В поезде же, любуясь нежно–салатовыми переливами физиономии попутчика, я размышлял. Ну, во–первых, о том что лакримные драконоубийцы, похоже, тоже маются непереносимостью транспорта, правда, судя по всему, не в столь жесткой форме.
Во–вторых, все встречающиеся мне объяснения непереносимости транспорта — бред редкостный. То есть, у существа, ведущего бой в воздухе, в трехмерном пространстве, от вялого покачивания внутреннее ухо отказывает? Ну а про «перегруз мозга» в поезде или на машине вообще смешно говорить, при том что драконоубийцы таскались котами, опять же, в полете, в разных условиях, и «транспортной болезнью» не маялись.
Тут очевидный психологический блок, правда, непонятно, то ли природный, то ли искусственный. В первом случае, это свойство, очевидно, связано с транспортировкой драконов драконами. Тут хрен знает, то ли чтобы партнер не рыпался, пока его тащат в пещеру, то ли для транспортировки юных дракончиков, чтоб не рыпались, пока их старшие несут.
То есть, механизм транспортировки самими чешуйчатыми гадами чешуйчатых гадов, ну и непротивления этой транспортировке. Причем, аргумент «Хэппи не транспорт, а друг», в эту модель укладывается.
А во втором варианте, это механизм, искусственно приданный биологическому оружию, чтобы оно, енто самое оружиё, в процессе доставки не рыпалось и не бузило в средстве доставки. Тоже, вполне возможно, да и «дружбополетам» не противоречит.
Но физиологией объяснить, почему протодракона тошнит в поезде, машине, на плоту(!) в стоячей воде и прочее, но при этом он прекрасно переносит полет… Не, только психология, только хардкор, припечатал я. А Лаксус, очевидно, за счет лакримы не столь одраконился, чтобы совсем отрубаться, но, тем не менее, ему так же неважно.
Тем временем, поезд добрался до потребной нам Ромашковой маргаритки, ну и мой спутник с явным облегчением потопал к заказчику. Точнее, как гласил заказ, представителю заказчика, а именно главе городской стражи Маргаритки. Самим же нанимателем выступал городской совет этого городишки, ну и отвлекать свою коллективную рожу от, несомненно, важных дел, ради наших скромных персон был не намерен.
Здание городской стражи было, на удивление, не каменной крепостью, замшелой и веющей безнадёгой отчаявшихся узников, а вполне пристойным трехэтажным особнячком в стиле барокко с громадными окнами, а главное, в веселеньком цвете, бешено–розовом.
Впрочем, у входа стояли хмурые типы, аж в кирасах — очевидно, стражи. Желание произнести «валите отсюда, шпаньё!», так и читалась на их высокомудрых физиономиях, впрочем, помахивающий бланком Лаксус, ну и мой оттянутый воротник с меткой гильдии на шее их праведные порывы остудили.
Один из них, даже соизволил сказать, что главный стражник Ромашки обитает на втором этаже, в кабинете напротив лестницы.
А внутри я несколько удивился. И вопрос не в несоответствии внешности и внутренности, тут понятно было, что здание стражи вряд ли будет выглядеть внутри, как особняк аристократа. Вполне пристойно, но не более. Крашеные теплыми тонами стены, беленый потолок, с легкой лепниной по краям.
Вопрос в том, что я ожидал всё же какого–никакого подобия официальщины. Ну, в конце концов, хоть стойки с регистратором–встречающим, или еще каким специальным типом. Однако, нас встретил небольшой холл, пустой, прошу заметить, от которого отходили четыре коридора с дверями, ну и широкая лестница, на второй этаж.
Какая–то живность типа человека промелькнула в конце коридора, но далеко, да и вообще шмыгнула из двери в дверь. Забавно, решил я и переглянулся с Лаксусом, который пожал плечами. Ну и поперлись мы на второй этаж, тыркнулись в первые попавшиеся двустворчатые двери, отличающиеся довольно затейливым узором и обрели искомое.
В кабинете, обставленном мебелью шикарной, но скудной количеством, стоял мужик в кирасе, взирающий в окно на заоконный город. С мордой столь суровой и значительной, так что я сразу решил, что он гад. С такими надутыми мордами только гадости делать, факт. Слегка повернул он свою башку, приподнял бровь и процедил:
— Детишки?
— Заказ, — помахал Лаксус бланком, а я шеей.
— А, за подтверждением, — правильно понял мужик и расписался на бланке.
Отвернулся от нас и уставился в окно. Ну охренеть теперь, решил я. Ладно, не завезли гербовой, будем писать на туалетной.
— Почтенный, сколько вам нужно членов «неустановленной воровской гильдии»? — ехидно осведомился я, а на брошенный взгляд пояснил. — Ну, можем выйти, поймать десяток–другой горожан. Кто–нибудь из них, в чем–нибудь уж точно будет виновен. Или всё–таки увеличите объем информации по заказу?
На мой спич последовал тяжелый(!) вздох и рассказ. Из двадцати предложений, мол, у почтенных горожан прут важное, что «важное» — не наше дело, наше дело — найти и привести.
Ну, охренеть теперь второй раз, решил я, плюнул (мысленно, хотя очень хотелось в реальности), ну и свалили мы с Лаксусом из местного участка.
— Мда уж, — констатировал Лаксус.
— А я говорил, — не преминул напомнить справедливый я, — что нужно монстров каких прибить. Впрочем, это тоже работа гильдейского мага, — кивнул я на розовый вертеп.
— Надо бы людей на рынке поспрашивать — начал суетиться Лаксус, на что мудрый я его остановил.
— Надо, для начала, устроиться на ночлег, — логично указал я. — Стемнеет через часок, ну а в гостинице будет едальня. В которой будут какие–нибудь местные.
— Которые будут болтать и пить, — продолжил парень мою идею. — А если тут воровская гильдия шалит, то непременно всплывет в разговоре.
— Угусь, — кивнул я. — А вот завтра, поспав, пожрав, ну и послушав всякую ерунду, мы хотя бы будем знать, о чем узнавать. Кстати, знаешь, в чем прелесть этого заказа? — коварно улыбнулся я, а на поматывание головой ответил. — Мы должны поймать и привести воров. Просто воров, в подтвержденном заказе не указано каких, не указано, что они взяли. Воров в городе Маргаритка.
— Но могут не закрыть заказ, — резонно ответил Лаксус, хотя подумав, все же сам решил. — Ну и черт с ними, заказ закрыт, пусть сами с советом разбираются.
— И с гильдиями, потому что при не оплате и отказе закрыть заказ мастер это поднимет на сборе глав. И будет Маргаритка без заказов, пока наш не оплатит.
— Думаешь? — усомнился Лаксус.
— А черт знает, но по закону так, — честно ответил я. — Я, собственно, в библиотеке и законы читал.
А вообще, и вправду, черт знает, думал я. В принципе, заказ без указания четкого объема работ — вещь не редкая, насколько я понимал. Однако, заказчик, в большинстве своем, платя деньги, заинтересован в выполнении. А тут неясно, как с заказчиком, но представителю оного, как минимум похер.
Ну и хрен с ним, решил я, пока мы искали и размещались в недорогой гостинице. Правда, ужин преподнес сюрприз. В череде трепа о «вот таких!» рыбах, сиськах, синяках под глазом, не было ни слова о каких бы то ни было ограблениях. Ничего не понимаю, заключил я, отходя ко сну.
Примечание к части
Во–о–от. Вообще, я про Эдолас то особо не думал писать, но в рамках психопрофиля гг–оя он взял и всплыл. Вот реально, глава про заказ должна была быть, а гг–ой стал подпрыгивать и стучать всяким разным по столу, на тему «что с этим параллельным упырьем делать?!»
А вот хрен знает, я как–то, в отличие от гг–оя, к ним без вникания в вопрос относился, так что щаз и сам не знаю что.
задумчивый старина Киберъ Рассвет
9. Леденящий лес
Проснувшись, я призадумался — а что же делать? Итак, в рамках поимки преступников и выдачи их местным карательным органам, для начала, стоило бы понять, а карать–то за что? Есть ли преступники, что украли, и прочие, ненужные и неважные, но вот жуть как интересные факты.
И выходило у нас два пути обретения информации: сбор слухов, сплетен и прямые расспросы населения на рынке, ну и вопрос кусочку непосредственного заказчика, в виде члена городского совета какого. Лаксус, кстати, предложил еще и стражника потеребить, не главного, а какого–нибудь, под руку подвернувшегося. Тоже, нужно отметить, может быть полезно.
А вообще, конечно, бред. Но строить теории о том, как главнюк местной охранки, нахлобучив в ночи труселя на голову, обкрадывает бедствующих «почтенных горожан», я не стал. А разделили мы с Лаксусом обязанности — я по рынку пошатаюсь, он попробует потеребить, если потеребится, советника какого и стражника местного.
Притом, наоборот не выходило — Лаксус, хоть и карапуз еще, но вполне представителен, да блин, росту в нем уже за метр семьдесят. Так вот, я значит, шатаюсь по рынку, слушаю сплетни и прочее, напарник пробует поговорить, ну а в обед встречаемся в гостинице. Мысли о том, что нахрен разделяться, были, но мы, черт возьми, о самом факте совершения краж только из заказа знаем! А торчать тут неделями желания не было, так что пожрали мы и разбежались.
Ну и начал я по рынку бродить, слушать слухи и сплетни. И, опять же, выходила фигня — все ужасные преступления заключались, судя по сплетням, в том, что некий беспризорный карапуз (да еще со злобным зырканьем в мой призорный адрес!), утащил с прилавка торговки Марты во–о–от такую рыбу.
Судя по размерам рыбы, Марта продавала результаты китобойного промысла, а карапуз, невзирая на беспризорность, был либо личинкой Геракла, либо занимался противоправным промыслом на карьерном грузовике.
Ну и прочее, насчет синяков под глазом от супруги, насчет неудобья и прочего. Причем, что меня поразило, стражу хвалили(!). Что, мол, воров приструнили и торговать попроще стало. Ну, вообще фигня какая, думал я, хватаясь за лапу, тянущуюся к моему заду. Вот черт знает, может, и к кошельку, но последнего я не носил, держа денежку и нужное во внутреннем кармане жилета. Так что было это явное и несомненное домагивание! Не очень, правда, сексуальное, оценил я пол и возраст замызганного карапуза–ровесника.
Зыркал он на меня злобно, но я наморозил вокруг его лапы, под одеждой, браслет из прозрачного и небликующего льда. Ну и только хотел разразиться речью, что я не такой, но бесплатных лещей с удовольствием навешаю, как заметил деловито топающих в нашем направлении стражн