Соцреализм
"И еще туман этот дурацкий!" — Алексей поднял воротник своей армейской куртки сверился со своим карманным GPS-навигатором и побрел к холмику между сосен, который по его прикидкам должен был быть немецким заброшенным блиндажом. "Хорошо бы парой шмайсеров разжиться", — подумал он доставая саперную лопатку. — "Хотя и каски сойдут. Сейчас много любителей развелось. А если ценителей и не найдется, то скины с руками оторвут".
Тут сверху раздался какой-то гул. Алексей поднял голову. Последнее, что он увидел было яркой вспышкой, а потом его накрыло пустотой.
Голова раскалывалась. Он встал и огляделся. Лес как-то изменился. Чего-то не хватало. Вырытой им ямы! Да что ж здесь происходит? Он услышал какой-то лязг и щелчки со стороны опушки. Побежал на звук. В последний момент что-то заставило его затормозить. Он осторожно выглянул из-за деревьев. Мимо шли танки времен Великой Отечественной. Фильм снимают они, что ли? И тут снова гул. Сверху. Самолет! Немецкий! Выстрелы. Беготня. Мат. Самолет улетел. Неужели?! Он в прошлом! И он прекрасно знает историю войны. Все можно изменить! Он станет героем!
Петро Налычко порылся в кармане гимнастерки и свернул цигарку из последних остатков махорки.
— Долго ты еще? — спросил он у Степана, снимавшего с трупа богатые ботинки.
— Да все уже! Ты куртку его посмотрел? Документов так и нет?
— Не-а. Пусто. Только приборчик пулей побитый какой-то.
— Может его надо сдать куда нужно?
— А тогда с тебя с первого и спросят.
— Да кто ж знал, что он бежать кинется?! Всего пару раз ему в морду и заехали, чтоб разговорить.
— Поздно теперь. Лучше лишнего не болтать.
— Но как эти фрицы своих диверсантов готовят, а?! Из будущего он! Совсем уже за валенков держат твари.
Перестраховка
Второго числа, ночью в 03:19 по времени системы Жака над самым обычным домом, хозяином которого был самый обычный буровик Микуш, взорвалась легкая электромагнитная бомба. Вся техника в доме мгновенно сгорела. Микуш же повел себя очень странно. Люди от мощного электромагнитного удара просто теряют сознание. Тело же Микуша затвердело, будто пластиковый манекен, а потом, потеряв равновесие, с громким стуком упало. Еще через пару секунд дверь прожег пирошнур, и в прихожую ворвалась штурмовая команда.
Ларри Брин, второй аналитик отдела безопасности сидел на скамейке у крыльца дома и курил. Мимо него лаборанты пронесли тело чужого в пластиковом мешке и погрузили в минивертолет. Дверь распахнулась. Глава штурмового отряда вышел во двор. Увидев Ларри, не спеша направился к нему.
— Чисто взяли, — сообщил он усаживаясь.
— Ага, — согласился Ларри флегматично. После почти бессонной недели ему дико хотелось спать.
— Но как ты его вычислил?! Ума не приложу!
— Этот город самый типичный город на планете. Самое близкое к среднему число жителей. Самая близкая к среднему структура населения и так далее…
— А какая разница?
— Самый типичный в городе район этот. А в этом районе этот дом в самом обычном месте и наиболее широко встречающегося типа.
— А в нем?‥
— Правильно. Самый типичный из возможных городских жителей. Он потреблял воды ровно 7,38 литра в день — это точно среднее арифметическое для этого района. Он жег ровно столько электричества, сколько жег бы самый усредненный гипотетический житель. Он проводил в вирте ровно 5,273 планетарного часа — это опять-таки среднее арифметическое для его возрастной группы. Он был самым среднестатистическим жителем планеты. Типичнейшим из типичнейших во всем, в чем это вообще возможно. С точностью до десятитысячных после запятой. Эталон обычности. А такие эталоны, такие соответствия среднему по всем параметрам — огромная редкость.
— На том и погорел?
— Ага. Перестраховался. Они вообще тупые, эти чужаки.
Окончательное решение кроманьонской проблемы
— Мы вырождаемся, — Ррыр снова обвел собравшихся мрачным взглядом из под кустистых бровей покоящихся на тяжелых выступающих вперед надбровьях все племя, — Посмотрите на него! — Он ткнул мощной волосатой рукой в дрожащую привязанную к дереву фигуру, — Разве это воин?! Разве это человек? Посмотрите на его зубы. Они настолько малы и слабы, что он даже не может есть сырое мясо и потому портит его, суя сначала в огонь, чтобы оно стало мягче. Такими должны быть настоящие клыки! — Ррыр оскалился, чтобы все смогли оценить размер и остроту его зубов, — Он слаб как червяк! Настолько слаб, что не может убить добычу голыми руками или, в крайнем случае, с помощью каменного топора и потому трусливо убивает ее издалека с помощью острых палок, которыми стреляет с помощью другой гнутой палки и привязанной к ее концам кожаной жилы. Это недостойно настоящего охотника! И он гол, как червяк! Он — облезший гриф-стервятник питающийся падалью. Где его шерсть?! Когда становится холодно, то он жалко дрожит и кутается в шкуры, содранные им с убитой добычи. А ведь он такой не один! Их уже много в нашем племени! Нужно думать о будущем! Если наши дети станут такими же — племя погибнет. Оно станет хилым и трусливым, как этот недочеловек, и другие сильные племена уничтожат нас. Мы не должны этого допустить! Всех недочеловеков нужно убить, чтобы они не портили сильную и чистую кровь нашего племени! А если когда-нибудь у матерей будут рождаться слабые дети без шерсти, то их нужно приносить в жертву богу Грома и не тратить на них мясо нужное сильным. А теперь я спрашиваю у своего племени — прав ли я?!
— Да-а-а! — проревело племя.
Всех недочеловеков убили.
Спустя несколько лет на племя напало другое, состоящее полностью из недочеловеков. Они были слабы и потому дрались нечестно, используя длинные острые палки, всякие подлые ловушки и убивая издалека острыми стрелами. Племя Ррыра погибло полностью в неравной борьбе, но зато до самого конца кровь племени оставалась чистой и в нем не было ни одного недочеловека.
Шерлок Холмс
Самая смелая фантазия не в силах представить себе тех необычайных и диковинных случаев, какие встречаются в обыденной жизни
"Союз рыжих", сэр Артур Ингатиус Конан Дойль
— Пигмея?! — орал инспектор Скотленд-Ярда Лейстред, — Где я вам пигмея в Лондоне возьму?! И вообще, ну что за идиот?! Ему мышьяк чуть не под нос суют. На столе чайная чашка, из которой он чуть не через верх сыпется! А этот придурок находит какую-то занозу в трупе, отпечаток босой ноги мальчика-прислужника — и готово! Таинственный убийца-пигмей! И вообще… Не нравится мне это. Попомните, Ватсон. Выйдет нам вся эта затея боком…
— А деньги получать нравится?! — рявкнул доктор Ватсон в ответ, — Моя последняя книга о великом сыщике Шерлоке Холмсе разошлась огромным тиражом. И принесла огромные же деньги. Принесла потому, что основана якобы на реальных событиях. Реальных!
— Реальных событиях, — передразнил Лейстред, — Мне эту несчастную собаку до сих пор жалко. А еще я тогда весь фосфором перемазался…
— Кстати, о деле собаки Баскервилей, — вспомнил доктор Ватсон, — Меня этот Стемплтон шантажировать вздумал. Требует еще денег, а не то мол расскажет прессе об инсценировке…
— Есть у меня пара людей из трущоб, — хмыкнул Лейстред, — Назначьте ему встречу, и он раз и навсегда окажется в болотах, где ему и положено быть по сценарию.
— И о сценарии, — вставил доктор Ватсон, — Пигмей нужен. Шерлок уже на пределе. Того и гляди опять кокаином ширяться начнет.
— А может поговорить с ним, с Шерлоком? — осторожно осведомился инспектор, — Взять в долю и?‥
— Не выйдет! — отрезал Ватсон, — У него мания величия, паранойя, маниакально-депрессивный психоз и idee fixe о сверхценности дедуктивного метода. Это я вам как доктор говорю. Стоит только заикнуться, и он опять с катушек слетит.
— Ладно, — вздохнул Лейстред, — Поищу карлика в бродячем цирке.
— А как же…
— Да как обычно, — ответил инспектор, — Упадет карлик в воду якобы подстреленный в погоне и утонет. За хорошие деньги отчего ж не утонуть-то. Не забудьте только Шерлоку холостые патроны в револьвер вставить. Чтоб не было как в тот раз.
— Не забуду, — заверил доктор Ватсон.