К слову, Марьян оказался очень дотошным, пунктуальным и въедливым типом. Аккуратист и, кажется, немного перфекционист. Он поддерживал идеальную чистоту. Те вещи, что были раскиданы в его комнате, когда я заглянула при первом визите в Мими, были единственным разом, когда наблюдался какой-то беспорядок. Наверное, тогда он был не в себе.
А так у нас все блестело и сияло. Ни соринки, ни пылинки, ни волосинки на полу. А у меня длинные волосы, и да, увы, я их теряла в избытке. Они оставались и в ванной, и в спальне, и в кухне, если я была без головного убора. Но у нас с пола можно было есть, мне кажется. Вся посуда всегда перемывалась сразу же, вытиралась и убиралась по местам. Ни одной вещи не на своем месте.
Меня поначалу это пугало. Я не настолько аккуратная. По мне, чистенько — и ладно. Раз в неделю уборку сделала — и хорошо. Вещи не валяются где попало — ну и нормально. Сначала я ощутимо напряглась, что Марьян и от меня начнет требовать невозможного и будет доставать. Но нет. Его совершенно не волновало, что я и как делаю. Он просто следил за общим порядком и общими вещами. И я перестала ждать от него неприятностей и нотаций, расслабилась.
А еще Коля и Марьян дали мне возможность смотреть на то, что транслировало блюдечко с голубой каемочкой и яблочко наливное.
Ничего сложного в запуске артефакта не было, и не требовались магические способности. Так что я быстро научилась произносить активирующую фразу. Правда, мне не удавалось добиться чего-то конкретного. Блюдце само решало, что оно хочет мне показать. Возможно, как раз потому, что я не маг. Порой это было что-то вроде документального географического фильма. А иногда вдруг мы наблюдали за жителями какого-то села или города. Случались экскурсии по интерьерам, и я изучала внутреннее убранство дворцов.
Наверное, если бы я могла отправлять конкретный запрос, было бы интереснее. Но, увы. Я быстро заскучала, потому что все это или похожее в избытке имелось в интернете и на телевидении. Так что поигралась по первости и перестала мучить блюдце.
Может показаться, что я только и делала, что работала на кухне без выходных и страшно утомлялась. Но нет. Уставала, конечно, побегай-ка и постой несколько часов, пока занимаешься одновременно несколькими рецептами и печешь сразу несколько наименований, а потом следующие партии.
Но я успевала отдыхать. Отлично высыпалась. И несмотря на непривычную нагрузку, чувствовала себя превосходно. Если уж честно, то намного лучше, чем все прошлые годы. Ногти мои обрели крепость алмаза, даже наращивание и покрытие не требовалось. Стала чище и лучше кожа. Волосам словно сделали невероятный спа-уход, они блестели, выглядели плотнее и гуще, и вообще как шелковые, перестали сечься на кончиках. А любая девушка с длинными волосами знает, как трудно этого добиться и сколько манипуляций нужно совершить для такого эффекта. Я не делала ничего. Просто каждый день наслаждалась жизнью в волшебной избушке в компании мага и нечисти.
И в целом я себя ощущала очень здоровой и полной сил. Это было классно. Думаю, все из-за магии. Иных причин не вижу.
С мамой я регулярно связывалась по телефону, исправно отправляла свои фотки. И она тоже отмечала, что я просто цвету.
— Давно надо было уходить от Димы. Смотри, как ты похорошела, как только избавилась от него и от его матери.
— Ага, — соглашалась я.
Ну а чего спорить? Я сама про своего бывшего и не вспоминала уже, словно в прошлой жизни был он. Но, кажется, мама обиделась за дочку даже сильнее, чем я сама. Мне уже было безразлично, что там и как у Аниськина и Капустиной. Фу на них.
В общем, как-то я умудрилась за три недели так втянуться, словно несколько лет уже обитала в славном домике на курьих ножках, где вместо котика — вредная ворчливая нечисть Колобок, и где живет и работает со мной боевой маг. К слову, про свою прежнюю жизнь и войну он отказался со мной разговаривать.
— Зачем тебе? — уточнил он, когда я стала задавать вопросы, где воевал и с кем.
— Ну как же? — растерялась я. — Хочу про тебя больше узнать.
— Этого тебе не надо. Я не хочу и не буду обсуждать то, что осталось там. Сейчас мир.
— Но…
— Там смерть, Яна. Там убивали меня, моих друзей, моих однокурсников, моих однополчан. Там осталось много могил. Мы смогли уничтожить большую часть тех, с кем воевали. Война завершилась.
— Прости, я не…
— Нежить. Это была нежить. Много. И нежитью становились те, кого мы не успевали предать огню.
Он постоял, глядя сквозь меня, потом развернулся и ушел.
— Ну и зачем ты полезла к нему? — спросил Коля.
— Я думала, что уже можно спросить. Он ведь герой, его наградили, вот Мимоходом ему передали под управление, — расстроенно пояснила я.
— В его королевстве война с нежитью была. Тебе не понять, в твоем мире ее нет. Но когда идет лавина зомби, личей, упырей… Живых не остается. И все, кого они убивают, становятся такими же. Мне кое-какие его воспоминания передались, когда он меня готовил и выпекал. Не надо тебе этого знать, Янка.
— Бли-и-ин, — совсем огорчилась я. — Я схожу извинюсь.
— Просто не лезь к нему в душу. Захочет однажды говорить об этом — расскажет что-то. А нет — вот и не трогай его.
В тот вечер Марьян напился. Принес откуда-то литровую бутылку чего-то похожего на виски, но с этикеткой на неведомом мне языке. Накрыл стол только на одну персону, не предложив мне разделить с ним вечер. И в одиночку пил, закусывая и думая о чем-то невеселом. Поминал ушедших?
Я постояла немного, подглядывая за ним, а потом ушла в свою квартиру на другой стороне улицы.
Марьян Брикс
Три недели пролетели для Марьяна словно миг. Удивительное дело. Месяц, который он жил тут вначале, когда только получил документы на Мимоходом, казался ему вечностью. Он постоянно злился, ничего не выходило, прижиться не удавалось. Было некомфортно в этом доме и совершенно неясно, как дальше существовать.
И вот сейчас лишь немногим меньший срок для него промчался на одном дыхании. Он вставал с радостью. С удовольствием проживал дни. Занимался простыми и понятными делами. Закупал продукты, как для выпечки, так и для их собственного питания. Продавал десерты в торговом зале и общался с покупателями. Следил за порядком.
Последнее вообще было просто. Он привык к армейскому распорядку и к тому, что у каждого предмета есть свое место и поддерживается общая чистота. И тут спокойно и легко придерживался этого же. Яна была хаотична. Забывала частенько вещи не на своих местах. Могла оставить на спинке стула кофту или накидку. Везде лежали ее резинки для волос или заколки. Это было даже забавно, собирать все и относить ей в комнату.
Там тоже почти всегда присутствовала легкая живая небрежность. Покрывало смято, потому что девушка отдыхала на кровати. Может лежать расческа или блеск для губ, брошенные с краю. На столе блокноты, ручки, шнуры. На тумбочке косметика и флаконы духов. Не все вещи убраны в шкаф.
Но это была очень естественная и по-своему приятная хаотичность. Ничего чрезмерного или пугающего. Просто комната, в которой живут и поддерживают житейский порядок, а не казарменный. У Марьяна так не получалось. Слишком въелись правила, вбитые годами в академии и общежитии и потом на службе.
Но ему нравилось заходить в комнату Яны. Она разрешала, при условии, что он не станет ничего трогать, а только занесет то, что насобирал в других помещениях. Ну и может сделать влажную уборку, неважно руками и тряпкой или заклинанием чистоты. Это она принимала спокойно. А Марьяну нравилось иногда просто стоять на пороге ее комнаты и смотреть. Не на саму Янку, хотя и это тоже, но на кухне, в гостиной или в торговом зале. А именно на ее комнату. На душе теплее становилось и исчезало чувство одиночества.
И девушка ему нравилась. Очень. Первое решение, заключить брак по расчету, с каждым днем теряло актуальность. Сейчас он хотел жениться на Яне потому, что она… ну вот такая. Красивая, интересная и веселая, наивная и добрая, увлекающаяся и очень неглупая.
С ней просто хорошо рядом. Сидеть за одним столом. Работать рядом. Отдыхать в соседних креслах. Смотреть вместе на то, что транслирует блюдечко с голубой каемочкой, которое совершенно не слушалось ее и вело показ на свое усмотрение.
Марьян не мог понять, как бывший жених умудрился так проштрафиться? Что ж там за девушка такая была, что он променял Яну на нее? Впрочем, это только к лучшему. Потому что теперь у его напарницы по кондитерской другой жених. Пусть она сама этого пока и не знает.
А еще Марьян изучал мир, в котором она жила. Выходил порой просто пройтись по улицам, заглянуть в магазины и общественные заведения. Наблюдал за людьми и их образом жизни.
Пробовал местную еду. Что-то новое находил для себя. Это было интересно.
Глава 12
Встреча с прошлым
Утром после одиночного сидения в обнимку с бутылкой и воспоминаний о былом и о погибших вид у мага был помятый, похмельный и хмурый. Но на работе это никак не сказалось. А на кухне была идеальная чистота, как и всегда. Просто Марьян молчал, на любые попытки заговорить морщился и отмахивался.
— Да голова у него болит, отстань от человека, — пояснил мне Коля.
Я и отстала.
День пролетел как обычно. Вечером я сняла пропахшую выпечкой и сладостями одежду, переоделась в сарафан и собралась домой.
Мимоходом я на ночь перестала запирать своим ключом. Там оставались Марьян и Колобок, они сами закрывались изнутри. Ну и вообще, как я поняла, ключ выполнял не столько прагматичную роль, как обычные замки, мол, запереть, а магическую. Им могла пользоваться сейчас только я, после привязки на крови Марьян уже коснуться даже не мог, получал разряд током. Поэтому от простых обывателей хватало внутренних запоров. А вот в глобальном масштабе — уже волшебный ключ.
В общем, я помахала Марьяну, заканчивавшему уборку в торговом зале. Крикнула Коле, чтобы вел себя прилично, а Мими — чтобы не скучала. И поскакала домой. В планах было принять душ, сделать масочки, посмотреть какой-нибудь фильм и съесть мороженое. Его я готовить не умею, да и не вижу смысла. В морозилке у меня лежали несколько разных сортов. Лето же, самое время.