– И ради этого ты собираешься потратить почтовую птицу? – Гэбриел ван Харт вышел из дальнего угла.
– К вам там невеста приехала, – сказала я, поджав губы, – с батюшкой и секретарем. А лорд Уолес с ног сбился, чтоб вам эту новость сообщить. А вы, оказывается, здесь прячетесь.
– С кем ты говорила?
– Сама с собой, – пожала я плечами. – Иногда людям с тонкой душевной организацией хочется поговорить с кем-то равным.
– А так как равных тебе нет… Кто из моих батюшек к нам приехал?
– Канцлер.
– Кто из канцлеров?
– Тот, у которого есть секретарь…
С каждым словом меченый красавчик приближался ко мне, я отступала. Наконец он, потеряв терпение, ринулся в атаку, я отпрыгнула к стене и просунула руку в узкую бойницу.
Ван Харт схватил меня за плечи, но я уже разжала ладонь, выпуская птицу в небо.
– Можешь теперь меня наказывать, – я повернулась к ван Харту лицом.
– С удовольствием.
Наказывать он меня решил основательно, для начала расстегнув мой пояс. Но планам его палачества мешал плотный корсет и завязки панталончиков.
– Всё-всё, – хихикала я, отталкивая ван Харта. – Будем считать, что ты наказал меня щекоткой!
– Размечталась! Моя ценная почтовая птица стоит гораздо больше!
Раздался треск ткани, юбка поехала в сторону, корсаж разошелся по шву. Я пискнула, когда холодные ладони ван Харта добрались до обнаженной кожи.
– Как дети, честное слово, – сокрушался Болтун. – Даже я, бесполое, в сущности, создание, понимаю смысл этих игрищ…
Ван Харт победно поднял над головой пояс:
– Это наказание за своеволие.
– Что? – с моего лица сползла улыбка.
– Без него ты не посмеешь подойти ни к кому из королевских миньонов, следовательно, лишишься помощи в каверзах.
– Отдай.
Он покачал головой, смотря на меня с хитрецой.
– А знаешь, Гэбриела, мне пришло в голову, что ты ни разу меня не целовала.
– Двойная ложь! Меня зовут иначе и…
– Нет-нет! – Он встряхнул поясом. – Всегда целовал тебя я, а ты отвечала или не отвечала. Сделаешь это? Подаришь мне настоящий страстный поцелуй?
– И ты вернешь мою вещь?
– Обещаю.
Я приблизилась, он отвел за спину руку с моим артефактом. Болтун что-то болтал, видимо, предостерегающее. Я же поднялась на цыпочках и поцеловала ван Харта в его лживый рот. Губы мерзавца не дрогнули. Я усилила нажим.
– Недостаточно пыла, – вяло пробормотал ван Харт.
Но он открыл рот, и я ринулась в атаку. Когда мой язык проник внутрь, крепость пала, меченый красавчик громко задышал, схватил мои бедра, приподнимая их, и ответил на поцелуй.
– Еще немножко, и пояс тебе не понадобится уже никогда! – Болтун наконец привлек мое внимание.
Я отстранилась, Гэб чуть разжал руки, позволяя мне опуститься на пол, а затем дернул на себя серебряную цепь, когда я ее почти получила.
– Ты обещал! – закричала я и топнула ногой.
Он криво улыбнулся и одними губами прошептал: «Обещать – не значит…»
А потом это эталонное его мерзейшество развернулось на каблуках и удалилось из башни, на ходу засовывая мой артефакт в карман камзола.
– Какая ты дурочка, Бастинда, – умилился Болтун.
А у меня разрывалась грудь от унижения и ярости.
В северной башне я просидела до полудня. Когда лорд наш Солнце… Ах, к фаханам эти округлые фразы о времени суток! Внизу кипела жизнь, по двору и галереям сновали слуги и ратники, через перила переваливались ковры, из которых выбивались клубы пыли, на просматриваемом с башни пятачке выгуливали по кругу лошадей. Я даже пару раз видела королевских миньонов. То один, то другой появлялся ненадолго с указаниями слугам. Болтун молчал. Он поначалу пытался развлечься беседой, но я наградила его дюжиной или даже сотней обидных словечек и велела заткнуться. Предатель с нечеловеческим слухом! Как же он не учуял, что в птичьей башне мы не одни? Как он мог позволить подобраться ко мне злокозненному ван Харту? Я предъявлю претензии подгорным цвергам! Они подсунули мне абсолютно бесполезные бубенцы! Я потребую обратно свои волосы, даже если они будут из металла и прорастут внутрь моей головы!
– Полдень, – осторожно сказал артефакт, когда в животе у меня заурчало от голода, и Болтун смог притвориться, что я первой прервала молчание. – Если мне позволено будет предложить… И, к слову, я действительно не учуял в башне ван Харта. Кажется, он гораздо сильнее, чем я мог предполагать.
– Надо его напоить, – мечтательно протянула я. – Подлить в кувшин крепкого вина, чтоб поганый обманщик не сразу понял, что именно пьет.
– А потом овладеть для надежности, нарушив оба его зарока.
Я хихикнула, представив надругательство над беспомощным меченым красавчиком.
– Что ты там предлагал?
– Если ты не можешь спуститься во двор, мы сможем пройти по стене на запад, там есть переход на балюстраду.
– Раньше сказать не мог? – возмутилась я и, не слушая оправданий, отправилась к переходу.
С этой самой балюстрады я когда-то сиганула в реку. Мне стало любопытно, в каком именно мире я тогда находилась. Следов крови на камнях не было, но причиной этого могла стать уборка, которую только что закончила стайка девушек-служанок. Они как раз спускались вниз с пустыми уже ведрами. Я дождалась, пока последняя из них скроется, и прошла к арочному входу этого этажа.
– Патрик лорд Уолес умеет организовать хозяйство, – похвалил моего друга Болтун. – Куда тебя вести? Хочешь дожидаться ван Харта в его спальне?
– Глаза бы мои его не видели!
Я все еще чувствовала злость и унижение.
– Не могу этого гарантировать. И причина тебе известна.
– Мне нужны покои Патрика, – решила я. – Он знает мою тайну, так что ни девичий голос, ни прочие… гм… округлости его не шокируют. Ты знаешь, где спальня хозяина, Болтун?
Он конечно же знал или предполагал, что в его случае – почти одно и то же. Он слышал одновременно сотни голосов находящихся в замке людей, разбирал слова и фразы.
– В другое крыло. Пройди насквозь залу, ну это не совсем зала, а нечто вроде анфилады. Дальше лестница и коридор, внешняя лестница…
Хорошо, что он не молчал, так я не трусила, а походка моя приобрела уверенность.
– Это здесь, Бастиана, но не спеши входить, там…
Я толкнула дверь и ворвалась в покои.
«Первым делом я попрошу лорда Уолеса доставить мне обед, а затем…»
Я быстро присела, поэтому золоченый сапожок ударился о наличник, а не размозжил мне череп.
– Какого фахана?! – раздраженно спросила леди Дидиан глубоким контральто и посмотрела на другой сапожок, который пока был в ее руке.
– Лорд Уолес прислал меня служить вам!
Подниматься я не спешила, был шанс, что эта поза сойдет за поклон.
– Откуда у лорда Уолеса найдется в этом захолустье горничная? – Леди ван Сол разжала пальцы и проводила взглядом рухнувшую на пол обувь. – Меня надо причесать и одеть! Я путаюсь в этих фахановых дамских тряпочках!
Леди Дидиан показала фахановы тряпочки, видимо, некоей потусторонней сущности, потому что подняла полу плаща и погрозила ею небесам.
Я распрямилась и несмело приблизилась. Через несколько шагов странные телодвижения дювалийской леди стали мне понятны. Драгоценная булавка, скрепляющая ворот плаща, погнулась и защемила один из белокурых локонов. Любое движение головой причиняло девушке боль.
– Я помогу вам, миледи, – проговорила я самым успокаивающим тоном, на который была способна. – Сейчас я освобожу вас.
Булавка не желала отпускать добычу, застежка тоже погнулась, завязав металл твердым узлом.
– Возьми меч и отрежь, к фаханам, эти патлы!
«"Фаханы" и «патлы» не должны произноситься таким голосом», – подумала я, но вслух сказала:
– Как можно, миледи… Ваши прекрасные волосы…
– Пусти меня, – велел Болтун и потянул стебельки за моими руками, я наклонилась, чтоб ему было удобнее, и вскоре зловредная булавка звякнула обломками на полу.
– Уфф… – Леди Дидиан помассировала голову обеими руками и плюхнулась спиной на кровать. – Благодарю за службу, солдат!
Что на это отвечать, я не знала, поэтому просто поклонилась, сложив перед грудью руки.
– Патрик лорд Уолес предоставил мне свои личные покои, – продолжала леди доверительно. – Я, оказывается, примчалась в Блюр гораздо раньше намеченного срока и несколько спутала достойным лордам все карты… Как зовут?
– Простите, леди? – переспросила я после паузы и тычка за ухом от Болтуна.
Дело в том, что я не слушала будущую леди ван Харт, рассматривая ее. Она действительно была великолепна. Без всяких «но». Высокая, соразмерно сложенная, с выдающейся грудью и прекрасной осанкой, которая, как я предположила, выработалась годами усердных тренировок. Еще у нее были высокие дювалийские скулы и голубые глаза, чуть более светлые, чем предписано романтичным каноном, но, так же, как и скулы, намекающие на происхождение дювалийской леди.
– Как тебя зовут? – повторила леди Дидиан громче и медленнее.
– Бастин… да… – с запинкой ответила я.
– Откуда?
Я лихорадочно подумала, что, представившись местной пейзанкой, рискую. Я не выучила ни одного здешнего названия и не буду узнана предполагаемыми односельчанами, если дойдет до расспросов, поэтому с поклоном сообщила:
– Лорд Уолес привез меня из столицы, чтоб вы, миледи, пользовались мною на свое усмотрение.
– Чудесно, Бастинда! – Она поставила ударение на последней «а», что заставило меня сдерживать рвущийся наружу смешок. – Назначаю тебя своим личным адъютантом! Нет! Фах-хан!.. Горничной! Нет!.. Фрейлиной!
От обилия свалившихся на меня должностей впору было растеряться.
– Меня, знаешь ли, с детства окружают одни мальчишки… А то, что они выросли… Не все, разумеется, а только те, кто выжил… Мужчины, знаешь ли, имеют дурацкую привычку гибнуть в сражениях… – Леди Дидиан широко зевнула. – Ты умеешь шить?
Я кивнула.
– А одевать настоящих женщин и причесывать их?
Я опять кивнула.