Мы шли по дороге примерно до самого вечера, пока солнце не начало опускаться к деревьям, норовя за ними спрятаться и лишить нас единственного источника света.
По дороге помимо путников мы несколько раз встречали караваны и только два были с рабами. Забавно, что караван не стал трогать двоих людей, которые были вполне обычными и среди которых была одна девушка. Видимо работорговцы тоже ловили не всех подряд, основываясь на каких-то своих принципах и правилах.
Хотя встреться я им, и мне кажется, что меня бы тут же засадили в клетку. Удача улыбнулась нам на третьем караване, который состоял из двух повозок с клетками, к тому же одна из них была накрыта. В отличии от предыдущих, где стражи было по двадцать с лишним и больше неплохо вооружённых человек, здесь было всего тринадцать. Два извозчика, два скаута, четыре человека в обычной одежде с мечами, два в неполной броне, два лучника и один танк-убивака, сраку разрывака.
Если учесть, что по количеству охраны здесь было меньше всего, то они и стали нашей целью.
Дара вполне успешно смогла нас отвести от зорких взглядов и ушей скаутов подальше. Затаившись и выждав, пока те проедут, мы двинулись за ними. Кстати, те тоже не трогали особо путников, хотя один раз всё-таки скрутили какую-то деревенскую с сумкой и запихнули в клетку к другим несчастным. Видимо ловили только тех, за кого не хватятся, и кто мог якобы просто пропасть в лесах.
Мы топали за ними до того момента, пока солнце на половину не спряталось за деревьями, превращаясь в красный полукруг. Те, решив, что с сегодня уже хватит похода, остановились и принялись разбивать лагерь, расставив дозорных. Мы же за этим следили на очень почтительном расстоянии, чтоб случайно не быть схваченными.
— И что делать будем? — тихо спросила меня Дара, с необычным сосредоточением вглядываясь в лес.
— Ну как что, — вздохнул я, беря себя в руки и стараясь стать таким же спокойным и сосредоточенным, как Дара (нихуя не получилось). — Мочить их будем.
Глава 13
Мочить…
Сколько пафоса в этих словах и сколько пустого звука. Ведь прежде чем мочить, надо как бы уметь это делать. Моя мать однажды сказала, что у каждого есть свой талант: лечить людей, чинить машины, строить и так далее. До сих пор помню, как я в шутку спросил: «И даже убивать?» Она посмотрела на меня своим вечно уставшим взглядом человека, который уже толком и не живёт, после чего ответила: «И даже правильно и хорошо убивать — талант.»
Так вот, у меня такого таланта нет. Но есть талант косячить на ровном месте, вызывая кучи проблем как себе, так и другим. Поэтому мы постарались подойти к нападению максимально осторожно.
Так как Дара была следопытом, она неплохо находила следы (неожиданно, правда?) и мы двигались на расстоянии от каравана, не боясь потерять цель. И пока мы следовали за повозками по дороге, она успела мне вкратце дать понятия о классах и специализациях.
Дара, например, имеет специализацию следопыта. Таких как она объединяли в общий класс — скрытники. Это и ассасин, и следопыты, и скауты, и разведчики. Это, по крайней мере, самые известные специализации.
С её слов я понял следующее.
Ассасин — чистый убийца, который быстро и тихо убивает цель, подкрадывается незаметно, уходит незаметно. Из общих направлений — поиск, выслеживание, взлом. Особое направление (то, которое сильнее чем у других) — скрытность и убийство в скрытности.
Забавно, что убийство в скрытности не было навыком, который прокачивается. Это скорее было что-то типа умения или опыта убийства в тихую. Например, кидать дротики, душить леской или колоть иглами с ядом, так чтоб сделать это тихо и незаметно для других. Вкаченные «Оружие дальнего боя» и «скрытность» ещё не означали, что ты сможешь действительно скрытно убить. Другими словами, такое не прокачивалось, это надо было просто уметь.
Следопыт — чистая ищейка. Общее направление — скрытность. Особое направление — выслеживание, поиск. Несмотря на малое количество направлений, следопыт был необходим в любой профессиональной команде убийц. Да и в любой команде, которая именно выслеживает цель, он был необходим.
Скаут — что-то типа универсального бойца, который обнаруживает цель, но в то же время отличается тем от следопыта, что плохо идёт по следу. Он же и единственный и скрытников, кто может вести бой в открытую. Не так эффективно, как специализированный воин, но всё же может. Его общие направления — выслеживание, убийство из скрытности, скрытность и несильно вкачанные навыки боя. Особое направление — поиск. Я бы назвал скаута, наверное, воином-разведчиком.
Разведчик — правильнее бы его было назвать вором. Проникнуть, найти, свалить. Общее направление — поиск, выслеживание, убийство в скрытности. Особое направление — взлом и скрытность.
Как люди получают эти специализации? Ну кто куда вкидывает очки, что прокачивает больше, тем и становится. Другими словами, человек-охотник, кто никогда не воюет, естественно вкачает себе по большей части выслеживание и скрытность, после чего станет следопытом. Другими словами, эти специализации дают лишь общее представление, что и в каком направлении прокачивал человек.
Что типа подойдёшь к людям, скажешь, я скаут и сразу ясно, что прокачивал «Одноручное оружие», «Интуиция» и «Скрытность», например.
Мне было бы интересно ещё узнать об этих классах, да и вообще, какие существуют, однако к тому моменту засранцы встали на ночлег, а мы засели в дальних кустах, чтоб из далека наблюдать за ними.
Надо сказать, что Дара вообще молодец в своей специализации. Она ни на секунду не теряла их из виду и сразу же проследила, кто где встал в караул. Один из скаутов сразу забрался на дерево, вооружившись луком. Я бы засранца не заметил, если бы Дара не показала. Да и она сказала, что если бы изначально за ним не следила, то не увидела бы.
Помимо него около деревьев встали караульные, которых было всего три. Их было незаметно, однако даже я, приглядевшись могу их найти без посторонней помощи. Сразу видно, что не вкачана скрытность.
— Они нас от сюда услышат? — практически одними губами спросил я.
— Сомневаюсь, — чуть громче чем я ответила Дара. — Чаще всего такие вот люди тридцатый.
— С чего вдруг. Максимальный — сороковой же.
— Но для этого надо постоянно качаться. Как сила — если поднимать один и тот же вес, то сильнее не станешь. Если они занимаются одним и тем же, не улучшая навыки, не борясь за жизнь и так далее — сильнее не станут. Да и до двадцатого обычно развиваются люди, если только охотой и занимаются.
Короче ясно, если просто заниматься рутиной без риска и постоянной борьбы, то качаться не будешь.
— А чего ты двадцать пятого?
— Я была двадцатого раньше — была ещё той непоседой, а потом и охотницей подалась. А после я путешествовала, постоянно скрываясь, прячась и так далее, вот и подняла на пять пунктов.
— Предположу, что скрытность у тебя хорошая.
— Верно. Скрытность снижает эффективность интуиции. К тому же, когда человек спит, это надо действительно вкачанную интуицию иметь, чтоб почувствовать через сон противника. Сомневаюсь, что обычные работорговцы способны на такое.
Понятненько. Очень понятненько.
Когда наступила ночь и народ в импровизированном лагере лёг спать, мы дождались пары часов, пока внимание караульных притупится, и медленно двинулись в сторону места их остановки.
А дислоцировались они в лесу на небольшой полянке. Две повозки с клетками были в стороне на границе освещённости. С той, что была накрыта, полотно так и не сняли, так что хрен знает, что там. Во второй было около десятка человек. Дара насчитала трёх женщин в возрасте сорока, ещё трёх в возрасте двадцати, трёх малявок около десяти лет и одного пацанёнка лет шести. Короче, везли их скорее всего продавать в сексуальное рабство, включая паренька.
В центре был разведён костёр, около которого разлеглись девять человек, включая танка-хуянка. Думаю, с ним будет больше всего проблем, хотя я надеялся с ним разобраться в самом начале.
Первым мы решили убрать засранца, что сидел на дереве. Этот пидор был самым опасным со своей интуицией из караульных. Единственной проблемой было то, что это хуйло полюбас упадёт вниз и наделает шума. Много или мало — неизвестно, но я на всякий случай уже приготовился жарить всё этим милым небольшим костерком или драпать нахрен.
Мы засели на расстоянии пятидесяти метров за каким-то большим старым деревом, похожим на дуб. Я молча наблюдал, как она отошла от нашего укрытия на шаг, всё так же оставаясь в его тени, и начала раскручивать пращу. Снарядами ей служили круглые увесистые металлически шарики, скорее всего из свинца. Лёгкий свист раскручиваемой пращи терялся в дыхании ночного леса.
Мгновение, она отпускает один конец пращи и… всё. Через секунду я услышал шум листвы, как если бы кто-то упал с дерева, а она уже раскрутила и запустила новый снаряд в цель, после чего махнула мне рукой и крадучись, но быстро двинулась к лагерю. Уже на ходу она раскручивала пращу с новым снарядом, который через пару секунд отправился в новую цель.
Я теперь мог видеть, как один из дальних караульных, обернувшихся на шум, но видимо ещё не до конца понявший, что происходит, свалился на землю. Этому предшествовали брызги крови. Четвёртый, к сожалению, успел за кричать.
— Тревога!
Но не успел ничего толком сделать, так как я уже был готов к этому.
Мне потребовались мгновения, что превратить костёр в гигантское пламя, что спокойно доставало до верхних ветвей деревьев, после чего толкнуть его на людей, а если конкретнее, на танка. Я вложил туда всю силу, чтоб не дать консерве шанса. Он мог стать главной проблемой, если вскочит, так как снаряды Дары его не возьмут, а я вряд ли смогу одолеть его на мечах. Тот заорал, забился, даже не пытаясь встать, начал крутиться. Правда, я могу толкать огонь и наклонять пламя только в одну сторону, в чём и заключалась проблема. Поэтому я целенаправленно жарил только его. Ну и ещё одного, кто попал под пламя.