Делаю глоток чая. Он обжигает небо, но я делаю один глоток за другим. Я хочу согреться. Меня знобит. Наверное, не стоило ходить по земле босой. Но я не жалею. Ставлю стакан на поднос и открываю блокнот на пустой странице. Я редко делаю записи о своем прошлом, но сегодня у меня на душе скребут кошки. Мне хочется с кем-то поговорить. Бумага давно стала моим другом. Моим слушателем.
Сэм была амбициозной и компанейской девочкой. У нее всегда было много знакомых. Это были не только наши одноклассники, но и дети постарше. Они часто собирались у нас дома. Играли в карты, «Монополию». А если удавалось запереться в комнате, вероятно, и в бутылочку. Я слышала, как они там шушукаются и смеются. Меня в свою компанию она не брала, и я была вынуждена отсиживаться в своей комнате. В такие дни я делала вид, что ничего не вижу, не слышу и не хочу знать. Сегодня уже сложно сказать, задевало ли это меня тогда, но я не протестовала. Я принимала такие правила игры и старалась держаться подальше от них. И прежде всего от Сэм.
Удивительно, я бежала от нее всю свою жизнь. Я ненавидела и ненавижу ее, но при этом вот уже почти восемь лет живу под ее именем. Первый раз я назвалась Самантой, чтобы убежать. А потом… потом я стала ею, чтобы выжить. Только человеку с такой необузданной волей было по плечу пережить весь тот ужас. Оборачиваясь назад, я понимаю, что, будь я Саррой, я бы умерла. Даже мысленно возвращаясь в трейлер Джима, я снова ощущаю дикий страх. Сарра бы не вынесла ни той боли, ни унижений. А Саманта… Саманта – боец. Каждый раз, когда он продавал меня, избивал и насиловал, я представляла себя ею. Это все происходило не со мной. Весь этот ужас пережила Саманта. Тогда я должна была быть Самантой. А сейчас я бы и рада уже стать самой собой, но боюсь момент упущен…
В книжках по психологии, в разделах, посвященных феномену близнецов, обычно пишут об их сплоченности и способности чувствовать друг друга на расстоянии. До пятнадцати лет эти строчки вызывали у меня самую бурную реакцию. Я фыркала и морщила нос в отвращении. Но с годами я научилась прислушиваться к себе. Я увидела эту связь. Даже в этом вопросе она нашла самое извращенное воплощение. Каждый раз, когда я на седьмом небе от счастья, когда я смеюсь и по-настоящему радуюсь жизни, Саманта умирает от боли. Она воет от тоски. И наоборот, когда я чувствую внутри пустоту и дикую слабость. Каждый раз, когда я начинаю задумываться о смерти. Когда ищу ее по углам, в жизни Саманты происходит что-то яркое и судьбоносное. Она наполняется жизнью.
Сегодня мне плохо, как никогда прежде. И я точно знаю, что, где бы сейчас ни была моя сестра-близнец Саманта, она счастлива.
Глава 2
Саманта
Он не приглашает войти в квартиру. Просто стоит в дверях и смотрит на меня. Он хочет что-то сказать, я понимаю это по тому, как открывается и закрывается его рот в нерешительности. Может быть, он псих? Может, я ошиблась адресом? Даже не хочу об этом думать. Он мужчина мечты. Он идеал. Я, конечно, не из пугливых, но его вид меня настораживает. Спрашиваю, могу ли я войти, и он молча отходит в сторону. Уже неплохо.
Я попадаю сразу в гостиную. Здесь стоит красивый синий диван с малиновыми подушками, зеленый ковер, похожий на луговую траву. Чернильное кресло с пледом канареечного цвета. От буйства этих красок мне становится не по себе. В нашем доме всегда царили сдержанность и лаконичность. Другими словами, убогость. А сейчас у меня такое чувство, что я оказалась на радуге. Мне хорошо. Мне хочется улыбаться, и тут я замечаю ее. Она смотрит на меня с портрета. Длинные распущенные волосы лежат на плечах, золотом отливая в лучах солнца. А на лице одна из ее обольстительных улыбок. Уверена, что так же она скалилась и Рону, занимая мое место рядом с ним.
– Ты сестра Сэм? – слышу я приятный бархатный голос у себя за спиной. Похоже, к мужчине мечты возвращается способность говорить. Не мыслить.
– Я Сэм, и я старшая сестра Сарры, – говорю я, снова глядя ему в глаза.
Он все еще в замешательстве. Он закрывает дверь. Делает это как-то чересчур медленно. Я чувствую, что ему некомфортно рядом со мной, но я никак не могу понять почему.
– Тоже Сэм, а Сарра – это кто? – спрашивает он.
Он что, надо мной издевается? Я подхожу к фотографии и беру ее в руки. Мне хочется швырнуть ее на пол и растоптать ногами, но вместо этого я тычу ею прямо ему в лицо.
– Вспомнил? – интересуюсь я.
– Это моя жена Сэм.
Теперь приходит мой черед удивляться. Меня обдает холодом. Я чувствую, как начинаю таращиться на него. Я не верю своим ушам. Я точно знаю, что не ослышалась. Я вижу, что он говорит серьезно. Похоже, эта дрянь украла у меня не только мечту, но даже имя. Зачем?
Лезу в сумку, ищу свой паспорт. Я больше не знаю, как доказать свои слова. Я не понимаю, что здесь происходит. Чувствую твердый корешок паспорта под пальцами, когда меня пронзает неожиданная мысль. Восемь лет назад она сбежала из Клайо вместо меня. Она украла мое будущее. А я заберу ее настоящее.
– Все верно, она моя сестра, – улыбаясь, сообщаю я. – Мы же с Сэм как две капли воды. И, как ты понял, я пошутила насчет имени.
В моих движениях появляется несвойственная пружинистость. Уверена, что я выгляжу идиотски. Но она мне заплатит и за это.
– Прости меня за этот цирк. Я была уверена, что Сэм здесь, – натянуто улыбаюсь, пожимая плечами. После чего протягиваю ему руку: – Давай начнем все сначала, я Сара.
Он отвечает мне коротким пожатием. И, продолжая подозрительно таращиться, приглашает меня посидеть в гостиной, пока сам приготовит нам кофе. Мне хочется продолжить наше знакомство. Хочется так много у него спросить, но я терплю. Я вижу его напряженность. Я понимаю, что он не верит мне. Он пытается дозвониться до нее.
– Что, не отвечает? – спрашиваю я, когда он уже в третий раз прижимает мобильный к уху.
– Наверное, что-то случилось. Она в последнее время нехорошо себя чувствует, – говорит он, продолжая рассеянно звенеть посудой.
Мне нечего сказать на этот счет. Добра я ей, конечно, не желаю, но и не хочу, чтобы с ней что-то случилось в мое отсутствие. С ней определенно что-то случится, теперь это только вопрос времени. Но не сейчас. Не тогда, когда я так близко.
– Ты мне не веришь, я права? – спрашиваю я, когда он протягивает мне чашку с кофе.
– Я просто растерян. Сэм никогда не рассказывала мне о том, что у нее есть сестра, – пожимая плечами, отвечает он.
В его устах мое имя звучит как музыка. Даже несмотря на то, что, произнося его, он думает о ней. Мне хочется, чтобы он говорил его еще и еще.
– В этом вся моя сестра, – парирую я. – О тебе она нам тоже ни слова не говорила. Так что один – один.
– Это не игра.
– Конечно.
Паспорт не единственное, что может доказать наше родство. Я и подумать не могла, что мне когда-то придется доказывать кому-то, что Сарра моя сестра. Сколько себя помню, я открещивалась от нее, как от экземы. Но не теперь лезу в карман куртки и достаю письмо, адресованное матери. Я знаю его наизусть, в нем она говорит только о выкидышах. И ни слова о том, что у нее такой красавец муж. По крайней мере, здесь я ему не вру.
– Вот ее последнее письмо, – говорю я, протягивая ему конверт. – Я не хотела причинять тебе неудобства. Просто она моя сестра, и я хотела с ней повидаться.
Он берет его в руки и внимательно читает. Думаю, он пробегает его глазами не меньше двух раз, прежде чем вернуть мне.
– Да, это ее почерк.
– Конечно ее. Не знаю никого другого, кто бы еще рисовал птичек над буквой «и», а ты?
Он улыбается. В нем все идеально.
– Забыл представиться, я Дэвид Герра.
***
До жены он так и не дозвонился. Мне сложно понять, она находится вне зоны доступа или же просто не подходит к телефону, но вижу, как он волнуется. Я предлагаю выпить за знакомство. Он соглашается, но я успеваю заметить сомнение в его глазах. Думаю, его смущает мое сходство с ней. Но я могу и ошибаться. Он выбирает красное сухое. Я не сопротивляюсь. Разливает вино по пузатым бокалам на ножках, и мы снова сидим в гостиной друг напротив друга. Дэвид начинает беседу первым, должно быть, его любопытство превышает мое собственное. Он спрашивает про нашу семью, про родителей. Не самая лучшая тема, но выбора у меня нет. Рассказываю ему историю, имеющую мало общего с нашей реальной жизнью. Из моих слов получается, что у нас была дружная семья, где все друг друга любили и уважали. Нет, я не стыжусь своего прошлого. Я им горжусь. Но, глядя в глаза этого красавчика, мне хочется соответствовать его ожиданиям. Я не могу предстать перед ним во всей своей красе. Не сегодня.
Рассказываю ему об отце. Здесь я не вру. Образ сильного и волевого человека встречает уважение в глазах Дэвида. Уверена, они могли бы стать друзьями, если бы… Мне не нужно выдавливать из себя слез. Я вспоминаю об отце, о его смерти, и они сами катятся у меня по щекам. Он протягивает мне салфетницу. Ему неудобно. Он даже пытается меня утешить, неуклюже гладит ладонью по спине. От этого прикосновения идет жар. Слез больше нет. На мгновение мы встречаемся с ним взглядом, и я чувствую, как искра пробегает между нами. Я хочу, чтобы он меня поцеловал. Но Дэвид только виновато улыбается. Он возвращается в кресло. А я продолжаю чувствовать запах его одеколона.
– А во сколько она обычно приходит? – спрашиваю я.
Заставляя саму себя взять в руки. Мне нельзя раскисать. Я должна быть готова к встрече с сестрой.
– Она не в Нью-Йорке. После последней неудачной попытки мы решили, что Сэм будет лучше пожить вдали от городской суеты и шума. У меня есть дом в Акроне, штат Огайо. Она уже пару месяцев живет там, восстанавливается. А я навещаю ее по выходным, – сообщает мне Дэвид.
Одним словом, сложно описать те чувства, что я испытываю в этот момент. Мне хочется рвать и метать. Мне казалось, я настигла ее, застала врасплох, но она снова ускользает от меня. И если Дэвид сумеет до нее дозвониться, она встретит меня во всеоружии. Но вместе с этим я рада. Нет, я счастлива, что в доме ее сегодня нет и не будет. Эта отсрочка мне только на руку.