— Несс, я знаю, как образуются циклоны.
— Значит, ты должен понимать, что на Кольце все воздушные массы движутся с одинаковыми скоростями. Никаких спиралей.
— Ну, а ветер?
— Теплый воздух поднимается вверх, холодный опускается вниз. Но от этого не могло возникнуть явление, которое мы сейчас наблюдаем. Что хочет Говорящий?
— Пролететь через его центр. И Тила с ним.
Кукольник присвистнул.
— Это может быть опасно… Не понимаю, Луи… хотя… Знаю, уже знаю.
— Что знаешь?
— Представь себе, что в центре бури находится место, где воздух исчезает. Все остальное очевидно. Воздушные массы движутся со всех сторон к этому месту. Воздух, вращающийся вместе с Кольцом, будет двигаться немного быстрее, и поэтому на него станет действовать более сильная центростремительная сила. Простой же воздух будет опускаться вниз. Это нижнее веко Глаза. Верхнее образует воздух, движущийся против «течения».
Луи смотрел на Глаз. Теперь он уже не казался таким ужасающим. Кукольник был прав. Это было нечто вроде циклона. «Веки» были тучами, освещенными солнцем. «Зрачок» — центром циклона.
— Только что это за таинственное место, где исчезает воздух?
— Может, это какой-то гигантский насос?
— Это сомнительно, Луи.
— Ну?
— А ты обратил внимание на поверхности, где материал Кольца выступает из почвы и скал? Их становится все больше. Это следствие действия эррозии. Глаз действует в радиусе многих тысяч миль. Площадь, подвергшаяся его воздействию, больше, чем поверхность наших родных планет.
На этот раз засвистел Луи.
— Проклятие! Теперь понимаю. Это кратер от метеорита.
Да, значит материал Кольца все же может не выдерживать ударов.
— Следует рассмотреть все это. Луи By смело поглядел на громадный глаз и сказал:
— В центре Глаза находится спокойный воздух. Я сейчас передам это остальным. Мы все пролетим через Глаз циклона.
Когда они подлетели к зрачку, небо над ними потемнело. Может, наступала ночь? Ответить определенно на это не было возможности — толстая пелена облаков сделала бы и ясный день темным и мрачным.
Летели прямо в Глаз Бога. Вид был поразителен. Луи хотелось одновременно смеяться и кричать от восторга и ужаса. Ведь хватило бы и одного скутера, чтобы определить, действительно ли перед ними отверстие от метеорита. Луи мог бы облететь Глаз и…
Они были уже в центре.
Влетели будто в черный коридор, освещаемый непрерывными вспышками молний. Воздух был сравнительно спокоен. Но около зрачка бешено мчались тучи.
— Пожиратель листьев был прав, — прокричал Говорящий. — Это просто буря.
— Я что-то вижу! Впереди! — крикнула Тила.
Дыра внизу туннеля. Луи оскалил зубы в нервной гримасе и положил руки на пульт. Он даже не заметил, как Тила направила свой скутер вниз. И вдруг он услышал приглушенный крик.
Лицо Тилы на интеркоме выдавало сильное потрясение. Она смотрела вниз.
— Что случилось?
С трудом до него дошел ответ:
— …ит меня!
Луи посмотрел вниз.
На самом дне туннеля что-то мигало… какая-то искорка, которая могла быть скутером, если бы нашелся глупец, желающий нырнуть в рычащий Мальстрем. Нырнуть только затем, чтобы посмотреть на дыру, за которой находилась только пустота.
Луи почувствовал, как его охватило неправдоподобное бессилие. Ничего нельзя было сделать. Ничего.
Над пультом он увидел лицо Тилы. Широко открытые глаза всматривались во что-то ужасное. Из носа текла кровь.
Ее лицо постепенно бледнело. Каждую секунду она могла упасть в обморок.
Ее глаза смотрели в глаза Луи, и, казалось, просили: «Сделай что-нибудь. Что-нибудь.»
Голова Тилы безвольно упала на пульт.
Луи почувствовал во рту вкус крови. Он даже не сомневался, что до крови прикусил губу. Луи посмотрел на громадных размеров воронку, увидел в ней серебряную искорку скутера Тилы…
…которая внезапно повернула и с огромной скоростью врезалась в стену воронки. Через несколько секунд далеко впереди, за пределами Глаза, появилась движущаяся с огромной скоростью конденсационная полоса. Ни на секунду Луи не сомневался, что это скутер Тилы.
— Что случилось? — услышал он кзина.
Луи только покачал головой, не в силах ничего объяснить.
Интерком показывал опущенную голову Тилы. Черные волосы закрывали ее лицо. Она была без сознания и находилась в скутере, мчавшемся со сверхзвуковой скоростью. Что-то надо предпринять, но что?
— Луи, она должна была погибнуть. Может быть, Несс включил какое-то устройство, о котором мы не знали?
— Нет. Хотел бы, чтобы именно так и было, — заявил Говорящий.
— Ты сам видел, как это было! Она потеряла сознание, ударилась головой о пульт, и ее скутер рванулся вбок, будто за ним гнались дьяволы! Просто при ударе освободилась блокировка рулей, и тело направило их в нужную сторону.
— Чепуха!
— Ага… — Луи думал только о том, чтобы заснуть и перестать думать…
— Это… подумай о теории вероятности, Луи, — кзин вдруг сообразил, и его челюсть отвисла от изумления. — Нет. Это невозможно.
— Ага… — подтвердил Луи.
— В таком случае она бы не была с нами. Осталась бы на Земле.
Луи кивнул, потом неторопливо протянул руку и нажал кнопку вызова Несса.
Кукольник отозвался почти сразу, как будто ожидал этого сигнала. Луи с удивлением заметил, что кзин не выключил свой интерком. Коротко рассказал Нессу о том, что произошло.
— Кажется, мы оба были неправы относительно Тилы, Луи. Она летит на дополнительном двигателе. Его невозможно включить ударом головы. И, вообще, невозможно включить случайно.
— А как он включается? — спросил Луи. Когда Кукольник показал ему, то Луи пробормотал: — Могла из любопытства попробовать.
— Ты так считаешь?
— Что мы можем сделать? — спросил Говорящий.
— Дайте мне знать, когда она придет в сознание, — сказал кукольник. — Я покажу ей, как уменьшить скорость и вернуться к нам.
— А до этого?
— До тех пор мы можем только ждать. Существует опасность перегрева двигателя. Однако, пока скутер летит, он сам будет огибать преграды, так что она не разобьется. Ей ничего не угрожает.
— Нехватка кислорода может нарушить работу мозга.
— От этого ее охранит ее счастье, — возразил кукольник.
18. Случайности Тилы Браун
Была уже глубокая ночь, когда они оказались на другой стороне Глаза. Не было видно ни одной звезды, но через многочисленные разрывы в тучах время от времени к ним добирался голубой отблеск Дуги Неба.
— Я передумал, — сказал Говорящий-со-Зверями, — если хочешь, Несс, можешь вернуться к нам.
— Хочу, — ответил Несс.
— Мы нуждаемся в твоем мышлении. Но я никогда не забуду о том, что твоя раса сделала с моей.
— Никоим образом не вмешиваюсь в твою память.
Луи почти не обратил внимания на победу практичного взгляда на жизнь над чувством гордости, разума над ксенофобией.
Тила все еще была без сознания. Хотя Луи неоднократно пытался связаться с ней, это ему не удавалось.
— Не понимаю, — проговорил Несс. — Если ее счастье такое большое, почему наша экспедиция потерпела катастрофу?
— Я это уже говорил!
— А если это не счастье, то почему включился дополнительный двигатель? Ну, ответь!
— Успокойтесь, — попробовал остановить их Луи. Они не обратили на него внимания.
— Наверное, счастье иногда покидает ее, — проговорил Несс.
— Никогда не поверю в наследование счастья!
— Придется поверить, — вмешался Луи. — Я должен был догадаться раньше. Тила никогда не знала боли. Помнишь, что сказала она, когда на нас напали солнечники? Она спросила: «Видишь ли ты? — Я ослеп», — ответил ты. А она на это: «Да, но видишь ли ты?» Она просто не поверила тебе. Или ее попытка босиком пройтись по дымящейся лаве?
— Просто она не очень умна, Луи.
— Черт побери, именно, что умна! Просто не знает, что такое боль. Ты посмотри, как она ходит. Неуклюже, будто в любой момент может споткнуться. Но не падает. Не разбивает локтей и коленок. Ничего не разбивает. Ей просто нет необходимости быть ловкой и искусной.
— Верю тебе на слово, Луи, — проговорил Говорящий. — И ее счастье берет нас под свою опеку. Если бы над полем солнечников не было туч, сейчас мы бы уже не разговаривали.
— Разумеется, — подтвердил Луи. — Однако, солнечники успели обжечь кзина. В небе Тила удобно ехала на десятый этаж эскалатором, а Луи взбирался пешком. А его ладонь, как и ладонь кзина еще болит, тогда как Тила отделалась только дыркой в багажнике скутера.
— Ее счастье лучше охраняет ее самою, а не нас, — добавил он.
— Это естественно. Тебя что-то беспокоит?
— Возможно…
Друзья Тилы никогда не рассказывали ей о своих заботах — она не понимала их. Тила не знала несчастной любви — мужчины оставались с ней, пока ей не надоедали.
Благодаря своим способностям, Тила иногда становилась другой, чем остальные женщины. Она, сама этого не сознавая, обладала непонятной силой… И именно эту женщину любил Луи…
— Но ведь и она меня любила, — пробормотал он. — А если она меня не любила…
— Я слушаю, Луи. Что ты сказал?
— Несс, это я сам с собой…
В чем же настоящая причина того, что Тила решила присоединиться к Луи и его пестрой компании? Почему ее счастье велело ей влюбиться в неподходящего мужчину, принять участие в тяжелой и опасной экспедиции, где им всем не раз грозила смерть? Это было бессмысленно.
На пульте что-то изменилось. Луи увидел, что Тила очнулась и подняла голову. Посмотрела, ничего не понимая, и ее взгляд наполнился ужасом.
— Спокойно, Тила, — проговорил Луи успокаивающе, — только спокойно… Все в порядке…
— Но… — начала она высоким, ломающимся голосом.
— Мы уже вылетели из этого. Глаз остался далеко позади. Оглянись.
Тила повернула голову и долго смотрела назад. Когда ее лицо появилось снова на экране, она стала уже значительно спокойнее.