Не ведал школьный докладчик, что ему суждено увидеть своими глазами всю красоту Антарктики, ступить на лёд и землю Антарктиды.
Друзья и товарищи в Ленинграде принимали участие в подготовке к моему участию в экспедиции преимущественно сочувствием и пожеланием обязательного возвращения. Мой новоземельский друг капитан первого ранга А.И. Нетипанов подарил книгу А.А. Введенского «В снегах крайнего юга».
Изучал и другие источники: В.В. Борискин – «Жизнь человека в Арктике и Антарктике», работы корифеев полярной медицины В.П. Казначеева, Н.Р. Деряпы, А.Л. Матусова, И.Ф. Рябинина, многочисленные отчёты медицинского отдела ААНИИ.
Подготовительный период закончился к октябрю. План на командировку сократился до участия только в сезонный период – 180 суток. Получена соответствующая сезону экипировка – специальный мешок климатической одежды и обуви, бельё, рукавицы, перчатки, меховая шапка флотского образца.
В снежную погоду 22 октября 1980 года в Ленинграде жена и сын провожали меня на Витебском вокзале в Одессу. Через несколько дней из тёплой солнечной Одессы теплоход «Башкирия», зафрахтованный ААНИИ, уходил с полярниками на шестой континент.
В двухместной каюте «Башкирии» познакомился с соседом Евгением Серафимовичем Виноградовым – инженером, руководителем группы гидрологических изысканий. Завязавшаяся дружба живет и поныне. Двое его подчинённых инженера оказались подвластны и мне, так как партийный человек должен возглавлять сформированные группы полярников для схода на берег в иностранных портах. До отхода корабля успели осмотреть Одессу, посетить пивной бар «Гамбринус», услышать в нём одесский юмор, запастись на поход спиртными напитками.
Экипаж теплохода «Башкирия» (преимущественно одесситы) до этого похода уже участвовал в аналогичных рейсах. Это плавание считалось для команды судна выгодным в материальном плане. Дело не в каких-то добавках к зарплате за особые условия плавания.
Одесситы – народ предприимчивый, в пору дефицита на многие товары ширпотреба, они, как сами говорили, «делали школу». Это означало приобретение товаров заграницей и продажу их в Союзе с явной выгодой. При этом с присущим одесситам юмором они цитировали В.В. Маяковского: «Помни о школе, только с ней станешь строителем радостных дней». Из всего экипажа ближе всех познакомились с помощником капитана по пожарно-технической части В. Грибовым.
Закаленный морскими походами 42-летний ПТЧ (аббревиатура должности) днём спал, а ночью обязан был обследовать и вести динамическое наблюдение за пожарной безопасностью судна. С этим человеком было полезно и интересно общаться.
При проходе через Босфор, Мраморное море, Дарданеллы, Эгейское море я уже мог быть гидом. Первый заход в иностранный порт Сеуту – испанский анклав на территории Марокко – состоялся на седьмой день плавания. Старинная крепость на морском берегу, тропическая растительность, много цветов, пение птиц в конце октября на жителей севера производят большое впечатление.
Город спокойный, без шума, общественного транспорта. Удивление вызвал эпизод ремонтно-строительного плана. Во время экскурсии по городу на нашем пути рабочие перекопали тротуар, при этом землю они лопатами из траншеи укладывали на большой лист полиэтилена.
Возвращаясь, мы застали рабочих за укладкой асфальта в месте его разрушения, остатков земли вокруг не было и следа. Культура производства. Здесь и позже в Лас-Пальмасе нас также удивляла строительная площадка у строящихся зданий: огорожена сеткой, на ней информация о стройке, на самой площадке в полном порядке складированы по видам строительные материалы, подъездные пути без грязи. Такое не остается незамеченным даже неспециалистами.
Порт Сеута находится у Гибралтарского пролива, который соединяет Средиземное море с Атлантическим океаном. Длина пролива 59 км, ширина от 14 до 44 км, наименьшая глубина на фарватере 53 м. На северном европейском берегу с 1713 года находится владение Великобритании – Гибралтар. Англо-испанское соглашение (1985 г.) включает положение о равенстве прав гибралтарцев в Испании и испанцев в Гибралтаре.
Фото 19. Вид испанского анклава Сеута на территории Марокко (1980)
По существу же, Гибралтар является военно-морской и военно-воздушной базой Великобритании. В этой базе, как в своих учебниках по военно-морской гигиене писали предшественники профессора К.К. Боголюбов и Н.И. Бобров, пресную воду забирают из атмосферы. Скала высотой 425 м, остывающая ночью, днём конденсирует атмосферную влагу, которая собирается у подножия скалы и используется для бытовых и питьевых целей. Эту информацию я перенёс и в главу «Гигиена водоснабжения военно-морских баз» учебника «Военно-морская и радиационная гигиена» (Под. ред. проф. В.Г. Чвырёва и проф. Г.Н. Новожилова. – Л., 1989. – 90 с.).
Следующий порт захода «Башкирии» – Лас-Пальмас. Сегодня никого не удивить возможностью попасть в эту столицу курортов Запада: среднегодовая температура +22 0С, вечное лето, высокий уровень сервиса.
Фото 20. Вид испанского города Лас-Пальмас (1980)
Главным объектом интереса для нас был музей Колумба – дом, где жил первооткрыватель Америки. Экономя испанские песеты (общественного транспорта нет, такси дорого), мы пошли из порта к музею пешком – примерно 6 км по городу. Искать музей пришлось долго, так как наше обращение к испанцам со словами «Музей Колумба» не имело созвучия. Casa de Colon – так звучит «музей Колумба».
В двухэтажном доме на старинной площади располагался этот дом. Внутри дворик с колодцем, вокруг него стойки, а на них – живые попугаи. Экспозиция представляет предметы быта; всё скромно, без картин и богатого убранства.
Фото 21. Канарские острова. Лас-Пальмас. В доме-музее Х. Колумба (1980)
Во времена дефицита в СССР предприимчивые испанцы открыли в Лас-Пальмасе специально для русских моряков два магазина «Совиспан» и «Космос». Многочисленные покупатели с рыболовных флотилий, промышлявших в Атлантике, скупали в этих магазинах всяческие товары.
Особым спросом пользовались ковры 2х3 м сирийского производства, но не шерстяные, а искусственные. Многие полярники даже по пути в Антарктиду покупали их. Оставив продавцам название теплохода и свою фамилию после оплаты, моряки могли спокойно гулять по городу. Товар доставлялся на судно.
И вот здесь происходило то, что считается одной из особенностей, характеризующих русских. Вечером по трансляции впервые прозвучало: «Товарищи, кто по ошибке взял ковер Иванова, просим вернуть в бюро информации». Опытные полярники говорили, что так происходит каждый рейс. Ещё три дня перехода в сторону Бразилии по трансляции передавали обращение к народу.
Вечером во время прогулки по набережной Лас-Пальмаса мы остановились выпить пива. Наше общение прервал подвыпивший испанец. Мы были одеты в костюмы и при галстуках. Долго не могли понять, что он нам вещает, теребя себя как бы за галстук. При этом произносил «Советико» и пальцем делал жест отрицания. Оказывается, диктатор Франко любил галстуки, поэтому народ в Испании в знак протеста отрицательно относится к галстукам, а советским людям и подавно в Испании не следовало, по мнению испанца, носить галстуки.
Великолепная набережная, пляж, исключительно красивые здания гостиниц вдоль побережья произвели огромное впечатление на нас. Растительность, её цветение и благоухание уже были до этого оценены в Сеуте.
В жизни моряка бывает незабываемое событие – пересечение экватора. Конечно, для подводника оно несколько смазано пребыванием в гермообъекте, когда моря не видно, остаются доверенные штурману и капитану чувства, что они честно сообщают о переходе корабля из одного полушария в другое. Кстати, почему-то пересечение нулевого меридиана – переход из одного (западного или наоборот восточного) полушария в другое – не принято отмечать.
На гражданском судне готовится праздник Нептуна с посвящением «первопроходцев» в его служители. На «Башкирии» это мероприятие готовилось совместными усилиями экипажа и экспедиции. «Назначались» сам Нептун и его «должностные лица» свиты.
Моим друзьям достались две должности: доктора и брадобрея. Их, одетых в белые халаты, пришлось разрисовывать и расписывать мне. На спине у доктора написал известную только латинистам и врачам фразу: «Fortuna non penis, in manus non recipes», вкладывая в перевод всех слов только анатомический смысл. Брадобрей – оригинальный мужик небольшого роста и с морщинистым лицом был раскрашен на потеху публике.
Незадолго до начала спектакля в каюту пришёл один из руководителей экспедиции и вручил мне речь Нептуна, состоящую из 8 строк. Его исполнитель – начальник экспедиции В.И. Сердюков – потерял голос.
Теплоход шёл к бразильскому порту Ресифи. На шестнадцатый день перехода по трансляции прозвучало: «Уважаемые товарищи! Наше судно пересекает экватор, носовая его часть находится в южном полушарии…».
Это событие отмечали вином «Ркацители», полученным по норме снабжения для лиц плавсостава, пересекающих тропик. То есть, ещё раньше морякам и экспедиционерам стали выдавать положенные в тропиках 200 мл сухого вина, но выдача осуществлялась сразу бутылкой на человека (т. е. объём бутылки, поделённый на 200 мл в день, означал, что интендант-снабженец – шипшандер выдал вино на 4 дня вперёд). Вряд ли бы нашёлся полярник, который стал бы делить всё это вино на 4 дня.
Прошли бразильские острова Сан-Паулу, наибольший из которых всего 160 м в длину, но 17 м в высоту. Над зелёной прибрежной полосой острова красиво смотрелась белая «надстройка» из известняков кораллового происхождения (так объяснил нам брадобрей – он же геолог по образованию).
Праздник Нептуна не состоялся из-за испортившейся погоды. Судно качало, было пасмурно, ветрено. Решили праздник отложить на время и провести его после посещения третьего по величине бразильского порта Ресифи.
Фото 22. Вид бразильского города Ресифи (1980)
Ресифи впечатлил и архитектурой, и растительностью, но в ноябре переносить жуткую жару тяжел