— Вы заметили, как внимательно доктор Хавелок следил за временем, глядя на свою домашнюю прислугу? — спросил он, обращаясь уже ко всем собравшимся. — Он не регулировал выполнение их обязанностей, а просто отмечал время и последовательность их действий, и именно среднее значение времени исполнения всех операций он использовал для настройки внутренних часов механических людей. — Веллингтон торжественно поднял бокал в сторону доктора Хавелока. — Браво, доктор!
В ответ тот просто поднял руку; неужели из скромности?
— Вздор, не стоит, я ведь не артист какой-нибудь.
— Эти механические люди просто замечательны, — не унимался Веллингтон. — Невообразимое достижение.
— О, Ричард. — Хавелок медленно поднялся из-за стола. — То, что вы видели... — Он медленно обвел глазами всех сидящих за столом. — То, что вы видели, — это всего лишь верхушка айсберга. Вы и понятия не имеете, что может скрываться под поверхностью воды.
Эта фраза послужила командой единственному живому слуге в зале, Пирсону, который начал поворачивать разукрашенное колесо вентиля, встроенного в стену. Поскольку он был один, ему пришлось проскользнуть мимо механических людей, чтобы повторить эту же операцию с противоположным вентилем, который также отозвался тихим шипением, спуская давление. Стена, как и накануне вечером, отъехала в сторону, и за ней на этот раз оказалось не скопление переплетенных обнаженных тел, а несколько мишеней. Между двумя мишенями для стрельбы из лука, прикрепленные к вязанкам сена, стояли две бамбуковые фигуры, одетые, как показалось, в форму солдат Британской империи. Веллингтон взглянул в сторону Пемброука, на лице которого не отразилось ни отвращения, ни неприязни. Губы его лишь слегка скривились в едва заметной ухмылке.
— Позвольте продемонстрировать вам весь потенциал моих механических людей, — сказал Хавелок, подавая знак слуге-человеку привести в действие свои творения.
Пирсон подошел к каждому из автоматов и перевел небольшие переключатели на их предплечьях из крайнего правого в крайнее левое положение.
Затем он, не теряя времени, широкими шагами покинул комнату, а гиганты начали издавать тихий вой, который с каждой секундой становился все громче. Люминесцентный рассеянный свет на их лицах из ярко-зеленого стал ярко-красным, а внутренний вой сменился тикающим щелканьем шестеренок, вращающихся теперь с удвоенной скоростью. Их руки резко опустились вниз, а панели, закрывавшие некоторые внутренние механизмы, начали переворачиваться и уходить назад, освобождая место для двух цилиндров, высунувшихся из каркасов плеч. Когда эти новые конструкции зафиксировались на месте, Веллингтон почувствовал, как у него перехватило дыхание. Отбросив свою холодную манеру держаться, он похлопал Элизу по плечу и заткнул уши пальцами. Не задавая лишних вопросов, она сделала то же самое.
Когда механические люди двинулись с места на это раз, пол под ними затрясся, а канделябры на стенах и потолке начали дребезжать. Гости отпрянули назад, даже невзирая на то, что эти латунные левиафаны смотрели, совсем в другую сторону. Сейчас они занимали позиции в обеденном зале, в противоположном конце которого расположились заранее установленные для них мишени. Руки механических людей вскинулись вверх и согнулись в шарнирах там, где у живого человека находятся локти. С резким металлическим лязганьем руки вновь прочно зафиксировались в этом положении.
И в этот момент начали вращаться цилиндры.
Если кто-то из женщин и закричал, их голоса потонули в реве стрельбы. Эти пулеметы Гэтлинга были заметно меньше тех, что имелись на вооружении в армии; но в замкнутом пространстве звук выстрелов казался намного громче. Пули, выпущенные механическими людьми по мишеням для лука, веером били в цель. Когда удерживавшая их конструкция обвалилась, настала очередь бамбуковых фигур. Они выдержали ненамного дольше, поскольку пулеметы легко прошивали прочную древесину, словно папиросную бумагу.
Затем огонь, вырывавшийся из рук механических людей, исчез, рев огнестрельной пальбы стих. В воздухе повис тяжелый дым, заставивший всех дам — за исключением Элизы — прикрыть лицо носовыми платками своих мужей. Главная люстра обеденного зала осталась нетронутой, но звук этого представления выбил несколько стекол в оконных рамах. Все вздрогнули, когда механические люди внезапно выпрямились во весь рост, медленно вытянули руки в стороны, а затем опустили их по бокам. Подсветка их лиц была все еще красной, но уже намного более мягкой.
Веллингтон и Элиза отпустили свои уши и переглянулись.
— Боже мой, — сказал Бартоломью, — эти штуковины — это...
— Только начало, — перебил его Хавелок.
— Немыслимо, — раздался еще чей-то голос. — С вашей стороны это действительно потрясающее достижение, доктор Хавелок.
— Спасибо, Чарльз, — засияв, ответил тот, — но я не могу принять всю заслугу за это на себя. Насчет механических людей мне пришлось проконсультироваться с хорошим оружейным мастером.
Хавелок обернулся к двери, и только теперь Веллингтон заметил Пирсона, стоявшего там в почтительном ожидании. Сколько времени он находился здесь? Этот высокий дворецкий двигался практически бесшумно. Пирсон понимающе кивнул и удалился в направлении фойе.
— Вообразите себе мое удивление, когда этим мастером на самом деле оказалась женщина, — усмехнулся он.
Вошедшая в зал дама вызвала довольные улыбки на лицах мужчин. Грудь ее могла бы достойно соперничать с грудью Элизы, а черное как смоль вечернее платье придавало ей несколько угрожающий вид, но в то же время казалось каким-то неземным. Веллингтон судорожно сглотнул, в горле у него внезапно пересохло; после всего выпитого вина ему вдруг ужасно захотелось в туалет. Разумеется, он узнал ее — как можно было забыть такое?
Раздавшийся резкий смех заставил его оторвать глаза от женщины в черном. Дивейн даже не пытался скрыть своего презрения к вновь прибывшей, даже после того как Оливия вплотную приблизилась к нему. Казалось, что леди Дивейн готова упасть в обморок. Подхватив ее одной рукой, он впервые за все время пребывания в гостях продемонстрировал хоть какой-то знак привязанности к своей жене. Появившаяся женщина — по крайней мере, для семейства Дивейнов — оказалась неким объединяющим фактором.
Затем рядом раздалось чье-то шумное сопение — кто-то делал долгие глубокие вдохи. Обернувшись, Веллингтон с удивлением обнаружил, что Элиза, похоже, находится на грани неистовства. Она впилась глазами в новую гостью, крепко сжав челюсти, — без сомнения, чтобы сдержать готовый вырваться дикий боевой клич. Веллингтон нахмурил лоб. Свою реакцию он понять мог, но ее?..
— Братья мои, а также те, кто нам служит, и дорогие кандидаты, — начал Хавелок, — разрешите мне представить вам сеньору Софию дель Морте, женщину множества разных талантов, которая прекрасно служит Обществу Феникса.
— Милый доктор, — проворковала она; от ее итальянского акцента у мужчин за столом, казалось, перехватило дыхание, к пущей досаде их жен. — Вы мне льстите. Я так прекрасно служу обществу, потому что вы, мой дорогой доктор, так прекрасно мне платите.
В ответ на это все дружно засмеялись — все, за исключением лорда Дивейна, который хранил молчание.
— Я полагаю, что с большинством собравшихся вы уже знакомы, — сказал Хавелок, обводя взглядом стол.
— Все верно, — ответила она, мило улыбаясь тем, с кем встретилась глазами.
Путь к отступлению был отрезан. Деваться было некуда.
Веллингтон! — прощебетала она, медленно подходя к нему, в то время как остальные гости расступались перед ней. — Я даже не догадывалась, что вы можете оказаться здесь! Если бы я знала, то обязательно надела бы тот парик, который был на мне во время нашей первой встречи.
Единственным человеком, нарушившим повисшую тишину, был Бартоломью Дивейн, который в ответ на ее слова насмешливо фыркнул.
— Сумасшедшая итальянка, — бросил он. — О чем это вы? Вы утверждаете, что знакомы с Ричардом Сент-Джонсом из Уэссекса? Глядя на ваш абсолютно черный наряд, я бы не сказал, что вы являетесь частой гостьей в мире текстильной промышленности.
«Господи, — подумал Веллингтон, — какой же ты все-таки тупой, Дивейн».
— Вы, как всегда, очень выразительны, лорд Дивейн, но по-прежнему не слишком сообразительны, — усмехнулась она, останавливаясь напротив Веллингтона. — Леди и джентльмены, полагаю, этот человек еще не был вам должным образом представлен: сеньор Веллингтон Букс, эсквайр, покорный слуга королевы, страны и империи.
— Простите, не понял, — переспросил Дивейн, и всю его веселость как ветром сдуло.
—Другой мой клиент попросил меня доставить к нему этого довольно осведомленного человека — по каким-то своим причинам. Знать их я не хочу, меня это не касается. Единственное пожелание заключалось в том, что меня попросили доставить его живым. — Она улыбнулась каким-то своим воспоминаниям. — Я тогда неплохо провела время, — дразнящим голосом заметила она, коснувшись кончика его носа.
Веллингтон вздрогнул, а взгляд ее переместился на Элизу.
— И еще эта синьорина! Как я рада видеть вас снова. У меня раньше не было таких занятных оппонентов — разумеется, из тех, с кем состоялась наша повторная встреча.
— Погодите минутку, — послышался голос Хавелока. — Жена Сент-Джонса...
— Милый доктор, я понятия не имею, что эти люди вам наговорили, — сказала она, медленно пятясь от них обоих, — но, судя по тому, что я знаю о Веллингтоне и о том, как дерется эта женщина, я бы без всяких колебаний или сомнений сказала, что все вы здесь проводите уик-энд в обществе двух британских шпионов.
Щелкающий звук на этот раз издали не механические люди, а пистолеты, внезапно появившиеся в руках у Элизы. Однако джентльмены из общества также имели возможность превратить спрятанное оружие в деталь туалета, рекомендованного для званого ужина. Некоторые пистолеты напоминали дамское оружие Элизы, зато другие выглядели просто убийственно. Глаза Веллингтона удивленно округлились, когда три жены членов братства также вытащили небольшие «дерринджеры», причем держали они свое миниатюрное оружие не менее уверенно, чем Элиза.