Конечно, если вариант передислокации был предусмотрен диверсантами заранее, то ни в катакомбах, ни на побережье реки уже никто никогда ничего не найдет. А если нет? Если вражины все еще там, на Тосне?
В любом случае, это был единственный шанс, и этот вариант стоило отработать. И немедленно!
Васюта нажал клавишу на пульте связи.
– Слушаю, товарищ капитан первого ранга, – услышал он голос дежурного офицера.
– Дудина и Никифорова ко мне. Срочно! – приказал Юрий Сергеевич и прервал разговор. Кроме оперативников, лучше с этой задачей никто бы не смог справиться. Лишнего шума пока поднимать не следовало. Пропали рыбаки, и что? Не факт, что диверсанты точно знали о том, что Малиновский, Павлов и Стежко работают по заданию. Могли просто избавиться от надоедливых аквалангистов. Очевиден и тот факт, что вражеские подрывники не сидят сутками в катакомбах. А если эти подлецы выбираются на поверхность, то мимо его лучших сотрудников им вряд ли удастся прошмыгнуть. Если только диверсанты еще там…
Глава 25
Наташа до сих пор понятия не имела, где она находится и кто ее приволок в этот подвал. После того как чьи-то крепкие руки вырвали из ее рта загубник и выдернули из воды, девушку ткнули лицом в пропитанную хлороформом тряпку и усыпили. Гидролог даже не заметила, кто был ее похититель – мужчина или женщина, один или двое…
Очнулась гидролог в узком подвале, которым, судя по всему, уже давно никто не пользовался. После хлороформа болела голова, язык, казалось, присох к нёбу, ужасно хотелось пить. Но ни позвать на помощь, ни просто попросить у похитителей воды Наташа не могла – рот гидролога был плотно заклеен широкой полосой скотча. Более того, бандиты, очевидно, оказались настолько пугливыми, что из страха приторочили все тем же скотчем руки и ноги хрупкой девушки к металлической лестнице, которая вела к выходу наверх.
Наташа сперва изо всех сил подергалась, пробуя путы на прочность и пытаясь освободиться, помычала заклеенным ртом, а когда поняла, что похитители потрудились на славу и связали ее прочно, утихомирилась.
Действие химиката уже прошло, мучительная жажда постепенно отступила. Положение, в котором оказалась гидролог, не позволяло делать ничего, кроме умственной работы, и девушка стала размышлять.
Наташа без труда определила, что она находится в одной из ближайших от их стоянки деревень. Во-первых, хорошо были слышны звуки, характерные для села: коровы, собаки, куры, петухи, свиньи – все горлопанили во всю мочь. А во-вторых, девушка отчетливо видела на своей руке циферблат часов. Путем нехитрых вычислений нетрудно было определить, что с момента ее похищения прошло чуть более получаса. За это время могли, конечно, переправить куда подальше и на машине, но это вряд ли. Слишком велик риск таскать по дорогам, где кишмя кишат милицейские кордоны, бессознательное девичье тело. Тут простыми объяснениями не отделаешься. Да и у хлороформа очень специфичный запах. Сразу вызовет массу вопросов и подозрений. Значит, Наташа сидит километрах в трех от лагеря. И похитители, судя по подстроенному взрыву, – те самые диверсанты, которых ищут вся ФСБ, МВД и морская разведка Санкт-Петербурга и Ленинградской области. Веселенькое дело! Интересно, почему ее сразу не пристукнули, прямо там, в катакомбах? Зачем им было тащить гидролога в святая святых, свое разбойничье логово? Уж точно не в бирюльки играть. И коль скоро диверсанты перед ней рассекретились, да еще наверняка она кого-то из них увидит в лицо – живой отсюда девушку они выпускать явно не собирались.
Наташа, в общем-то, никогда не была ни трусихой, ни пугливым человеком, но от этой своей догадки пришла в ужас. А одновременно со страхом пришло осознание, что надо действовать, пытаться освободиться самостоятельно. Ведь даже если случится чудо и девушку обнаружат, все равно ей не жить, потому что в первую очередь бандиты расправятся с ней, а труп найдут уже во вторую…
Занемевшими пальцами девушка попыталась ощупать поверхность лестницы и обнаружила, что стойки сделаны из металлического углового швеллера. Чтобы попасть на выступающий кант, нужно было сдвинуть руки немного в сторону. Но как Наташа ни пыталась, ничего из этого у нее не вышло. Липкая лента намертво прихватила руки к металлу. Отчаявшись, гидролог попыталась проделать ту же процедуру, но только с ногами. На ее счастье, ноги оказались примотаны не так надежно, да и силы в них было побольше, чем в руках. Пристроившись так, чтобы металлический уголок оказался как раз между ее ступнями, гидролог стала потихоньку, насколько позволяли путы, елозить ногами вверх-вниз, пытаясь перетереть скотч.
Вся эта работа заняла у Наташи часа четыре, и девушка не заметила, как ее сморил глубокий сон уставшего за день человека.
Проснулась она от звука голосов. Чьи-то тяжелые шаги грохотали сверху и чуть сбоку над головой гидролога. По дому ходило несколько человек. Вскоре девушка расслышала невнятные голоса трех мужчин. Один из них показался Наташе знакомым. Она явно его где-то слышала! И не так давно. Девушка напрягла память, перебирая все случайные и неслучайные встречи последних дней… Есть! Вспомнила! Это тот самый тип, кажется, Деболюк, или что-то в этом роде, которого она с Сергеем два дня назад встретила на реке. Он тогда представился как бывший сослуживец Полундры. Служили на одном корабле. И этот Деболюк – тоже бывший боевой пловец, а сейчас обучает нуворишей плавать с аквалангом. Никаких сомнений! Это он, его голос! И уж кто-кто, а эта продажная сволочь Наташу ни за что живой не выпустит.
Девушка с удвоенной энергией заработала ногами, отдавая себе отчет, что ее спасение в ее же собственных руках. Вернее, в данной ситуации – в ногах. Кто знает, что у этих бандитов на уме и сколько у Наташи есть времени? Ведь они могут спуститься в любую минуту…
Мужчины наверху, однако, спускаться в подвал для расправы не спешили. Во всяком случае, по бряцанию посуды гидролог догадалась, что диверсанты сели трапезничать.
– Разрешаю по пятьдесят граммов коньяку, – Деболюк тяжело сел в торце стола, давая понять, кто здесь начальник. Двое его подручных, похоже, на его главенство не претендовали. Они безмолвно плеснули себе разрешенную норму. – Можно с кофе, – не то посоветовал, не то приказал бывший боевой пловец, и подчиненные безропотно повиновались.
Несмотря на внутреннюю неряшливость избы, мало кто определил бы, что в этой хате живет обычная крестьянская семья. Дом был напичкан бытовой, и не только бытовой, электроникой. В микроволновой печи подрумянивалась курица, на столе перед мужчинами лежали не то чтобы разносолы, но не всякий селянин мог себе позволить завтракать с таким размахом. В деревенских, да и в районных магазинах большинства из тех продуктов, которые красовались на столе, просто было не найти.
– Ну что, соратнички, – уже более радушно пробубнил бывший офицер с набитым ртом. – Сегодня ночью мы с вами хорошо поработали. Продуктивно. Но самая серьезная работа нам еще предстоит, – напутствовал он товарищей, которые кивали головой, соглашаясь чуть ли не с каждым словом своего предводителя.
– Нам осталось поработать два дня, – продолжал Деболюк, проглотив наконец приличный кусок ветчины. – И эти дни будут самыми хлопотными. Особенно сегодняшний. Рано или поздно этих аквалангистов хватятся. – Он кивнул головой в сторону подвала, в котором томилась гидролог. – И начнут искать…
– А почему бы нам не свалить на «запасной аэродром»? – поинтересовался один из пособников. – Ведь их в реке искать будут, как утопленников. Понагонят водолазов… Чего зря дергать спящего кота за усы?
– Точно, – согласился отставной моряк, – понагонят. Только, во-первых, в катакомбы они не полезут. Да и водолазы-то будут – солдатики, дилетанты. Настоящие аквалангисты сейчас рейдерствуют по притокам Невы, нас ищут, мусор пытаются разминировать, – самодовольно усмехнулся Деболюк, и его помощники, получив соизволение, тоже расплылись в улыбках. – А во-вторых, – продолжал предводитель, – у нас нет времени, чтобы переезжать. Саммит через два дня. И все эти дни в Питере должны греметь взрывы. Хотя бы три-четыре за сутки. Поэтому действовать будем так…
Однако поставить задачу своим подчиненным бывший морской офицер так и не успел. За окнами застрекотал автомобильный мотор, и прямо под окнами избы остановился милицейский «уазик», из которого выскочили участковый и два плечистых мужика в форме рядовых милиционеров. Без лишней суеты и предисловий они направились к бандитскому логову и через секунду в запертую дверь громко забарабанили кулаком:
– Откройте! Милиция! – громко зазвенел голос участкового. – Есть кто дома? Открывайте! – он продолжал настойчиво колотить по дверным доскам.
Вся троица враз притихла. Подельники поглядывали на своего вожака, ожидая распоряжений.
– Открывай, – негромко приказал одному из помощников Деболюк. – Заглянут в окошко, поймут, если уже не поняли, что мы в хате, – и добавил, скорее себе, нежели туповатым подручным: – Не дураки же они. Даже если из милиции… Вы только глядите, помалкивайте! – добавил он, обращаясь к нерадивым исполнителям. – Я сам с ними разговаривать буду.
Через несколько секунд дверь отворилась, и в комнату вошла троица милиционеров.
– Доброе утро, – лицо Деболюка расплылось в приветливой улыбке. – Чем обязаны столь раннему визиту властей? – участливо поинтересовался он. – Случилось, что ль, чего?
– Лейтенант Михальчук, – по форме представился участковый.
– Я знаю, – лучилось радостью лицо главаря. – А мы тут как раз завтракаем. Может, присоединитесь? – гостеприимно предложил хозяин.
– Некогда, – лицо блюстителя правопорядка выражало крайнюю озабоченность.
– Понимаю, – сочувственно проворковал отставной офицер. – Служба… Как-никак – убийство…
– Так точно, – утвердительно кивнул головой лейтенант.
– А как тот рыбачок, про которого я вам вчера говорил? – поинтересовался Деболюк. – Проверили? О-о-о-очень подозрительный типчик…