И тут, на счастье Алконост, появились родители. При виде бедственного положения любимой доченьки Золотой император без раздумий направил на меня кэм, но миссис Вейс заставила его опустить оружие. Подойдя, она будто бы нечаянно заслонила собой сестру, и я вновь ощутила себя нелюбимым ребёнком. Нет, хуже! Слуги всегда всё знают о хозяевах. Знали они и о том, почему я оказалась в Тартаре. Конечно, мне понадобилось некоторое время, чтобы заподозрить истину — она выплыла из смешков, оговорок, косых взглядов и шепотков по углам. К счастью, а может, нет, но слуги не умеют хранить тайны; стоит хорошенько надавить, и у кого-нибудь из них обязательно развяжется язык.
— Отойдите или я её убью, — прошипела я с тихой яростью и миссис Вейс послушно шагнула в сторону.
— Сирин, — позвала она. — Я знаю, ты зла на нас, и всё же мы семья.
— Ошибаетесь, миссис Вейс! Я — всего лишь расходный материал. Жертва, которую нужно было принести, чтобы вы стали богиней.
— И что? Чем ты недовольна? Тем, что появилась на свет? Так это не тебе решать! — прогремел Золотой император, и в мгновение ока оказался рядом с нами. — Да, Алконост для меня дочь, а ты всего лишь расходный материал. Вдобавок уже ненужный материал. Посмеешь причинить ей вред, и я сотру тебя в порошок!
Перед глазами полыхнула красная пелена, но каким-то чудом мне удалось сохранить самообладание.
— Что ж, в таком случае вам придётся заплатить, — сказала я тем же голосом, каким обычно разговаривала с упёртыми родителями учеников.
— Что тебе нужно? — спросил Золотой император после небольшой паузы.
— Я хочу, чтобы все четыре моих паладина живыми и здоровыми вернулись на Землю… — в горле встал комок, но я прогнала слёзы и твёрдо добавила: — Пусть они живут своей жизнью и забудут обо мне и Фандоре, как о страшном сне.
— Хорошо, будь по-твоему. Я верну твоих паладинов к жизни и отправлю их на Землю.
С лица Золотого императора исчезла маска и тот, кого я знала как мистера Вейса, пристально глянул на меня.
— Ну а сама ты что потребуешь от меня?
— Только одного — оставьте меня в покое! — кэм в моей руке снова превратился в меч, и я вложила его в ножны на поясе.
— Сирин! — шагнула ко мне миссис Вейс, но я отшатнулась от неё.
— Вот этого не нужно! Забирайте свою сучку и уходите.
— Дрянная девчонка! Да как ты смеешь дерзить матери? — снова разозлился Золотой император, но мне уже было всё равно.
В конце концов, что терять тому, кто уже в аду? Поэтому я лишь пожала плечами.
— Вы только что дали мне понять, что у вас только одна дочь. Так что ваш упрёк не по адресу. Прощайте, мистер Вейс! Надеюсь, это наша последняя встреча.
Я подошла к Лотико, всё ещё пребывающему в личине Антероса, и в сердце вновь зазвучала «Сицилиана».
— Прощай и ты, моя любовь, — подняв руку, я коснулась по-девичьи гладкой щеки бога. — Антерос, прошу тебя! Пожалуйста, не заставляй делать Лотико то, что он не хочет. Дай ему любить и быть любимым.
Стоять под взглядом Антероса было примерно то же самое, что стоять под дулом пистолета. Из его глаз смотрела такая первозданная мощь, что любой ощутил бы себя ничтожной букашкой, но ради Лотико я стерпела и это унижение.
Не знаю, как долго мы играли в гляделки. На прекрасном лице не дрогнул ни единый мускул и всё же в Антеросе что-то изменилось. Подтверждением тому было то, что он исчез, уступив место Лотико. Обрадованная, я хотела его обнять, но вовремя опомнилась и отступила.
— Будьте счастливы, мистер Фьюстер, — взяла я на вооружение официальный тон.
Конечно же, Лотико не принял моего отказа. Мужчины! Упрямство их второе имя.
— Сирин! — он шагнул следом. — Я люблю тебя.
Меч превратился в кэм и я без колебаний направила оружие на него.
— Нет, Лотико! Любовь богов не для простых смертных. Для нас она как пламя для бабочки. Так что каждому своё. К тому же ты сам сказал, что всё кончено.
— Ничего не изменилось! Сирин, не знаю, что ты сделала, но я по-прежнему люблю тебя.
— Я тоже люблю тебя. Но ты бог, значит, нам не суждено быть вместе. Посмотри на них, — я указала на чету Вейсов. — Ради любви они преступили законы богов и смертных, а платить за это заставили меня. Но я не они. Я не позволю, чтобы наши дети расплачивались за грехи родителей, а это означает, что наша любовь умрёт вместе со мной. Так стоит ли ради нескольких десятков лет портить себе жизнь? — усмехнувшись, я посмотрела на Алконост, которая не спускала глаз с Лотико. — Она же не отстанет от нас и сделает всё, чтобы уничтожить меня. Её я не боюсь, но я боюсь за тебя. Она уже загнала тебя в Тартар, пользуясь попустительством… — я посмотрела на отца.
— Сирин! — воскликнула миссис Вейс, но я сделала вид, что не слышу и докончила фразу:
— Золотого императора. В конце концов, козни Алконост отравят нашу любовь, и ты возненавидишь меня.
— Это всё отговорки! — рассердился Лотико. — Если бы ты по-настоящему любила меня, тебя бы не испугали никакие трудности.
— Верно, — признала я его правоту. — Прости, но, как бог любви, ты не можешь не знать, что в этой жизни мне предназначен другой.
— Отец отправит твоих паладинов на Землю, и ты останешься одна! У тебя не будет ни того ни другого! — злорадно сказала Алконост и я с трудом удержалась от того, чтобы не врезать ей кэмом.
С другой стороны, слова этой дуры успокоили меня. Если она не сомневается, что отец… Золотой император сдержит слово, значит, всё в порядке и за ребят можно не беспокоиться.
— Как-нибудь переживу. Я же не такая избалованная идиотка, как ты. Уж всяко не буду бегать за тем, кого тошнит от одного моего вида, — уела я Алконост и, не обращая внимания на её очередную истерику, направилась к своему адскому дому.
Всё, хватит! Не было родни и это тоже не родня. Глаза бы мои их не видели! Видите ли, я им расходный материал. В таком случае не пойти ли вам всем к чёрту! Для меня вы тоже ровным счётом ничего не значите!
Глава 19
Видя, что Вифания страшно расстроилась, Золотой император, пребывающий в образе мистера Вейса, обнял её и успокаивающе улыбнулся.
— Не переживай, дорогая! Всё будет хорошо.
— Даёте слово, ваше величество? — осведомилась она прохладным тоном. — Это было так необходимо, кричать на девочку и угрожать ей кэмом? Чак, ты хоть представляешь, каково ей сейчас?
— Моя любовь, не нужно осуждать меня. Постарайся привыкнуть к мысли, что Золотой император и Чак Вейс это не одно и тоже, хорошо? — прорычало великолепное существо, облачённое в сияющие золотые одежды и драконью маску.
Охваченная сомнениями, Вифания неуверенно кивнула.
— Я постараюсь, дорогой, — сказала она и сделала попытку высвободиться из устрашающих объятий.
— Да я это я! — проворчал Золотой император и снова вернулся к образу мистера Вейса. — Ну, теперь узнаёшь меня?
Пряча облегчение, Вифания фыркнула и, обняв мужа, приникла к его груди.
— С чего ты взял, что я тебя не узнаю? К твоему сведению, стоило мне увидеть Золотого императора, и я сразу догадалась, что это ты. Другое дело, что мне незнаком этот безобразный стиль общения и диктаторские замашки.
— Они — всего лишь издержки власти и вседозволенности, — усмехнулся мистер Вейс. — Я же сказал, что шкура Золотого императора накладывает определённый отпечаток… — он посмотрел на макушку жены и неслышно вздохнул. — Дорогая, я это говорю к тому, чтобы ты вела себя осторожней и выбирала слова, когда разговариваешь с Золотым императором… Нет-нет! В образе мистера Вейса я само терпение, и ты по-прежнему можешь вытирать об меня ноги, но… Алконост, прекрати фыркать! Если бы ты не была моей дочерью, я уже давно освежевал бы тебя и прибил твою шкуру на Нефритовых воротах.
— Отец! Прошу тебя, освободи Лотико! — взмолилась Алконост, сочтя, что наступил подходящий момент.
— Нет, — последовал безапелляционный отказ.
— Это несправедливо! Ведь я же исполнила твою задумку и эта… — девушка проглотила нелестное высказывание о матери. — Она теперь богиня и ты можешь забрать её в Небесный дворец.
— Я сказал — нет!
— Почему?! — с отчаянием выкрикнула Алконост. — Значит, просьбу смертного ничтожества ты готов исполнить, а мне отказываешь, хотя я столько сделала для тебя!
— Сирин права, ты действительно избалованная идиотка. Могла бы хоть немного разбираться в Небесных интригах. Неужели тебе не ясно, что нахождение в Тартаре Лотико Фьюстера это залог примерного поведения эллинских богов и их прихлебателей?.. Да что с тобой разговаривать! Пошла вон, пока я не передумал.
— Отец! — Алконост упала на колени. — Умоляю, отпусти Лотико!
— Хочешь поселиться по соседству с сестрой? — повысил голос мистер Вейс и просительница в тот же миг испарилась.
Вифания покачала головой.
— Да! Похоже, ты совсем не занимался воспитанием дочери. Нет, дорогой, это не упрёк, это констатация факта. Думаешь, я не понимаю, что власть требует неусыпного внимания и даже у бога забот полон рот. К тому же дела семейные и, в частности, воспитание детей, являются прерогативой матери. В общем, у меня к тебе предложение. Давай я заберу Алконост к себе, и пусть она некоторое время поживёт в нашем поместье на Фандоре.
На лице мистера Вейса появилось скептическое выражение.
— Да вы же дня вместе не выдержите.
— Дорогой, если уж я вас с Мушкой выдрессировала, тем более справлюсь с капризной девчонкой, — усмехнулась Вифания и на её лице отразилось раздумье.
«Всё же не мешает подстраховаться», — подумала она и её глаза обратились к мужу,
— Можешь на пару лет сделать Алконост человеком?
Золотой император бросил на неё заинтересованный взгляд.
— Ты имеешь в виду сделать её смертной?
— Да. Надеюсь, мне хватит этого времени. Кстати, было бы неплохо, чтобы и Сирин пожила с нами, — закинула удочку Вифания и затаила дыхание в ожидании ответа.
— Здесь она, по крайней мере, в безопасности. Гекатонхе́йр Эгеон верный и неподкупный страж… Ну, ладно, — сдалс