Сев на траву, обхватив колени и, оперевшись на колени подбородком, она смотрела на меня своими большими зенками и улыбалась, словно ситуация её веселила.
— Ты кто? — спросила она.
Дура, что ли?
— А как сама считаешь? Лучше скажи, кто ты.
— А ты угадай! — встрепенулась она и её улыбка радостно растянулась до ушей.
— Ну… может мавка или русалка?
— А почему не дриада? Или лесавка?
— У тебя в волосах водоросли. Так ты… русалка?
— Мавка! — она щёлкнула меня по носу, но даже такого касания мне хватило, чтоб скривиться от боли. — Ой! Прости, я не хотела…
— Делать больно? — косо посмотрел я на неё, сдерживая слёзы. — Дрочишь что ли? Вы, недавно созданный филиал гитлерюгенда, меня пару часов назад пиздили безбожно.
— Так мы хотели услышать правду! — воскликнула она, пытаясь оправдать свои поступки.
— И как, услышали? — поинтересовался я.
— Не-а, ты так и не сказал правду, — вздохнула мавка. — Ты должен был признаться…
Еба-а-а-а-а… Пиздец они тупы и упороты, я словно разговариваю с пеньком от дуба.
Ты должен сказать правду. Если правда не совпадёт с тем, что мы хотим услышать, то это неправда. Пробелы в своей логике и логичность доводов подозреваемого пропускаем мимо ушей. Это лишь значит, что пизды мне будут прописывать ровно до того момента, пока я не признаюсь в том, что не делал. Что может быть лучше?
Правильно, только в два раза больше ада.
Часть семнадцатая. Кошмар и его реальность
Глава 47
Я молча наблюдал за пляшущими жителями леса, а за мной, в свою очередь, наблюдала одна из этих жителей, зелёная мавка. Приятная девчушка, но, если честно, меня она нервировала. Жаль, способка в откате, сейчас бы перевоплотиться и порвать всех парней нахуй, а баб скрутить и вытрахать каждую в особо жёсткой форме, используя не только собственное тело, но и шишки, круглые камушки, ветки.
Вот бы я оторвался… Да и тёмненькая сторона моей душонки нашла бы себе развлечение по вкусу, хотя для некоторых оно бы стало бы довольно болезненным.
Плюс, мне тут на мозг стало давить характерным таким зудом. Но самое странное, что я вполне понимаю, от чего это неприятное ощущение сейчас идёт.
Дара.
Она меня потеряла и сейчас пытается достучаться или почувствовать этой способностью. А поводок намекает, чтоб я уже предпринимал попытки вернуться к хозяйке. Какой ужас. Благо, что он не болью мне в мозг стучит, а то я бы такого вообще не пережил.
Кстати, очень интересно то, что я могу по этому зуду или боли понять, что от меня требуется. В опасности Дара или же хочет меня видеть. Это как… как слова, которые ты слышишь и понимаешь их смысл, вот.
И сейчас меня ищут. Хотят видеть. Блин, как я хочу видеть их, словами не описать! И если Даре может ещё и повезёт, то Лиа точно распиздос будет ждать. Хотя нет, будет ждать обеих. Свяжу и сделаю клизму. А Мэри трахну, чтоб в следующий раз не пугалась по чём зря. Что касается поводка, то думаю и здесь есть обход, так как делать я это буду исключительно в интересах самой Дары, чтоб обезопасить её, привив принципы осторожности.
Так, но что делать вот с этими аборигенами? Двигаться не могу, единственная способка в откате и будет только через шесть дней. Превратиться в бабу? Но там все ранения сохраняются. «Завтрак туриста»? Нет, я даже убежать не смогу, к тому же в первую очередь из-за способки сожрут именно меня. «Взгляд убийцы»? Не вижу маленьких девочек. Ну про трусливую душонку и говорить, наверное, не стоит. Вдруг мне она понадобится в течении двенадцати часов?
«Весёлая ночка»? Блин, было бы неплохо… если бы я не был инвалидом! Да мне даже трахаться больно будет!
— Эй, мавка, как звать тебя то?
— Меня? Сенька.
Сенька. Блин, как классическое русское имя. Наверное.
— Ты тут всю жизнь живёшь?
— Если ты про лес, то да.
— И подобные «праздники», — я с трудом кивнул на сходку хиппи, — вы постоянно устраиваете?
— Как только девами становимся и можем дать жизнь, в каждый свободный момент, — кивнула Сенька. — Для нас это как обычное развлечение и способ поговорить.
— И… вам… вот так заниматься сексом… нормально с кем попало?
Просто я заметил, что вот девушка трахалась с парнем и уже через десять минут трахается с другим, а он с другой. Прямо как свингер-пати.
— А что не так? — удивилась она.
— Эм… ну это же… ну… секс… — бля, как объяснить то такое?
— А что такого? Это же приятно! И дарить жизнь ещё приятнее! Так Богиня Лесов и Бог Рек и Озёр завещали делать! Нас ведь мало осталось уже.
— Мало насколько?
— Ну… — она обвела взглядом поляну. — Они и ещё одна группа. Нас уже переловили всех почти. Девушек продали, парней копать отправили. Правда в последние разы и девушек и парней отправляли копать, так как яма, где они работают увеличивается.
Пытается восполнить пробелы в казне после пожарища и наращивает производства? Думаю, если нужно выполнить миссию Дары, то следует поскорее там всё к хуям спалить.
Кстати, она мне так спокойно подобное рассказывает. А вот если бы я был реально их врагом? Вот же бестолочь дубовая.
— А я?
— Что ты?
Меня трахнешь? Но нет, я такого не скажу, я стесняюся… Боже, уебите меня кто-нибудь, почему я такое ничтожество!?
— Что со мной будет? — решил я сменить вопрос.
— Мы отведём тебя к старшему, — ответила Сенька.
— Старший? Леший, что ли?
— Да, верно! — непонятно чему обрадовалась она. — Так ты уже знаешь это.
— Ну так отведёте, и?
— И он умеет видеть истину и сможет сказать, правду ты молвишь или пиздабол ебаный, у параши дранный.
Вот последнее слово никак не подходило ни к манере речи этой девушки, ни к обстановке, взятой словно из фольклора старой Руси, где плясали и давали жизнь духи леса. От куда она вообще это взяла!?
— Эм, позволь спросить, от куда это слово? Последнее, что ты сказала. От куда ты его взяла?
— Ну… — она как-то странно закрутила волосы пальцем, искоса глядя на меня, словно понимая, что ляпнула. — Однажды по речке вниз плыла, купалась, и там были люди. Не солдаты, а… такие… особенные…
— Герои?
— Да-да, они! Ну один назвал старейшину той деревни так. Паханом старейшину звали. Они говорили про лут какой-то, дамаг, ништяки, плюшки, скилы, абилки и ещё много чего.
Герои? Герои это и хорошо, и плохо. С одной стороны, могут помочь, с другой — завалить, так как я отнюдь не положительный персонаж в этом жестоком и беспощадно мире.
— И как… давно ты их видела?
— Когда маленькой была ещё.
Фу-ты ну-ты, а я-то думал…
— Ладно, молвит он, что я правду говорю и что дальше?
— Ну… мы попросим прощения, подлечим тебя и отпустим, — Сенька смотрела на меня так, словно сама в это не верила. — Но ты врёшь, поэтому тебя Леший просто убьёт.
Ага-ага. Если всё так, как ты говоришь, и он умеет отличать правду от вранья, то мне в принципе можно уже не беспокоиться. Просто подождать и всё. Если меня ещё раз конечно не отпиздят, ведь так можно и душу богу отдать, а моя вообще склеит ласты.
— А чтож вы парню не поверили? Ведь он так обвинял меня.
— Правила, — пожала мавка плечами.
— А сидишь ты рядом, потому что сторожить меня надо?
Она грустно вздохнула, посмотрела завистливым взглядом на костёр, на танцующих, на трахающихся, а потом на меня… После чего показала короткую ветку.
Смотрю, даже здесь есть игра в соломинку. Глядя на эту немаленькую пати, я уверен, что в её голове крутится только одна мысль: как же я могла оказаться такой неудачницей.
— Раз ты тут сидишь… может чем-нибудь займёмся? — сказанул я, нагло смотря на неё.
— Чем-нибудь? — хлопнула она ресницами.
— Ты же туда танцевать хотела идти, а потом исполнять «наказы матушки природы»…
— Богини Леса.
— Да-да, Богини Леса. Так вот, танцев не обещаю, но второе можно устроить.
Вот такой я наглый хрен. Ну а хули ещё делать? Не сидеть же здесь просто так и смотреть, как другие радуются жизни.
Сенька критично осмотрела меня.
— Да ты просто…
— Побитый и некрасивый?
Она кивнула.
— Тогда глаза закрой и всё.
— Но… я же сторожу тебя. Если другие увидят, могут на меня рассердиться…
— И кто-то подошёл или хотя бы посмотрел в нашу сторону? — Она покачала головой. — Кто-то обладает способностью видеть в темноте? — Она вновь покачала головой. — Мы сидим на самом краю поляны, куда свет еле добивает, все там увлечены собой. Никто не заметит. Да и к тому же, засранцы бросили тебя, хотя могли бы и подменить!
— Да-да! Я тоже так думаю! — закивала она головой, явно чувствуя обиду на своих. Боже, вот дуболомка.
— Поэтому зачем отказывать себе в удовольствии? Это же просто удовольствие. Как массаж, например.
— Да-да, я полностью согласна!
Меня одного смущает, насколько быстро некоторые девушки соглашаются? А как же… там… э-э-э… чувства? Хотя похуй, секс без обязательств — наше всё.
— Тогда может быть я составлю тебе компанию? — спокойно предложил я.
И не только я. Мой маленький друг тоже был к труду и обороне, мягко намекая девушке присоединиться к нам.
Сенька задумчиво посмотрела на меня, потом посмотрела на моего дружка… схватилась за него! (блин, что ты делаешь!?) Пощупала задумчиво, вновь посмотрела на меня.
— Ну… пойдёт.
Пойдёт? Пойдёт!? Блять, а ты на что рассчитывала!? На двадцать пять плюс!?
У меня от такого аж стояк начал спадать и пришлось «Весёлую ночку» подрубать.
— Ладно, всё равно никто не смотрит, а мне обидно! — пожаловалась она.
— Только аккуратнее, мои кости… слегка вывихнуты, — предупредил я.
Видимо вняв моему предупреждению, она аккуратно начала опускаться и… хоп, я в ней. Довольно приятное необычное ощущение тепла, которое я чувствовал ещё в прошлой жизни двадцать лет назад. Были же деньки…
Сенька же счастливая, как обожравшийся сметаны кот, сверкала глазами и пялилась на меня. А после начала медленно двигаться. Быстрее и быстрее пока под конец не начала жмуриться и улыбаться, словно её щекотали. И…