С этой мыслью что-то внутри щелкнуло. Выключились эмпатия и сопереживание, к женщине. Включилось что-то другое. Я хотела спросить, почему у нее нет слез, но побоялась выглядеть необразованной идиоткой. Вместо этого решила, что нужно вернуть сопереживание, и спросила:
– Расскажите с самого начала, как все произошло.
Я старалась, чтобы мой голос звучал как можно мягче и добрее, что ли.
– Что вы хотите знать? Ваш муж пытался меня изнасиловать!
– Как вы узнали о том, что Байрон Атави приехал? То есть прилетел.
Она несколько раз хлопнула глазами. Я поняла, что мисс Бси раздражена. Крылья тонкого носа раздулись, она перестала всхлипывать.
– Отвечайте, – попросил офицер.
– Как вы можете допустить к допросу его жену?! Она же заинтересованное лицо!
– Закон позволяет добровольное участие законной супруги в первом допросе.
Женщина громко выдохнула, закусила губу, а я обратила внимание, что помада от зубов не пострадала.
– Мне пришло сообщение, что мистер Атави прибудет через семь минут. Как старший менеджер фермы, я пошла на площадку встречать.
– Одна?
– Одна, – проскрипела зубами женщина. – Моя помощница ушла проверять адамантовых гребешков, а ассистент был в другом корпусе, к сожалению, я решила не отрывать его от работы.
– Байрон знал, что вы будете одна?
– Нет, – не задумываясь, ответила Лира. – Я не знаю.
– Вы ему не говорили, что будете одна?
– Нет. На что вы намекаете?
– Ни на что, – пожала плечами, печенью ощущая вранье. – Я хочу, чтобы у следствия была полная информация, и моего мужа судили за то, что он сделал.
Эти слова приободрили собеседницу настолько, что она расслабилась, положила руки на стол и начала рассказывать свою версию событий.
– Он вышел из кара и даже не поздоровался. Приказал идти… Идти внутрь. Сказал, что с гребешками проблемы и нужно перепроверить документы.
– Вас это не удивило?
– Нет, не удивило. Гребешки дорогие. Этот вид мы ввозили впервые. Мы спустились на нижние уровни и зашли…. Я хотела найти нужный бокс, но повернулась и увидела его глаза.
– Глаза?
– Да, он смотрел как бешеный зверь. Таких темных и злых глаз я еще никогда не видела. Вы… Вы не представляете, как это страшно, когда тебя хотят изнасиловать. Я смотрела в эти карие глаза и думала, что уже никогда не выберусь… Не смогу… Я же… Меня… Это так…
– Карие глаза? – переспросила, чтобы она подтвердила мою догадку.
– Да, такие темные и страшные. Я никогда так не боялась в жизни. Я родом из Сампри! Если я буду с кем-то до свадьбы… Меня… Меня никогда… Ваш муж меня опозорил.
– Зачем вы врете, Лира?
Женщина хотела возмутиться, но ее опередил офицер:
– Это некорректный вопрос.
– Простите, офицер. Разговор записывается?
– Да.
– Мисс, – обратилась я к женщине, – отец Байрона Атави – хаят. А глаза хаятов – вам, конечно, это неизвестно – во время сексуального возбуждения светятся красным. И у моего мужа тоже. Они не умеют контролировать особенность своего организма. А значит, во время предполагаемого нападения мой муж не был возбужден, и вы либо врете, либо ошиблись. Постарайтесь нам рассказать, что случилось на самом деле.
Щеки Лиры посинели. Я впервые видела такую реакцию и продолжила наблюдать за женщиной. Только теперь не для того, чтобы не встречаться взглядом с фиктивным мужем, а из любопытства.
– Я не вру! Он напал на меня!
– Расскажите подробно, как это произошло.
– Я не буду ничего рассказывать без представителя!
– Мы зафиксировали ваше пожелание, мисс Бси. Еще вопросы?
– Байрон, ты можешь рассказать, что произошло?
Только сейчас я чуточку осмелела и посмотрела на Атави. Хаят сглотнул и кивнул.
– Я могу предоставить запись с индивидуального идентификатора.
– Запись с личной вещи не может быть прикреплена к делу как полноценное доказательство.
– Да, – согласилась я, – но по записи вы сможете проследить хронологию событий.
Офицер кивнул. Я снова посмотрела на Атави и залилась краской. Мне было так стыдно, что я посчитала его виноватым, не разобравшись.
Майрад
Доказать, что Байрон не виноват, было просто. Атави и его бизнес время от времени пытались отжать конкуренты. Несколько раз на него заводили дела о мошенничестве, уходе от налогов, использовании нелегальной межпланетной рабочей силы. В принципе, это были классические нарушения, которыми грешили если не все крупные компании, то многие. Кроме Атави. Не потому, что Байрон был таким правильным и считал своим долгом следовать букве закона и антимонопольного регламента, а скорее, потому что понимал: соблюдать закон дешевле, чем откупаться от неприятностей. Проблемы потянут штрафы, услуги юристов, возможное тюремное заключение, конфискацию имущества и целый веер неприятностей у побратимов.
Атави ценил свое время и ресурсы, поэтому три года назад побратимы тайно внедрили во всех компаниях Атави систему тройного контроля. Она фиксировала все, что происходило в зданиях, дублировала переписки персонала, собирала информацию с камер. Все данные стекались на сервер, установленный в одном из домов побратимов. Чтобы получить доступ к файлам, Майраду или Варадару нужно было только зайти в хранилище и достать нужную информацию. Весь процесс занимал от силы полчаса, и участие Мины в процессе было необязательным.
– Ты зачем ее туда отправил? – спросил Варадар у побратима, когда они подходили к кабинету главы управления, чтобы передать ему нужный файл.
– А как ты ей собирался объяснить статус «жена»? Прости, милая, у нас на тебя встал, да еще и у Байрона от тебя крышу сорвало, и мы решили сделать тебя женой, не спросив разрешения? Согласись, это как-то некрасиво.
– Накануне тебя ничего не смущало.
– Меня и сейчас ничего не смущает. Но так будет лучше и для нас, и для Мины. Поживем вместе, узнаем друг друга лучше. И не надо будет выдумывать повод, чтобы она осталась в доме.
– Я уже и забыл, какой ты интриган.
– Никаких интриг. Если обстоятельства так сложились, нельзя было этим не воспользоваться.
Варадар выдохнул, Майрад улыбнулся. Кардалец знал, что Райси не только был с ним согласен, но еще и вздохнул с облегчением. История с фиктивным браком имела больше шансов на успех, чем принудительное замужество.
Переглянувшись, побратимы подошли к кабинету шефа управления. Дверь тут же открылась, и в них врезался молоденький офицер. Варадар его видел впервые и предположил, что это кто-то из практикантов. Майраду было плевать на новенького, он хотел поскорее забрать побратима и жену и вернуться домой.
– Можно? – спросил Варадар, входя в кабинет. – Мы по…
– Знаю чего приперлись! Заходи и подписывай, – шеф Хайки толкнул вперед пластину для подписи. – Вы себе жену по какому принципу подбирали?
Побратимы переглянулись, не понимая, о чем идет речь. Только после этого Райси опустил глаза на пластину, которую должен был подписать.
– Дело мисс Бси тебе не отдам – ты заинтересованное лицо. Его вести будет Градски, а вы займитесь детьми.
– Вы отпускаете Байрона?
– А ты, Майрад, в частном сыске читать разучился?
Шеф сжал мясистые губы и раздул крылья носа – это было его рабочее выражение лица. По степени раздутости ноздрей подчиненные обычно определяли настроение шефа. Сейчас оно было вполне себе благоприятным. Майрад догадывался, что дело было в Байроне. Во-первых, не придется его судить, во-вторых, не придется расшаркиваться и объяснять, почему посмели задержать такого важного господина.
Пока Майрад изучал лицо шефа, которое за десять лет никак не изменилось, Варадар читал протокол допроса и не верил своим глазам. Несколько вопросов и полное оправдание. Мисс Бси, конечно, продолжала утверждать, что Байрон на нее напал, но записи с браслета Атави добавленные к протоколам допроса, говорили о полной невиновности побратима.
– Когда его отпустят? – спросил Райси.
– Формальности уладят и отпустят. Ваша жена в твоем кабинете. Я позволил себе вольность предложить ей перекус. Если не начнете ее нормально кормить, она сбежит от вас. И вообще я бы на вашем месте озаботился гардеробом девочки. Вы погоду на улице видели?
Побратимы переглянулись и посмотрели в окно. За окном кружились крупные хлопья зимнего пепла, первого предвестника осени.
Ронко
Агентство «Люмьер», в которое обратился хаят благодаря рекламе, находилось в трех кварталах от космопорта в небольшом трехэтажном здании с зеркальными окнами. Здание располагалось не на земле, а на третьем уровне в стороне от воздушной магистрали. Чтобы туда добраться, хаяту пришлось минут двадцать идти пешком через перекидные мосты, так как здание считалось историческим достоянием планеты и доступ транспорта к нему был закрыт.
Посещение агентства оставило у хаята не самое приятное послевкусие. Невысокая сотрудница с бледно-болотным оттенком кожи и сонными глазами приняла у посетителя заявку на поиск, выдала подтверждение оплаты и отправила восвояси ждать результатов. Ни беседы с детективом, ни чая, ни кофе – никаких знаков внимания.
Хаят был оскорблен таким безразличием до глубины души. Пока сотрудница вбивала в базу детали его заказа, Ронко представлял, как размозжил бы ее бледное лицо об столешницу. Но самое большое разочарование его ждало сутки спустя, когда агентство «Люмьер» прислало отчет о проделанной работе. Он пробежался глазами по перечню проведенных мероприятий и швырнул планшет в стену. На Юпитере женщины не было. Предположительное место отправления – Кардал. Точность информации о месте пребывания объекта – 50%.
Мина
После допроса Майрад отвез меня домой и взял обещание никуда не выходить из дома до возвращения побратимов.
– Пожалуйста, оставайся в доме.
– Нельзя, чтобы меня видели соседи?
– Ну да.
– Вы не хотите, чтобы соседи знали, что с вами живет женщина?
Майрад непонимающе моргнул несколько раз и посмотрел в окно. Я проследила за его взглядом. За плотным слоем летящего пепла не было видно не то что соседей – даже ближайшие деревья в саду.