедра потеть. Это так похоже на Тейта – без особых попыток заставлять окружающих чувствовать себя как можно более некомфортно.
Когда я доела, Тейт вытащил из мини-холодильника в углу бутылки и заменил их контейнерами с оставшейся едой.
– Сегодня в тебе что-то изменилось, – отметила я.
Тейт поставил передо мной стакан с водой.
– Возможно, мой внезапный оптимизм?
Я щелкнула пальцами, внезапно осознав.
– Благодарность.
Тейт бросил на меня взгляд, который наводил на мысль, что он считает меня тупой и потому жалеет.
Я продолжила, ничуть не смутившись:
– Ты тронут тем, что я здесь? – я поднесла руку к щеке. Ухмылка озарила мое лицо. Должно быть, я выглядела глупо, улыбаясь ему, как будто проходила прослушивание на роль Джека Торранса в «Сиянии».
Его молчание сказало все.
– Тронут, – прошептала я, поддразнив его с детским восторгом.
Этот смягчившийся взгляд. Я должна была заметить его в тот момент, когда Тейт увидел еду и перестал на меня пялиться.
Снова тишина. Я постукивала пальцами по подлокотнику, выжидая. У меня не было намерения облегчать ему этот шаг. Наконец, Тейт сказал простое «спасибо», но я приняла его так, словно получила золотую олимпийскую медаль. Без особой грации.
Я потягивала воду, смотря на Тейта поверх стакана. Он провел пальцем по встроенной полке, которая была слишком большой для того, кто читал не ради удовольствия. На полке стояли толстые учебники с такими названиями, как «Заново открываем влагалище», «За пределами половых губ» и «Искусство зачатия детей».
Это могло бы стать съемочной площадкой для порнофильма.
– Ты всегда так реагируешь, когда люди кормят тебя? – спросила я, пока не сделала что-нибудь глупое – например, стала добровольцем в дань уважения.
– Люди меня не кормят.
– Теперь кормят.
– Учитывая, что это твой первый раз… Да, я всегда так реагировал.
Я покраснела. Я не могла находиться в этом кабинете и слышать такие слова, как «первый раз», не вспоминая, что еще произошло в первый раз в другом кабинете. Особенно когда Тейт сидит так близко.
– Это у меня не в первый раз, – я прочистила горло, голос внезапно стал хриплым. Тейт резко перевел на меня взгляд. – Я заполнила твой холодильник, – объяснила я.
– Значит, это была ты.
– Терри на мели.
Я запоздало поняла, что, если Тейт читал между строк, я только что ткнула его носом в то, что в его жизни больше никого не было, кроме его отца и меня. Он не хотел иметь ничего общего с Терри, а все, что имело отношение ко мне, сопровождалось отрезвляющим привкусом вины.
На вкус почти как тухлый маринованный огурец.
Его пальцы замерли.
– Похоже на то.
Те же самые слова он произнес, когда я кончила ему на пальцы.
У меня перехватило дыхание. Внезапно стало очень жарко. Я сняла свитер, оставшись в черной укороченной футболке BIGBANG, джинсовых шортах с высокой талией и чулках в сеточку, выглядывающих из-за пояса.
Тейт опустил взгляд на полоску кожи на моем животе. Меня затрясло как при землетрясении. Затем последовало цунами. И лавина.
Я потянулась, демонстрируя ему больше кожи.
У него дернулся кадык. Тейт присел на край стола, задев ногой мое бедро. Он не сдвинул ее с места, и снова я поймала себя на мысли, что наслаждаюсь этим прикосновением, каким бы коротким и небрежным оно ни было.
– Спасибо.
Мне потребовалось слишком много времени, чтобы понять, что он благодарил меня не за пип-шоу. Румянец разлился по моим щекам.
– Не за что.
– Не повторяй этого в будущем. Экономь деньги.
– Я получила прибавку после повышения.
– Просьба все еще в силе, – Тейт выпрямился и кончиками пальцев коснулся моей оголенной талии. Нарочно? Когда он сел по другую сторону стола, то не подал виду, что даже заметил это. – У меня есть средства, чтобы самому покупать себе еду, – небрежно сказал Тейт. Как будто не прикасался ко мне только что. Как будто не зажигал спичку. Не оставлял меня гореть. – Я бы поел, если бы хотел.
– Знаю, – я пыталась контролировать свое сердцебиение. – Но я хотела купить тебе еды, поэтому так и поступила, а ты не можешь отказаться, потому что я купила ее на свою жалкую зарплату.
– Рейган не такая уж сволочь, чтобы платить тебе жалкую зарплату.
– Ты этого не знаешь.
– Что случилось с девушкой, которая утверждала, что была любимицей Рейган?
– У тебя на все есть ответ?
– Только с понедельника по воскресенье, – он провел костяшками пальцев по подбородку. – Оставшееся доем позже.
– Хорошо.
Я поверила ему. И тоже не смогла сдержать улыбку. Но помешал зевок, застав меня врасплох.
– Ты спала?
– Поздно легла, – я приподняла бровь. – Интересно, почему.
– Что случилось с обещанием «звони мне, когда захочешь»?
– Я не сказала, что сожалею об этом. Просто указала на факт. Я засиделась допоздна и теперь устала, – я направилась к креслу, стоявшему у окон от пола до потолка, и плюхнулась на него, снова зевнув. На этот раз я успела прикрыть рот рукой. – Предложение еще в силе.
Что навело меня на мысль о другом моем предложении. Спасти его. Помнил ли о нем Тейт?
Я открыла рот, чтобы спросить его, но он меня опередил:
– Иди домой. Отдохни немного.
– Я в порядке, – поклялась я, забив зевками хет-трик. – Даже не устала.
Какое выдающееся достижение – моя способность все понимать превратно.
Глава семьдесят вторая
Я проснулась от того, что Тейт накидывал на меня толстое одеяло, нависая сверху. Солнце сияло у него за спиной, как нимб. На меня с силой нахлынуло желание его поцеловать. Я протянула руку и провела ею по его челюсти. Тейт посмотрел мне в глаза. Его длинные пальцы замерли на флисе так близко, что могли коснуться меня.
– Тейт.
– Ты заснула, – приподнятая бровь сопровождала его слова, как бы говоря: «Я же тебе говорил».
– Ой, – я откашлялась, не уверенная, продолжать лежать или сесть. – Забыла тебе сказать. Сильвия ушла на обед.
– Она вернулась час назад.
– Час? – я подскочила. – Не может быть. Я долго спала?
– Сейчас два часа дня, так что примерно полтора часа.
– Разве у тебя нет приема?
– Есть. Последний прием закончился пятнадцать минут назад. Следующий начнется через час.
– Почему ты не разбудил меня?
– Я причина твоей бессонной ночи. Имело смысл дать тебе отдохнуть.
Такой холодный ответ.
Ночей, поправила я. Множественное число. Я не в первый раз теряю из-за тебя сон, Тейт Маркетти. И сомневаюсь, что этот будет последним.
Из-за двери донеслись голоса. Я узнала голос Сильвии и медсестры, которая помогала мне перед обследованием. Прелестно. Они обсуждали распродажу в «Блуми’с». Интересно, если мы могли их слышать, то могли ли и они слышать нас?
– Весь ваш персонал работает по выходным? Разве нет законов о труде?
– Я всегда на связи. У нас с Уолтером достаточно сотрудников, чтобы они выходили посменно, по четыре-пять дней в неделю, максимум по сорок часов, – Тейт приподнял одну бровь. – Тебе действительно это интересно?