From Marathon to Waterloo, in order categorical[1]
На Вашингтон постепенно, приглушая свет дня, опускались сумерки. Улицы постепенно пустели, в отличие от остальных мировых столиц (может быть, кроме Москвы), американская
Автомобиль, рыкнув мотором, свернул на улицу Ф. В салоне работало радио. Шла вечерняя информационная программа, дублирующая телевизионные вечерние новости CBS. Повторяли инаугурационную речь президента, сказанную ровно сто дней назад: «Сегодня мы стоим у новой границы — границы семидесятых годов, границы непознанных возможностей и дорог, границы неизведанных надежд и опасностей… Речь идет не о том, что я могу предложить американскому народу, а о том, что я намереваюсь попросить у него… Суровая действительность такова, что мы стоим на этой границе, стоим у поворотного пункта в истории…» Машина въехала в предупредительно открытые ворота и водитель отключил радио, прервав речь обозревателя Уолтера Кронкайта, так и не дождавшись его знаменитого окончания любой передачи: «Такие дела» …
Бригадный генерал Томпсон поставил авто на стоянку. Скептически осмотрел новенькую, блестящую в свете ламп, окрашенную в синий металлик машинку и очередной раз подумал, что стоило, наверное, купить нечто менее пафосное. Но с другой стороны, положение, как известно обязывает и адъютант президента, бригадный генерал, подъезжающий к Белому Дому на какой- нибудь малолитражке выглядел бы весьма странно. Так что пришлось купить Додж «Чарджер» шестьдесят восьмого года. Оторвавшись от осмотра своей машины, Том отметил, что в гараже, кроме его машины, стоят пара «Кадди»[2] и Форд. Машинально отметив для себя присутствие в столь поздний час советника по национальной безопасности и пресс-секретаря президента, Том подошел к лифту. Только войдя в отделанную деревянными панелями, застланную дорогим коричневым ковриком, размером в комнату, кабину с двумя овальными окошечками в дверцах, он понял, что его беспокоило. Форд был машиной, закрепленной за председателем Объединенного Комитета Начальников Штабов. Само присутствие председателя ОКНШ адмирала Маккейна в Белом Доме заставляло задуматься о причинах столь позднего вызова. Причем все мысли были о каком-то серьезном происшествии, связанном с армией, АНБ и, скорее всего, Вьетнамом. Потому что Том, так и не попав на должность советника по национальной безопасности, которая в результате подковерных интриг досталась ставленнику Рокфеллера Генри Киссинджеру, стал всего лишь адъютантом президента от армии. Но негласно он остался одним из ближайших советников Кеннеди по армейским вопросам, связи с разведкой и положению во Вьетнаме. И теперь оставалось только гадать, что именно произошло и как это отразится на выводе войск, который армейцы начали одновременно с переговорами в Париже с января этого года.
На втором этаже Том вышел и пошел к Овальному кабинету по холлу — огромной, похожей на пещеру комнате, в которой с комфортом усевшись в кресле, сидел один из агентов секретной службы, Джордж Доусон При виде Тома он даже не стал вставать, лишь поздоровался и кивнул головой, разрешая проход. Но старого разведчика не проведешь, и Том заметил, что Джордж сидел в готовности в любой момент вскочить и задержать входящего.
В самом же Овальном кабинете, к удивлению Томпсона, оказались, кроме уже ожидаемых им Джека Кеннеди, Киссинджера, Пьера Селинджера и Джона Маккейна, еще и Роберта Кеннеди, а также его помощника Рэмси Кларка.
— Ага, вот и Том, — обрадовался президент. — Проходи, не тушуйся.
Том, поздоровавшись со всеми, прошел и сел в свободное кресло, явно приготовленное для него.
— Итак, господа, я собрал вас здесь, чтобы сообщить пренеприятное известие, — начал Джек, и Том едва сдержал рвущуюся наружу улыбку. — Надеюсь, никого предупреждать о неразглашении услышанного не надо? — вымученно попробовал пошутить президент и приказал, повернувшись к пресс-секретарю. — Пьер, докладывайте.
— Господа, вчера на адрес Белого Дома пришло письмо от уволенного в запас солдата из дивизии «Америкал»…, - Селинджер замялся. — В письме сообщается, что во Вьетнаме наши солдаты … уничтожили деревню Милай, расстреляв сотни мирных жителей… включая детей.
Все настороженно молчали, посматривая на медленно краснеющих адмирала и, почему-то, Роберта Кеннеди.
— Это скандал, — спокойно заметил Киссинджер. — Русские будут просто в восторге и обязательно приравняют наших солдат с немецкими эсэсовцами… Скрыть же такое… не уверен, что получится.
Возмущенно посмотрев на Киссинджера, Кларк заявил:
— Такое безнаказанно оставлять нельзя…
— Нельзя, согласился Джек. — Но и допустить несанкционированного разглашения этого факта тоже. Пусть это и произошло при предыдущей администрации, но грязью обмажут всех.
— Надо организовать специальную группу от министерства юстиции и министерства обороны и начать расследование этого… происшествия, — предложил Роберт.
— Поддерживаю, сразу согласился Маккейн, фанатик флота, недолюбливающий армию. — Уточнить, какие операции производились, но так, чтобы не допустить лишних разговоров, отправить во Вьетнам специальную группу для расследования… и, пожалуй, придать ей, кроме армейских следователей, силовую группу из морской пехоты.
— Ты что скажешь, Том? — спросил президент у молчаливо слушающего Томпсона, пытавшего вспомнить, слышал он когда-нибудь что-то о подобном случае во Вьетнаме.
— Полагаю, Джек, спецгруппу создать необходимо. И возглавить ее должен, как минимум помощник министра, — Том посмотрел на Рэмси, который кивнул в ответ, соглашаясь с его предложением. — Пьер и я поищем корреспондентов, участвовавших в этой операции. А они или он обязательно должны быть, пояснил Том. — И попробуем выкупить снимки…
— Еще, пожалуй, не помешает проверить солдатские фотоснимки. Кто-то мог наснимать что-то… компрометирующее, — заметил Маккейн.
— О расследовании, я считаю, следует объявить немедленно, пока не произошла утечка, которой могут воспользоваться наши политические соперники. Только сформулировать причины начала расследования следует обтекаемо, чтобы не создавать ненужного ажиотажа, — добавил Роберт.
— И судить военным судом, — поспешно добавил Маккейн, — что позволит создать правильный имидж события…
— Решено, так и сделаем, — подытожил Кеннеди. — Только вот что еще… Генри, — обратился он Киссинджеру, — как только получим первые результаты и будет ясно, что же произошло, ты лично договорись о встрече с «нашим другом»[3] и передай ему просьбу к его боссам — не поднимать шума, пока мы сами не сообщим об этом инциденте. И проси воздействовать на их вьетнамских… хм… друзей. Ни нам, ни им не нужны лишние поводы к срыву переговоров. А вас, Роберт и Рэмси, я попрошу до утра сформулировать предложения по спецгруппе … Я надеюсь на вас, друзья, — закончил Джон совещание и попрощался со всеми.
Том, спустившись в гараж, подождал, пока усядутся в свои кадиллаки Киссинджер и Селинджер. Адмирал Маккейн слегка задержался, ожидая, пока появится его шофер и Том подошел к нему.
— Адмирал…, - кивнул он, остановившись не более чем в полушаге от собеседника.
— Генерал…, - кивнул в ответ Джон
— Есть разговор.
— Предлагаю у меня в машине, — адмирал сам распахнул дверцу, приглашая Томпсона.
— Выедем из гаража, остановитесь на стоянке, — предложил Том.
Обе машины, одна за другой выехали на улицу Ф и проехав меньше полумили, остановились на первой же полупустой стоянке. Томпсон вышел из своей машины и перебрался в машину адмирала, который попросил водителя немного погулять.
— Итак? — заинтересованно глядя на Тома, спросил Джон.
— Я полагаю, господин адмирал, что этот случай можно использовать для давления на Уэстморленда и Рассела[4]. Клиффорд нас поддержит, он понимает нужды флота, — адмирал понимающе улыбнулся. Еще бы, возможность перераспределить статьи военного бюджета в пользу флота была давней мечтой адмиралов.
— А вы…? — Маккейн очень великолепно понимал, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке и хотел понять, что потребует за такой подарок Том.
— Думаю, нам с вами удастся заодно уговорить армию и Конгресс дать восемнадцатому воздушно-десантному корпусу точно такие же права, как и USMC[5]. Таким образом мы получим дополнительные силы быстрого реагирования, кроме морской пехоты.
Услышав предложение Томпсона, Маккейн задумчиво посмотрел в окно, на уныло бродившего вокруг машины водителя, изображавшего, похоже, устранение какой-то неисправности и сейчас с умным видом рассматривающего колеса.
С одной стороны, ни один военный такого ранга не откажется от возможности перераспределения финансового потока в пользу своего рода войск. С другой — КМП получало в этом случае конкурента. Так что надо было учесть многое, в том числе — и позицию президента, который, как было великолепно известно всем, очень благоволил к войскам спецназначения. А КМП и десантники, если внимательно посмотреть конкурировали со спецназом и с силами общего назначения армии. Так что предложения Тома выглядели весьма заманчиво.
— Авианосцы? — Джон явно не хотел затягивать разговор. Отказ предыдущей администрации от строительства еще двух авианосцев типа «Китти Хок» и вывод в резерв трех последних кораблей типа «Орискани» привел, по мнению адмиралов, к недопустимому падению количества ударных авианесущих кораблей в составе флота. Несчастные десять авианосцев вместо планировавшихся еще при администрации Эйзенхауэра пятнадцати… Сердце любого американского адмирала, даже такого подводника, как Маккейн, обливалось кровью при мысли о таком кощунстве.
— Президент поддержит. Но вместо устаревших предлагаю строить атомные, — мгновенно уловив намек, ответил Том, уверенный, что советские адмиралы уже нашли альтернативный ответ на этот вызов.
— Договорились, — закрепив договоренность крепким рукопожатием, ставшим одновременно и прощальным, Томпсон и Маккейн разъехались по своим делам.
Пока Томпсон и Кларк носились, почти как Том и Джерри из мультика по коридорам вашингтонской бюрократии, оформляя поездку в Южный Вьетнам, на поле гольф-клуба «Вальхалла» встретились два джентльмена. Один из них подошел к воротам и сделал прикидочный замах. Опустил клюшку и спросил у стоящего рядом соперника, а заодно, судя по некоторой угодливости, проскальзывающей в его поведении — и подчиненного: