Внешне Первая никак не изменилась: те же штаны и футболка, в которые Марселин переодела ее, и то же безмятежное выражение лица, ни единого дрожащего мускула. Но магия так продолжала давить на Марселин и Стефана, даже издалека. Первая еще не использовала Силу ни на ком-то из них, но Марселин уже чувствовала ее огромную, разрушительную мощь.
– Слабее, чем я помню, – пробормотал Стефан, закрывая дверь.
Быстро нарисованный в воздухе знак, легший на ручку двери, был одним из сигилов, усиливающих барьер. Марселин не удивилась тому, что Стефан уже ощутил и проверил все барьеры, которые они с Шераей поставили, но испытала легкую неприязнь от того, что он решил добавить еще один символ.
– Сила почти завершила ее исцеление, – как бы вскользь упомянула Марселин, подходя к кровати, на которой лежала Пайпер. Колоссальная магия, давящая на них, была лишь отголосками той Силы, что исцеляла Первую, и это взволновало Марселин.
– Удивительно, что Сила вообще может ее исцелять, – задумчиво пробормотал Стефан. – На данном этапе ей должны быть доступны лишь крупицы Силы, а тут…
– Все дело во Времени? – со вздохом уточнила Марселин.
– Думаю, да. Наверняка оно позволяет Первой использовать Силу в таких количествах, как вчера. Даже не представляю, что будет, если мы попытаемся отделить Время от Силы.
– Как в ней вообще может быть две магии? Ни один сальватор не может быть связан с двумя сакри сразу.
– Поэтому она в опасности. Нужно разделить магию и поместить Время в другого сальватора.
– Но если остальная часть до сих пор у Арне, а он не разорвал связи с Предателем…
– Нужно найти его, чтобы поместить Время в него.
Глава 9. Сохранить то, что разрушили
Пайпер села в кровати и огляделась. Комната – та же, где она проснулась после нападения чудовищ на дом дяди Джона. Но сейчас детали, казавшиеся раньше совсем незначительными, бросились в глаза Пайпер: от мелкого витиеватого рисунка на обоях до едва различимых потертостей на ручке двери. Совсем рядом с дверью, словно они уже собирались уходить, спорили двое людей. В темноволосой девушке, раздраженно шипящей на собеседника, Пайпер узнала Марселин. Глаза девушки пылали зеленым светом, а с пальцев сыпались искры. Стоящий в оцепенении мужчина уже был готов грубо высказать ей свое мнение, когда в его глазах мелькнул и тут же погас бронзовый свет. Пайпер уловила эту перемену так же ясно, как мужчина заметил, что она пришла в себя и что магия внутри нее ожила, приготовившись к тому, чтобы выплеснуться наружу.
– Очнулась, – сказал мужчина, мгновенно прекратив спор.
– Только без паники, – Марселин выскочила вперед и раскинула руки в стороны, будто хотела защитить Пайпер от мужчины. – Я Марселин. Мы виделись на собрании, помнишь?
Пайпер кивнула.
– Придурок сзади – Стефан, – бросила Марселин. – Гилберт попросил нас тебя проведать, и мы…
– Никаких изменений, если не считать всплеска Силы, – встрял Стефан.
Марселин наградила его убийственным взглядом, но дорогу все же уступила. Стефан подошел к изножью кровати и, поймав взгляд Пайпер, добавил:
– Приятно познакомиться.
– Лерайе говорила о тебе, – осторожно произнесла Пайпер. Ее голос был уверенным и ровным, хотя внутренне девушка вся сжалась.
– Интересно узнать, что она тебе рассказала, – задумчиво пробормотала Стефан, неотрывно смотря на нее. – Или, может, это был Арне?
Пайпер моргнула, удивленная тем, как быстро он это понял.
– Ты мне поможешь, – прозвучало больше, как приказ, чем просьба, но она не стала исправляться, быстро добавив: – Поможешь, как и Сионий.
– Сионий уже согласился взяться за твое обучение, – вставила свое слово Марселин. – У нас, конечно, есть программа, по которой обучаются все маги, но твоя магия… В общем, случай особый. Сионий тебе во всем поможет.
– И Стефан, – добавила Пайпер. Она до сих пор сидела на кровати, а Стефан, кажущийся грозным и величественным, возвышался в изножье кровати, точно великан. Но Пайпер заметила, как он вздрогнул, когда она вновь заговорила: – Лерайе сказала, что ты поможешь.
Он ее не боялся, нет. Но он был насторожен, будто ожидал от нее какого-нибудь опасного фокуса.
– В качестве первого урока могу предложить встречу с господином Илиром, – растягивая слова, сказал Стефан. – Кажется, он обещал тебе рассказать немного о сальваторах.
– Согласна.
– Тогда отправимся завтра…
– Сегодня, – перебила его Пайпер.
Новые обстоятельства требовали скорейшего объяснения, поэтому встреча с господином Илиром должна была произойти сегодня.
– Только после завтрака и разговора с братом, – отрезал Стефан.
Услышав о брате, Пайпер забеспокоилась.
– С Эйсом все хорошо, – поспешила заверить ее Марселин. – Он жив, не потерял ни одной конечности, глаза или уха, но немного изменился. Он стал старше.
– Что? – от волнения ее горло пересохло.
– Эриам, – пояснил Стефан, спрятав руки в карманы брюк. – Он бы не пережил «открытие глаз», но благодаря магическому вмешательству все обошлось. Цена – взросление.
– И как это понимать?..
– Он стал старше, – терпеливо повторил Стефан. – Всего на пару лет.
«В голове не укладывается».
На этот раз голоса ничего не ответили на ее мысли, чему Пайпер была безумно рада.
– Дядя Джон здесь? – спросила она спустя полминуты тишины, разбавленной лишь скрипом зубов Марселин.
– Да, сейчас он в столовой вместе с Эйсом и Гилбертом, – ответил Стефан. – Гилберт взялся объяснить Эйсу устройство миров. Я хотел пообщаться с ним после того, как изучу тебя… Твою магию, – кашлянув, исправился Стефан, – но теперь понимаю, что в этом нет необходимости. Эриам прошел как надо, словно и не было никакой угрозы его жизни.
Пайпер понятия не имела, что это может значить. Она несколько секунд смотрела на Стефана и все ждала, когда же он уточнит хотя бы что-нибудь из сказанного, но уточнений не последовало.
Магия внутри Пайпер зашевелилась, призывая девушку действовать.
– После завтрака – к господину Илиру, – напомнила она, поднимаясь с кровати.
– Конечно.
Войдя в столовую, куда Пайпер проводили Стефан и Марселин, она замерла, первым делом заметив Эйса. Он и впрямь выглядел старше на два-три года. Был выше, подтянутее, его скулы стали резче, проступили желваки. Он напоминал отца в молодости – Пайпер, видевшая его фотографии, считала, что для своих лет отец был слишком высоким. Сейчас Эйс, который, кажется, безвозвратно повзрослел, выглядел точно так же.
Пайпер не думала, что от этого ей станет так больно. Эйс ведь был еще ребенком, который не заслуживал того, что с ним произошло. Девушка хотела, чтобы произошедшее с ним оказалось дурным сном. Но, сколько бы ни моргала, пытаясь прогнать слезы, ничего не менялось. Эйс, оторвавшийся от разговора с Гилбертом, с беспокойством смотрел на нее, ожидая.
– Слава богам, – выдохнул Гилберт, указав ей на свободное место прямо напротив Эйса, по правую руку от Сиония. – Мы как раз закончили.
Пайпер хотела поговорить, убедиться, что все это не сон, но за последние дни произошло слишком многое, чтобы она и дальше сомневалась в реальности происходящего. Скачок в развитии Эйса стал последней каплей, переполнившей чашу терпения внутри Пайпер.
«Никаких больше отречений», – зашептал голос в ее голове.
– Пайпс, – взволнованно обратился к ней дядя Джон. Пайпер метнула на него непроницаемый взгляд, – она так и не определилась, как ей следует относиться к дяде, – и тот нервно сглотнул, добавив: – Ты… Изменилась.
– А так и должно быть? – пробормотал Кит, слизывая джем с ножа.
– Думаю, что да, – Стефан непринужденно пожал плечами и сел на свободное место рядом с Сионием, напротив Кита. Марселин, не найдя другого места, расположилась между Пайпер и Гилбертом.
– Ты думаешь? – уточнил Гилберт, во все глаза уставившись на Пайпер.
– Я действительно не знаю, нормально ли это, – ответил Стефан, тоже покосившись на девушку. – Но, думаю, раз она больше не больна, все хорошо. Все так, как и должно быть.
– Хватит пялиться, – ощетинилась Пайпер. Она все еще не привыкла к своей новой роли, но отвечала куда резче, чем от себя ожидала.
– Твои глаза, – с удивлением сказал Эйс, упершись ладонями в поверхность стола и наклонившись вперед. – Они другие.
– Какие?
– Золотые.
– Мои глаза не должны вызывать у тебя такой реакции, посмотри на себя, – ответила Пайпер, вздернув брови. – Ты же… Повзрослел.
– Напоминай мне об этом как можно чаще, а то я забуду, – огрызнулся Эйс. Напряженный взгляд дяди Джона стал более расслабленным, будто едва начавшаяся перепалка напомнила ему о времени, когда все было спокойно.
– Глаза – это еще не все тело, – настаивала на своем Пайпер. Заявление Эйса показалось ей дикостью, но то, как на нее смотрели… Сама Пайпер ничего не могла понять, но чувствовала, что над ней не издеваются. – А вот у тебя изменилось все тело.
– А ты всего себя осмотрел? – вдруг спросил Кит.
– Ради богов, – проскрежетала Шерая.
– Да, – ничуть не смутившись, ответил Эйс. – Я себя всего осмотрел и ощупал. Марселин сказала, что это не исправить, так что… Черт, – выдохнул он, мгновенно поймав на себе предупреждающий взгляд Сиония, – у меня всего лишь отняли лишние два-три года. Так ли это важно?
– Да, – твердо сказала Пайпер. – Мы с тобой теперь в другом мире, так что все, что с нами происходит, важно.
Мысль казалась вполне очевидной и до безобразия простой, и Пайпер удивилась, как много времени ей потребовалось, чтобы прийти к ней.
Ничего уже не исправить. Конечно, есть Забвение, но Пайпер не считала его выходом. Забвение – побег от проблем и самой реальности, а Пайпер не привыкла убегать, даже если реальность выглядит ужасающей. Свыкнуться с мыслью о существовании других миров вряд ли когда-нибудь удастся, но попытаться все же нужно. Роль избранной каким-то магическим существом ее не устраивала, и хотя Пайпер не верила в судьбу, она предпочитала думать, что именно она все так устроила. Теперь судьба представлялась ей огромным механизмом со множеством мельчайших деталей, каждая из которых продумана и устроена на свое место.