Его размышления прервал голос Акорны:
– Надеюсь, с ними все в порядке. Не могу даже думать о том, что они могли попасть в лапы кхлеви.
Конечно же, сбой в компьютерной системе был делом временным, и Хафиза раздражало то, что Калум относится к этому настолько серьезно. Его продиктованные паникой действия испортили всю сказку, а ведь дети вели себя так тихо и слушали Хафиза так внимательно! Между прочим, именно такое взаимодействие между людьми было для него наиболее приятно. К детям это относилось в полной мере, даже больше, чем ко всем прочим.
Для двух компьютерных магов (имелись в виду он и Бэрд), да еще с помощью кого-нибудь из детишек (кое-кто из них оказался довольно одаренным в этом отношении), починка компьютера – дело такое, что проще не придумаешь. Если не загружать систему голограммами, энергия скоро восстановится, заработают и все службы корабля.
Включая экран связи и телескопическое смотровое окно. Хафиз уже заканчивал некоторые навигационные расчеты, когда Бэрд похлопал его по плечу и указал на смотровое окно.
– Да, да, – сказал Хафиз, бросая взгляд наверх. – Очень хорошо, что оно работает… – и тут он остановился, уставившись на зловещего вида судно, заполнившее собой видимое пространство. – Ой-ой-ой, мой мальчик! – сказал Хафиз. – Давай-ка выбираться отсюда, и немедленно!
– Я бы с удовольствием, – сказал Калум. – Да только это невозможно. Они удерживают нас лучом.
Дети обменивались встревоженными восклицаниями, некоторые плакали. Двое линьяри, Мати, умеющая так талантливо обращаться с голограммами, и Таринье, подобрались ближе к консоли.
Неожиданно загорелся экран связи, и на них уставилась омерзительная жучиная морда. Впрочем, скоро она пропала, а вместо нее появился линьяри, которого мучили кхлеви.
– Нет, о нет! Только не это, – сказала Мати.
Пилот корабля кхлеви, название которого звучало приблизительно как «Четырнадцать хрусть и два щелк», был первым, направившим луч на судно с признаками жизни.
Как только он захватил его, то не удержался и посмотрел, какие плоды принесли его ум и отвага. Он едва поверил своим глазам: какая удача! Корабль был полон людьми, и большинство из них еще не вступило в пору зрелости! До чего же это понравится Молодняку! А самое замечательное было то, что на борту оказалось двое однорогих.
С ликованием, которое было омрачено лишь прибытием отставших товарищей, он начал демонстрировать методы, применяемые кхлеви для общения с чужими расами. Нириане оказались малоинтересны, так что пилот решил порадовать однорогое зрелищем расчленения тела последнего пленника из их народа.
Эта картина должна была сделать их эмоции более нежными, заставить их визжать всю дорогу к родному миру кхлеви, чтобы их чувствами можно было насладиться, прежде чем скормить физическую оболочку Молодняку. То, что останется от физической оболочки.
Пилот не удержался от искушения понаблюдать за реакцией на протранслированную съемку перед тем, как выковырять их из трюма – и людей, и сладких однорогих. Та однорогая, что была поменьше размером, глядела на него, оскалив зубы. Потом подняла какую-то металлическую канистру, погрузила в нее руку в перчатке, вытащила оттуда пригоршню ужасного, разъедающего панцирь сока, и размазала его по экрану устройства связи.
Может быть, предоставить Молодняку возможность самостоятельно извлечь однорогих и людей из корабля?
«Акадецки» просто исчез.
Надари, не веря в это, потрясла головой:
– Как это могло произойти? Куда делся корабль?
– Там очень, очень много свободного места, – Беккер махнул рукой в сторону смотрового окна, голос его звучал куда более беззаботно, чем он себя чувствовал.
– Да, разумеется, – сказала она. Голос ее, можно сказать, сочился медом, как если бы она разговаривала с кем-то, страдающим от серьезного случая полного идиотизма. – Но «Ифрит», как и прочие корабли службы безопасности, снабжен ионным идентификатором «Акадецки», да и других судов с Мечты. И след обрывается на этом самом месте. Пшик! – и все.
– Хотел бы я свериться с картами, – сказал Беккер. – Может быть, в этом квадранте – Бермудский треугольник?
– Что?
– Ну, давным-давно, на матушке-Земле, было такое место в океане, где бесследно пропадали корабли и самолеты. Оно называлось «Бермудский треугольник», и люди полагали, что…
– Да?
– Что, возможно, в этом виноваты инопланетные пришельцы, – сказал он, и чем ближе к концу фразы, тем тише был его голос.
– Да, в данном случае это наиболее разумное предположение, – сухо сказала Надари.
– А твое устройство, обнаруживающее ионные идентификаторы, – может оно найти другие следы, те, что оставлены не кораблями Хафиза и его союзников?
– Например, следы кораблей кхлеви? – спросила она. – Честно сказать, не знаю. В пространстве Федерации мы сталкивались с ними только единожды, и та встреча была довольно короткой. Впрочем, я посмотрю, нет ли здесь каких-нибудь странных следов.
Она немного поколдовала над панелью управления – цветные огни освещали ее лицо, – а затем сказала:
– Есть.
– Что?
– Здесь было много других кораблей. Все следы похожи друг на друга. Я составляю новую программу, чтобы мы могли проследить за их перемещениями, но все следы перепутаны.
– Думаешь, это кхлеви?
– А кто же еще? Не мы, это уж точно.
– Проследи за этим следом, – сказал Беккер.
– Что?
– Милая, тебе надо бы повнимательнее посмотреть на мою коллекцию старых записей, – сказал он.
Первым кораблем, который Акорна и Ари оборудовали новыми снарядами, стал «Кондор». Они создали образец, который можно было демонстрировать другим. После нескольких ошибок, которые «Кондор» простил им со своим обычным великодушием, были произведены все необходимые изменения, и корабль был объявлен полностью готовым к сражению с кхлеви.
Акорна решила, что самым эффективным способом убедить всех прочих торговцев принять разработанный план будет объявить общий сбор и продемонстрировать на нем видеозаписи.
По окончании просмотра в зале стояла полная тишина. Даже когда зажгли свет.
Затем заговорила Холланд Барбер, юрист транспортной компании «Каскад», которая занималась всеми грузоперевозками для Мечты.
– Мисс Ли Харакамян, – сказала эта блондинка с тонкими чертами лица. – Ваше утверждение касательно того, что мы должны внести настолько существенные изменения в конструкцию наших кораблей с целью борьбы с расой, которая, как следует из вашей же видеозаписи, почти целиком уничтожена с помощью этой липкой штуки, представляется нам необоснованным. Вы слишком горячитесь, и это выглядит смешно. В отсутствие мистера Харакамяна нет оснований полагать, что Мечта вообще продолжит свое существование. Для чего же, скажите, нам менять конструкцию наших кораблей настолько бессмысленным образом? Из-за вашей недальновидности и неспособности создать подходящие условия для бизнеса мы запросто можем заявить, что больше не связаны условиями контракта, и вернуться в пространство Федерации.
– Разумеется, вам решать, мисс Барбер, – сладким голоском проговорила Акорна. – Но хотелось бы вам напомнить, что «Акадецки» пропал, пытаясь сделать то же самое, то есть вернуться в пространство Федерации.
Костлявая блондинка смерила Акорну надменным взглядом и сказала:
– Мисс Акорна, это был один-единственный маленький кораблик. Мы же управляем огромным флотом. Не думаю, что эти тараканы сочтут нас легкой добычей.
– Это уж как будет угодно вам и вашему клиенту, мисс Барбер, – сказала Акорна.
В этот момент в зал ворвались Ари и Мак:
– Простите нас, Кхорнья. Мак только что перехватил передачу, которая, как мы думаем, повлияет на исход этой встречи.
– Да? – Холланд Барбер, которая уже села на свое место, вела себя так, словно бы кто-то назначил ее председателем собрания.
Мак добросовестно повторил все щелкающие звуки, которые услышал, и Ари перевел их для собравшихся:
– Кхлеви предпринимают массированную атаку на нархи-Вилиньяр.
– А что это такое? – спросила Холланд Барбер.
– Родина линьяри, – сказал Ари. – Наша родина.
– Не понимаю, что общего имеет ваша родина с моим клиентом, как бы дорога вам она ни была, – сказала юристка.
– Совершенно ничего, – сказала Акорна. – За исключением того, что нархи-Вилиньяр – первая планета, с которой Хафиз надеялся установить торговые отношения при основании Мечты.
– Короче говоря, Холланд, – сказала Микаэла Глен из «Межпланетного агентства недвижимости Хадсона», – это покупатели. Если вы собираетесь сидеть и отворачиваться от нововведений, предложенных Домом Харакамянов, учитывая то, что они будут полностью оплачены, из-за того, что боитесь за целостность и сохранность драгоценной задницы своего клиента; если вы готовы спокойно смотреть, как эти тараканы пожирают самых перспективных потенциальных торговых партнеров за всю историю существования Федерации – что ж, вы вольны поступить подобным образом. Но «Хадсон» пойдет по стопам основателей. Мы не только оснастим наши корабли оружием, но и будем готовы сражаться за то, что имеем.
Остальные торговцы дружно зааплодировали.
Когда прозвучал сигнал вызова и на экране появилось лицо Акорны, Беккер и Надари с трудом шли по ионному следу.
– Капитан, Мак засек сигнал флота кхлеви. Они обнаружили нархи-Вилиньяр.
– Мы в пути, принцесса, – сказал Беккер. – Ваши дядюшки уже заняты начинкой торпед?
– Да, капитан. Весь свободный персонал собирает и разбавляет сок, а Гилл говорит, что инженеры уже сделали несколько рабочих торпед и начали оснащать ими корабли. «Кондор» готов к отбытию. Вам удалось напасть на след «Акадецки»?
Беккер посмотрел на Надари. Он не хотел сообщать Акорне имеющиеся новости.
– Нет, Акорна, мы не нашли следа, – отчетливо проговорила Надари. – Но обнаружили следы, похожие на следы кораблей кхлеви. Мы готовы пойти по ним, но после того, что ты сказала, этого и не потребуется: уже ясно, где стоит их искать.