Я кричу. Пытаюсь разбудить его. Но он холодный. Он не дышит.
***
Я похоронила Бадди рядом с домом. Там же, где много лет назад отец закопал нашего кота Блота. Они никогда не были знакомы при жизни, но, если смерть – это не конец, я хочу верить, что Бадди обрел нового друга. В последнее время я много думаю о смерти. Вспоминаю папу. Бадди. То время, когда все было иначе. Когда я веселилась от радости, а не от злорадства. Давно это было.
Мать возится в саду уже третий день, восстанавливая свои цветочные плантации. Она не обвиняет меня в загубленных цветах. Но я уверена, это лишь вопрос времени. Она быстро учится. Не лезет на рожон. Мы с ней враги, и здесь уже ничто не изменить. Однако сейчас, когда я осталась совсем одна, мне нравится наблюдать за ее возней из окна своей каморки.
Каждый день я прячусь в этих четырех стенах. Роюсь в бумагах. Делаю ненужные расчеты и даже строю планы. Все это тщетно. Я точно знаю, что ферму мне не спасти. Я и так сделала больше, чем могла, и все пошло прахом. И на что я надеялась? Наверное, на помощь Дикого. И он помог. Сделал это по-своему. В своей фирменной манере. Дикий – это моя самая большая ошибка. С того вечера мы с ним так и не виделись. Он не звонит и не приезжает. Я тоже встречи не ищу. Никого не хочу ни видеть, ни слышать. У меня горе. Я скорблю. Я осталась одна. Теперь я круглая сирота.
– Привет! – нарушает мое уединение Дикий.
Я так увлеклась подглядыванием за матерью, что не услышала ни рева его машины, ни его шагов. Он как ни в чем не бывало врывается в мой дом. После всего того, что он сделал, у него хватает наглости прийти сюда. Говорить со мной.
– Бадди умер, – прерываю я его складное повествование. Голос у меня осипший и бесцветный. Ни одной живой эмоции.
Ему жаль. На какой-то миг на его обросшем лице замирает скорбная мина, но он быстро берет себя в руки. Смерть домашнего питомца не повод уклоняться от заданного маршрута. Цель его визита – инцидент в мотеле. Он говорит об этом так, как будто я застукала его не с Клариссой Спрингфилд, а за раскуриванием травки. Смешно. Наверное, я бы рассмеялась ему в лицо, но у меня нет на это сил. Я просто молчу. Слушаю его, скрестив на груди руки. Это мой щит. Его словам уже никогда не пробить этой брони.
– Давай останемся друзьями, Двейн Вальд, – предлагаю я, впервые обращаясь к нему по имени.
Он тоже это замечает. Его брови ползут вверх от удивления.
– Ты в порядке? – интересуется он.
– Да, вполне. У меня нет времени. Много дел.
Он не настаивает на продолжении разговора. Нам больше нечего обсуждать. Я снова остаюсь одна.
Остаток дня я провожу в размышлениях. Никогда прежде я не думала так много, как сейчас. Наверное, просто время пришло. Семь лет я жаловалась на свою жизнь. Ненавидела Клайо и штат Алабама в целом. Мечтала сбежать. Начать жизнь с чистого листа. И похоже, меня услышали. Я чувствую, как город восстает против меня. Он изгоняет меня отсюда. Отторгает, как чужое, инородное тело. И я больше не могу и не хочу сопротивляться.
Прежде чем пойти спать, я сверяюсь с расписанием автобусов. А после этого делаю только один телефонный звонок.
– Привет. Как дела? – слышу я знакомый мужской голос. От его вибраций у меня начинает ныть в животе.
– Мне нужна твоя помощь, Двейн, – выдыхаю я, снова произнося это чужое для меня имя.
– Почему ты зовешь меня так? – интересуется он.
Я слышу посторонние голоса в трубке. Наверное, он в баре. А может быть… Нет я не хочу об этом думать. Не теперь.
– Так будет лучше. Мы просто друзья, – чеканю я. – У меня к тебе просьба. Мне нужно завтра срочно попасть в Юфолу. Ты сможешь меня отвезти?
– Без проблем.
– Я буду ждать тебя в девять утра, хорошо?
– До встречи.
Ну вот и все. Назад пути нет.
Глава 19
Нью-Йорк встречает меня приятной прохладой и суетой. Отовсюду слышны голоса, шум машин и звон клаксонов. Все, с кем я проделала этот длинный путь, уже растворились в толпе. А я в легком оцепенении продолжаю стоять на автобусной станции не в силах пошевелиться. С того момента, как я приняла это решение, прошло уже больше суток, а я все еще чувствую мощь адреналина, гуляющего у меня в крови. Я смотрю по сторонам и щипаю себя за руку. С каждым разом все сильнее и сильнее. Я не сплю. Это все происходит не в моей голове. Это все реально. Хватаю с земли свою сумку и уверенным шагом иду к информационным стендам. Мне нужно попасть в самое сердце города. Мне нужен Манхеттен.
Поездка в метро обойдется мне почти в три доллара. Денег у меня немного, и этот вариант выглядит самым выгодным. Но я так долго этого ждала, что не могу отказать себе в удовольствии воспользоваться такси. Семьдесят долларов – сущее расточительство, но я сажусь в салон желтого такси, позволяя водителю убрать мою сумку в багажник.
Мы вливаемся в общий поток движения и тут же застреваем в пробке. Я никогда прежде не видела столько машин, столько людей. Я знала, что этот город никогда не спит. Но и подумать не могла, как он бурлит при свете дня. Ни один фильм не в силах передать его великолепия. Его стати и величия. Водитель такси ругается на загазованность и говорит мне что-то про загубленную экологию, но я его не слышу. Я открываю окно до предела и жадно вдыхаю воздух. Нью-Йорк пахнет жизнью. Только теперь я наконец начинаю дышать полной грудью.
Больше часа уходит у меня на знакомство с городом из заднего окна автомобиля. Таксист высаживает меня на пересечении Лексингтон и Парк-авеню. Именно этот адрес значится на конверте. Смотрю по сторонам. Все вокруг выглядит ненастоящим. Красивым и значительным. Это не может быть правдой. У меня подкашиваются ноги. Я опираюсь на дерево и лезу в карман сумки. Снова читаю адрес, и мои глаза округляются в удивлении. Все верно. Я на месте.
Консьерж встречает меня приветливой улыбкой. Передает какую-то корреспонденцию. Его не беспокоит мое смущение и неловкость. Он рад нашей встречи. А уж я-то как рада. Он учтиво провожает меня к дверям лифта. У меня заняты руки, и он нажимает кнопку нужного мне этажа. Славный малый. Я успеваю сказать ему спасибо, прежде чем двери плавно смыкаются перед глазами.
Найти квартиру с номером 13С не составляет труда. Она третья по счету в длинном коридоре, стены которого украшены картинами в золотых рамах, а пол покрыт мягким ковром. Теперь, когда от цели меня отделает несколько шагов, я впервые испытываю панику. У меня кружится голова. Но я не струшу. Не теперь. Стучусь в дверь. Готовясь к худшему.
Через пару секунд ручка вращается и предо мной предстает мужчина мечты. Таких я прежде видела только в фильмах или рекламных постерах. А теперь он стоит передо мной, и я вижу, как он медленно меняется в лице.
– Привет! Я старшая сестра Сарры! – выкладываю я на одном дыхании.
Это не та реплика, которую я репетировала в дороге, но это единственное, что я могу сказать теперь. Я вижу недоумение у него на лице. Сложно понять, какая именно информация так его шокировала.
– Между нами разница не больше десяти минут, но все же это имеет значение.
Он заторможен в своих реакциях. А я больше не могу ждать. Пришло время познакомиться.
– Меня зовут Саманта, можно просто Сэм, – говорю я, протягивая ему руку.
Часть III
Глава 1
Сарра
Возвращаюсь домой. Здесь все так же тихо. Я бы завела кота, но Дэвид не любит животных. Шлепаю грязными ногами по паркету, оставляя на блестящей поверхности матовые следы грязи. Дэвид должен приехать только завтра. Я не хватаюсь тут же за тряпку, а спокойно иду на кухню. Завариваю себе ромашковый чай. Тонкий цветочный аромат щекочет ноздри. Сэндвич делать я не хочу. Готовой еды в холодильнике нет. Мою пару огурцов и пучок зелени. Перекус готов. Ставлю лакомство на поднос и иду в гостиную. Работать у меня нет сил, поэтому за стол я не сажусь. Утопаю в мягких подушках дивана. Забираюсь прямо с ногами.
На часах только четыре вечера, но я уже опустошена и раздавлена. Мне снова хочется плакать. Я была уверена, что Элайзе удастся возродить меня к жизни. Ее история была интересной. Я думала о ее словах весь путь домой. Пыталась представить и прочувствовать состояние Дэвида в тот день, когда его мать собрала вещи и ушла. Теперь, когда я знаю, каким было его детство, я стала лучше понимать его самого. Судьба была жестока к нему. Но он не упал. Не сломался. У нас гораздо больше общего, чем я думала. Я должна родить ему ребенка.
Эта мысль тонкой нитью проходит через каждый мой день, но только сейчас я чувствую, как она током пронзает мое тело. Внизу живота.
– Я хочу ребенка! Я хочу ребенка! – ору я во все горло.
Дом не отвечает мне даже эхом. Я совсем одна.
После крика мне становится легче. Я снова чувствую голод. Кусаю огурец. Он приятно хрустит, освежая горло. Шарю рукой по дивану. Мне казалось, я видела здесь какую-то книгу. Нет, это не книга, это блокнот. Листаю страницы, перечитываю свои записи. Это не заметки для моей истории, скорее, просто мои мысли.
В детстве я вела дневник. Мне казалось, что так делают все девочки, но я ошибалась. Как-то раз я пришла в школу и услышала, как мои сокровенные мысли скандирует весь класс. Дневник разодрали на страницы и пустили по рукам. Я хотела провалиться сквозь землю, а Сэм только смеялась мне в лицо. У меня в школе никогда не было ни подруг, ни друзей, зато у меня был враг. Саманта Эванс – моя сестра-близнец.
***
Близняшки всегда притягивают внимание. Независимо от того, красивые они или такие обычные, какими были мы с Сэм. Нет, у меня не заниженная самооценка, просто я с детства понимала, что Мэрилин Монро мне никогда не стать. Я и не пыталась. Я как-то сразу приняла этот факт и смирилась с ним. Так сделала я, но не Сэм. Она вообще никогда не принимала то, что шло вразрез с ее желаниями, ожиданиями. Мы с ней всегда были разными. И внутренняя непохожесть была настолько яркой и очевидной, отчего внешнее сходство выглядело какой-то издевкой судьбы. Это же надо было так не повезти. В удачу я не верю. Как, впрочем, и в судьбу. Я верю в себя. И так было с самого детства.