ми произошло, что это не просто сон, а чья-то воля? Один определенно понял. Мало того, он сумел разглядеть «шамана».
Немного не рассчитал бы – и все, конец, наверняка чужак начал бы стрелять.
Теперь следовало подозвать охотников племени.
Это племя, в отличие от того, к которому принадлежал Скорпион, называлось простенько и понятно: Люди. Просто – Люди. При этом, разумеется, подразумевалось, что все прочие – вовсе даже не люди, что-то вроде животных. На которых надо охотиться в определенный сезон, отрезая головы. На что дает благословение шаман.
Но, прежде чем звать своих людей, следовало дать отчет богам.
Ируатту даже рассмеялся. Стоит еще чуть-чуть пожить в племени Людей – и от нормальных привычек и мыслей у него ничего не останется. Будет называть технику не иначе как «летающие колесницы богов».
Он снял со шкуры один из пристегнутых амулетов. О, это был величайший амулет, об этом знали все в племени. Как и о том, что ни одному из воинов и охотников нельзя до него даже дотронуться. Еще бы, при помощи маленькой невзрачной коробочки можно говорить с богами, выслушивать их волю и поступать так, как велят они!
Поэтому в такой момент никто не подошел бы к шаману близко.
Что и отлично.
– Они пойманы, брат-высший. Да, все целы. И мои люди – тоже. Доставить в деревню и ждать распоряжений? Да, выполняю.
Для охотников племени, затаившихся неподалеку, это прозвучало бы самой настоящей абракадаброй. Но пару слов смогли бы разобрать и они, а вот это в планы шамана точно не входило.
Он подошел к лежащим на земле чужакам. Яд будет действовать не меньше двух часов. Потом они, разумеется, придут в себя – только связанными и на носилках из веток деревьев. И тут уж ничего не поделаешь.
Один из них никакого интереса не представлял – молодой охотник чужого племени. «Шаман» даже знал, какого именно: Фолеаи он знал по базе, этот – из его подопечных. Судя по амулетам – из тех, кто отправился охотиться за головами. Надо же, не снял и сейчас! Ну, сам виноват, вряд ли Люди так это оставят. Не к ним ли он хотел пожаловать?
А вот трое других, скорчившихся кто на земле, кто на камне, были совершенно иными. И никакого отношения к местным племенам иметь не могли. Кто они такие, оставалось только гадать. Один был вооружен совершенно допотопным автоматом, второй где-то разжился самым настоящим. Интересно, где? Но это не его забота, пусть у начальства голова болит.
А его забота – подобрать оружие, ибо оно – табу для племени. А заодно – проверить все их вещи, откуда что взялось.
Вещей оказалось немного. Пожалуй, их можно было доверить охотникам – все, кроме оружия.
«Шаман» пронзительно свистнул, почти как какой-нибудь мальчишка. И тут же обнаружилось, что здешние места очень даже населены. Охотников было пятнадцать (правда, каждый из них сказал бы просто что их «много»), Ируатту специально отобрал самых выносливых и смелых воинов. Еще бы, тащить связанных богов – это дано не каждому! Об этом потом веками песни слагать будут!
«Веками – не будут, – оборвал себя «шаман». – Скоро, возможно, даже быстрее, чем я сам думаю, «боги» изъявят свою волю. Сперва обучат вас стрельбе, а потом отправят воевать – плечом к плечу с теми, кому вы отрываете пока что головы».
Недаром «шаманов» старались менять. Если они засиживались в одном племени слишком долго, дело могло кончиться тем, что они и в самом деле срастались с очередными «Настоящими Людьми», начинали воспринимать их, как своих. А вот это было недопустимо.
«Видимо, и меня скоро уберут, – подумалось Ируатту. – Племя поведет кто-то еще, а я буду вспоминать это время на базе клана».
Воины подошли к чужакам, одетым в странные шкуры, с очень большим опасением. Конечно, шаман сказал, что эти боги, враждебные их племени, совершенно теряют всю свою силу, если их хорошенько связать. Но кто его знает – шаману они, может, и не опасны, а как насчет простых Людей?
Каждый из простых Людей прикрывал лицо связкой листьев – так приказал шаман, чтобы сами воины не захотели спать, нанюхавшись дыма.
Тем не менее, воля колдуна – воля богов племени. К тому же шаман был рядом, подгоняя сомневающихся.
– Тащить осторожно! Если ударите – на вас разгневаются все остальные боги!
Делать нечего – пришлось подчиниться. Хотя, честно говоря, человеку из враждебного племени следовало просто взять и оторвать голову – прямо сейчас, пока он спит и ничего не чувствует. Но сделать это было невозможно – помешал бы все тот же вездесущий шаман.
Вит очнулся от того, что сильно болела рука, и тело отчего-то дергалось – само по себе. Сон, состоящий из черного провала, перешел во что-то более информативное: вроде бы, его кто-то скрутил, потом швырнул в кузов машины, которая тряслась по ухабистой дороге. Куда ехала машина, и что ждало его в конце пути, оставалось совершенно непонятным. Сон был не кошмарным, но мучительно-тягостным.
Может, так оно и случилось? Кто-то его и в самом деле скрутил? Зачем и кто?!
Вит, еще продираясь сквозь ошметки сна, попытался дернуть рукой, но ничего не получилось. Рука была и в самом деле крепко прикручена к чему-то. Так что пришлось волей-неволей открыть глаза.
И тут же над его ухом раздался чей-то дикий вопль.
Вит даже не понял, что произошло, он разглядел только клочок колыхающегося неба – вопль заставил его зажмуриться.
Вслед за воплем раздался чей-то властный голос. Пришлось вслушиваться в эту речь, чтобы понять – говорят на языке местных аборигенов или на каком-то похожем.
Можно было понять только отдельные фразы: «У тебя не будет имени, трус!.. Если я говорю, что он не опасен, значит, ты его понесешь!»
Все это перемежалось какими-то совершенно незнакомыми словами, и Вит вдруг понял, что это – ругательства. Видимо, Скорпион слишком уважительно относился к богам, чтобы осквернить их слух чем-то подобным. Вот Вит и не выяснил, как звучит мат на местном наречии.
Судя по всему, оно на ругательства было очень богато.
Вит беззвучно рассмеялся, чем, судя по всему, только подлил масла в огонь.
Крики усилились.
Пленник вновь открыл глаза.
Теперь картинка изменилась. Кроме неба, в поле зрения появились аборигены – почти копии Скорпиона. По крайней мере, один – тот, что продолжал орать, что-то пытаясь доказать еще одному дикарю. Но, судя по всему, возражать старшему было совершенно бесполезно – тот еще раз повторил, что крикун может очень быстро лишиться имени, а потом и жизни.
Видимо, управляли всеми аборигенами примерно одинаково – при помощи матерной брани и их высочайшей духовности. Одно дополняло другое.
Вит попробовал повернуть голову, чтобы разглядеть человека с властным голосом. С третьей попытки это ему удалось. Оказывается, властному было совсем немного лет, не больше двадцати пяти. И он разительно отличался от прочих дикарей. Возможно, тем, что вид у него был еще более диким, чем у этих парней, куда-то тащивших землянина по горной тропе.
Разумеется, был он завернут в шкуру, как и они. Вот только со шкуры свисало множество амулетов – отчасти вполне гармонично смотрящихся, вроде «подвесок» из клыков каких-то зверей, а вот отчасти вызывающих оторопь. Примерно половина всего антуража была техническими средствами, земному человеку это становилось понятно с первого взгляда. Хотя, конечно, определить, что и для чего использовалось, было совершенно невозможно.
Если у Скорпиона довольно длинные волосы свободно спадали на плечи, то у этого экземпляра они были закреплены тонкой полоской шкуры. И выглядел он полностью сумасшедшим предводителем хиппи, непонятно с чего сменившим пацифизм на воинственность. Которая только подчеркивалась тем странного вида автоматом, который сегодня отыскал с огромным риском для жизни Вит. Впрочем, «калаш» этот тип тоже забросил за плечо.
Для образа безумного хиппи-милитариста не хватало только самокрутки с «травкой».
Вит, хотя веревки из древесных волокон стягивали все тело, снова невольно рассмеялся.
Величественный шаман не удостоил его разговором, только строго посмотрел, а потом подмигнул – мол, не серчай, парень, так надо, а потом все равно все будет хорошо.
Хотя, быть может, это ему показалось? Виту было отчего сомневаться в том, что намечен какой-то слишком уж хороший исход. Тех, к кому хотят относиться нормально, не связывают предварительно по рукам и ногам.
А самое главное – где остальные? Что с ними сделали? Тащат их или нет по горам, предварительно скрутив и привязав к копьям?
Этого Вит никак разглядеть не мог. К тому же каждый шаг давался ему с большим трудом, чем аборигенам, тащившим его. Голова начинала раскалываться – видимо, этот поганый дым, который оказался усыпляющим газом, давал еще и похмелье. Но все же где его спутники?
Может, попытаться спросить у этого шамана?
– Эй, ты! – окликнул он «милитари-хиппи».
На самом деле на языке Настоящих Людей это не звучало неуважительно. Но и всяко не подобострастно.
Шаман обернулся.
– Где остальные?!
Конечно, Виталий хотел задать этот вопрос требовательным и едва ли не командирским голосом, но не вышло. Да и не могло получиться – было чудом, что он еще хоть как-то может говорить после этого дыма и не самого лучшего обращения со своим телом.
– Остальные – здесь, – словно бы нехотя проговорил шаман, скорее, обращаясь к самому себе. При этом выдержал приличествующую паузу.
Что было и понятно – даже сейчас Вит прекрасно уяснил, что задача у этого «хиппи» была очень непростой. С одной стороны, они тащат пусть и пленных, пусть и связанных, но все же богов. Вероятно, они объявлены враждебными богами, которых шаман успешно победил своей хитростью и советами богов «правильных». Так что надо проявлять к ним некоторое уважение.
С другой стороны, шаман прекрасно понимал, что это именно люди. Пусть вооруженные и непохожие на него.
Пожалуй, то, что он ответил, несколько обнадеживало. По крайней мере, их пока что не станут убивать, варить в котлах и откручивать им головы. Но вот что будет в деревне – большой вопрос. Возможно, их ждет допрос с пристрастием. Впрочем, после допроса не исключается и вариант с котлами или жаркой.