— Душой… — тихо произнесла Ольга, и Андрей сильно вздрогнул и закашлялся…
Дело шло к десерту. Наташа собралась идти за Беллой и Павлом, но сначала поинтересовалась, понадобится ли её дальнейшее присутствие. Андрей почувствовал, как ей неуютно присутствовать при обсуждении фильма, от съёмок в котором он её освободил.
— Думаю, мы справимся сами… Спасибо тебе, Наташа! — сказал мужчина и ощутил благодарное прикосновение руки сидящей за столом рядом с ним Ольги, эхом повторившей его слова: «Спасибо, Наташа!»
— Наталья Ивановна так ничего и не узнаёт? — задумчиво спросила девушка, когда училка вышла, взглянув на них каким-то новым выражением потеплевших глаз.
— Посмотрим… А как бы ты хотела?
— Не знаю… Может быть так и лучше… А Вы можете вернуть ей память?
— Да, но… Возможно, Наташа сама всё вспомнит, когда увидит фильм.
— Но только второй фильм… И только, если он получиться честным!
— Вот видишь… Поняла, как много от тебя зависит? — Андрей наклонился к девушке и поцеловал её белокурую головку.
Вскоре в Дом Хозяина пришли режиссёр и оператор. Некоторое время разговор не завязывался. Павел недоуменно поглядывал на худенькую девчонку и хозяина студии, представившего её, как сценариста фильма. Белла смотрела на Ольгу с улыбкой и одобрительно, но заняла выжидательную позицию. Оля, бегло глянув на Павла, пожирала глазами красавицу-мулатку со сверкающим бриллиантом ремешком на смуглой шее. Андрей, хитро улыбаясь, молча наблюдал за игрой в переглядки, но это занятие ему вскоре наскучило. «Итак, как вы понимаете, мы собрались здесь вовсе не чаи гонять, — начал хозяин студии, — Белла, дневник и наброски режиссёрского сценария у тебя с собой? Хорошо, покажи их Ольге для ознакомления… И пусть она, пролистав их, наконец-то расскажет нам, что мы будем снимать!» Андрей успел только выкурить сигарету и состроить пару забавных рожиц сидящей напротив него мулатке, нога которой активно хулиганила под столом, как Оля начала говорить…
Атмосфера гостиной сразу и решительно переменилась. Резко, но аргументированно раскритиковав наброски сценария Беллы за поверхностность, годную только для порнофильма, а знакомый ей дневник училки за однобокость, девушка потрясающе точно и достоверно рассказывала своё видение сюжета и сути фильма. В истории этой хватило место и страстям, и лирике, и совсем не по-детски здравому и жёсткому анализу событий, и совершенно киношному подходу к передаче слова на экран… Это был рассказ талантливого сценариста о том, как должен выглядеть фильм о пронзительном одиночестве двух очень разных женщин, сведённых судьбой… Выражение лица оператора категорически переменилось — Павел, словно не веря своим ушам, качал головой, не в силах оторвать взгляд от девчонки, открывающей ему, опытному человеку и художнику, тайны мироздания… Воспользовавшись паузой в рассказе, он шумно выдохнул и восторженно показал Андрею большой палец… Белла, напротив, затихла, положив голову на сплетённые пальцы, возвышающихся над столом рук. Нахлынувшие на мулатку чувства выдавал только золотистый блеск выразительных глаз… Андрей смотрел на Олю сначала с волнением, а затем с гордостью. Он не ошибся в этой маленькой белой ведьмочке с очаровательным личиком.
— Ты чудо, Оленька! — произнесла Белла, когда рассказ окончился. Ольга сжала под столом руку Андрея, вторую его руку поймала на столе мулатка, — Мне будет очень интересно работать с тобой…
— Да уж, — кивнул Павел под впечатлением от услышанного, — У этой истории… У будущих фильмов есть названия?
— Я, честно говоря, ещё и не думала об этом, — отозвалась Оля. Она немного утомилась, свалив с плеч огромный камень сомнений.
— У меня есть названия, — неожиданно заявил Андрей, и все уставились на него.
— Интересно, — поправил очки оператор.
— Для первого фильма оно вполне двусмысленное и звучное, как готовый слоган для нашей студии — «Двойное проникновение», — хитро оглядел компанию хозяин студии, женщины лукаво переглянулись.
— Нам и с продюсером повезло! — констатировала Белла.
— Как ты меня назвала, Беллочка? — рассмеялся Андрей, — Попрошу в моём присутствии не выражаться!
— А второе название? — повернулась к нему Ольга, — Не томите, пожалуйста!
— «Двойное одиночество», — тихо проговорил он, и девушка, обхватив его руку своими, крепко прижалась к ней лицом…
Глава 14Кастинг
«Да. Лучше поклонятся данности
с убогими ее мерилами,
которые потом до крайности,
послужат для тебя перилами
(хотя и не особо чистыми)…»
— Скажи, мой ангел, кто ты? — неожиданно спросила Изабелла, когда они остались вдвоём в павильоне студии после долгого и порядком вымотавшего их рабочего дня.
— Какие могут быть ангелы в нашем тёмном Княжестве, птичка? — вздохнул Андрей, потянувшись к пачке сигарет, но тут же отбросив её в сторону. От чрезмерного курения его уже мутило.
— В нашем? — улыбнулась Белла, — Ты из другого мира — это очевидно, Андрюша, здесь таких людей нет, но… Ты здесь и называешь это мрачное Княжество своим, нашим! Почему?
— Тебе интересно, зачем я здесь? — внимательно взглянул на неё мужчина, — Был повод, чтобы посетить экзотический курорт, впрочем, сейчас это уже не актуально… У меня тоже был выбор и… я его сделал… остался. Не мог я всё бросить и… исчезнуть, понимаешь?
— Всё или всех? Нет, не так я говорю… Ты остался из-за конкретных людей, да?
— Да… и, к счастью, благодаря этому ты стала для меня конкретным… очень близким человеком…
— Ты чувствуешь, как изменил… какое тепло и свет принёс в мою никчемную жизнь, ангел мой?
— Прекрати, пожалуйста, так называть меня, Беллочка! Хорош ангел, занимающийся сексом по три раза на дню, да всё с разными всякими…
— Это кого ты всякой обозвал? — засмеялась женщина, — Меня? Катю? Эмму? Оленьку? Да и никаким ты не сексом тут занимаешься, это что-то совсем другое… Ты делишься с нами своим сердцем, понимаешь?
— Птичка, ну не надо…
— Что не надо, родной мой? Я просто вижу твои сомнения и очень хочу, чтобы ты понял и не сомневался… Вижу, какое кино мы затеяли с тобой. Это же продолжение твоих отношений с нами… Скажи, а тебе была бы интересна фантастически красивая, но пустая и бесчувственная самка? Можешь не отвечать, я и так знаю… Потому то и близость с тобой никогда не бывает просто сексом. Твоими эмоциями, чувствами, идеями соединяются наши сердца и… это единение подарит своё тепло зрителям наших фильмов. Ты понимаешь, как это чудесно, Андрей?!
— Вероятно, ты права, Белочка моя. Я чувствую наше общее тепло, слышу наше общее сердце, как ты это назвала…
— Что же мучает тебя, мой желанный?
— Вершители, Блюстители, Дни Княгини, мрак, тьма, Охота, рабство… — принялся перечислять мужчина и не мог остановиться…
— Ах, мой дорогой, многое из того, что ты перечислил, следует принимать, как данность, — улыбнулась Изабелла, — А что-то, вероятно, можно изменить, но… Ты же не собираешься устроить революцию?
— Ишь, какие словечки знаешь! — улыбнулся в ответ и снова задумался Андрей, — Я принципиальный противник революций… с некоторых пор…
— Вот и хорошо… А рабство… Какое это имеет к тебе отношение?
— То есть как это? — поразился мужчина.
— Это ты про нас что ли? Про своих близких женщин? — покачала головой Белла, — Открой глаза! Ни одну из нас ты не сделал своей рабыней по сути… Одно название…
— Поясни, пожалуйста, птичка!
— Все твои женщины стали рабынями Господина Андрея по собственному желанию. Я так просто умоляла… Какое же это рабство? Это совсем по-другому называется…
— Как же, красавица моя?
— А ты не догадываешься?
— О нет, Беллочка! Хочешь сказать, что я просто позволяю стать моей рабыней каждую влюбившуюся в меня девчонку? Но это чепуха какая-то… Я что здесь — первый парень на деревне? Да и не в том дело… Каждое искренне любящее сердце создаёт вокруг себя такое пространство тепла и добра…
— Стоп! Остановись, пожалуйста, и послушай, — подняла руку женщина, — Ты, наконец, подошёл к главному… Не было здесь любви, понимаешь? Совсем не было никакой любви… Не доходила любовь до мрака нашего Княжества… пока не явился ты, мой ангел!
— Птичка моя, но вы же…
— Мы чувствуем и даже начинаем говорить об этом вслух… Мы осознаём себя живыми… Мы учимся этому У ТЕБЯ, понимаешь? К боли и одиночеству мы привыкли, а теплу и свету только учимся, оттого и плачем… От избытка запрятанных в глубине чувств, о которых и думать забыли…
— То есть ты уверяешь, что попавшим сюда вычищают не только память, — широко раскрыл глаза Андрей, — но и чувства?..
— Да, мой любимый… Теперь знаешь, зачем ты здесь?..
Этот разговор состоялся после затянувшегося на несколько дней кастинга на роли в «Двойном одиночестве». В эти дни Изабелла и Павел, Ольга и Андрей с Сергеем напоминали золотоискателей, пытавшихся найти самородок в тоннах пустой породы. Выбор казался огромным. Сначала на студию приезжали актёры, чьи портфолио предварительно были отобраны в сети. Красавицы и красавцы жаждали, чтобы их отборные лица и тела увидели на экранах зрители, но не умели ничего, кроме как красиво преподнести себя в откровенных сценах… К концу первого дня кастинга Андрея тошнило от гламурных, в абсолютном большинстве случаев серьёзно биомодифицированных тел с потухшими, либо начищенными до блеска стеклянными взглядами. Пришлось прибегнуть к связям Павла, Ивана и Сергея. Второй день кастинга позволил убедиться, что в Княжестве всё-таки имеются приличные актёры, но для «Двойного одиночества» требовались особенные. Ольга быстро убедила Павла отказаться от попытки достичь портретного сходства с прототипами сценария. Белла вообще перестала обращать внимание на фигуры претендентов, уделяя внимания только глазам, рукам и актёрскому мастерству. С Андреем дело обстояло ещё хуже, ему не нравились даже приемлемые, на первый взгляд,