В насмешливом удивлении миссис Фьюстер приподняла бровь.
— Судя по последнему высказыванию, ты увлёкся софизмом.[3]
— И кто здесь кого путает, с целью показать своё умственное превосходство? — проворчал Пан.
— Вот дурачок! — миссис Фьюстер ухватила мужа за кучерявую козлиную бородку, которой он обзавёлся, пока жевал букет, и чмокнула его в нос. — Золотой император любезничает со мной не просто так, ему нужна моя помощь. Как Дева Ада, я владею арсеналом оружия, который ему незнаком. Думаю, он хочет его изучить, прежде чем властитель Эквилибриума призовёт его к ответу.
— Даже не вздумай!
— Не глупи! — посерьёзнела миссис Фьюстер. — Наш мир под большой угрозой. Лорду Хаоса стереть нас так же просто, как смахнуть пыль с рукава. Золотой император единственный, кто может ему противостоять, во всяком случае, более или менее на равных. Так что я окажу ему любую поддержку, лишь бы он сумел сохранить Фандору.
— Да что он может, тем более один! — презрительно скривился Пан.
— Например, пройти через испытания, что ждут его при Сияющем Дворе и доказать Эквилибриуму, что мы заслуживаем право на жизнь.
В сознании ветреного бога измена и его жена были настолько несовместимы, что он убрал козью рожу и примирительно проговорил:
— Ладно, если ты так ставишь вопрос, то я не возражаю.
— Вот и умница! — обрадовалась миссис Фьюстер, ей совершенно не хотелось ссориться с мужем, тем более сейчас, когда между ними возникло нечто большее, чем просто супружеская привычка.
Когда Пан для успокоения нервов отправился музицировать, и она осталась одна, рядом с ней возник Лотико. Некоторое время они молчали, затем он обогнал мать и с мольбой заглянул ей в лицо.
— Мама! Я не женюсь на Алконост! Я её не люблю! — выпалил он в отчаянии.
— Мой мальчик, ещё как женишься! — сказала миссис Фьюстер с непривычно жёсткими нотками в голосе. — Или ты думаешь, я буду вечно унижаться перед Золотым императором, вымаливая тебе прощение?
— Прости! — вымолвил Лотико с горестной миной и растаял в воздухе.
«Святые Небеса!» — миссис Фьюстер возвела очи горе, и тут появился Хаос.
— Они оба когда-нибудь повзрослеют?! — в сердцах воскликнула она.
— Не обращай внимания! — прокаркал демиург, похожий на ворона не только цветом одеяния, но и заострившейся физиономией. — Мальчишка запаниковал, когда понял, что женитьба на принцессе неотвратима. Ничего, немного побегает и успокоится.
— Хорошо, если так, — засомневалась миссис Фьюстер, но понадеялась на благоразумие сына.
— Ну? — вопросила она, сердито глядя на отца. — Чего молчишь? Выкладывай, что тебе нужно.
— Да ничего мне не нужно, — усмехнулся Хаос. — Вот пришёл тебя поддержать, а ты накинулась на меня с попрёками; совсем как твоя злюка-мать, которая ни капли не верит в мои добрые намерения.
— Интересно, с чего бы ей тебе верить? — миссис Фьюстер взяла отца под руку. — Ну-ка, скажи, когда ты последний раз был у неё?
— Не задавай глупых вопросов! Лучше послушай, что я тебе скажу. Пан, конечно, не бог весть что, но, как говорят смертные, лучше синица в руках, чем журавль в небе.
— Ты это к чему? — вопросила миссис Фьюстер и её глаза округлились. — Святые Небеса! Ты считаешь, что я способна увлечься Золотым императором?
— Почему бы нет? Подожди, не возмущайся! Так или иначе, но Чак вынудит тебя показать ему все твои возможности в форме Девы Ада, и я знаю, как это бывает. Симпатия неизбежна, когда мужчина и женщина проводят вместе время. К тому же контактный бой основательно её подогревает, особенно, когда мужчина не урод и обладает властью, а женщина стеснительная фантазёрка, и к тому же не красавица.
— Папа! — возмущённая миссис Фьюстер приложила ладони к горящим щекам. — Я знаю, ты ни во что меня не ставишь, но думать, что я слабовольная дура, готовая вешаться на шею первому встречному, это слишком даже для тебя!
— Детка, я не думаю, что ты слабовольная дура, но не сомневаюсь в том, что после твоего безалаберного муженька Чак покажется тебе кладезем тех качеств, которые вы, женщины, так любите идеализировать в мужчинах.
— Всё, хватит! Я больше не намерена выслушивать твои измышления!
Глядя вслед убегающей дочери, Хаос покачал головой и, окончательно превратившись в ворона, взмахнул крыльями. Правда, птичка в его исполнении получилась несколько крупноватой и по размерам больше смахивала на орла.
Несколько прыжков и ворон набрал высоту, а затем плавно закружился в чистой небесной синеве, ожидая ту, что всегда отзывалась на его призывный танец. После третьего круга на горизонте возникла быстро растущая чёрная точка.
На подлёте гарпия атаковала ворона, и тот крутанул «бочку» уходя из-под удара. Тогда с её крыльев сорвались перья, острые как стрелы, и устремились следом за ним.
На этот раз ворону не удалось увернуться и в воздухе закружились блестящие чёрные перья и алые капельки крови. Гарпия разразилась резким хохотом, после чего бросилась к нему и схватила за шею. Хаосу это не понравилось и во тьме вороньих глаз загорелись кровавые огоньки, но полуженщина-полуптица не обратила на это внимания; она никогда не считалась с его желаниями и руководствовалась лишь своими капризами. «Ну что, Прото, сразу свернуть тебе шею или прежде помучить?» — поинтересовалась она и, поддразнивая своенравного любовника, прижала его голову к груди. При виде идеальных полушарий, полных и белых, украшенных сочными вишенками сосков, в вороньих глазах загорелся уже другой огонь. «Лучше помучить», — придушенно каркнул Хаос.
Миссис Фьюстер, наблюдавшая за встречей родителей, поспешно опустила глаза. «И так каждый раз! — подосадовала она. — Ладно, у мамы ни стыда ни совести, но папа мог бы не заниматься на виду у всех тем, чем приличные птицы, то есть люди, занимаются в спальне».
Тут ей вспомнилось отцовское предостережение, и она по памяти воссоздала образ Золотого императора. Обойдя фантом, она придирчиво его оглядела. «Ничего особенного, мужчина как мужчина», — решила она и уничтожила своё создание.
***
Вернувшись в свой Небесный дворец, Золотой император обнаружил, что тело Сирин пропало, но не нашёл следов похитителей. Алекс тем временем обнаружил пропажу своих золотых запасов и в Вечерней Звезде поднялся страшный переполох. Задетая тем, что воровство произошло в её поместье, Вифания вызвала мистера Яму, который взял на вооружение дедуктивный метод своего не менее известного земного коллеги, и прославленный фандорианский сыщик с присущей ему обстоятельностью приступил к тщательному расследованию.
[1] Состязания для избранных среди смертных (так называемая Истинная кровь) — тот, кто уничтожит всех соперников, становится богом.
[2] Состязания богов это не кровавая бойня, а, скорей, олимпиада. Самый ценный приз победителю это одна из вакантных должностей при Сияющем Дворе.
[3] Софи́зм (от греч. σόφισμα, «мастерство, умение, хитрая выдумка, уловка») — можно подразделить на:
— Сложное рассуждение, иногда намеренно запутанное с целью показать умственное превосходство или ввести в заблуждение;
— Нестандартная задача, как правило, имеющая несколько решений;
— Приём обучения и метод исследования, введённый древнегреческими софистами; широко практиковался в средневековых университетах (sophismata), послужил прообразом современных сборников задач и упражнений;
— Ошибочное рассуждение, неправильный аргумент. Софизм основан на преднамеренном, сознательном нарушении правил логики. Это отличает его от паралогизма и апории, которые могут содержать непреднамеренную ошибку, либо вообще не иметь логических ошибок, но приводить к явно неверному выводу.
Глава 24
ГЛАВА 34
Глава тридцать четвёртая
Охваченная вселенским спокойствием я тонула в вязкой тьме; тонула красиво, окутанная торжественными песнопениями и волшебной музыкой. Ксилофон ронял чистые до слёз звуки, вызывающие дрожь по телу и душевную тоску по несбыточному.
Мне было хорошо. Очень хорошо. Душа рвалась на волю, и я была готова её отпустить.
Неожиданно в музыку вплёлся тревожный тон, и вслед за тем тьма мигнула горящими глазами. Я попыталась поднять руку, но смогла лишь пошевелить пальцами, да и то с большим трудом. Понятно. Нить между душой и телом настолько тонка, что они уже готовы расстаться. Ну и ладно! Подумаешь, светятся чьи-то глаза, да плевать на них! Думаю, в загробном мире такого добра дофига и больше.
Я снова попыталась погрузиться в нирвану, и тут музыкальный ритм участился. «Чёрт знает что! Даже умереть спокойно не дадут», — мелькнула ленивая мысль.
Раздражение родилось не сразу. Сначала оно было как ласковая волна, накатывающая на песочный пляж, в тихую солнечную погоду. Затем ветер усилился и волны пошли круче. И тут, мало мне было жутких глаз, как начали орать какую-то бессмыслицу, причём прямо в ухо. Вот тогда пошёл девятый вал — не хуже, чем у Айвазовского.
«Заткнись, скотина!» — рявкнула я и выбросила вперёд кулак. Откуда только силы взялись!
Неведомый крикун моментально заткнулся, и даже глазки куда-то смылись, но я недолго радовалась их исчезновению. Окружающую тьму начали вспарывать клинки яркого света. Судя по тому, что удары ложились всё ближе и ближе, скоро я на собственной шкуре опробую, насколько они безобидны. Поначалу я уговаривала себя, что клинки света не причинят мне вреда, но подлая интуиция не хотела верить и включила сигнал опасности. Мне страшно не хотелось двигаться, но выхода не было. Откуда-то я знала, если сейчас меня убьют, то умрёт не только тело. Я исчезну полностью.
Смертные оковы держали крепко, но душа оказалась жизнелюбивей тела. Последний рывок и я, закрывшись щитом, отшатнулась назад. Как оказалось, вовремя. Удар был такой силы, что у меня перехватило дыхание, а затем тьма отступила.
Даже сквозь сомкнутые веки по глазам ударил яркий солнечный свет; а ещё я услышала шум прибоя и заодно ощутила, что нахожусь в воде. Судя по тому, что она солёная, это океан. Мне не хватало воздуха, и я рванулась к поверхности, благо, она оказалась недалеко.