– Нет, но давай вернемся к этому завтра, сегодня ведь День благодарения, – отвечаю я, выгадывая себе время для создания правдоподобной истории. Работа в журнале «Фокус» и встреча с Дэвидом – все это уже больше не про меня. Это история Саманты.
– Конечно, конечно, – охотно соглашается мама.
Взяв меня за руки, она прикрывает глаза, читая молитву. Она благодарит бога за то, что спустя столько лет он вернул ей дочь. За то, что я жива и здорова. А я благодарю бога за то, что я все еще могу дышать, думать, жить.
В комнате раздается звонок. Мама со словом «аминь» нехотя отпускает мои руки и встает из-за стола. Телефон, как и всегда, висит на стене между кухней и столовой. Я вижу, как красный огонек вспыхивает в унисон соловьиной трели. В этом действии нет ничего странного и волнительного, но я чувствую, как по спине бежит холодок. Я не дышу. И даже не моргаю. Я жду. Мама берет трубку, и после пары дежурных фраз, я вижу, как ее лицо становится непроницаемым.
Сегодня она вновь обрела меня и навсегда потеряла Саманту.
Глава 5
Лежать в кровати больше нет сил. Опускаю ноги на пол, нагретый солнечными лучами. Он обжигает стопы, словно раскаленные угли. Чувствую, как жар впрыскивается в мою кровь, заставляет ее двигаться быстрее. Прикрываю глаза и широко зеваю, растягивая руки в разные стороны. Спина тут же напоминает о себе болезненным уколом. Скрючиваюсь и наконец встаю. Бреду в ванную комнату и, не глядя в зеркало, открываю кран. Брызгаю в лицо водой. Она ледяная. От резкого холода жжет кожу, но это единственный способ взбодриться. Промакиваю лицо ладошками. И только после этого позволяю себе встретиться взглядом с незнакомкой в зеркале. Лицо опухшее, кожа бледная, и только глаза горят ярким голубым огнем. Я похожа на жирную свинью, но он каждый день уверяет меня в обратном. Для него я пышка или булочка. А я хочу снова похудеть и влезть в любимые джинсы. Хочу иметь возможность спать на спине, не испытывая боли. Есть жареную картошку без угрызений совести. И литрами пить колу. Хочу вновь быть свободной, но я связана по рукам и ногам.
Глава 6
Мы снова сидим в тишине. Чувствую на себе тяжелый взгляд мамы, но не могу заставить себя посмотреть ей в глаза. Мне кажется, она все поймет. Я не смогу ее обмануть, как офицера полиции, который только что говорил со мной по телефону. Он просит меня вернуться назад, и от этой мысли у меня внутри все сжимается от ужаса. Я не хочу возвращаться. Мне нечего там делать, особенно теперь. И все же не думаю, что его слова можно расценивать как просьбу. Все говорит о том, что это приказ. Ведь я, возможно, последний человек, кто видел Саманту живой.
Вращаю вокруг запястья браслет от «Тиффани». Бирюзовое сердечко мелодично звенит, соприкасаясь с цепочкой. Удивительно, но, глядя на эту безделицу, я вспоминаю не Саманту, а Дэвида. У нас ведь с ним все могло бы получиться. Мы могли бы быть счастливы. Я ведь старалась ради него, а он… Это он во всем виноват.
– Надо позвонить Двейну, – выдыхает мама, хватаясь за телефон.
Я слышу это имя впервые, а потому продолжаю хранить молчание. Должно быть, это какой-то друг отца или, может быть, сосед.
– Это не телефонный разговор… Приезжай, дело срочное, – доносится до меня обрывок ее речи.
Вытираю о джинсы вспотевшие ладони. От этого напряжения меня бросает то в жар, то в холод. Встаю со стула и иду в гостиную. Останавливаюсь возле камина, смотрю на картину. В детстве на месте этой безвкусицы висел наш с Самантой портрет. Мы с ней не ладили с ранних лет, но на том снимке улыбались. Когда я смотрела на него, в моей душе теплилась надежда, что когда-нибудь мы сможем преодолеть вражду, сможем быть настоящими сестрами. В тот день, когда отец снимал портрет и вешал на его место эту собаку, Саманта подошла ко мне и с ухмылкой спросила: «В схватке за место над камином победила охота. А кто выйдет победителем в нашей с тобой войне?» Нам тогда было не больше десяти лет, но Саманта уже знала: вдвоем нам не жить.
– Сарра, открой! – врывается в мои воспоминания голос мамы. И вместе с ним я слышу, как кто-то стучит в дверь.
Подхожу и дергаю за ручку. На пороге стоит молодой мужчина. Я не успеваю его толком разглядеть, как он сгребает меня в свои объятия и начинает щекотать горло своим мокрым подвижным языком. Крепкие руки прижимают меня с такой силой, что я чувствую его эрекцию. Мне становится дурно. Пытаюсь оттолкнуть его, но это только усиливает его хватку.
– Ты что творишь, животное? – слышу я крик мамы за спиной.
– Больше я тебя никуда не отпущу, поняла? – сообщает мне мужчина, нехотя выпуская меня из своих объятий.
– Это не Саманта, это Сарра! – вносит ясность мама.
В комнате вновь наступает неловкое молчание. Я делаю шаг назад. Я все еще чувствую жар его поцелуя. Провожу ладошкой по губам. Смотрю на него исподлобья. Судя по реакции, он был возлюбленным Саманты. А теперь он смотрит на меня глазами, потемневшими от страсти и желания. Если бы не мама, я и сама была бы не прочь погореться в его объятиях.
– Что значит «это Сарра»? – спрашивает он.
– Я сестра-близнец Саманты, – прихожу ему на помощь, протягивая руку для знакомства.
Он смотрит на нее так, словно я предлагаю ему пожать дубинку. В моем взгляде мольба. Хочу к нему прикоснуться. Он настороженно отвечает рукопожатием, и на мгновение наши глаза встречаются. Это как разряд молнии. Меня бросает в жар.
– Прости, я не знал, что у Саманты есть сестра, – говорит он, вытирая вспотевшую ладонь о майку.
– Закрой дверь и проходи, – командует мама.
– Что случилось? Зачем вы просили меня приехать? – спрашивает он, не двигаясь с места.
– Звонил офицер полиции. С Самантой беда. Я не знаю, как это произошло, но она умерла.
Я вижу, как его лицо становится белым. Глаза округляются и тут же сужаются до щелок. Он делает шаг назад и наконец закрывает входную дверь. Она скрипит под тяжестью его тела.
– Это что, розыгрыш? – спрашивает он.
– Человек, который мне звонил был предельно серьезен, – отвечает мама.
Я не могу смотреть на его страдания. Подхожу к окну. Меня трясет, и я никак не могу успокоиться. Обхватываю себя руками. Закрываю глаза и снова вижу Саманту. На этот раз она смотрит на меня и неожиданно начинает смеяться. Я слышу в ушах ее противный гортанный смех, от которого земля начинает уходить из-под ног. Закрываю уши руками. Прошу ее заткнуться. Я кричу на нее. А она смеется и смеется.
– Нет, нет, нет! – ору я, чувствуя, как меня поглощает темнота.
***
Ноющая боль в боку – единственное, что я могу чувствовать. Но стоит мне об этом подумать, как голова становится тяжелой и я чувствую, как спазмом сжимает виски. Пытаюсь открыть глаза, но веки свинцовые. А сил у меня не много. Здесь пахнет едой и ромашковым чаем. И откуда-то издалека доносится приятный женский голос. Этот тембр мне знаком с детства. Это моя мама. Пытаюсь позвать ее, но язык беспомощно ворочается во рту, а с губ срывается лишь стон.
– Кажется, она приходит в себя, – говорит мамин голос, и я чувствую нежное прикосновение ее рук.
Она гладит меня по лицу. Убирает волосы со лба. Это не может быть сон. Я же дома? Дома?
Открываю глаза. Я часто моргаю, прежде чем картинка становится четкой. Я лежу на диване. Мама сидит рядом и сжимает мою руку. Улыбаюсь ей, пытаясь подняться. Голова кружится. Последнее, что я помню, что лицо Саманты. Она смеется, обнимая какого-то мужчину. Мои брови сходятся на переносице. Я пытаюсь понять, что было видением, а что явью. Провожу пальцами по губам. Тот поцелуй, он мне тоже привиделся?
– Выпей воды! Тебе станет легче, – командует мужской голос.
Я оборачиваюсь слишком резко. Перед глазами все плывет, но даже сквозь эту пелену я вижу его. Сердце колотится в груди. Он существует.
– Что случилось? Почему я лежу? – спрашиваю я, замечая на себе испытывающий взгляд матери.
– Ты упала в обморок, – сообщает она.
Опускаю голову на подушки. Закрываю глаза и снова вижу Саманту. А в ушах звучит голос офицера полиции: «Я прошу вас как можно скорее вернуться в Акрон, штат Огайо. У нас к вам есть вопросы». Они ее нашли, и у них есть вопросы. Вопросы ко мне, но не к Дэвиду. Как это вышло? Почему? Я не хочу туда возвращаться. Я не хочу его видеть.
– Я не могу ее снова потерять понимаешь. Я не знаю, что там случилось с Самантой, но Сарру я не отпущу. Ты должен обещать, что вернешь мне ее.
Голос мамы врывается в мои мысли. Она больше не сидит рядом со мной. Ходит по комнате, заламывая пальцы. Она обращается не ко мне. Она разговаривает с нашим гостем. Как его зовут? Кто он? Почему Саманта бросила его? Хотя этот вопрос излишен. Ответ я знаю и сама. Без помощи и подсказок. Она отказалась от него так же легко, как и я предала Дэвида. Отпустила в угоду большей цели. И все же он собирается ехать в Акрон. От этой новости меня бросает в холод. Стоит ему только открыть рот, как все все сразу поймут. История Саманты разрушится как карточный домик. Он погубит меня.
– Я поеду одна, – говорю я, прерывая их беседу.
Мама, как вкопанная, останавливается посреди гостиной. Ее лицо вытягивается в паническом страхе. Она прикрывает рот ладошкой и качает головой. Я вижу, как слезами наполняются ее глаза.
– Если не хочешь ехать со мной, это твое право, но я все равно поеду! – безапелляционно заявляет мужчина, и мое сердце пропускает ход.
Глава 7
Отражение в зеркале меня не вдохновляет. Я опускаю взгляд и провожу пальцем по полочке. На ней стоят ушные палочки, пудра и румяна, но меня радует только стаканчик с двумя зубными щетками. Моя красная, его синяя. Глядя на них, я успокаиваюсь. Я чувствую себя в безопасности. Я не одна. Я замужем.
Собираю волосы в хвост. И, наклонившись над раковиной, надавливаю на прыщ у себя на подбородке. Чувствую, как в воспаленных тканях создается давление, еще минута – и кожа лопнет, извергая гной. Это именно то, чего мне так хочется. Любой нарыв нужно вскрывать. Сразу, как только ты его заметил. Не стоит полагаться на авось. Не стоит ждать, пока оно само решиться. Нужно все и всегда держать под контролем. Я это поняла н