Кэн поднес руку к щеке. Он скользнул пальцами под подбородок. И попробовал поднять.
Но у него ничего не получилось.
«Нет, – мысленно простонал он. – Нет-нет-нет. Невозможно!»
Кэн продолжал раздирать свое лицо. Пытался что-то поднять, скреб ногтями по линии челюсти, чтобы найти край тыквенной маски. Но никакой маски на нем не было. Разум Кэна заполнили слезы. «Все это лишено смысла. Ведь я – тот самый. Это я. Не они. Пожалуйста, пусть это буду я».
– Я не… Я не понимаю, что здесь происходит, – сказал Фин. Говорить оказалось так сложно! Каждое слово задействовало столько мышц. Приходилось совершать так много разных движений! – Ты можешь говорить, Мо?
Мо попыталась открыть рот. Ее настоящий рот. Скрытый под тем, что она все эти годы считала своим лицом.
– Да… Думаю, могу, – хрипло прошептала она. – Это больно.
«Мама. Бооооль», – протянула зомби-лошадь у нее на руках. Ее губы не шевелились, но Фин и Кэн тоже услышали. Мо погладила малышку по лбу.
«Вот видишь, Ворчун, – подумала Мо. – И вовсе она не отвратительная. Она понимает, когда мне больно, и заботится, чего ты никогда не делал».
Лошадь начала радостно урчать: похоже на кошачье мурлыканье, но не простое, а прямиком из глубин ада.
Кэн лег на пол трюма. Он не мог двигаться. Не мог думать. Его мозг просто отказывался работать.
– Мм… ну да, вы люди. Люди, которые нашли парочку тыкв и с их помощью проникли в Край незамеченными – так, чтобы на вас не набрасывались каждые пять секунд странники, у которых явные проблемы с управлением гневом, – нетерпеливо протараторила Джесс. – Ну, как-то так.
– Но это все неправда, – настаивала Мо. От напряжения у нее болело горло. И чем больше Мо говорила, вместо того чтобы думать, тем больше убеждалась в правоте людей. – Мы всегда жили здесь. Корабль – единственное место, что я помню. Здесь мы выросли. Это наш дом. И дом наших хубунитов. Мы – странники Края. – Мо повторила последние слова еще раз, пытаясь удержать все, что она только знала о себе. – Мы – странники Края.
Мы – странники Края.
– Ну да… за исключением того факта, что вы люди, – сказал Коал, едва сдерживая смех.
– А что такое «хубунит»? – растерянно спросила Джесс.
– Мы правда странники! Правда! – попытался крикнуть Фин, но его голос еще недостаточно окреп.
– Ну ладно, чудики, – закатил глаза Джакс. – Пусть будет по-вашему. Мы сваливаем.
– Постой, – сказала Роари, поднимая руки. – Подожди минуту. Это ведь так интересно! Вы правда не знали, что на самом деле люди? И не помните, как сюда попали?
– Мы родились здесь! – всхлипнула Мо.
Коал засунул руки в свои желтые карманы.
– Отлично. Ну и где ваши родители?
– Что такое «родители»? – вырвалось у расстроенной Мо.
Джесс и Роари моргнули. Коал открыл было рот, чтобы что-то сказать, но потом передумал и нахмурился. Джакс рассмеялся. Его короткий резкий смешок больше напоминал кашель.
– Ну знаете, ваши родители. Там… мама и папа.
– Что такое «мама»? – спросил Фин.
– Что такое «папа»? – спросила Мо.
– Как вы можете не знать, кто такие мама и папа? – с недоверием спросила Джесс. – Это люди, которые выглядят так же, как и вы, только выше и разговаривают громче. Они устанавливают правила, плохо шутят и говорят всякое вроде «Только не в моем доме!», или «И где же ты пропадал?», или «Мы очень тебя любим, но торт на завтрак ты есть не будешь». Благодаря им ты появился на свет!
– Хубуниты, – сказала Мо.
– Мама и папа, – настаивал Коал.
– Первый и второй хубуниты, – смягчилась Мо.
«Мама!» – торжествующе подумал зомби-жеребенок.
Роари закатила глаза.
– Ладно-ладно, что случилось с вашим первым и вторым хубунитами?
– Они умерли, – пробормотал Фин. – Уже давно.
Кэн распахнул свои зеленые глаза. Его мозг немного оживился. Похоже, ему снова захотелось что-нибудь обмозговать. Хоть немного. «Разве? – спросил Кэн мысленно у своих друзей. – Разве они умерли?»
«Ну разумеется!» – зарычал Фин, злобно мотнув головой.
«Как ты вообще можешь такое говорить?» – подумала Мо.
Сидящий на ее коленях маленький монстр гневно взглянул на Кэна.
«Хорошо». Мысли Кэна были простыми и короткими. «Как зовут вашего первого хубунита?»
Мо в недоумении моргнула.
«А второго хубунита?»
Фин открыл было рот, чтобы назвать… но не смог. Он начал перебирать воспоминания о Крае, об их детстве. Но… не смог ничего вспомнить.
– Эй! – Джакс щелкнул пальцами перед лицами близнецов, пытаясь привлечь их внимание. – Что происходит? У вас что-то случилось? Ребят, вы просто стоите и смотрите в пустоту. Сбой в системе? Помощь нужна? Лечебное зелье, все такое?
– Прости, – прохрипел Фин. – Мы разговариваем.
– Нет, вы просто молчите, – возразила Джесстер.
– А вот и нет, мы разговариваем. Мы ведь странники Края. Или кто мы там. Странники Края могут общаться телепатически. Поэтому вокруг нас летают маленькие фиолетовые частицы.
Роари протянула руку и попыталась коснуться одной из них. Частица тут же улетела за пределы досягаемости.
– Они помогают нам транслировать мысли прямо в сознание другого странника. И шалкеры тоже так могут. Но только если захотят, что происходит очень редко. Мы разговариваем со своим другом. Его зовут Кэн. Меня зовут Мо. А это мой брат-близнец Фин.
– Вы дружите со странником Края? – Роари не верила своим ушам. – Со странниками нельзя дружить.
– У нас много друзей среди странников, – яростно добавила Мо. Очень яростно, ведь на самом деле близнецы совсем не дружили с другими странниками. Но людям не обязательно знать, что перед ними простаки-неудачники. – В общем, я думаю, что он… похож на нас? Кем бы мы ни были.
Да, близнецы все же отличались. Они были кем-то другим. Но точно не людьми. О таком и подумать было страшно. Мо перестала гладить мурлыкающего жеребенка и дотронулась до головы бедного и несчастного Кэна. От ее пальцев у него на висках остались мокрые темные следы: новая лошадь Мо была грязнулей. Но Кэн не возражал. Теперь ему было все равно. Какой смысл вообще беспокоиться?
– Не-а, – покачал головой Коал. – Вот он странник Края. Настоящий. Их достаточно легко опознать.
– Может быть, – засомневалась Мо. – Но он тоже отличается от всех.
– Его глаза, – задумчиво сказала Роари. – Я таких ни у одного странника не видела. Вообще.
– Сдается мне, ты хочешь вырвать их для своего следующего портала, да? – нахмурилась Мо.
Джакс задумался, а потом пожал плечами.
– Не, мы ведь уже здесь. Нам это незачем. Глаза нужны, только чтобы… эм… попасть сюда. И я не думаю, что там нужны настоящие…
– Хорошо, но вот что самое интересное, – прервала его Роари. Казалось, они приводили ее в восторг. В научном смысле. Можно сказать, она умирала от желания взглянуть на них поближе, понять, что с ними не так, а может, даже и вскрыть. – Как вы можете быть людьми и не помнить этого? Сколько вы уже здесь живете? Что с вами случилось? Джакс, ты не знаешь, может, кто-то сообщал о пропавших Фине и Мо? А что, если мы снимем тыквы полностью? Может, тогда их воспоминания вернутся.
«Нет, – промелькнула мысль Кэна. – Нет, не делайте этого. Если вы снимете тыквы, то все узнают про вас. И нападут».
«Ты же на нас не нападаешь».
И в самом деле. Кэн не знал, почему он не стал нападать. Но в трюме, битком набитом людьми, он оставался спокойным. У него даже не возникало желания напасть. Что с ним не так? Насколько же странным он был?
– Отстой, – прокомментировал Джакс. – А он умеет говорить?
– Я же уже сказал, что странники общаются телепатически, – снова начал Фин.
– Ага-ага-ага, монстры с экстрасенсорными способностями. Я уже понял. Но может ли он говорить? Я вот могу и говорить, и думать. В силу этого… ну, знаете.
– В силу факта, – закончила за него Роари. – Ну ты и болван.
Мо склонила голову набок.
– Я точно не знаю.
Она повернулась к своему другу.
«Кэн, попробуешь сказать что-нибудь?»
«Я и так говорю».
«Нет, говорить так, как люди. Можешь просто попробовать? Это несложно, как только привыкаешь. Тебе просто нужно двигать нижней частью лица вверх-вниз и, ну… громко выдыхать или что-то в этом роде».
– Давай, дружок, – сказал Джакс так, словно разговаривал с огромной злой собакой, которая непременно его укусит, если не задобрить ее угощением. – Поболтай с нами немного.
Кэн сердито на них посмотрел.
– Нет, – прогудел он.
Говорить ему было очень трудно. Его рот оказался куда меньше, чем у людей. Пока Кэн не открывал его так широко, как только мог, рот даже не было видно. А язык раньше лишь помогал есть, но не более того, и совершенно не привык к речи. Произносить слова было больно. Так больно, словно в рот впивались ножи.
– Готов поспорить, ты просто душа вечеринок, – вздохнул Джакс. – Слушай, ты не можешь болтать с нами, а потом снова переходить на эти ваши странные и страшные телепатические штуки с ним. Где ваши манеры?
Мо сморщила нос. Теперь, когда она знала, что у нее на голове тыква, начало чесаться лицо. И как Мо раньше этого не замечала?
– Ты какой-то злой, – сказала Мо высокому мальчику в зеленой футболке. Он ухмыльнулся в ответ. Ему было все равно.
– Да, злой, но это наш друг, – вздохнул Коал.
– Может я и злой, но я прав! Так поступать очень грубо. И это ставит нас в невыгодное положение.
– Еще раз хочу подчеркнуть, что такая ситуация, вероятно, сложилась впервые за всю историю мира, – сказала Роари. – Возможно, они провели много лет в этом Мире Монстров. Нам нужно все выяснить. Ну и как минимум мы можем просто забрать вас отсюда. Вернуть вас, ребята, домой.
– После того как мы убьем дракона, – напомнил ей Коал.