– Налейте мне тоже, – попросила она.
К черту традиции!
– Мне кажется, мы совершили ошибку, приехав, – Артур сказал вслух то, о чем графиня только что размышляла, и она не стала играть в прятки.
– Возможно, но я прошу вас не торопиться с выводами. Такой вывод, если уж на то пошло, можно было сделать и в ДримКарлейн. Если у Тейна и Гейдж не сложится, я, как и обещала, возьму над ней опеку. У вашей сестры будет муж, будет выбор, – не переживайте, – и в любом случае, это будет джентльмен, более подходящий ей, чем лорд Невилл.
– Если в свете узнают о ее поездке в МартинХолл…
– Несомненно, узнают. И не скажут ни слова. Артур, знакомство со мной открывает многие двери, тогда как война вызвавшей стороне не даст ничего, кроме скорого поражения. Но пока я прошу подождать несколько дней. Понимаю, вы торопитесь к невесте…
– После МартинХолл я поеду в Лондон, – заполнил паузу Артур, – и для меня самое главное, чтобы была счастлива Гейдж. Если день-два моего пребывания в вашем доме этому способствует, меня ничто не торопит.
Показалось или молодой человек, действительно, посылает красноречивые взгляды?
– Ну, что ж, – облегченно вздохнула графиня, – предлагаю обсудить дальнейший план действий. Так сказать, запасной вариант.
– С удовольствием, если вы не устали с дороги.
– Для своего возраста я достаточно вынослива.
Она намеренно бросила эту фразу, чтобы проверить Артура, но он не прибег к лести. Ограничился лукавой улыбкой и добавил ей бренди в бокал.
– В таком случае, вот что я думаю. Удобно ли говорить здесь или лучше перейти в библиотеку?
– Мои слуги умеют быть глухими и слепыми, если необходимо, Тейн в своей комнате и вряд ли появится раньше обеда, ваша сестра, полагаю, так же. Мы можем открыто говорить в гостиной. К тому же…
Графиня щелкнула пальцами, и рядом тут же появился Уил.
– Граф тебя выгнал? – спросила она камердинера.
– Предложил подышать свежим воздухом, развеяться, – вздернув высоко голову, ответил тот.
– Ясно. Часа ему хватит, чтобы вспомнить о воспитании, приличиях и все такое, потому побудь рядом, чтобы никто не помешал нашему разговору с мистером Карлейн. В особенности, тот, кому ничего знать не стоит.
– Да, миледи.
Артур с удивлением отметил, что Уил удалился так же неожиданно, как и возник. И с еще большим удивлением отметил в речи графини фразу «и все такое». Мелочь, от которой ему стало невыносимо приятно. Она как будто сближала их.
Артур заставил себя не думать о том, как хороша его собеседница и сосредоточился на первостепенном.
– Не стал бы я вмешиваться в эту историю, если бы не был уверен, что моя сестра питает сильные чувства к вашему сыну, – сказал он. – И если бы лично не видел, как развиваются их отношения. Сегодня же мне показалось, что, приветствуя нас, Тейн уже одной ногой в стремени – а-ля новый побег, но то ли он хорошо воспитан, то ли не любит проделывать один и тот же трюк дважды, пока все еще здесь.
– Мой сын хорошо воспитан, не сомневайтесь, – заверила графиня.
– И у него хороший скакун, – вставил Артур. – Но я не к тому веду. Приехав в МартинХолл, Гейдж поставила под удар не только свою гордость, но и репутацию.
– Ее репутация не пострадает, – графиня вздернула голову, и Артур понял, у кого камердинер Сейвуджа перенял привычку.
– И очень даже плохо.
– А точнее?
– Охотно объясню, миледи. Если бы репутация Гейдж пострадала, Тейну пришлось бы жениться на ней. Ни один джентльмен не отвернется от леди, которой сам же испортил репутацию. Особенно, если это джентльмен с хорошим воспитанием, как вы утверждаете.
– В отличие от лошади Тейна, за него я могу поручиться.
– Вот и прекрасно. Если эти двое миром не придут к соглашению, что мы сможем пронаблюдать за обедом, мягко подтолкнем их к этому. Но я все же за первый вариант, так как если Тейн откажется жениться на Гейдж, а ее репутация уже будет погублена, мне придется его убить.
– После чего мне придется ответить вам взаимностью, и вы не спасете от позора другую леди, нуждающуюся в вас, – смеясь, ответила графиня.
– После скандала, который последует, вам не удастся выдать своих племянниц даже за фермера, – улыбаясь, парировал Артур.
– Бедный барон, – графиня сокрушенно вздохнула, – только ради него нам стоит быть осторожными и продумывать каждый шаг, иначе он так и не познает, как благоухает настоящая вишня.
– Отчего же? Достаточно искупаться в вишневом одеколоне. Мне кажется, доброжелатель, рекомендовавший такой рецепт красоты вашим подопечным, имел желание сделать их старыми девами.
Графиня покраснела, и Артур тут же догадался.
– Вы?
– Я всего лишь сказала, что леди всегда должна быть готова к встрече со своим будущим мужем и имела неосторожность нанести несколько капель туалетной воды на мочки ушей, но флакончик выскользнул из рук и…
Артур не смог отказать себе в смехе.
– И вы не пытались уточнить правильные пропорции парфюма?
– Это было давно, лет восемь назад, на дне рождения моей сестры. На следующий день я уехала домой. Единственное, что напоминало о том маленьком происшествии, мое любимое вечернее платье, которое стало невозможно куда-либо надеть, несмотря на долгие проветривания. А когда сестра умерла, мне напомнили об этом сами девочки. К сожалению, вкус – не воспитание, привить его сложно.
– Особенно если леди успели внушить, как они хороши.
– Что поделать? Деньги и титул взращивают подле себя лесть.
Уил успел только раз кашлянуть, как в гостиную зашел Тейн. Он посмотрел на мать и Артура, обвел глазами комнату и спросил:
– Могу я узнать, как долго вы намерены гостить у нас?
Высокомерие присуще Сейвуджам, но Артуру не было нужды преклоняться перед титулами.
– Когда ты гостил у нас в доме, я был более учтив.
– И со мной так же, – поддержала графиня.
Тейн бросил на Артура недовольный взгляд, недоуменный – на мать, и повторил вопрос, с еще большим раздражением в голосе.
– И даже обед не предложишь? – прикинулся простаком Артур.
– Не делай из меня монстра, – ответил Тейн. – Никто не предлагает вам покинуть дом, тем более что уже темно…
– Вот и отлично, – вступила графиня, и подмигнула Артуру, – я говорила, что у моего сына прекрасные манеры.
– Относительно манер вашего сына у меня и раньше сомнений не было, – простодушно улыбнулся Артур, – и тем паче их не возникло сейчас.
– Полагаю, говорить обо мне в третьем лице, в моем присутствии, – верх этикета? – поинтересовался Тейн.
– Нет. – Артур поднялся. Как жаль, что маску простака пора снимать. – Верх этикета – бросить свою невесту в день помолвки.
Повисла пауза.
Артур заметил, как Тейн изменился в лице, пальцы его правой руки сомкнулись в кулак, но тут же разжались.
– Кажется, я компенсировал моральный ущерб, который был нанесен вашей семье, – сказал Тейн.
– Кажется, вы слишком высоко взлетели в своем эгоизме, лорд Сейвудж, – сказали у него за спиной. – Крылья не жмут?
Он обернулся. Гейдж. Она была так близко, что он рассмотрел маленькие золотистые искорки в кофейных глазах. И помимо плескавшейся в них злости… любовь?
– Вы должны мне откровенный разговор, ваша светлость, и только от вас зависит, как скоро мы распрощаемся.
Гейдж удерживала его взгляд, поглощала. Тейн уже давно поставил точку на их отношениях, почему же кольнуло, когда Гейдж сказала об этом вслух?
– Вы приехали, чтобы распрощаться? – уточнил он.
– Вы должны мне этот разговор, ваша светлость, – проигнорировав вопрос, стояла на своем Гейдж.
Она снова обратилась к нему по титулу, и это тоже не было приятным, но когда она разжала пальцы и протянула фамильное кольцо Сейвуджей, Тейн почувствовал удар в солнечное сплетение.
– Только после этого я верну его.
Шантаж? Она была такой забавной в попытке поставить его на место, что Тейн не отказал себе в маленьком удовольствии.
– Ты хорошо подумала, Белка?
Глава № 27
Гейдж не заметила подтрунивания или проигнорировала его, кивнула и с повышенной серьезностью ответила:
– Кольцо в обмен на откровенность.
Хм, ей совсем не к лицу строгость. А вот когда улыбается…
– И как ты узнаешь, что я говорю правду?
– Почувствую.
Тейн едва подавил желание улыбнуться. Ей-Богу, пора перестать быть такой наивной. Он может придумать тысячу причин, и каждая будет выглядеть правдоподобно. Он может сказать, что просто-напросто не видит ее рядом с собой, не представляет матерью своих детей, что быть графиней не так легко и шанс выпадает не каждому. Ей будет больно, но она уедет. Выйдет замуж за одного из своих соседей, потеряется в своей глуши, вскоре они оба забудут о маленьком недоразумении.
Почувствует…
– Да, – сказал Тейн насмешливо, – ты ведь уверяла, что любишь меня.
Гейдж промолчала. Только посмотрела так, словно ее ударили, и Тейну захотелось приблизиться к ней, прижать к себе и шепнуть тихо, чтобы никто не услышал:
– Чшш, Бельчонок, не бойся. – Он подавил жалость и продолжил: – Я думал, если любишь человека, готов на все… Даже отпустить.
– Или бороться, – упрямилась Гейдж.
Ее смелость приятно удивила. Помнится, еще несколько месяцев назад она ею не отличалась. Но со смелыми разговор жестче.
– Бороться со мной? – Тейн рассмеялся.
И снова получил ответ, который его поразил.
– За тебя.
Но он не мог впустить ее в свое настоящее.
– Полагаю, нам лучше поговорить после обеда, иначе вы уедете голодными, – сказал Тейн, и опережая любое сопротивление, вышел из гостиной.
Гейдж опустилась в ближайшее кресло. Она чувствовала неимоверную усталость и обреченность. И еще унижение. Он сказал о ее любви при всех, намеренно, и с ехидцей.
– Вы любите моего сына, – послышался голос графини.
Это не был вопрос – утверждение. Имеет ли смысл отпираться?
– Иначе бы не приехала.