— Мэйн? Это ты? — испуганно пискнула Дара.
— А ты кого-то ещё видишь, засеря? — развёл я руками.
Всё втроём вновь сгрудились в кучу, так как я случайно взмахнул мечом. Пиздец, какие же они трусихи… Хотя сказать по правде, меня самого мой внешний видок напрягает. Мышцы на лице напряжены, слегка меняя его очертания. Действительно жутко в виду обстановки вокруг.
— Ладно, Мэри, приказываю, найди что-нибудь выпить. Желательно водки.
— В-воды? — испуганно пискнула она откуда-то из-за спины Лиа.
Ах да, у них же нет слова «водка».
— Спиртовуху ищи. Давай, faster, faster, — кивнул я на дверь, вешая меч обратно на пояс.
Надо сбросить напряжение, иначе эта поебенька набирает обороты. Конечно, есть более… интересные способы (мой взгляд упал на Лиа, и она нервно сглотнула), но нужно что-то сиюминутное. Наркоту вряд ли найду здесь сейчас, хотя… Ладно, пока остановимся на алкоголе, а там посмотрим. Не поможет, будем идти в сторону усиления.
Будем искренне надеяться, что из-за стресса после пыток она само пройдёт, иначе помимо графа мне ещё придётся бороться и с самим собой.
Глава 57
Водка… я никогда особо не прикладывался к подобным напиткам, хотя врать не буду, пробовать доводилось. Но я больше предпочитал что-нибудь сладкое и вкусное, типа колы, так как потребности отлучиться на мгновение из реальности у меня вроде как и не было. Но сейчас…
— Мэри, масло есть?
— Масло?
— Да, пойди на кухню, если таковая здесь имеется, и притащи сюда.
А то на голодный желудок ёбну, так сдохну не от врагов, а от интоксикации. Заебись же будет!
Пока Мэри бегала искать жирный закусон, я оглянулся на ещё двух дур.
— Лиа, ты до сих пор с затычкой в жопе?
Та молча кивнула. Вот это выдержка, стойкая девка, столько держаться и даже в состоянии испуга не пустила поток. Думаю, с неё пока хватит.
— Иди в туалет и просрись, после чего возвращайся.
— А… мы повторим?
Я даже в таком мутном состоянии поперхнулся собственными слюнями. Твою же мать, что это за чудо-юдо она? Неужели так вкатило?
— Я подумаю, а теперь топай.
Она кивнула и скрылась за дверью. Осталась только Дара, нервно переступая с ноги на ногу в своих мокрых штанишках. Ссытся меня даже зная, что поводок работает? Или же теперь не уверена в том, что он действует? Хотя судя по её перепуганной, но в тоже время целеустремлённой роже вряд ли она согласится отказаться от цели. Жаль… очень… Может попробовать в том состоянии кокнуть её?
Хотя стоп.
Мой взгляд сместился на кошечку.
Я могу повторить её судьбу, если трону её. Убежать не могу, вред… даже с промывкой мне ёбнуло. Если только случайно смотаться, но здесь мне такая случайность стоила рассудка и здоровья.
— Они знают, кто я?
Дара замотала головой. С чего вдруг…
— Лиа стала такой агрессивной из-за внешки моей?
Дара закивала головой.
— Ты чо, язык проглотила?
— Нет, — замотала она головой. — Просто… ничего. Ты выглядел слегка не в себе, словно духи в тебя вселились злые.
— Ясно. Когда я начал бойню, можешь описать… как это началось с твоего взгляда?
— Ну… Она сказала, что мы можем идти. Ты закрыл глаза. Она спросила, слышишь ли ты её. Ты вновь открыл глаза и в этот же момент выхватил меч и обезглавил того человека, — указала она пальцем на труп без головы. — А потом… начал убивать остальных. У тебя лицо было пустое, словно у куклы. Потом ты убежал с Бабушкой вниз. А позже вернулся, весь в крови, увидел нас и… стал странно улыбаться. Я пыталась тебя остановить, ну а потом ты пришёл в себя.
Ясненько… Так и запишем: стараться ничего не представлять в голове и не закрывать глаза для успокоения в стрессовых ситуациях, чтоб иметь зрительный контакт с реальностью.
— Мэйн… А что с тобой случилось, когда нас не было? — прервала мои рассуждения серунья.
— А что?
— Ну просто ты был ранен, а когда мы появились, твоё тело было уже в порядке. Тебя же неделю мы искали вдоль берега и в лесу. Даже один раз в деревню заходили, спрашивали нескольких местных о тебе. А тут у них траур, горы тел. Да и ведёшь ты иногда странно, словно сам не свой. Бормочешь что-то, оглядываешься…
— Всё в порядке, — махнул я рукой.
Решил я не рассказывать ей о том, что пережил. Незачем ей это знать. Ни хрена не изменится, а вот взглядов ненужных точно прибавится. Да и ещё просьб женского мудрого совета у другой женской особи, что делать, никто не отменял.
— Но…
— Иди подмойся, серунья.
Она покраснела, схватилась за штаны, словно вспомнив, что устроило собственножопно потоп и, продолжая пародировать запрещающий знак светофора, убежала. Зато сразу после неё вернулась Мэри с маслом. Так себе конечно жрать масло, но на голодный желудок я ёбнуть водку не рискну.
Так, ладно, пока меня не обкатал раслабон, надо бы прошерстить домик на предмет бабла и прочей нужной хуйни, так как деньги лишними не бывают.
— Мэри, у нашей бабки есть здесь заначки? — спросил я.
— Деньги и драгоценности?
— Да, они. Есть?
— Я не знаю, — пожала она плечами. — Но Бабушка была осторожным человеком, так что… сомневаюсь, что мы много найдём в доме.
— Ладно, тогда давай по скорой тут осмотримся и это… стой смирно.
Она непонимающе замерла, а я наклонился и поцеловал её, хорошенько схватившись обеими руками за её задницу. Маленькую, тощенькую, но задницу. Приподнял её за зад к себе повыше, так как гнуться вниз к ней было неудобно, впившись ещё сильнее в её попку руками. Хорошенько так пальцами прямо впился, синячки, наверное, будут. А сам устроил ей французский поцелуй. Она отвечала неуверенно, смотрела мне в глаза испуганными большими глазами, своим язычком аккуратно отвечая мне, словно боялась, что я укушу её.
Забавно, когда целуешься с открытыми глазами, чувствуешь себя… странно.
Так же неожиданно начав это представление для организма, я столь же быстро его разорвал. Почему? Да потому что моей целью было не потешить своё эго или поиграть с ней.
Таким странным способом я попытался перебить собственные мысли. Уж лучше думать, какие у неё сиськи и каково натягивать такую малявку, чем просматривать в голове произошедшее в темнице, так как, глядя на эту кровь и говно, именно о ней я и вспомнил. И этот кинофильм ужасов возвращался, сейчас буквально вламываясь в моё сознание. От этого меня слегка… откидывало, словно всё становилось нереальным. А там, боюсь, недалеко и до нового приступа безумия.
И надо сказать, что организм отреагировал ровно так, как положено. Мысли крутились о том, каково ей засаживать в вареник или в задницу, насколько там узко, вытесняя из головы страхолюдские картинки моего недавнего прошлого.
Мэри смотрела на меня слегка испуганным взглядом, но не спешила давать по съебам. Явно что-то хочет узнать.
— Не парся, — похлопал я её по голове.
— Не париться? — недоумённо переспросила она. — Что?
— Не беспокойся, имею ввиду. Просто мне надо отвлечься.
— Отвлечься? То есть ты меня целовал не потому… — она покраснела.
— Потому, что нравишься? Не совсем. Заняться сексом я-то с тобой не против, но на счёт нравишься или нет вопрос довольно… запутанный. Так что чтоб не было недопонимании — этот поцелуй и жамканье твоей задницы ничего не значат. Просто расслабиться и успокоиться.
Да-да, знаю, что для бабы это звучит очень и очень оскорбительно, как будто она вещь какая-то и её использовали. А ещё она может обидеться. Но боже, мне так насрать сейчас на то, что она там думает, своих проблем с головой хватает. Просто чтоб потом не было всяких недопониманий, обид и попыток претендации на звание девушки я решил сразу внести ясность и расставить все точки над «и». Конечно, с моей стороны это слишком смело звучит, но лучше перестраховаться.
Она смотрела на меня слишком внимательно, от чего мне даже стало слегка некомфортно, после чего заявила:
— От твоих слов… мне обидно стало.
— Не удивлён, но тебе лучше знать причину моих поступков, чем неправильно трактовать их. Сейчас Лиа вернётся, я и её засосу.
— А я не подхожу для этого?
— А ты этого хочешь? Если да, тогда не вопрос, прямо здесь потрахаемся.
Она покачала головой.
— Ну вот. Ко всему прочему, я тебе что, нравлюсь?
— Ну… не очень. Я предпочитаю другой тип парней.
И здесь облом, хотя если учитывать то, что я ей сказал, это обоюдный ответ. Так что норм. Обязательств нет и отлично.
Продолжая фантазировать на тему, как бы классно было бы засадить ей, мы отправились лутать Бабушку. Заглянули под кровать, где нашли всякую золотую бижутерию. Нашли кошелёк с пятьюдесятью пятью золотыми, восемью серебряными, и семнадцатью бронзовыми. С трудом верю, что главная по району держала так мало денег, но больше мы не нашли.
Спустились вниз, где Мэри бросила косой взгляд на растёкшийся в прямом смысл этого слова трупак, после чего прошла в зал и принялась внимательно осматривать обстановку на наличие ништяков.
— Кстати, Мэри, а как тебя угораздило на эту чепушилу работать?
— Бабушку?
— Да.
— Ну… — она замялась. — Я же беспризорницей была. А тут меня раз попросила отнести, второй раз, вот я и зазнакомилась с ней. Раньше она была в разы меньше и, сидя на крыльце, увидела меня. Сказала, что надобно ей посылку отнести и не могла бы я ей помочь. Она уже тогда паханом была, вот я и не отказалась. А там вторая просьба, третья. Мне она платила за помощь, пусть и мало. Другие тоже не трогали, так как знали, под чьим началом работаю. Ну… вот. Лучше, чем шлюхой работать, но хуже, чем на саму себя или стать авантюристом.
— А у беспризорницы есть история до того, как она стала таковой?
— Ну… Меня мама ещё во время войны родила, когда зло и добро воевали. Отец был, с её слов, неизвестным насильником. Проходил их отряд, напал на деревню, мужчин порезал, женщин изнасиловал. Она меня родила, да и оставила у себя. Но как мне семь исполнилось, она умерла. Просто легла и не проснулась. Мы и до того жили бедно, а тут так вообще всё забрали у меня. Ведь что кому-то чужой ребёнок.