- Мэт, - ненавязчиво отпихнула я его от ребенка. – Ты бы лучше закопал послед.
Он виновато посмотрел на меня и тихо тявкнул. Точно. Нужно же разорвать пуповину. А чем перевязать? И тут мне в голову пришла офигенная мысль.
- Шон! – я позвала рейка. – Я сейчас оторву пуповину, а ты прижги огнем.
- Дак ей больно будет? – деликатно усомнился в моей адекватности демон.
- Больно, - согласилась я и с жалостью посмотрела в голубые глазки. – А что делать?
- Извергиня, - пробормотал он и сформировал маленький шарик. С сомнением посмотрел на малышку, перевел глаза на шар и уменьшил его до искры. – Хватит этого, - он утвердительно кивнул и зажмурился. – Давай!
- Ты хоть глозья-то открой! – возмутилась Мирра. – Мимо ведь киданешь!
- Не ори под руку! – огрызнулся Шон и приготовился во второй раз. – Давай!
Я потянулась к пуповине, а тут Мэт подсуетился и одним хаком перекусил тонкую розовую веревочку, связывающую ставшую ненужной плоть и ребенка. Брызнул маленький фонтанчик крови. С воплем «а ну брысь, антисанитарию развел тут!» Шон прижег ранку и вцепился в собачью морду. Мэт на секунду ошарашенно замер, потом мощным кивком головы шмотканул от себя визжащего демона. Малышка похоже обиделась, что не является участником потасовки и звонко разревелась. Мигом все затихли, а через секунду загомонили:
- Я ж говорил! – голосил Шон. – Я ж предупреждал! Ей больно! Мамаша хренова!
- Госпожа, позвольте мне подуть! – молила Мирра.
Рядом также звонко и басовито тявкал Мэт. Не дожидаясь разрешения, горничная замахала призрачными руками вокруг животика малышки и та вскоре затихла.
Я вздохнула и мрачно оглядела нашу компанию.
- На повестке дня один вопрос: как отсюда выбраться? Я ещё несколько часов не смогу подняться.
- А вот кто нас сюда привел, тот пусть и думает, - отвернулся Шон.
- Да-да, - согласилась горничная и «толкнула» его. – Думай, хранитель. Мы ждем.
- А чо я? – взлетел вверх рейк. – Это блохастый нас сюда приволок!
- А СЮДА нас кто приволок? Не ты ли? – с нажимом уточнила Мирра.
- Ой, да ладно, ошибся маленько! – он сердито хлопал крыльями. – С кем не бывает?
- Похоже, с тобой это случается постоянно! – резюмировала горничная и сложила руки на груди.
- Прекратите! – рявкнула я. – Слушать тошно. Потом решите эту вселенскую дилемму – кто виноват и что делать. Как назовем малышку?
- Ана! – гавкнул Мэт.
Я вздрогнула. Слишком уж похож это гавк на имя.
- Анна? – для верности переспросила собаку, все ещё надеясь, что мне показалось и я не схожу с ума.
- Ана! – опять гавкнул спик.
- У меня крыша поехала? – вытаращил глаза Шон. – Или и впрямь он сказал «Анна»?
- Тогда мы все сошли с ума, - осторожно проговорила горничная.
- Нет! – я попыталась приподняться. – Как говорилось в нашем мультике, с ума сходят поодиночке, это гриппом все вместе болеют.
- А что такое «мультик»? – тут же оживился Шон.
- Потом расскажу, - ответила я демону и задумчиво посмотрела на пса. – Значит, Анна.
Спик довольно заворчал и подвинулся поближе.
- А на крышу тебе, все же, стоит обратить внимание, - тихо сказала Мирра рейку. – Слишком быстро она у тебя едет.
- Какая крыша не любит быстрой езды? – наивно удивился Шон.
В этот момент у меня опять начались потуги. В смысле «опять»? Это ещё не всё?
Я судорожно искала место, куда положить дочь. На помощь пришел Мэт. Он аккуратно взял сверток и положил себе под горячий бок, лизнув головку ребенка. Малышка притихла. Наверное, согрелась. А я опять тужилась и пыхтела, ничего не понимая и пребывая в полном раздрае, Мирра заламывала в бессилие руки, а Шон, отвернувшись, чтобы не видеть весь процесс, дрейфовал в воздухе.
Вторым ребенком оказался черноволосый и золотоглазый мальчик – копия Марта. Он легко родился на третьей потуге и сразу огласил миру свое появление громким и решительным криком.
С его рождением тишина, окружавшая нас, перестала существовать. Мир пришел в движение. Как будто лопнул невидимый купол, который отгораживал нашу маленькую компанию от настоящего. Небо моментально взорвалось тысячами солнечных лучей, воздух наполнился дивными ароматами трав и цветов, отовсюду раздавалось громкое пение птиц. Где-то вдалеке послышались ликующие рыки симургов. Уж их-то я ни с чем не спутаю. В следующее мгновение рядом появилась прозрачная фигура высокой молодой женщины. Она была словно соткана из света и пропитана энергией. Даже воздух вокруг пружинил и дрожал. Женщина улыбнулась и прошелестела:
- Ну вот и дождалась! С днем рождения, мой наследник!
Я ошарашенно прижала сына к себе.
- Он мой!
- Да, это твой сын и мой наследник, - она мягко приблизилась и мне показалось, что вокруг стало жарко, а воздух сильнее завибрировал от возросшего напряжения. – Тебя же предупреждали, что скоро он появиться.
В памяти сразу всплыли слова хозяина леса. Я тупо уставилась на малыша. Так это о нем шел разговор? Но он же совсем малютка! Не позволю лишать детства своего мальчика!
Женщина продолжала с улыбкой наблюдать за новорожденным. Она щелкнула светящимися пальцами и пуповинка сама разорвалась. Через несколько секунд легко родился послед. Он, опять же, по щелчку, рассыпался на миллионы искр и растворился в воздухе. А на мне появилась вполне приличная, чистая рубашка. Я повернула голову, чтобы посмотреть на детей и не поверила своим глазам – они были вымытые и аккуратно запеленутые.
- Негоже перед мужчинами в таком виде появляться, - объяснила женщина, с теплотой глядя на моего сына.
- Ты кто? – додумалась я спросить непрошенную гостью.
- Я? – прошелестело вокруг. – Я – начало и конец всего.
«Так это воплощение первородной магии!» - пронеслось у меня в мозгу.
- Ух ты, - вырвалось следом.
- Я помогла тебе в родах, теперь и ты помоги мне, - она подмигнула и растворилась, окатив меня волной теплого свежего воздуха и потоком сильной энергии. – После поговорим. Отдыхай! – прозвучало с затиханием в вышине.
Я опустила глаза – из чащи к нам бежали лесные братья. Впереди неслись Олав и Арктан. Рядом с ними рысачили симурги. Выскочив на открытую местность, они взмыли в воздух и в одно мгновение оказались рядом. Спик угрожающе зарычал, прикрывая собой детей.
- Тихо, Мэт! Это свои! – облегченно вздохнула я и благополучно отключилась.
Всё. Мы у друзей. Можно расслабиться и поваляться в благородном обмороке. А что? Стресс у меня. Попробуйте сами в одно лицо, не считая собачьей морды и бесполезных призрака с рейком, вылупить двойню?
Сознание возвращалось рывками. В перерывах я слышала приглушенные мужские голоса, это не вызывало удивления, я предполагала, что нас отвезут в лагерь лесных братьев. Мозг упрямо не соглашался работать, пребывая в сладком забытьи. И только яркий аромат птичьего бульона заставил его встрепенуться и приступить к своим непосредственным обязанностям. После легкого мысленного пинка, я открыла глаза и блаженно вдохнула дурманящий запах. Взгляд уперся в темный тканный потолок палатки. Ожидаемо. Но вот совсем не ожидала увидеть около своей кровати герцога Саворски. Он сидел на низком стульчике и уминал за обе щеки наваристый суп. Заметив, что я проснулась, герцог улыбнулся и кивнул на маленький столик, на котором исходила запахами круглая вместительная тарелка с янтарной жидкостью и нежно-розовым куском мяса.
- Лада моя, - глаза Грэя лучились радостью. – Как ты себя чувствуешь? Кушать хочешь?
Кушать? Да я ЖРАТЬ хочу!!! У меня желудок с позвоночником уже сроднился! Видимо, вся непередаваемая гамма эмоций играла на моем лице экзаменационку – громко, четко и с выражением, так как герцог приподнялся и собственноручно подвинул столик ближе, стараясь не расплескать живительный бульон.
- Где дети?
Еда едой, а я теперь мамочка и дети прежде всего.
- Малыши под присмотром, не волнуйся, - он помог мне сесть и подпихнул под поясницу подушку. – Я привез с собой гувернера с опытом. Ты кушай, пока горячее. Специально курлянок забили.
- А что в них особенного? – я придвинулась к столику и взяла ложку.
- Мясо, - коротко ответил герцог и с аппетитным хрустом, совсем не по-аристократически, принялся расправляться с маленькой птичьей тушкой.
Я перевела взгляд на свою тарелку: там тоже лежала такая тушка, похожая на нашу перепелку. Свекровь, как вышла на пенсию и переехала на дачу, разводила эту мелочь. Каждый визит к родителям венчался несколькими мороженными птичками. Однако, поностальгировать по прошлой жизни я решила как-нибудь потом, а сейчас с таким же завидным аппетитом, как герцог, накинулась на еду. Рядом стояла тарелочка с тонкими ломтиками местного хлеба. Ничего вкуснее, казалось, я за последнее время не ела. И суп был превосходный – прозрачный наваристый бульон с маленькими кусочками картофеля и какого-то желтого овоща, и мясо таяло во рту, и хлеб поражал не только сногсшибательным запахом, но и таким же острым вкусом.
Когда отвалилась от тарелки, невольно поморщилась и придержала грудь. Она налилась и легонько постреливала, извещая о необходимости опорожнить её. Мои действия не укрылись от внимательного герцога. Он успокаивающе погладил меня по руке и сказал тихонько:
- Сейчас лекаря позову, он даст тебе лекарство. Полегчает. К утру все придет в норму.
Я была уверена, что это он от болей «по-женски». Живот после родов тянуло. Каково же было мое недоумение и возмущение, когда выяснилось, что дело касалось «молочности». То есть, лекарь хотел дать мне пилюли, от которых перегорало молоко. Хорошую службу сослужила мне привычка всегда читать инструкции ко всем медицинским препаратам, поэтому я первым делом и выпытала у него чем мне они могут помочь.
- Вы хотите голодной смерти моим детям?
Я была в диком бешенстве. Это ж надо такое придумать – лишить молока?
Лекарь даже присел от страха и стал заикаться.
- Ч-ч-что Вы, В-в-ваша Свет-т-тлость! К-к-как м-м-можно? Д-дети – эт-то счастье!