стве от налога и от продажи велел крестьянам да-вати выход».
Годунов постарался оградить интересы знати, князей церкви, столичного дворянства. Их крестьяне не получили права на выход и оставались крепостными. Юрьев день не был возобновлен в пределах Московского уезда и па государственных черносошных землях. Борис пе желал восстанавливать против себя московских помещиков, постоянно обретавшихся в столице. Что касается черносошных земель, они служили важнейшим источником казенных доходов, и власти старались сохранить черносошных крестьян на их старых наделах.
Помещики всеми силами противились любым уступкам в пользу крепостпых крестьян. Сопротивление дворян достигло таких масштабов, что царь Борис при повторном издании указа о возобновлении Юрьева дня включил в него пункт, ограждавший крестьян от помещичьего насилия и грабежа. «Насильно бы дети боярские крестьян за собой не держали, - значилось в указе, - и продаж им никоторых не делали, а кто начнет крестьян грабить и из-за себя не выпускать, и тем от нас быть в великой опале». Словесные угрозы не могли испугать дворян, коль скоро дело касалось их доходов. О серьезных же санкциях против дворянства правительство и не помышляло.
Крестьяне восприняли указы о возобновлении Юрьева дня как возврат к воле. Имея пустые житницы, они перестали вносить последние крохи в счет податей и оброков. Неповиновение голодающей деревни испугало власть имущих. В 1603 году правительство отказалось от всея сделанных ранее уступок и упразднило Юрьев день окончательно и бесповоротно. Надежды крестьян рухнули и уступили место ожесточению.
Многочисленные помещичьи холопы оказались в столь же трудном положении, что и крестьяне. Господа гнали их со двора, чтобы избавиться от лишних ртов. Холопы не получали при этом вольной. Лишившиеся пропитания люди заполонили все пути и дороги. Самые решительные из нпх стали вооружаться. Голодпые мужики и холопы нападали на дворянские усадьбы, грабили господ на большой дороге, уходили в леса. В стране возгоралось пламя первой крестьянской войны. Восставшие уезды окружали Москву огненным кольцом. Наконец «разбои» появились в непосредственной близости от степ столицы. Царь Борис поручил борьбу с повстанцами окольппчему Бутурлину, одному из лучших воевод Ливонской войны. Бутурлин разослал дворянские отряды против «разбоев» в Коломну, Волоколамск, Можайск, Вязьму, Медынь, Ржев, Белую и другие уезды.
С мая 1603 года москвичи стали свидетелями невиданных военных приготовлений. Борис Годунов разделил столицу на двенадцать округов и вверил их попечению бояр и окольничих. Окольничий Иван Басманов охранял порядок на окраине «в деревянном городе». Осенью он отправился в поход па «разбоев», подбиравшихся к столице с запада. Воеводам прочих округов царь велел оставаться на месте. Он опасался восстания столичной бедноты. В бою с правительственными войсками «разбои» проявили упорство и смелость. Иван Басманов погиб, но мятежники потерпели поражение, их вождь Хлопко был взят в плен и повешен.
Волнения охватили многие уезды страны. «Разбои» казались неуловимыми. Они появлялись повсюду. В Москве власти вскоре поняли, что с помощью одних только военных мер им не удастся справиться с повстанческим движением. 16 августа 1603 года царь Борис посулил свободу кабальным людям, не получавшим пропитания от своих господ в годы голода. Восставшим холодам предлагали сложить оружие и явиться в Москву для получения отпускных в Приказе холопьего суда. Таким путем власти -рассчитывали внести раскол в среду повстанцев. Их расчеты оправдались, по крайней мере, отчасти. К концу 1603 года движение «разбоев» пошло на убыль.
Не только крестьяне и холопы, но и мелкие землевладельцы испытали нужду в годы великого голода. Некто Калпстрат Осорьин составил историю жизни своей матери Ульяны, ее «хождения по мукам» в бедственные годы. Ульяна рано лишилась мужа и десять лет вдовела. Будучи владелицей нескольких деревень, она жила в изобилии и довольстве, пока не наступил голод. Благополучие семьи рухнуло, и в доме «великое было оскудение пищи, потому что не выросло всеянное в землю жито, а кони ее и рогатый скот поколели». Не в пример другим помещикам идова не разогпала челядь. Чтобы прокормить дворню и раздать милостыню пищим крестьянам, она продала оставшийся скот и прочее имущество вплоть до одежды и посуды. Полученные деньги быстро разошлись, и вдова дошла «до последней нищеты, так что в доме ее ни одпого зерна жита не осталось». Тогда она покинула свое муромское село вместе с его голодными обитателями и уехала в нижегородскую вотчину. Там в житницах хранились еще некоторые запасы хлеба. Но их хватило ненадолго, и тогда в доме воцарилась «в.еликая нищета». Помещица собрала холопов и объявила, что распускает их па все четыре сторопы. Никто из челяди не выразил радости. Запоздалая милость грозила им голодной смертью. Сколько ни старалась Ульяна, ей не удалось поддержать мир в барском доме. Среди пеописуемьтх бедствий рушились привычные отношения. Кабальпые люди решительно отказывались повпповаться своим господам и мстили им за свои старые обиды. Старший сып Ульяны Осорь-ииой был зарезан собственным холопом. Что ни день, дворовые умирали голодной смертью. Чтобы избежать гибели, Осорьииа велела собирать лебеду и печь лепешки из древесной коры, лебеды и муки.
Пожарские обладали большим достатком, нежели Осорьипы. По и на их долю выпали немалые испытания. Владельцы мугреевской усадьбы растеряли почти всю свою дворню. Некоторые из их кабальных холопов разбрелись, другие померли. В деревнях появилось мпоже-ство заколоченных крестьянских изб. Княжие житницы и лсдиики были опустошены. Чтобы прокормить семью.» ирлшлось прирезать весь скот и птицу. Марии Пожарской не удалось уберечь даже лошадей.
Тем временем началась война. В Литве появился самозванец, собравший войско и вторгшийся в пределы России. Дмитрий Пожарский получил приказ явиться в полки. Когда Пожарский прибыл в столицу и получил двадцать рублей годового жалованья, он позаботился прежде всего о приобретении боевого коня. В Конюшенном приказе ему Предложили приличного иноходца. За него пришлось заплатить двенадцать рублей.
Подобно прочим дворянам, Пожарский был озадачен вестью о появлении на границе «законного государя», назвавшегося сыном Грозного. Тем не менее он без колебаний отправился на войну, чтобы защитить власть Годунова, занявшего троп в силу земского избрания.
Война стала важной вехой в жизни Пожарского. Среди испытаний военного времени окончательно сформировались такие черты его характера, как решительность, редкое хладнокровие и непоколебимая верность воинскому долгу.
Глава 5. ПРЕВРАТНОСТИ СУДЬБЫ
О царевиче Дмитрии Угличском забыли вскоре после того, как прах его был предан земле. Но едва царь Федор умер и бояре стали оспаривать друг у друга коропу, в народе пронесся слух о чудеспом спасении законного наследника из династии Грозного.
В Москве объявили, что под личиной самозванного царевича скрываемся молодой галичский дворянин Юрий Богдапович Отрепьев, принявший после пострижения в монастырь имя Григория. До побега в Литву чернец Григорий жил в Чудове монастыре в Кремле.
Собрав показания родственников Отрепьева, Посольский приказ сочинил своего рода назидательную новеллу о беспутном дворянском сынке, которого пороки подвели под монастырь. «Юшка Отрепьев, - значилось в этой новелле, - когда был он в миру, и тогда он по своему злодейству отца своего не слушал, впал в ересь, и воровал, крал, играл в зернь и бражничал, и бегал от отца много раз, и, заворовавшись, постригся в чернецы». Все эти сведения царские гонцы огласили на приеме в невском дворце в Кракове.
Иную версию услышал венский двор. В. личном послании австрийскому императору Борис писал о беглом монахе следующее: Юшка Отрепьев «был в холопах у дворянина нашего у Михаила Романова и, будучи у него, уча л воровата, и Михайло за ого воровство велел его зби-ти з двора, и тот страдник учал пуще прежпего воровать, и за то его воровство хотели его повесить, и оп от тое смертные казни сбежал, постригся в дальних монасты-рех, а назвали его в чернцех Григорием». Годунов доверял императору, и его объяснения в Вене отличались большей откровенностью. Именно по этой причине в его венском письме впервые было упомянуто имя Романовых. От поляков утаили, что Отрепьев служил у влиятельных бояр. Австрийцев постарались убедить, что Романовы не были пособниками самозвапца. Московским властям важно было доказать, что аваптюра Гришки была предприятием одиночки, за спиной которого не было никакой серьезной политической силы.
При царе Василии Шуйском Посольский приказ составил новое жизнеописание Отрепьева. Б нем сказано было, что Юшка Отрепьев «был в холопах у бояр у Никитиных детей Романовича и у киязя Бориса Черкасского, и, заворовавшись, постригся в чернецы». Посольский приказ признал теперь, что Отрепьев был связан, по крайней мере, с двумя знатнейшими боярскими фамилиями - с Никитичами - Романовыми и с их шурином Черкасским. Службу Отрепьева у бояр романовского круга можно считать иодлинпым историческим фактом.
Какую же роль сыграл этот факт в биографии авантюриста? Современники обошли этот вопрос молчанием, И только один летописец, живший в царствование первых Романовых, пренебрег осторожностью и приоткрыл краешек завесы. «Гришка Отрепьев, - повествует он, - утаился в страхе перед царем Борисом, который воздвиг гонение на великих бояр и послал в заточение Федора Никитича Романова с братьею, тако же и князя Бориса Канбулатовита. Гришка же ко кпязю Борису в его благодатный дом часто приходил и от князя честь принимал, что и навлекло на пего гнев царя Бориса. Лукавый юноша вскоре бежал, утаившись от царя во едип монастырь, где и постригся».
Сколь бы осторожным ни был летописец, он весьма' прозрачно намекнул на подлинные причины пострижения аваптгориста. Отрепьев вынужден был уйти в монастырь в связи с крушением Романовых.
Точно известно, что чудовский монах Григорий бежал в Литву в феврале 1602 года. Б кремлевской обители он пробыл примерно год. Отсюда следует, что в Чудове Отрепьев водворился в начале 1601 года, а принял монашество незадолго до того, в 1600 году." Как раз в этом году Борис «воздвиг» гонение на Романовых и Черкасских.