— Ты волнуешься? — спросила Мамонта, когда я отошёл. Честно говоря, я даже не заметил, как она проследовала за мной.
— Скорее, хочу закончить это всё. И так многих потеряли.
— Удивительная забота.
— Это сарказм или издёвка? — покосился я на неё.
— Это факт, — прохрипела Мамонта. — Ты слишком волнуешься о своей команде.
— А надо забить на вас? — поинтересовался я.
— Да.
Блин, это не смешно. Хотя эту неделю я вообще не помнил, чтоб смеялся. Хочется удавиться, словно я обернулся назад и понял, что учудил. Что-то убивало меня не сильно, что-то будет преследовать меня долго. Второй раз мне приходится проходить подобное.
— Мы наёмницы, холодный ум позволит правильнее оценивать всё. Нам наплевать, любят нас или нет, лишь бы платили. Но ты считаешь нас чем-то более близким, чем следует.
— Это уж моё дело, — поморщился я от нотаций.
Но Мамонта предпочла не замечать этого и продолжила.
— Да, твоё. Но ты проявляешь при этом чудовищную жестокость к остальным.
— А вы разве нет? — посмотрел я ей в глаза.
Мамонта покачала головой.
— Девушки развлекаются этим, сбрасывают злость, мстят. Но у тебя другое.
— И что же?
— Я не знаю, — покачала Мамонта. — Мы безразличны к подобному, оттого на жестокость смотрим спокойно. Но мы видим твоё отношение к этому. Все замечают это и некоторых подобное слегка пугает, потому что ты меняешься.
— Это тебя попросили со мной поговорить? — догадался я.
— Да, — кивнула она. — Некоторые девушки знают, во что ты можешь обратиться и боятся, что в следующий раз ты увлечёшься. Потому что в отличие от них ты наслаждаешься этим и тебе это нравится. Ты хочешь ещё. Это опасно. Потом ты можешь просто делать это из-за собственного желания. Смерть ради смерти. Безумие. Такое будет необратимым.
Масленое масло прямо.
— Я буду иметь ввиду, — кивнул я.
— Предоставь подобное нам. Ты слишком остро реагируешь на всё это. Или же… — Мамонта задумалась, явно решаясь сказать что-то острое в мою сторону, по лицу вижу. Решилась: — Или держи себя в руках.
Но на подобное я спокойно отреагировал.
— Я буду иметь в виду.
— Да, спасибо. Я вернусь к месту готовиться.
— Да, давай, — кивнул я.
Она уже отвернулась и отошла на несколько шагов, но остановилась и слегка повернула голову в мою сторону.
— Знаешь, девушкам приятно, что ты видишь в них товарищей и людей, а не расходные вещи. Приятно быть тем, о ком беспокоятся. Мы очень ценим это.
С этими словами она ушла, оставив меня слегка удивлённым услышанному.
Глава 166
Тишина нарушалась лишь ночными насекомыми, пением птиц и животными, которые иногда пробегали рядом. Главное, чтоб хищник не прискакал сюда, а то блин проблем потом не оберёмся.
Мы лежали на земле в кустах, прислушиваясь к звукам ночного леса. Казалось, что нас самих здесь и нет, словно мы стали частью этого места и теперь можем наблюдать за ним глазами той же травы или кустов. Видеть и слышать то, что видят и слышат они каждую ночь — дорогу, залитую лунным светом, шум листвы, пение живых существ в округе, огромное звёздное и очень красивое небо.
Честно говоря, после всего ада, что я пережил и устроил самолично, такого мне очень не хватало. Мне становится намного спокойнее и умиротворённее, словно ветер теперь гуляет уже во мне самом. Ещё немного и я сам превращусь в кустик.
Девушки заняли позиции с одной стороны, чтоб не устраивать перекрёстный огонь. Лежали рядком, прямо перед собой положив уже готовое заряженное с отведённым курком ружьё, чтоб в случае необходимости сразу сделать второй выстрел. Мамонта же достала свою пушку, готовая сделать одну большую и неаккуратную дырку в цели…
Ещё четыре девушки заняли позицию у поваленного дерева, чтоб разобраться со скрытником, вооружившись двумя ружьями.
Рубека и богиня были оттащены в сторону под наблюдение Клирии. Не дай бог что, и… короче, мирняк в тыл!
Мне хотелось поиграть в ослика, если честно, и поспрашивать приехали они или нет. Но сейчас надо было держать себя в руках. Мне даже ружья не доверили, Мамонта попросила оставить это на них.
Мне кажется или она пытается меня оградить от действий в этой операции? Знает, что я натворил с семейкой пытателя, как знает, что я сделал с богиней. Может чувствует, что у меня личные счёты к Анчутке? Или ей шепнули, чтоб я не наломал дров?
Я бросил взгляд на её сосредоточенное лицо. Она знает план, так как я сам сказал, что Анчутка нужен мне живым. Может быть поэтому она пытается меня отстранить? Чтоб мой же план не был разрушен мной самим? Типа игра против хозяина ради хозяина?
Нет, ну до такого я не докачусь. Всё-таки с богиней был другой разговор, там мне просто было больно, и я делал больно ей. Здесь же я ничего подобного делать не собирался. Я же не ради этого сраку рвал.
Вот сидя в засаде, меня легко толкнули в бок и шепнули.
— Едут.
Пусть я ничего и не видел, но всё равно старался напрячь слух и зрение, чтоб разглядеть или расслышать засранцев. Надеюсь, что он не чёрных набрал в команду, а то вообще не айс будет их разглядывать. Через минуту я услышал топот копыт и мимо нас рысью проехала лошадь с всадником в чёрном плаще.
Проехал, даже не глянув в нашу сторону в то время, как в ближайших кустах сидел маг, подняв обе руки и с сосредоточенным лицом смотрел куда-то вдаль. Видимо магия действительно действовала, раз он даже не обратил внимания на нас.
Хотя тут такая тема. Будучи высокоуровневым, он просто может нас не заметить и не почувствовать в то время, как сороковой и увидит, и почувствует. Дело было в процентном шансе распознать противника. Здесь не действовало то, что ты сто процентов заметишь врага, просто твои шансы заметить его будут значительно выше.
Когда всадник уехал дальше, послышался топот множества копыт и скрип кареты, которая перевозила важный для нас груз. Десяток секунд спустя мы увидели всадников: пять человек на лошадях проехали напротив нас и… остановились.
Ровно на том месте, где Мамонта и сказала. Точность её предсказания была чудовищно точной. Странно, что она прозевала засаду в городе тогда.
Сразу за лошадьми остановилась карета, большая, широкая, отдалённо похожая на ту, что была у нас, но более богатая. За ней было ещё четыре человека в таких же чёрных плащах, но я уверен, что под ними скрыта отнюдь не слабая броня.
Они встали прямо перед нами. Тот, что был во главе этой церемонии приподнялся, напряжённо вглядываясь вперёд, где, судя по всему, ему что-то показывала наживка. В это время все остальные оглядывались, пытаясь засечь опасность. Мне казалось, что многие уже не раз провели по нам взглядом, но так и не заметили нас.
Девушки едва заметно зашевелились. Напряжение витало в воздухе подобно туману, который облепляет тебя с ног до головы. От такого напряжения яйца чешутся. Ну чо, когда вы…
Практически одновременно на мой вопрос грохнули стволы. Заволакивая всё газами и ослепляя слишком яркой вспышкой. Да блин, я глаза не закрыл! В глазах белым бело, а ещё звон в ушах!
Не успел я очухаться, как грохнули повторные выстрелы, и я вообще потерял ориентацию (нет не сексуальную, хотя шутка была бы забавной). А рядом со мной уже вскакивали девушки, что-то говорили, кричали. На меня даже кто-то наступил! Э!
Я попытался встать, но меня силой придавили обратно к земле рукой, намекая, где я должен находиться.
После этого я ещё два раза услышал выстрелы, громкие голоса, которые что-то приказывали, шум, ржание лошадей. Но ни одного удара металла о металл и вскриков боли, что как бы намекает. И к тому моменту, когда я вновь вернул себе способность видеть и слышать, всё было кончено.
Погодите, я единственный лох, который перед выстрелом не закрыл глаза и которого так знатно ослепило!? Бля…
— Эй, Мамонта, хватит меня прижимать к земле. Я и так слышу, что всё закончилось.
— Погоди, — тихо сказала она.
— Только не говори, что вы кого-то упустили.
— Нет, мы зачищаем территорию, — она замолчала. — Так, всё, можно идти.
Мамонта отпустила меня, позволяя подняться. Блин, словно с ребёнком! Или вы так боитесь, что я налажаю где-то? Хочу заметить, что я лажаю уже намного меньше! И вообще, сучки неблагодарные, это я ваши задницы спас несколько раз; особенно в последний раз! Так что кому тут прятаться надо, так это вам.
Но всё равно приятно, что работу сделали и без меня, как ни крути.
Я встал, отряхнулся, бросил на абсолютно похуистическое лицо Мамонты злобный взгляд и вышел на дорогу.
В общем-то такой картины я и ожидал: трупы людей, что лежали около лошадей. Некоторые зацепились ногой за стремя, некоторые так и не упали со своих скакунов. Другие валялись на земле, запутавшиеся в собственных плащах при падении.
Ещё один труп, принадлежащий кучеру, лежал около переднего колеса кареты с огромной дырой во лбу и ещё одной в районе сердца. В руках он держал меч, но видимо девушки не стали даже рисковать и просто расстреляли его с расстояния. Сейчас они с довольным видом стояли, слегка наклонившись над трупом, и рассматривали его, обсуждая, что будет, если ёбнуть в человека из пушки Мамонты.
Кстати, остановили они карету тоже весьма обычным и не сильно искусным способом — Мамонта выстрелила в передних лошадей из пушки и эти тридцать миллиметров свинца пробили нахуй одну животинку, и застряли в другой в этом ряду, убив обоих. Блин, мне, честно говоря, лошадей больше жалко.
Но главным призом, из-за которого мы столько ебались, и из-за которого мы попортили здоровье одной богине по ошибке. Ну ладно, не мы, а я, но меня дезинформировали, так что я не виноват…
Ладно виноват, но не полностью.
Всё равно неубедительно звучит даже для меня самого.
Похуй, главное, что теперь Анчутка с собственной персоной стоит перед нами на коленях, пусть и не по своей воле, и готов к конструктивным переговорам. За его спиной расположилась Лафия, приложив остриё ножа к его горлу, и ещё несколько девушек, держащих мечи наготове. Остальные перезаряжали мушкеты или же целились в него, нескромно намекая, что выёбываться не стоит.