Я скинула куртку с плеч и позволила ей упасть на землю, наслаждаясь прохладой. Или, может, я хотела подтолкнуть Тейта подойти и согреть меня. Не знаю, чего я хотела. Просто знала, что, какое тепло ни получу, мне нужно было знать, что оно не искусственное. И не временное.
– О чем сейчас думаешь? – спросила я.
– Думаю, что жизнь жестока, а тот, кто ее придумал, еще более жесток, – Тейт наклонил голову, уставившись в ночное небо. Хмурая гримаса тронула его губы. – И это только в те дни, когда я готов отказаться от своего скепсиса и предположить, что есть мир, в котором Кел еще существует.
Я попыталась сглотнуть ком в горле. У Тейта в груди дыра в форме Келлана. Я хотела наполнить ее до краев. Войти в его тело и увидеть мир таким, каким видел его он. Хотела испытать ту же боль, которую испытывал он, и взвалить ее на свои плечи.
– Ты права, – ветер донес до меня его слова, как любовное письмо, переданное в тайне. – Келлан был очень сильным, раз продержался так долго.
Я уставилась на ноги, пошевелив пальцами, лишь бы только не заплакать, а когда снова смогла дышать, вернула внимание к Тейту.
Он уже устремил взгляд на меня. Я почувствовала пылкость его взора и вздохнула. В его глазах читался вопрос. Я догадывалась, о чем Тейт хочет спросить, но не знала, хочу ли я, чтобы он озвучил этот вопрос или зарыл его на глубину шести футов, чтобы больше никогда о нем не слышать.
Спроси, решила я.
Спроси меня, что я делала на той крыше в ту ночь, когда встретила Келлана. Пожалуйста, Тейт. Ты уже знаешь.
Я сглотнула.
– Раньше я думала о его последних минутах. До падения. Что промелькнуло у него в голове? Он боялся? Был ли он взволнован? Или он был просто безразличным… ко всему? Может, даже все перечисленное.
– А теперь ты об этом не думаешь?
– Теперь я поумнела, – я поставила ноги на глобус, подтянула колени к груди и обхватила их руками, как только обрела равновесие. Во всяком случае, физически. – Для начала, это самая изощренная пытка – представлять минуты перед тем, как умирает тот, кого ты любишь. Не рекомендую этого делать. Даже чуваку, который изобрел гильотину. Но еще думаю, Келлан спланировал свою смерть задолго до того, как о ней узнали мы, и в этот план он включил путь к нашему исцелению.
Тейт протянул ладонь.
– Пожалуйста, раскошелься на указания и карту, потому что я чувствую себя обделенным, черт возьми.
Я потянулась к его руке, как будто могла дотронуться до нее с такого расстояния.
– «Милый Яд». Вот карта. Извинение. План.
Тейт пошевелился, словно хотел взяться за мои протянутые пальцы, но, услышав мой ответ, повернулся к Юпитеру.
Удача. Оптимизм. Изобилие.
Сейчас мне пригодилось бы любое из перечисленного. Заранее спасибо.
Он устроился на наполовину оранжевом, наполовину зеленом шаре. В такое время я не особо могла различать цвета. Но я знала. Как и знала, что Тейт отклонит любое приглашение прочитать рукопись своего брата.
– Я пас.
Видите?
Тогда я решила, что не сдамся, пока Тейт Маркетти не прочтет «Милый Яд». Это мое единственное оружие в войне за его исцеление.
Я опустила руку.
– Думаю, Келлан написал книгу для того, чтобы ты ее прочитал. Именно ты, Тейт.
– Сомневаюсь, что он оставил мне что-нибудь, кроме большой кучи грязного белья. Мы не были близки. Кроме того, он отдал ключи от ящиков тебе.
Я положила подбородок на колени, смотря на него. Серо-голубые глаза Тейта блестели от смятения. Он уперся кулаком в бедро. Нас разделяли полметра и океан сомнений. Я подозревала, что он что-то от меня скрывает.
Мы ходили по кругу. Скрывали что-то друг от друга. Не могли обрести умиротворение без правды. Несправедливо требовать от Тейта, чтобы он раскрыл свой секрет, и притом не раскрывать своего, и все же…
Я планировала сделать именно это.
Потому что мой секрет может положить нам конец.
Этого не должно быть, но это могло случиться.
– Я в это не верю. Я ни на секунду не верю, что Келлан ничего тебе не оставил. Думаю, ты что-то от меня скрываешь.
Рот Тейта вытянулся в тонкую линию. Я прикусила щеку, ожидая. Только подумала, что он сменил тему, как Тейт заговорил:
– В ночь своей смерти Кел оставил мне голосовое сообщение.
Потребовалось время, чтобы осознать сказанное им, но, осознав, я обнаружила, что соскальзываю с Урана. Я попыталась ухватиться за шар. Тейт протянул руку, которую я приняла, просто чтобы прикоснуться к нему.
– Что… – я отряхнулась и попыталась скрыть в голосе дрожь, преуспев лишь наполовину. – Что он сказал?
Я не осмеливалась сесть. Не смела пошевелиться.
– Я не знаю.
Иными словами, я так его и не прослушал.
Требовалась особая сила воли, чтобы иметь в своем распоряжении прощальные слова от того, кого ты любил и больше всего на свете хотел снова увидеть, и не слушать их. Я продержалась около секунды, прежде чем вскрыла письмо Келлана, но заставила себя подождать, пока не добралась до крыши, чтобы его прочитать.
Я поняла, что это не сила воли. Это страх.
Я чуть было не предложила прослушать за Тейта это сообщение, но побоялась, что он согласится. Вместо этого направилась к игровому городку, поднялась по ступенькам и села у шеста для спуска, свесив ноги с выступа.
– Не знаю, что в голосовом сообщении, Тейт, но знаю, что в «Милом Яде», – я пнула шест, задев его подошвой кроссовок. – Дорожная карта. На карте нет ни ключа, ни надписей, ни даже границ, но магистрали, ориентиры и дороги есть. Если прочтешь между строк, то увидишь сообщение.
– Что именно?
– Что мы не смогли бы его остановить. Думаю, если бы Келлан знал, как его самоубийство отразится на людях, которых он любил, он бы этого не сделал, – если я и говорила уверенно, так только потому, что реально ее ощущала. Кое-что просто понимаешь и все. Интуицией. Головой. Сердцем. Я обхватила рукой перила, положив голову на холодный металл. – Думаю, он искренне верил, что «Милого Яда» нам хватит, чтобы снять с себя вину. Он не рассчитывал, что Лия не отдаст мне письмо, или что ты так себя ненавидишь.
Тейт не поправил мои утверждения. А что он мог сказать? Я не ненавижу себя? Да, а свиньи летают, Земля плоская, а аэропорт Кеннеди – штаб-квартира иллюминатов.
Наши взгляды встретились. Мое сердце скакало галопом с каждым шагом, который Тейт делал по направлению ко мне. Я не ожидала, что он ответит, поэтому задала вопрос, который мучил меня каждый день.
– У тебя все хорошо, Тейт?
Он остановился на полушаге.
– Я в порядке.
– Общеизвестный факт: «я в порядке» – единственная фраза в английском языке с неопределенным значением. Я не в порядке. Я в порядке. Мне грустно. Я счастлив. Я больше не могу этого делать. Со мной все будет в порядке. Я заблудился, – я сделала паузу, подчеркивая: – Пожалуйста, помоги мне.
– Может, это просто означает, что я в порядке.
– Так ли это?
– Нет.
Эти слова пронеслись между нами. Неудобная правда. Большая и требовательная. Только мы относились к ней так, как будто она была хрупкой. Мы завернули ее в пузырчатую пленку, а затем заперли в хранилище. Я приготовилась к тому, что меня ждет. К тому единственному, что могло последовать за его признанием.
– Я никогда не спрашивал, почему ты была на крыше, когда вы с Келом встретились в первый раз.
Я сглотнула, отводя взгляд. Тейт не заставлял меня отвечать, но я чувствовала его присутствие повсюду. Я чувствовала его. Но это ощущение не душило меня, а окутало, как объятие. Когда я снова посмотрела на Тейта, он выглядел серьезным. Более серьезным, чем я его видела раньше.
Тейт втиснулся в пространство между шестом и мной. Теперь мы оказались вплотную друг к другу. Я сидела на горке, а Тейт стоял так, что наши глаза оказались точно напротив друг друга. Он коснулся моего подбородка, заставляя встретиться взглядом с его серо-голубыми глазами. Внутри них бушевал ад.
Он непоколебимо смотрел мне прямо в глаза.
– Ты дышишь, Чарли. Ты дышишь, и это прекрасно, и я так за это благодарен.
Возможно, это даже лучше, чем слово на букву «Л».
Сердце готово было вырваться из своей клетки и наброситься на Тейта, если я сейчас же не прикоснусь к нему. Он опустился своими губами на мои, и я тут же ощутила, что снова живу.
Я задавалась вопросом, когда перестану задыхаться от поцелуев Тейта и начну на них отвечать. Я схватилась за лацканы его костюма и притянула ближе. Готовая ко всему, что он мог мне дать, и даже больше.
Я хотела бы запечатать этот момент в капсуле времени, спрятать его в укромном месте и вернуться к нему в тот неизбежный момент, когда мы расстанемся. По крайней мере, тогда у меня останется что-то прекрасное на память о нашей любви.
Его губы коснулись моего виска.
– Мир становится лучше, когда в нем есть ты, Чарли.
И я поверила ему.
Мы оба были не в порядке, но мы есть друг у друга. Я исцелялась день за днем и тащила его за собой. Чего бы это ни стоило. Тейт Маркетти избавил меня от одиночества. Он вылечил меня.
Я ухмыльнулась.
– А ты и впрямь врач.
– Насколько я помню, – он приподнял бровь и наклонился для еще одного поцелуя.
У меня в кармане завибрировал телефон. Я вытащила его и увидела на экране сообщение от Лии.
Лия: Где ты?! Я встала за водой, а тебя нет.
Лия: Три часа ночи! Кто ты такая и что сделала с моей сестрой?! [GIF бровей из «Дневников принцессы».]
Я задумалась. Я ведь спала не на кухне и точно оставила дверь закрытой, а значит, Лия сама решила меня проведать. Казалось, что я покинула свое бренное тело и перенеслась в другой мир, где существовало счастье. Где Лия Ричардс любила меня, а Тейт Маркетти осыпал полуночными поцелуями на лугу из планет.
Я: Иду домой. Буду через десять минут. [Гифка с тренировкой «Я возбужден».]
Я помахала телефоном.
– Лия написала сообщение, хочет знать, где я. Думаю, мне пора идти.