анно. Такие люди всегда вызывают уважение.
Как известно, адъюнктура готовит научно-педагогические кадры. Большая часть выпускников остаётся работать на собственной или другой кафедре, некоторая часть направляется в научно-исследовательские учреждения, подразделения академии, в военно-медицинские институты, факультеты. Считается, что оставленный на кафедре адъюнкт заслужил доверие коллектива и получил карт-бланш на долгую продуктивную перспективу.
Моё распределение после адъюнктуры было удачным: на кафедре образовалась вакансия преподавателя, начальник и коллектив не возражали против такого сотрудника, диссертация выполнена и сдана в учёный совет досрочно. Мой предшественник по адъюнктуре (Ш-й Ю.К.) не успел завершить диссертационный труд, и это послужило основанием для направления его «на усиление» профильной кафедры Нижегородского (Горьковского) военно-медицинского факультета – теперь он принадлежит Федеральной пограничной службе. Диссертация им защищена через несколько лет после окончания адъюнктуры.
Фото 16. Преподаватель кафедры ВМРГ майор медслужбы Б.И. Жолус (1979)
Важным событием, идущим в связке с окончанием адъюнктуры, являлась постановка в очередь для получения квартиры. Те офицеры, которые выполнили план адъюнктской подготовки и планировались к оставлению на кафедрах академии, имели право подавать рапорт на жилье ещё до приказа о назначении в постоянный состав. Причём, если в адъюнктуре выпускалось в год 25 человек, то время подачи рапорта играло значительную роль в очереди на квартиру.
Все это понимали и старались быстрее завершать все формальные дела, чтобы в первых рядах стать в очередь жилищной комиссии академии.
В 80-е годы в Ленинграде военнослужащим выделялось большое количество квартир. Велось грандиозное жилищное строительство, а основными районами массовой застройки являлись районы Гражданки и Ржевки-Пороховых. Многие очередники получали жилье в течение года.
Конечно, выбора у новоселов особого не было, но получить быстро в Ленинграде квартиру считалось счастьем. С момента горбачевской перестройки проблема жилья для военнослужащих только ухудшалась и достигла к концу XX века катастрофического уровня.
Моя первая в жизни собственная двухкомнатная квартира на Пороховых была получена через год после адъюнктуры. Конечно, это было счастьем для всей семьи. Мы покидали общежитие на Литейном-26, где проживали пока я был слушателем и преподавателем. Из памяти не уходит коридор на 17 комнат (54 жильца), одна кухня на всех, отсутствие горячей воды, убогий туалет и т. д. Почтальоны называли общежитие двух академий (еще и артиллерийской) «дурдомом» не только за почти 600 комнат, отсутствие лифта, но и за неразбериху в нумерации комнат.
Новостройки 80-х годов – это недоделанные квартиры, например, без унитаза, грязные с неубранным строительным мусором дворы (о детских площадках строители и не помышляли), проблемы с городским транспортом. Но советский человек все равно был счастлив собственной квартире.
Антарктическая экспедиция
Моя самостоятельная педагогическая деятельность была прервана на первом же ее году. Весной 1980 года по приказу начальника академии я был включен в состав приемной комиссии. Комиссию всегда возглавляет начальник академии, но создается аппарат ответственного секретаря (1980 г., К-о В.А.).
В комиссии имеется направленец по комплектованию факультетов подготовки врачей (ФПВ) и отвечающий за отбор личных дел на факультет руководящего медицинского состава (ФРМС). Мне была выделена роль дублера ответственного по комплектованию ФРМС. Обязанности были несложными, но требовали чёткости в оформлении всех характеризующих кандидатов документов.
Памятной страницей работы в комиссии осталась ситуация с моим однокашником (М-й В.И.). Он – начальник медицинской службы подводной лодки – подал рапорт на I факультет (ФРМС) по специальности «хирургия». Такой ход дела допускался. Однако у однокашника «хромала» 5-я графа – национальность – еврей.
Все мои просьбы, обращённые к ответственному секретарю, допустить к экзаменам этого кандидата окончились безрезультатно. Ни то, что он долго служил Родине на подводной лодке (дизель-электрические подлодки в то время «не вылазили с морей»), ни то, что его отец брал Берлин в Великую Отечественную войну, не были аргументами. Решения партии в кадровых вопросах были незыблемыми. Более того, и мне было указано на то, что я неправильно понимаю политику КПСС.
Моя работа в приёмной комиссии вскоре также была прервана. Начальник кафедры В.Г. Чвырев вызвал и сообщил: «Вы командируетесь в Антарктиду». Кем и зачем – я должен был узнать в Научно-исследовательском институте Арктики и Антарктики (ААНИИ) в Ленинграде и на собеседовании в Москве. С одной стороны, деваться некуда – офицер; с другой, предполагал, что это может быть ответственным заданием. Кроме того, рассматривалась материальная выгода, ведь на обустройство новой квартиры требовалось немало денег – ремонт, мебель и т. д.
В ходе подготовки к 26-й Советской Антарктической экспедиции выяснилось много интересных вопросов.
Во-первых, в ААНИИ требовалось представить программу исследований, которая не входила в план института, т. е. я им был не нужен, а институт всего лишь выполнял заявку Министерства обороны на участие в экспедиции одного военного врача-исследователя.
Во-вторых, в Москве в Генеральном штабе меня принял пожилой генерал-майор, попросил рассказать биографию, спросил, какие я выписываю газеты, и пожелал успешной работы в науке.
Таким образом, моё участие в экспедиции оказалось для меня неожиданным, неясным. Позднее стало известно, что один из преподавателей кафедры общей и военной гигиены (ОВГ), желавший стать доктором наук, решил выполнить исследования в экстремальных условиях.
Для этого им с помощью руководства кафедры и академии была проведена работа, и Министерство обороны получило на 5 лет место специалиста-исследователя в антарктических экспедициях. Сам же инициатор этого вопроса был забракован медицинской комиссией (активно умышленно или объективно – история умалчивает). Однако план Минобороны незыблем, его нужно выполнять, а для этого требуются молодые и здоровые учёные. Первым из них оказался преподаватель кафедры ВМРГ, т. е. я.
Для медицинского обеспечения полярников на станции «Ленинградская» академия ежегодно выделяла в антарктическую экспедицию хирурга и терапевта. Их предназначение и функции были известны. Начатое с меня командирование на станцию «Молодежная» врачей-исследователей от академии в антарктические экспедиции в последующие годы продолжалось.
Фото 17. Договор об оплате труда участника антарктической экспедиции Жолуса Б.И. (1980)
Подготовка к исследованиям в экстремальных условиях Антарктики шла около 5 месяцев. Медицинская комиссия допустила по состоянию здоровья. Оформлялись документы – паспорт советского моряка, завещательного распоряжения (в случае смерти жене предполагалась выплата в размере 800 рублей), командировочное предписание (первоначально срок командировки планировался на 549 дней).
Фото 18. Завещание участника антарктической экспедиции Жолуса Б.И. (1980)
Но самым главным документом все же была программа исследований. Её пришлось составлять самому без императива со стороны. В неё и вошли вопросы изучения условий размещения полярников, питания, водоснабжения, банно-прачечного обслуживания, оценка санитарного состояния территории и акватории антарктической метеорологической станции (центра – АМЦ) «Молодежная».
Для работы необходимо было собрать лабораторное имущество, вооружиться методической литературой. В ААНИИ нужно было изучить «Инструкцию о работе врачей-участников арктических и антарктических экспедиций». В списке необходимого лабораторного оснащения оказалось 58 наименований, и это без реактивов, питательных сред и методической литературы.
Вопросы повседневной жизни участника экспедиции изучались по литературе, рассказам опытных полярников. Особой тревоги за жизнь не испытывал, хотя от дилетантов слышал предостережения в отношении опасности трещин во льдах Антарктиды. Их мне не пришлось увидеть, так как с ними встречаются полярники, идущие на купол континента к станции «Восток».
Интересная жизненная линия. В школе учительница географии поручила мне подготовить и доложить классной аудитории историю открытия русскими исследователями Антарктиды. В библиотеке нашёл брошюру на эту тему.
Рассказал одноклассникам, что в январе 1820 года русской экспедицией Ф.Ф. Беллинсгаузена и М.П. Лазарева открыт этот шестой материк планеты. Его средняя высота 2040 м, а площадь 13975 тыс. км2 (в т. ч. 1582 тыс. км2 – шельфовые ледники и острова, причленённые к Антарктиде ледниками). Свыше 99 % территории покрыто льдом (средняя мощность – 1720 м, наибольшая – 4300 м, объём – 24 млн. км3).
Свободные ото льда участки встречаются в виде горных массивов (оазисов) или нунатаков. На станции «Восток» – полюс холода Земли (-89,2 0С), на побережье теплее: зимой – 8-35 0С, летом – 0–5 0С. Частыми являются сильные ветры. Из растений встречаются цветковые и папоротниковые (на полуостровах), лишайники, грибы, бактерии, водоросли (в оазисах). На побережье обитают тюлени, пингвины. Полезные ископаемые: каменный уголь, железная руда, слюда, медь, свинец, цинк, графит и др.
Антарктика включает Антарктиду и прилегающие к ней участки Атлантического, Индийского и Тихого океанов с морями Уэдделла, Росса, Амундсена, Беллинсгаузена и др. Сюда же входят лежащие в субантарктических водах острова: Южная Георгия, Южные Сандвичевы, Южные Шетландские, Южные Оркнейские и другие. На островах – тундровая растительность, много птиц. В составе морской фауны – ластоногие.
В 1959 году заключён Международный договор об Антарктике, который определил ей правовое положение, использование Антарктики только в мирных целях и свободу научных исследований для всех стран.