– Возьми Тристана, и уходите, – наконец сказал Тедрос, не глядя на Арика.
Арик насупился:
– Повелитель, я настаиваю на…
– Это приказ.
Арик схватил Тристана за плечо и толкнул его на канат, оставляя принца наедине с его принцессой.
Точнее, он думал, что оставляет их наедине.
Софи, невидимая под своим плащом, все еще пыталась отдышаться после карабканья по косе. Она скрючилась под каменным столом, где Сториан безуспешно пытался освободиться и дописать их с Агатой сказку. Несмотря на ее визг на мосту (Софи порезала ногу об обломок кирпича), она каким-то образом сумела добраться до Тедроса живой и незамеченной. Но как только Тедрос направился к Агате, временное облегчение Софи сменилось паникой. Она смотрела на принца и принцессу, тонущих в глазах друг друга, и понимала, что ее сказка вот-вот завершится.
Агата выбрала мальчика.
И она ничего не может сделать, чтобы остановить ее.
– Ты… здесь, – произнес Тедрос, прикасаясь к руке Агаты, будто все еще не веря, что она была реальной.
От прикосновения его руки щеки Агаты вспыхнули раскаленным оловом. Она не могла произнести ни слова… Он должен отойти… Ему нужна…
– …рубашка, – выдавила она.
– Что? Ох… – Тедрос тоже покраснел и, схватив с пола черную рубаху без рукавов, тут же натянул ее. – Я просто… Я не подумал… – Его глаза обшарили комнату. – Ты здесь… одна?
Агата нахмурилась:
– Конечно.
– Она не с тобой? – Тедрос перегнулся через окно и глянул вниз на канат.
– Я пришла, как ты и просил, – сказала Агата и добавила: – Пришла ради тебя.
Тедрос с удивлением уставился на нее:
– Но это… Как это вообще…
Его взгляд в мгновение стал твердым, будто со стуком захлопнулась дверь.
– Ты. Ты заставила меня пройти через ад.
Агата вздохнула, готовая к такому повороту.
– Тедрос…
– Ты поцеловала ее, Агата. Ты поцеловала ее вместо того, чтобы поцеловать меня. Ты вообще понимаешь, что ты сделала со мной? Ты понимаешь, что ты сотворила со всем вокруг?
– Она спасла мне жизнь, Тедрос.
– И разрушила мою! – взбесился он. – Всю свою жизнь я нравился девочкам только из-за моей короны, моей удачи, моей внешности – и ничего из этого я сам не добился, между прочим. А ты стала первой девочкой, которая сумела разглядеть меня за всей этой мишурой… Той, которая увидела внутри меня нечто, что заслуживало любви, каким бы глупым и взрывным идиотом я ни был. – Тедрос замолчал, услышав, как его голос дрогнул. Когда он снова поднял глаза, его лицо было холодно и спокойно.
– Но потом каждую ночь я вынужден был засыпать, зная, что я недостаточно хорош. Я должен был жить дальше, помня, что моя принцесса предпочла мне подругу.
– У меня не было выбора! – настаивала Агата.
Тедрос помрачнел и отвернулся.
– Ты могла взять мою руку. Ты могла остаться здесь и отпустить ее домой, – он склонился над последней страницей книги, лежащей под Сторианом. Его тень слилась с тьмой, куда проваливался нарисованный Тедрос. – Не говори, что у тебя не было выбора. У тебя он был.
– Выбор, который мальчику никогда не понять, – Агата взглянула на его спину. – Всю свою жизнь я была изгоем, Тедрос. Никто не оставлял детей рядом со мной, даже не спускал с поводка животных. Когда я стала старше, я спряталась на кладбище, потому что тогда еще не представляла, что теряю. Например, кого-то, с кем я могла бы поговорить. Или кого-то, кто сам хотел бы поговорить со мной. Я начала убеждать себя, что одиночество – это настоящая сила. Что мы все когда-нибудь умрем и будем сожраны червями, так какой смысл вообще… – она замолчала на мгновение. – Но потом появилась Софи. Она приходила после школы, в четыре часа, минута в минуту. Я ждала ее у двери каждый день – «как собака», по мнению моей матери. Всеми силами я растягивала время, которое мы проводили вместе. Я наблюдала за ней, а небо темнело… Она так забавно негодовала, словно тоже не хотела, чтобы я шла домой. Пусть даже она и притворялась, будто считает меня своей подругой. Она дала мне почувствовать себя любимой первый раз в жизни, – улыбнулась Агата, и голос ее был мягким и теплым. – И я знала, что в конце концов все будет хорошо – не важно, какие крутые повороты нас ждут. Мы есть друг у друга в нашем бессмысленном затерянном городишке, мы всегда вместе. И это была самая счастливая история, какую я могла вообразить. Потому что Софи была моим другом, Тедрос. Единственным другом, которого я знала. И я не могла представить жизнь без нее.
Тедрос не двинулся с места и все еще стоял к ней спиной. С трудом он повернулся. Его лицо смягчилось.
– Тогда почему же ты изменила свое желание?
Агата опустила глаза. Она очень долго сдерживала эти слова, боясь произнести их вслух:
– Потому что сейчас мне нужен больше чем друг.
На комнату обрушилась звенящая тишина, нарушаемая только сдавленным шмыганьем, которое, Агата была уверена, должно было исходить от нее, хоть и звучало откуда-то издалека.
Она почувствовала руку Тедроса на своей и взглянула в его ярко-голубые глаза.
– Я здесь, Агата, – выдохнул он. – Рядом.
Агата ощутила слезы на своих щеках.
– Она никогда не простит меня за это, – хрипло выдохнула она, дрожа от обжигающего прикосновения его пальцев, – Софи снова становится ведьмой. Она убьет нас обоих.
Глаза Тедроса сверкнули. Он высунулся в окно, подавая сигнал мечом:
– Нам нужна армия!..
– Нет! – воскликнула Агата, хватая его за рубашку.
– Но ты же сказала…
– Мы можем закончить это. Мы можем… переписать нашу историю. – У Агаты пересохло во рту. Ее слезы высохли. – Он-н-на отправится домой. Как ты и хотел. Никто не должен умереть.
Лицо Тедроса постепенно оттаяло. Он все понял.
Не сводя с него глаз, Агата вынула Экскалибур из его онемевших пальцев. Золотая рукоять оказалась в ее руке. Она увидела страх в глазах Тедроса, почувствовала, как вспотела его ладонь. Она позволила своей руке задержаться на его ладони еще на мгновение. Их глаза были прикованы друг к другу, даже когда Агата отступила, держа лезвие направленным на него. Тедрос наблюдал за ней, раздувая ноздри, вены на его шее пульсировали, желваки ходили ходуном, будто взбудораженные тигры в клетке.
– Доверься мне, – шепнула Агата, крепче сжимая меч…
Затем она повернулась к Сториану и разрубила оковы, сдерживающие перо. Ошарашенный Тедрос кинулся к ней…
Волшебное перо облегченно вспорхнуло на книгу, наколдовав новую последнюю страницу. С него слетела яркая картинка, на которой принц и принцесса стояли в комнате своего замка. Рука в руке, они были готовы запечатлеть новый счастливый «Конец» своим поцелуем.
Тедрос замер, рассматривая картинку. Он услышал, как за его спиной меч звякнул о камень. Он обернулся и увидел Агату, щеки которой пылали.
– И ты останешься здесь навсегда? – у Тедроса словно ком встал в горле. – Со… мной?
Агата вытянула дрожащую руку и дотронулась до него, повторяя это движение за самой собой, нарисованной в книге.
– Сториан напишет «Конец», только если я искренне захочу этого, – тихо произнесла она. – А мое сердце шепчет, что мое «долго и счастливо» должно быть с тобой.
Взор Тедроса затуманился от переполнявших его чувств.
– Принцесса всегда получает свой счастливый конец, – произнес он, вглядываясь в лицо Агаты. – На этот раз, кажется, мне тоже повезло.
Агата молча притянула его к себе за талию. Сгустившуюся вокруг них тишину нарушало только поскрипывание Сториана, который трудился над картинкой. Тедрос видел, как из-под блестящего пера появляются их с Агатой силуэты, сплетенные в объятии… Он всей кожей чувствовал ее прерывистое дыхание… Агата поднялась на цыпочки, приближая свои губы к его…
Вдруг Тедрос отстранился. Из-под кончика Сториана появилась черная тень.
Принц завертел головой по сторонам…
Никого, только перо и они.
– Она здесь, – прошептал он, пятясь назад. – Она где-то здесь!
– Тедрос? – нахмурилась озадаченная Агата.
Тедрос обыскивал пространство за шкафами:
– Где она?! Где Софи?!
– Ее здесь нет, – подойдя к нему, заверила Агата.
Но принц сделал шаг назад:
– Я н-н-не могу… Не могу рисковать, пока ведьма жива…
Глаза Агаты вспыхнули:
– Но она же исчезнет, окажется в другом мире!
– Она ведьма! – вскипел Тедрос. – Пока Софи дышит, она будет искать способ разлучить нас!
– Нет! Ты не станешь вредить ей! Тедрос, это единственный способ…
– В прошлый раз я пощадил ее по твоей просьбе, и она тебя же и забрала, – парировал Тедрос. – Я не могу совершить эту ошибку снова, Агата. Я не могу снова потерять тебя!
– Послушай меня! – обратилась к нему Агата; ее щеки пылали, но голос звучал уверенно и твердо. – Я хочу бросить все ради тебя! Никогда больше не видеть свой дом! Никогда больше не встречаться с матерью! – Агата взяла его за плечи. – Софи уже не часть нашей сказки! Вот почему ты сказал мне прийти сегодня. Потому что ты не хочешь навредить ей. Потому что знаешь, что меня тебе достаточно, – она сжала его плечи сильнее, вглядываясь ему в глаза. – Отпусти ее домой. Пожалуйста, Тедрос! Потому что я не позволю тебе ее тронуть.
Тедрос снова уставился на нее:
– Я и забыл, какая ты странная.
Агата со слезами бросилась ему на шею.
– Да, твоя принцесса странная, – прошептала она, прижимаясь к его груди. – Тебе давно пора было завести такую.
– Ту, которая рассказывает странные истории.
– Какие еще истории?.. – улыбнулась Агата и потянулась навстречу его поцелую…
– Ну, вроде той, в которой я позвал тебя сегодня в замок, – сказал принц.
Агата отшатнулась. Улыбка исчезла с ее лица.
Хлюпанье носом невидимой девочки мгновенно оборвалось, и в комнате стихли все звуки.
Арик в бешенстве мчался по мосту, размышляя: «Женщинам нельзя доверять».
Еще мальчиком он выучил этот урок. Вдалеке он видел, как мелькают белые ноги Тристана, спешащего в сторону замка: «Тоже мне мужчина! Он не имеет права даже называться му…»