ндию. Он предпочитал проводить время в своих поместьях и на кораблях и в доках, чем посещать Хемптон-Корт и Уайтхолл. Оба графа – Эссекский и Хертфорд – в молодости испытали всю горечь унижения, находясь при дворе. Король Иаков I принудил графа Эссекского, которому тогда было двадцать четыре года, дать согласие на развод со своей женой по причине якобы его импотенции. Все дело было в том, что некий фаворит короля возымел намерение на ней жениться. После этого граф отправился на военную службу в Нидерланды, где пользовался репутацией хорошего солдата, был верным протестантом и честным скромным парнем. Граф Хертфорд в молодости полюбил и тайно женился на леди Арабелле Стюарт, кузине короля Иакова. У короля возникло опасение, что их брачный союз может угрожать трону, на который молодая пара вряд ли претендовала. Они были разлучены, Хертфорд бежал из страны, а Арабелла умерла, сойдя с ума в Тауэре. Когда Хертфорду исполнилось пятьдесят, его трагический роман был уже для него давним воспоминанием; он удачно женился во второй раз на сестре графа Эссекского. Теперь это был равнодушный ко всему, грузный джентльмен протестантских взглядов, отец семейства, но уже не вхожий в королевский дворец.
Все эти связанные родственными узами люди имели своих компаньонов и друзей, таких как барон Сэй и Сил, лорд Брук, Джон Хэмпден, богатый землевладелец из Бакингемшира, и Джон Пим, сквайр, родом из Уэст-Кантри, обладавший большими деловыми способностями. Позднее все они станут видными противниками короля в последнем парламенте, и все они были активными сторонниками политики освоения колоний и вкладывали большие средства в ее осуществление.
Войны с Испанией в правление королевы Елизаветы способствовали созданию союза протестантов и сторонников колониальной экспансии, в число которых входили все вышеперечисленные известные сановники. В стране они защищали и вдохновляли на проповедь священников-протестантов. В поселения на западном побережье Атлантического океана отправляли служить тех же протестантских клириков. Новая Англия становилась прибежищем для мирян и священников, не желавших признавать духовную власть Лода. Удивительным примером религиозной и интеллектуальной силы стало небольшое поселение Бостон, в котором уже в 1636 г. был основан первый пуританский богословский колледж в Новом Свете. Джон Гарвард, выпускник Эммануил-колледжа в Кембридже, главном центре пуританской мысли в Англии, пожертвовал 400 книг и 700 фунтов на создание второго Кембриджа на берегах реки Чарльз в Массачусетсе.
Однако интересы ведущих протестантских предпринимателей, не желавших иметь дела с короной, были сосредоточены, в частности, на поселениях, расположенных на Карибах. Здесь действовала «Провиденс компани», акционерами которой были Уорвик, Сэй, Брук и Хэмпден. Лорд Холланд, тоже бывший акционером, представлял интересы компании в Уайтхолле. Оливер Сент-Джон, известный барристер-пуританин, был солиситором компании, а ее секретарем – Джон Пим.
Компания основала поселение на небольшом карибском острове Провиденс, который позже стал называться Санта-Каталина, с двумя целями. Этот остров-аванпост, вместе с двумя другими близлежащими островами Ассосиэйшен и Генриетта, имел выгодное положение и мог быть использован в качестве военно-морской базы в противостоянии с Испанией. Но новые поселения также должны были стать образцом первозданной добродетели. На всех трех островах люди не будут знать, что такое грех, и воцарится чистота нравов. Были запрещены игры в карты и кости. Вечером можно было отдыхать, играя в шахматы. Нетерпимыми были проституция, пьянство и сквернословие. Тщательно подобранный священник – немецкий беженец-кальвинист – с позором был отправлен домой: в воскресный день он распевал каччи, светские вокальные песни.
Основной задачей этих поселений было осуществлять наблюдение за испанскими судами и грабить их, когда представлялась такая возможность. Граф Уорвик и его друзья создавали пиратские базы на всех трех островах, стремясь одновременно утвердить на них мораль и правила поведения, которые были присущи разве что кальвинистской духовной семинарии. Компания столкнулась с другими трудностями помимо вопросов поведения в поселениях Провиденса. В местном климате могли работать только негры, но это вовлекало компанию в африканскую работорговлю. Более того, негры бунтовали, и завоз других партий рабов пришлось прекратить. Также недоставало воды, поселения подверглись нашествию крыс, выращивание табака и хлопка не окупало себя. Табака – из-за вмешательства короля в торговлю. А для обработки хлопкового сырья на экспорт не хватало технических средств. Прижились только посадки плодовых деревьев и сахарного тростника, и развивалось свиноводство. Испанцы, французы и голландцы угрожали островам со всех сторон. В 1635 г. испанцы напали на остров Ассосиэйшен и полностью уничтожили все поселение.
Акционеры компании встречались в Лондоне, в домах лорда Брука и Уорвика, частым гостем в обоих домах был Джон Пим, поскольку отвечал за всю организацию предприятия. Он был умелым управляющим и опытным администратором, всегда действовал быстро и решительно, обладал хорошей памятью и удивительной способностью собирать и анализировать информацию, а затем использовать ее в деле.
Акционеры «Провиденс компани», несомненно, обсуждали, собравшись, политические вопросы. Едва ли они могли избежать разговоров на подобные темы, поскольку на их религиозные и торговые интересы влияла церковная политика короля и его дружба с Испанией. Некоторые из них, конечно, платили дань уважения курфюрсту Пфальцскому во время его долгого и неудачного визита ко двору его дяди. В какой-то момент визита король, попытавшись изменить внешнюю политику страны, зашел настолько далеко, что дал устное согласие на войну с Испанией в Карибском море. Войну, которая должна была вестись за счет компании и с помощью ее кораблей. Столкнувшись с постоянными потерями, которые несла компания, и катастрофическим состоянием поселений, акционеры были готовы принять решение о ее переводе на континент. Однако появившаяся возможность компенсировать все траты с помощью каперства открыла перед компанией новые перспективы. Поэтому летом 1637 г. акционеры вложили в предприятие еще 100 тысяч фунтов и решили продолжить его деятельность. Их первоначальные идеальные планы создания образцового общества так и не реализовались, все закончилось лицензированием капитанов пиратских судов в обмен на часть получаемых ими прибылей. Результаты деятельности «Провиденс компани» были удручающими, но все же она была наследницей традиций Елизаветинской эпохи.
Частное дозволение короля руководителям компании вести их собственную войну против Испании не повлияло, по их мнению, на общий курс внешней политики. Сэй, Брук, Уорвик, Хэмпден, Пим и их друзья, как никто другие в Англии, понимали, что отказ короля поддержать курфюрста означал с его стороны предательство протестантского дела и упущенную возможность вести войну справедливую, почетную и успешную.
Религиозная и внешняя политика короля внушала опасения его оппонентам за будущее страны при его авторитарном правлении. Небольшой факт, чисто случайное событие, на которое Принн обратил внимание в его «Новостях из Ипсвича», казалось, все объяснял. В переизданном в 1636 г. молитвеннике была опущена молитва за здравие Елизаветы, королевы Богемии, и ее семьи. Молитва о сестре короля читалась, когда у Карла еще не было детей, а она де-факто была наследницей трона. В 1636 г. у короля уже было пять детей. Количество имен его родственников, которые по праву могли быть включены в текст молитвы, было, естественно, ограничено. Но исключение Елизаветы было, по мнению критиков ее брата, зловещим знаком.
Король с презрением смотрел на подобные глупости, но он ошибался, поступая так. Вот где была опасность: слишком многих его подданных объединяли одни и те же страхи и одно и то же возмущение его религиозной и внешней политикой.
Глава 3. Королевский мир и доходы короля
Недоверие, рожденное церковной политикой короля, могло бы в меньшей степени повредить его планам, если бы у него были успехи в управлении государством. Власть, которой не доверяют, может быть эффективна только в одном случае – если ее боятся. И Карл мог бы достичь того, чего хотел, если бы его администрация смогла вызвать к себе уважение и добилась полной покорности народа.
Англия была богатейшей, влиятельнейшей и ценнейшей частью владений короля, и его истинная власть опиралась на английскую администрацию. Ни один уважающий себя английский юрист не стал бы в то время оспаривать утверждение, что «право монарха править – это фундаментальный закон». Но вызывало споры, в какой форме должно осуществляться это правление. Король считал, что в его доброй воле уважать и защищать народные свободы. Высказывалось и такое мнение, что законы только принимают, но не всегда требуют их исполнения. На практике, чтобы провести закон в жизнь, требовалось согласие и сотрудничество королевских подданных, селян и горожан, мировых судей, констеблей, шерифов и лордов-лейтенантов во всей стране, кому была делегирована власть. «Власть короля – это краеугольный камень в фундаменте административного управления», – сказал один из сторонников короля. Но в фундамент положено много других камней, кроме краеугольного. Можно по-другому выразить метафору. Король – источник справедливости, но река, берущая в нем начало, разбивается на более мелкие потоки и каналы и орошает всю страну. У всех есть только теоретическое и отдаленное понятие об источнике, откуда текут воды справедливости.
Король лично назначал судей, чьей первейшей обязанностью, как он это понимал, было поддерживать его власть. Фрэнсис Бэкон, канцлер отца Карла, называл судей «львами, сидящими под троном». Если львы начинали громко рычать и сотрясать трон, вместо того чтобы его поддерживать, необходимо заставить их замолчать. Ни Иаков I, ни Карл не испытывали при этом колебаний и так и поступали. Иаков отстранил от дел главного судью лорда Кока, назойливого защитника общего права, а Карл сместил главного судью лорда Кру, когда тот оказался признать законность его очередного требования денег. Для того чтобы его власть над судьями не вызывала ни у кого сомнений, король изменил формулу их присяги при назначении. В прошлом судьи продолжали занимать должность до тех пор, пока честно выполняли свои обязанности (quamdiu se bene gesserint – лишь бы вели себя хорошо,