– Андрей Викторович, – неожиданно сказал подпоручик Котов, – заберите вы уже меня вместе с господином Михеевым к себе. Чужие мы солдатикам, потому что образованные, а они деревня. Ну честное слово, мы вам оба пригодимся.
– Так, значит, Евгений Николаевич, вы желаете, чтобы мы освободили бы вас от командования вашими людьми? – спросил Андрей Викторович, бросив на подпоручика внимательный взгляд.
– Да, желаю, – кивнул тот, – да и не нужен там офицер. Со всеми вопросами, которые могут возникнуть вне поля боя, в таком маленьком коллективе прекрасно справится старший унтер-офицер Пирогов. Собственно, должность взводного командира – это как раз прерогатива старших унтер-офицеров и фельдфебелей.
– В армии, в которой довелось служить мне, – сказал Андрей Викторович, – должность взводного командира была как раз офицерской, а фельдфебель или старший унтер-офицер могли быть только его заместителями. Но, допустим, вы правы, и офицер в подразделении ни к чему. Старший унтер-офицер Пирогов при необходимости может доложить моему лейтенанту, а уже тот мне. Возможно, это и так. А теперь скажите, в какой должности вы предлагаете себя использовать? Ничего не делающих бездельников у нас не будет.
– Я уже говорил вам, что по штатской профессии я железнодорожный техник, – сказал подпоручик Котов, – и мне известно, что вы сейчас разбираете на металл трофейную подводную лодку…
– Да, есть такое дело, – сказал Андрей Викторович, – только там уже есть начальник участка – это старший механик этой лодки итальянский лейтенант Гвидо Белло. Кстати, Евгений Николаевич, вы итальянским языком случайно не владеете?
– Увы, не владею, – покачал головой подпоручик Котов, – только немецким и отчасти французским.
– Немецкий – это тоже неплохо, – сказал Андрей Викторович и посмотрел на подпрапорщика Михеева. – А у вас, молодой человек, как с итальянским?
– Простите, Андрей Викторович, – отрицательно покачал головой подпрапорщик, – но в гимназии я учил французский.
– Французский для нас сейчас не дефицит, – ответил Андрей Викторович, – почти в каждой семье есть по русскоязычному французу или француженке. Сейчас у нас имеется большая нужда в русско-итальянском переводчике. Ну да ладно… Нет так нет. Евгений Николаевич, я выполню вашу просьбу и откомандирую вас на демонтаж итальянской подлодки. Лейтенант Гвидо Белло неплохо владеет немецким, а вы, как технический специалист, будете там полезнее, чем наш нынешний переводчик, которого я предпочел бы вернуть на должность своего адъютанта. А Иннокентия Васильевича, как человека грамотного, мы пока определим в школьные учителя. Кстати, молодой человек, вы по какой специальности обучались?
– Я это… – смущаясь, сказал подпрапорщик, – имел честь учиться на юридическом факультете Казанского университета. На фронт пошел вольноопределяющимся, и уже собирался держать экзамен на офицерский чин, когда случилась революция…
– Да уж, юристы для нас сейчас не предмет первой необходимости, – усмехнулся Андрей Викторович. – Но то, что пошли добровольцем на фронт, внушает уважение. Так что побудете пока учителем, а мы поглядим, как вы справляетесь. В нашем положении никогда нельзя сказать, при какой ситуации пригодится тот или иной человек. На этом, товарищи, пожалуй, все…
– Погоди, Андрей, – остановила главного военного вождя Марина Витальевна, – мне кажется, что Гавриил Никодимович хочет что-то сказать.
– Слушаю вас, господин старший унтер-офицер, – нетерпеливо произнес Андрей Викторович, – только покороче.
– Во-первых, – сказал старший унтер Пирогов, – благодарствую за доверие. Не подведу. Во-вторых – Христом-Богом молю, батюшка, ослобони ты нас от хранцуза. Может, этот ваш Викто́р человек и неплохой, но братцы все одно ропщут. Нахлебались мы от этих мусью лиха по самое горлышко.
Размышления главного военного вождя длились недолго.
– Значит, так. С сего момента вас курирует вот этот молодой человек. – Он указал на Сергея-младшего. – Зовут его Сергей Васильевич Петров, происхождение чисто русское, народное. Ну, резковат он иногда бывает, но терпимо, так что притретесь. И так будет до тех пор, пока не закончится ваш испытательный срок, а потом мы посмотрим на ваше поведение. И еще. Отче Бонифаций, проведите с новоприбывшими установочную проповедь и объясните им, что такое Шестой День Творения и какие из этого проистекают нюансы. И вот на этом, пожалуй, действительно все. Если возражений нет, то большой совет считается закрытым.
29 октября 1-го года Миссии, Понедельник, два часа дня. устье реки Адур,
коч «Отважный».
В этом году поход за солью вожди решили провести заблаговременно, до начала хода лосося. Все подготовительные дела перед путиной Сергей Петрович уже проделал, будущую русскую казарму разметил, и теперь юные Лани бодро орудовали там мастерками, выкладывая кирпичный цоколь на известковом растворе. Конструкция в основном должна быть такая же, как и у остальных строений на Промзоне, только стены не каркасные с заполнением из сырцового кирпича, а рубленые из бруса. Поскольку римская казарма и временное жилье для гораздо меньшего количества аквитанов были готовы, все силы строительных и лесорубных бригад бросили на возведение жилья для новоприбывших.
Да и сами будущие жильцы не оставались в стороне. Скинув шинели и засучив рукава, они взялись за свежеоткованные в кузнице племени Огня топоры немного непривычной для себя клиновидной формы – и теперь валили лес наравне с римскими легионерами, только пар поднимался столбом. Сваленные деревья, лишенные сучков и вершин, аквитанские возчики отвозили на Промзону, где мастер Валера на пильном станке превращал бревна в аккуратные ровные брусья. Штабель готового пиломатериала рос под навесом с каждым днем, и неважно, что стены, сложенные из сырого дерева, к весне из-за неравномерной просушки покроются довольно крупными трещинами. Главное, что не сквозными; переживут солдатики зиму, а потом все равно переезжать на новое место. В блиндаже, как на фронте, жить было бы в разы хуже.
Отец Бонифаций собрал новоприбывших отдельным кружком и провел с ними проповедь-беседу, разъясняя особенности жизни в то время, когда мир еще переживает Шестой День Творения, и от старого Писания действительной осталась только первая глава Книги Бытия, ибо остальные события еще не произошли, и вряд ли уже произойдут. Особо отец Бонифаций налегал на бессмысленность попыток угадать, кто из рожденных в племени детей таит внутри себя огненную ипостась Сына Божьего. Богохульство это, ибо познать Замысел с такой точностью смертному человеку не дано в принципе. «Вот и вожди, – говорил он, – люди, гораздо более умные, чем вы, не ломают по этому поводу голову, а просто делают все что должно для того, чтобы и в этом мире свершилась Божья Воля…».
Закончив с божественным, отец Бонифаций перешел к земному, рассказав об обычаях и законах племени Огня, медленно, но верно превращающегося в новый народ. При этом он пояснил, что не ради распутства вожди ввели в племени Огня обычай многоженства, а только во исполнение завета «плодиться и размножаться» при значительном превышении числа женщин над мужчинами. Ибо большое количество вдов и бобылок есть источник разврата и неудовлетворенной похоти, а упрятать их в монастырь было бы совершенно неправильно, потому что земля еще пуста и нуждается в скорейшем заселении.
Присутствующий при этом разговоре Сергей-младший только добавил, что добрачная связь с женщиной или девицей для не прошедшего испытательный срок индивидуума заканчивается списанием в монахи, а если к женщине применялось насилие, то это непременно карается смертной казнью через отсечение головы. Результат этой проповеди был, мягко говоря, неоднозначен; народ разошелся, пребывая в смущении. Но отец Бонифаций заверил вождей, что это состояние временное, и как только люди привыкнут к своему новому месту жительства, они не только примут новые обычаи, но и сочтут их вполне разумными и справедливыми. Таким образом, материальное и моральное состояние нового русского клана (который все же решили создать, чтобы не путать его с кланом Прогрессоров) могло считаться вполне приемлемым.
Подготовка к ходу лосося тоже шла бодро. Были готовы засолочные ямы, способные вместить большую часть улова, а также сушилки и большие коптильни. Также вырыли большую яму для отходов, содержимое которой весной, когда спадет вода, смешанное с золой из очагов, пойдет в качестве удобрения на поля. Все четыре капроновые сети, взятые с собой Прогрессорами из двадцать первого века, уже извлекли со склада, растянули и осмотрели на предмет повреждений. На прошлогодней путине использовали только одну сеть из четырех, но в этом году решили, с учетом резко увеличившегося народонаселения, использовать все возможности для ловли красной рыбы.
Таким образом, убедившись, что все идет как надо, утром двадцать восьмого числа, имея на борту команду из полуафриканок и Виктора де Леграна в качестве первого помощника, Сергей Петрович вывел «Отважный» на стрежень Гаронны, направив его вниз по течению. И когда маленький кораблик уже готовился огибать мыс Приветствия, впередсмотрящие заметили первые стайки лосося, стремящиеся вверх по течению. Дальнейший путь до устья реки Адур проходил как в прошлом году: порывистый ветер с дождем, катящие через весь океан волны и качка, сводящая с ума непривычных к морю людей. Но дочери Тюленя, как и в прошлый раз, оказались на высоте, поэтому утром следующего для, отыскав среди мелей главное русло, «Отважный» вошел в реку.
По сравнению с Гаронной Адур – река узкая, так что Петрович сам встал за штурвал. Бодро стучал мотор, подгоняемый попутным ветром, «Отважный» резво бежал вверх по течению. Один поворот русла, другой… Но что это? На подходе к тому месту, где в исторические времена располагался город Байонна, за поворотом русла, на фоне наполовину облетевших крон берез и изумрудной зелени мачтовых сосен, в небо вздымались три тонкие линии корабельных мачт, увенчанные чуть заметными поперечными черточками рей. По всей видимости, это был фрегат, либо же корабль, равный ему по классу, ибо линкоры парусной эпохи не имели бы возможности войти в Адур из-за своей осадки, а более легкие корабли несли две или только одну мачту. Год назад, когда Петрович вот так же на «Отважном» ходил за солью, тут не было никакого корабля… Значит, он появился тут в зазоре между их отбытием и ледоставом, или уже в этом году, что скорее всего.