В результате мечты о мести так увлекли, что я едва не проехала нашу остановку. Спохватилась, только когда Алекс вдруг образовался перед самым носом.
– Что? – подняла на него ехидный взгляд. – Извиняться пришел?
– Да нет, – пожал плечами гаденыш. – Уточнить: желает ли девушка остаться в Китае или предпочтет ознакомиться с красотами Северной Кореи?
– Ты о чем вообще? – буркнула, гневно выделяя каждое слово.
Алекс хмыкнул и кивнул в окно:
– Мы в Дандоне. Остановка пятнадцать минут. Выходить собираешься?
Я покосилась на пейзаж, хорошо освещенный фонарями: поезд действительно стоял. Чувствуя себя полной дурой, вскочила, подхватила рюкзак с соседнего места и уже хотела было извиниться перед Алексом (ну, как-нибудь скромненько выразить свою признательность за то, что не дал уехать в Пхеньян), когда заметила в тамбуре знакомые лица и прикусила язык. Близняшки никуда не делись. Весело хихикая, они поглядывали на парня и явно ждали от него каких-то действий.
– У тебя шнурок развязался, – указал Алекс на мои ботинки и протянул руку. – Давай рюкзак подержу…
– Не надо! – рыкнула, забрасывая сумку на плечо и пулей устремляясь к выходу. Локтями растолкала китайских школьниц, выпрыгнула на платформу, сложила руки на груди и мрачно уставилась на здание вокзала. Куда бежать дальше, просто не знала: город-то незнакомый, а я даже названия отеля, где Шурик нам номера забронировал, не могла вспомнить. Сам он, кстати, вышел чуть погодя. Подозвал близняшек, поговорил с ними о чем-то, поржал, забрал салфетки с номерами телефонов и наконец вернулся ко мне.
– Эй, ведьма, – шепнул на ухо из-за спины, почти уткнувшись подбородком в плечо, – ты чего такая злая?
Я обернулась и уставилась на парня яростным взглядом: он еще спрашивает?!
– Давай, улыбнись, – аккуратно приобнял меня за талию Алекс. – На тебя смотреть страшно.
Я дернулась, сбрасывая его руку:
– Улыбнуться? С какой это стати? Не всех же сегодня ждет веселое приключение в компании симпатичных представительниц местного населения!
– Если ты намекаешь на эту парочку, то не было у меня с ними ничего. И не будет. Зато теперь ты знаешь, как на самом деле ведут себя китайские девушки. Эй, – видя, что я как-то не слишком удовлетворилась ответом, он наклонился и с озабоченным видом уставился мне в глаза, – ты что, обиделась?
– Я не обижаюсь, – прошипела сквозь зубы. – Я запоминаю!
Он заржал и покачал головой:
– Ревнивая моя ведьма…
Потом вдруг бросил рюкзак на платформу и опустился передо мной на корточки.
«Мамочка!..» – пронеслось в голове, и я с перепугу уперлась ладонями парню в плечи. Кажется, испугалась, что он прямо сейчас на меня и бросится, из позиции «на старт». Снизу послышался фырк, и Алекс принялся не слишком ловко шнуровать мой ботинок.
– Честное слово, как ребенок, – произнес чуть погодя, выпрямляясь.
Я опустила глаза и пригляделась: отличный бантик получился! С таким классным узлом, что его запросто можно было использовать в такелажном деле.
– Спасибо, конечно, – пробормотала, задумчиво поправляя брюки, – но этот ботинок я теперь сниму только с помощью ножниц.
– Не переживай, ведьма. Я покажу тебе один фокус.
И от этих слов, сказанных урчащим низким голосом, у меня покраснели уши.
– Как это у вас нет мест?! – прорычала я.
Молодой китаец за стойкой регистрации опасливо поежился:
– Ну одно есть…
– Мне не нужно одно! Мне нужны те два отдельных номера, которые были заказаны вчера! Мы перезванивали и уточняли – они должны быть в наличии!
– Д-да… – промямлил работник отеля. – Вчера они были свободны, но сегодня остался только один…
– Мы их забронировали! Оба!
– У нас бронь считается действительной только после частичной предоплаты…
– Но мы заплатили! – рявкнула, едва сдерживаясь, чтобы не броситься на парня с кулаками. Обернулась к Алексу, со скучающим лицом наблюдающему за моим сражением с несправедливостью мира, и грозно уточнила: – Мы ведь заплатили?!
– Да, – кивнул заклинатель. – Я сделал перевод.
– П-понимаете, – малость заикаясь, попытался объяснить юноша за стойкой, – вчера была пятница, день перед выходными, вы сделали перевод в иностранной валюте, из другого государства… деньги просто не успели дойти. Мы вынуждены были отдать ваш номер…
– Но что же нам теперь делать?!
– Э… как я уже сказал… один свободный остался… Правда, там только одна кровать, но есть кресло, и оно раскладывается.
– Мм… – гневно прорычала я, подступая к братцу. – Что скажешь?
– Ну, – философски пожал плечами он, – все не так плохо. Нас вообще могли выставить на улицу.
– То есть ты предлагаешь так все и оставить?! – Я воинственно сузила глаза. Соколов окинул меня насмешливым взглядом, поднял ладони, словно взвешивая на каждой что-то тяжелое, и задумчиво пробормотал:
– Осенние морозы, – поводил вверх-вниз правой рукой, – или теплый одноместный номер. Хм… дай-ка подумать: да! Предлагаю воспользоваться их предложением!
Я закусила губу, но спорить не стала. Тем более что Алекс на этот раз был прав. Ночевать на вокзале портового китайского городишки – далеко не самый лучший вариант.
– Ладно, – нехотя буркнула, возвращаясь к стойке. – Мы согласны. Давайте ключ от номера… и я хочу получить обратно деньги за второй как можно скорее!
– Да-да, конечно! – яростно закивал портье, радуясь тому, что шумная гостья наконец приняла решение и отцепилась. Я еще раз стрельнула в него глазами и нетерпеливо забарабанила пальцами по стойке. Чтобы жертва, так сказать, не расслаблялась. Юноша вымученно улыбнулся и послушно включил третью передачу. Уж не в курсе, как там дела обстояли с другими посетителями, но нас он обслужил минуты за три.
Знаете, чем характерен Китай? Компактной жилплощадью. Это, конечно, не Япония – там все вообще печально, но номер для одного в гостинице города Дандон был устроен таким образом, чтобы там комфортно разместился как раз таки ровно один человек, желательно – стандартный китаец по габаритам. Теплые стены персиковых тонов, большая двухместная кровать с кучей подушек у изголовья, тяжелые шторы в пол, полностью закрывающие окно, маленькое кресло с фигурными ножками и белой сидушкой, две крохотные тумбочки с лампами по обеим сторонам кровати и небольшая картина в светлой раме на стене – вот, собственно, и вся обстановка. Люстры не было, зато по периметру комнаты тускло горели встроенные светильники.
Я вздохнула наконец, смиряясь с тем, что эту ночь мы с Алексом проведем вместе, и бросила рюкзак на пол.
– Чур, я первая в душ, – заявила безапелляционным тоном.
– Давай, – зевнул братец. – Только не задерживайся.
Я кивнула, сняла курточку и ботинки (бантик действительно оказалось не так сложно развязать), подхватила махровое полотенце с кровати и отправилась в ванную. Вот там-то меня и начали одолевать разные странные мысли. В основном почему-то неприличного содержания.
«А что, если он начнет приставать?! – с тайной надеждой, в которой я бы не призналась даже за все сокровища мира, мысленно спросила у себя самой. – Вдруг решит поприкалываться? Или попытается поцеловать? Или еще хуже… вдруг я ночью начну храпеть?!»
Последнее показалось таким жутким, что по спине аж мороз прошел. Я фыркнула и сильнее повернула кран горячей воды. Она всегда помогала мне расслабиться. Лучше всего, конечно, было принять ванну, но делать это в гостинице не хотелось.
Зато «дождь» из едва ли не кипятка приятно согревал и массировал кожу. Я и не заметила, как простояла минут двадцать. За это время маленькая комнатка так наполнилась паром, что сложно было понять, какого цвета занавески в душе. Собственно, это меня и подвело.
Сообразив наконец что пора выбираться, я выключила воду и огляделась в поисках полотенца. Оно висело у самой двери, на железном крючке. Покосилась вниз, на пол: голая плитка. И холодная наверняка…
«Дотянусь? Нет?» – прикинула расстояние и почему-то решила, что могу смело называться резиновым человечком. Уперлась одной рукой в стену, вытянулась в струнку и…
Бабах! Пальцы скользнули по плитке, ноги – по скользкой керамике, и я всем весом рухнула в компактную китайскую ванну. Это еще хорошо, что сгруппироваться успела и не растянулась на полу: из такого положения прыжок мог бы закончиться переломом.
– У-уй… – потирая ушибленное плечо, провыла я. – Чертова гравитация…
И тут распахнулась дверь.
– Ты в порядке?! – ворвался Алекс в комнату, где влажность давно достигла ста процентов. Поехал на плитке, кое-как удержал равновесие, схватившись руками за стенки ванны, и замер, глядя на меня совершенно круглыми глазами. На мгновение в номере повисла такая тишина, что можно было услышать, как соседи сверху играют в Доу Дичжу[13]. Потом я набрала воздуха, приготовилась… и Алекс крепко зажал ладонью мне рот:
– Не ори! Я ничего не видел и… уже ушел!
У меня брови взметнулись куда-то под челку. Правда, кричать действительно расхотелось. Зато желание побиться головой о стену или хотя бы о дно керамической ванны росло с каждой секундой. И я все-таки стукнулась разок, когда Шурик уже выскочил за дверь. А потом нацепила на лицо выражение абсолютного безразличия, обмотала голову полотенцем, задрапировалась в халат и, десять раз глубоко вздохнув у самой двери, шагнула в спальню.
– Отлично, ты вышла! – не глядя на меня, заявил Алекс и скрылся в ванной так быстро, что я даже не успела понять, когда осталась одна.
Несколько секунд простояла молча, прислушиваясь к тому, как он громыхает за дверью (нет, действительно, туда как будто целый выводок носорогов выпустили, а не одного заклинателя), потом села на кровать и приспустила ворот халата. По ушибленному плечу стремительно расползался большой синяк. Я вздохнула и коснулась его пальцами. Да уж… такой за пару дней не сойдет. Эх, вот и наступил момент, когда я пожалела, что не взяла с собой Полину. Она бы мне точно какую-то мазь приготовила…