Это нормально. Честно. Достаточно одного-двух облачений в скафандры в составе подразделения, чтобы всякая стыдливость сошла на нет. Когда наблюдаешь весь процесс подготовки (да-да, включая клизму) и сам участвуешь в нем – стыдливость и смущение пропадают, как небывало.
Что удивительно, это распространяется только на раздевалки на базах, боевых кораблях, в тренировочных центрах. Если с той же Глории волной на каком-нибудь пляже с ее «близняшек» сорвет «колпачки», по недоразумению называющиеся в современной пляжной моде «верхом купальника» (пока лежал в ванной, был привлечен Сабриной к увлекательному процессу просмотра соответствующих каталогов), она на автомате взвизгнет, покраснеет и прикроется руками… и хорошо, если сдержится и не влепит пощечину ближайшему представителю мужского племени, имевшему неосторожность рядом зависнуть от волнительного зрелища. Потому что если не сдержится, то свернет ему шею. Модификант же.
Такой вот психологический нюансик.
Отношение к нам изменилось. Если не было наигранным с самого начала.
– Она же гоняла вас шесть минут пятьдесят три секунды! – С восхищенным придыханием говорила Глория. – Двадцать один пропущенный ею удар!
– Это так круто? – Спросил я Ричарда, пока Глория восторженно квохтала вокруг старающейся сохранить хладнокровие Сабрины.
– Рекорд по нашему сектору – одиннадцать минут тридцать шесть секунд. – Пожал тот плечами, снисходительно посматривая на девушку, норовящую облапить и потискать Сабрину. И неизменно (и больно!) получавшей по рукам. – Пятнадцать пропущенных ударов.
– Ого! – Сабрина, в очередной раз отмахнулась от Глории и спряталась от загребущих ручек поклонницы за мою спину. И уже из-под моей руки смело вякнула. – Это кто тут у нас такой крутой?
– Группа «Огонь-5». В полном составе. Три модификанта. Ветераны. Отлично слаженная старая группа… Работают, как вы, будто боевые дроиды из одного роя с общим интеллект-центром.
Уже направляясь следом за Сабриной к выходу из раздевалки, пробормотал под нос, соглашаясь со «вторым»:
– Да, мужик, Томбравец – стра-а-ашная!
А вообще, это не дело – с собой разговаривать. Насколько знаю – один из признаков наступающего эндогенного психотического расстройства. Хотя… в моем случае беспокоиться о шизофрении уже, наверно, поздновато.
Глава 08
– Наша столовая. – Махнул рукой Ричард. – Падайте, где удобно, подключайтесь к местным мозгам и заказывайте хавку из списка. Со вкусами экспериментировать не советую – наш пищевой синтезатор имеет склонность перебирать со специями, а настроить его никак руки не доходят… да и стрёмно в его настройки лезть – он старенький уже, не дай звезды сломается. Запасного нет, а пока из снабжения новый выбьешь… – он безнадежно махнул рукой. – Так что солим, перчим и сахар добавляем сами – по старинке. И по вкусу. Вон на столе солонки… и прочее… Нет, вы не подумайте – шмот, снарягу, оружие, боеприпасы – дадут с горкой, хрен унесешь. А вот что-то ПОЛЕЗНОЕ…
– Нихе… Ничего себе, цены! – Возмутилась Сабрина, просматривая меню.
Ричард развел руками:
– Новая Москва! Это у нас на базе еще льготы для военнослужащих и экваториальные надбавки действуют… – Он переглянулся с Глорией. – Мы угощаем, так что не стесняйтесь, ребята.
– О! Спасибки! – Сабрина трогательно сложила ручки, вызвав новый вздох умиления у Глории.
– Не возражаете, мы тоже за этот стол сядем? – В расчете на положительный ответ Ричард взялся за спинку стула, но тактично застыл, ожидая ответа.
Мы не возражали – это было бы… не совсем правильно с точки зрения вливания в новый коллектив (пусть и на сравнительно непродолжительное время). А уж после того, как нас решили угостить… Что называется, «могли бы и не спрашивать». Примерно так и ответили – некоторые заблуждения у окружающих на свой счет нужно старательно культивировать.
Ричард сел против Сабрины, я – против Глории.
Столы были длинные и широкие, рассчитанные, судя по аккуратно, чуть не по линеечке выстроившимся спинкам стульев – на пять человек с каждой стороны, и одного – во главе стола. Суммируем и получаем штатную численность одного стандартного отделения полевых подразделений ССО. И никакой разведки не нужно. А хотя, кому нужна эта численность? Она и так известна всем заинтересованным лицам, внимательно прочитавшим Устав Службы… – не настолько уж это и секретный документ.
В столовой было людно. Двадцать восемь человек. Но свободных столов оставалось тоже немало – люди сидели компактно, занимая их почти «под завязку». Видимо, обедали отделениями. Но два отделения из трех были или недоукомплектованы, или кто-то отсутствовал по каким-то своим причинам.
Мы не стеснялись. Сабрина все-таки рискнула и «поверх» типового обеда заказала десерт – что-то большое высококалорийное жирное и сладкое. Судя по чуть дернувшимся лицам Ричарда и Глории – с ценой девочка угадала. И не поверила байке про якобы неисправный пищевой синтезатор… профессиональной МЕЖКОРПОРАТИВНОЙ, как мы только что выяснили, байке.
– Ричард, а в вашей дыре поплавать можно? – Спросила Сабрина, безжалостно расправляясь со своим десертом. – Не в вирт-симуляторе, а по-настоящему. Что-нибудь типа бассейна есть?
Тот даже возмутился:
– Шутишь? У нас современная сверхоснащенная база! Конечно же есть! Целых два! Один закрытый – туда только в рамках занятий и тренировок разрешается, другой – уличный со свободным посещением офицерским составом!
– Ну, тогда ты попа-а-ал! – Она не поленилась привстать и похлопать озадаченного парня по плечу.
– В смысле? – Спросила Глория.
– Не парься. – Я погладил ее по лежащей на столешнице руке. – Ты тоже попала и скоро об этом узнаешь.
– Ну, Ти-и-им! – Захлопала она глазками… не очень умело, на мой взгляд. Но старательно. И, перевернув ладонь, провела ноготками по моему запястью. – Ну, скажи-и-и…
– А ты плавать умеешь?
– Конечно умею!
– А ты? – Спросил я Ричарда.
Тот напрягся, селезенкой ощущая втухание:
– Да… – ответил осторожно.
– Ну, вот… Плавать вы умеете, а теперь будете учиться НЫРЯТЬ! Или я разочаруюсь в госпоже лейтенант-коммандере.
– Бля-я-я! – Ричард откинулся на спинку стула и объяснил все еще не сообразившей Глории. – Учебная программа «Ама»!
– Вот задница! – Ахнула та, слегка побледнев. – «Ныряльщик»! Тренировка задержки дыхания!
Мы вкусно и сытно пообедали, и испортили аппетит всем, до кого смогли дотянуться. Хо-ро-шо!
Я ласково сжал похолодевшие пальчики Глории:
– Могу дать тебе несколько частных уроков. – Вкрадчиво предложил я, многозначительно улыбаясь и смотря ей в глаза.
– Да-да, пожалуйста! – быстро закивала она. И тут же расцвета, заулыбавшись. – Спасибо тебе огромное, Тим!
– Ну, что ты! Без проблем! – Подмигнул я.
Ричард переводил чуть удивленный взгляд с меня на Глорию. Наконец, вышел из ступора и с надеждой покосился на Сабрину.
– Даже не думай! – Категорично отрезала та. – Я еще маленькая – мне нельзя! С тебя – десерты в течение декады!
– Договорились! – Облегченно выдохнул Ричард, протягивая руку.
В каюту я вернулся через три часа после отбоя. Задержка дыхания в воде у Глории пока не получалась, но в постели она… старалась.
В нашей с Сабриной каюте свет не горел – Сабрина оставила нас с Глорией в бассейне уже через час после отбоя, попросив Ричарда проводить маленькую девочку байки. Тот покосился на нас с Глорией. Особенно, на Глорию. Но понятливо кивнул, и они ушли.
Стоило мне закрыть за собой дверь – над кроватью Сабрины зажегся ночник.
Насчет каюты… ССО относится к флоту, так что здесь каюты, а не комнаты. «Второй» что-то пытался вякать про кубрик, но я этого умника проигнорировал – что б он понимал в вопросе, крыса сухопутная – кубрик у матросов, у офицеров каюты. И – достал он уже меня, если честно. И сделать с ним ничего нельзя – бессмысленных комментариев, бесполезных советов и «смищних типа щюток» от него не бывает только во время сна и медитативных упражнений вроде «ментальной паузы», то есть когда в голове буквально нет ни одной мысли. Что как бы слегка намекает на шизофреническую природу этого «второго голоса» – раз уж он так завязан на мое сознание и без него «работать» не может, паразит эдакий.
– Ты ее вербовал, что ли? – Зевнула Сабрина, садясь в постели. – Или трахался впустую?
Я бросил на нее быстрый предостерегающий взгляд, а вслух равнодушно ответил:
– У меня давно не было бабы, ты же знаешь…
У меня их вообще, кажется, не было… до Глории. Что довольно странно при очень приличном знании предмета. («Ха! Сынок! Это все теория! А тут нужна практика! Только и исключительно практика! Хе-хе-хе…») Но в «Пирите»-то этого не знают. А по мужчине на медосмотре определить ТАКОЕ несколько затруднительно. Как минимум. Да и по женщинам, при нашей косметической медицине – тоже вряд ли.
– Кобель и клёпанный сексист! – Припечатала Сабрина, маскируя досаду на свою неосторожность. – Ты ее прямо при соседке валял? Или – «тройничком» сообразили, как обычно?
– Какая соседка, ты чего? У офицеров одноместные каюты!
– А у нас тогда почему двухместная? Что за дискриминация, бл!
– А нам командование пошло навстречу и предоставило двухместную. Видишь, как «Пирит» нас любит и ценит! И твоим мелким прихотям потакает.
– Пф! Кровать-то хоть у нее большая?
– Конечно! Траходром в две трети каюты. Так что Глория – далеко и давно не девочка. К тому же, она первая начала, я всего лишь поддержал благое начинание, подыграв ей. И не надо мне тут…
– Лучше б к Томбравец шары подкатил – она клёвая! Хоть какая-то польза в хозяйстве была бы от твоей блудливости…
– Ты мне еще предложи с Гадюкой…
– Не-а… – Помотала головой Сабрина. – Тогда уж сразу с Какашкой – хоть какое-то моральное удовлетворение получишь и будешь себя настоящим героем ощущать перед увлекательной прогулкой за борт. Без скафа. А мне, как ближайшему родственнику, глядишь, компенсация какая-нибудь капнет. К тому же у Гадюки уже кто-то есть, так что место занято. А вот Томбравец нетраханная ходит уже давно – ты уж поверь моему наметанному глазу!