Я ничего не ответила. Да и это было не нужно. Королева сразу же отвернулась и пошла дальше. Однако позади я услышала разговор двух равков:
– И что же она такого сделала? Неужто предала короля?
– Видать, да.
– Как низко…
Обернувшись, я положила руку на эфес меча и, посмотрев на два бледных лица, сказала сквозь зубы:
– Прекратите, иначе прокляну ваши души.
Они переглянулись. Один бросил на меня короткий взгляд, но все же отвел глаза.
– Это неправда. У тебя нет такой силы, – сказал второй, видимо более смелый равк.
Тогда я подступила на шаг к говорящему и прошипела так, что Королева Змей явно поразилась бы:
– Тогда я просто выколю вам глаза и отрежу языки. Она ваша королева, проявите должное уважение.
Больше они не спорили.
Я бросила косой взгляд на Колума, что неотрывно смотрел на Гвиану, которая практически дошла до цели. Когда королева все-таки подошла к гильотине, я еще сильнее сжала эфес меча и сделала шаг вперед, но лишь уткнулась в барьер, что оттолкнул меня.
Королева остановилась возле принца и что-то ему сказала. А после к ним подошла настолько старая ведьма, что даже не могу вообразить, сколько ей Алых лун на самом деле. Она взмахнула руками, что-то приговаривая. Ее сухие бледные губы быстро зашевелились, и после очередного взмаха рук в воздухе появилось видение – на троне сидел король равков. Он был невозмутим, но при одном взгляде на свою супругу на его глаза легла тень печали.
«Откажись. Откажись и не казни ее», – кричал голос внутри. Какая-то часть меня не хотела смерти королевы. Однако вмешаться я не могла. Я ждала чего-то странного. Хотела, чтобы что-то пошло не так. Что-то вселенского масштаба, и тогда королева смогла бы сбежать. Но тут же я поняла – она не побежит.
Все напряженно ждали, что скажет король. Однако он молча перевел взгляд на младшего брата и кивнул. Губы королевы изогнулись в печальной улыбке, а в глазах застыли слезы, но она не молила о милости и прощении. Гвиана лишь послала супругу воздушный поцелуй и отвернулась. Она снова что-то сказала принцу и, получив согласный кивок, подошла к гильотине. В эту секунду у меня замерло сердце. Жаль, что все вышло именно так.
Ее Величество стала на колени и, сняв корону, сама наклонила голову в проем. Однако сразу же вынула ее оттуда и громко сказала:
– Гуляйте сегодня так, как никогда в жизни. Живите и будьте счастливы. Таков последний указ вашей королевы.
Толпа начала тихо перешептываться, а королева тем временем вернула голову под лезвие и закрыла глаза.
Даже в этот момент я продолжала надеяться, что король передумает и это все, чтобы напугать королеву, проучить ее, но принц кивнул палачу, и тот дернул веревку. Толпа ахнула, кто-то зарыдал в голос, а кто-то смеялся, но равнодушных не было. Я же не отрывала взгляд от принца, который сглотнул ком в горле и посмотрел на своего старшего брата. Король сидел неподвижно и, взмахнув рукой, приказал ведьме закрыть окно. Видение исчезло.
Вот и все. Ненавижу равков. Никогда их не любила. И плевать, что в моих жилах течет их кровь.
Пробравшись через толпу, я схватила Колума за руку и почувствовала грубые шрамы даже сквозь перчатку.
– Забираем Эмета, Аргоса и уносим отсюда ноги!
Супруги
Я ослушался Отца, взял исписанный пергамент и отправился к морю. Я долго смотрел на шумные волны и все же решился. Скрутил послание для существ Мэроу и поместил в бутыль. Конечно, я сомневался, но все-таки понял, что все делаю правильно. Плотно закрыл его и, присев на корточки, опустил в воду. Большего я сделать не могу. Надеюсь, кто-то это увидит. Вашему верному слуге было страшно возвращаться к Отцу, ведь я был уверен, что он знает о моем непослушании. По дороге я молился, чтобы прародитель простил меня, ибо он это все, что у меня есть. Однако, как оказалось, кроме верности Отцу, я небезразличен к Мэроу. Надеюсь, послание попадет в нужные руки.
Казалось, что мы с Колумом единственные, кто шел от гильотины, а не к ней. Остальным было интересно увидеть своими глазами отрубленную голову королевы. Не каждый день такое происходит, даже не каждые сто Алых лун.
Я же не стала смотреть, как королева сделала свой последний вдох. Мы не были особо близки. Да и близких у меня всего двое: Нефел и Колум. И да, я готова признать, что мне больше не плевать на молчаливого мага. Он стал мне небезразличен, и если бы на гильотину отправили его, я бы вывернулась наизнанку, но вытащила оттуда его щуплую задницу.
– А-а-а, да уйдите вы с дороги! – Пробиралась я к замку, отталкивая любопытных равков. Тяжело распихивать высоченных верзил, я как злющий ребенок, пробирающийся мимо больших теть и дядь.
Одной рукой я держала Колума за локоть, чтобы не потерять в толпе, а второй была готова выцарапать всем глаза или то, до чего я смогу дотянуться. Нужно убираться с земли равков. И как можно быстрее.
Наконец вынырнув из толпы, я глубоко вдохнула полной грудью, отпустила мага и, не оборачиваясь на толпу, устремилась в сторону замка. Туча, что повисла над черной крепостью равков, стала еще темнее и опустилась ниже. Везде светило солнце и пели птицы, но только не вокруг каменистого изваяния равков. Оно было похоже на огромный склеп, кажется, что я даже чувствовала зловонное дыхание смерти.
– Колум, быстрее! – Поторопив мага, я сорвалась на бег.
Стоило нам переступить порог каменной крепости, как туча взорвалась. Послышался раскат грома, а тяжелые капли начали стремительно падать на каменные стены замка. Внутри практически никого не было. Все собрались на площади.
Когда мы преодолели несколько коридоров, то встретили Эмета на полпути к темнице. Его лицо, как и настроение, было мрачнее капризной тучи. Не говоря друг другу ни единого слова, мы вместе отправились за Аргосом. Вот только Эмет не подозревает, что его сын – это тот самый пресловутый Аргос, за которым я так долго шла. И я ума не приложу, как скрывать это дальше.
– Королева? – спросил Эмет, поворачивая в очередной коридор.
– Казнь состоялась, – ответила я. – Куда мы идем?
– За сыном. Бастиан сказал, что он будет ждать меня на кухне для слуг.
Немного сбавив темп и оказавшись за спиной Эмета, я посмотрела на Колума и приложила палец к губам.
– Тсс, – прошептала я, и маг кивнул.
Итак, что я имею на данный момент. У меня есть охотник, который искренне и с добротой относится ко мне. Есть маг, он готов пойти на обман и предать охотника ради меня. И есть Аргос. Ребенок, который в силах спасти Нефел. И меня в том числе. Если я не сдержу «слово» и не приведу до начала Алой луны Аргоса, то умру сама, а следом за мной и Нефел отправится «на суд к Матери».
Внутри что-то отдаленно напоминающее совесть буквально кричало, что я не могу бросить ребенка к ногам Королевы Змей и спокойно уйти в хижину Нефел. Откуда у меня взялась совесть? Ее отродясь не было.
Я посмотрела на спину Эмета. Если я скажу ему правду об Аргосе, то он заберет ребенка. И никогда не отдаст его мне по доброй воле. Причинять охотнику боль я не хочу, но все равно сделаю это. Я буду идти с ними максимально долго, а на развилке Колум поможет мне избавиться от Эмета и забрать Аргоса.
Отвратительный план. Но я выбираю себя. Себя и Нефел. После того как ворожея излечит подругу, я помогу Эмету вернуть сына. Вдвоем мы очень сильны и сможем забрать мальчика у Королевы Змей. А если нам это не удастся? Тогда Эмет будет преследовать меня и рано или поздно убьет. Он никогда не простит мне потерю сына.
Может, ребенок ему и вовсе не понравится. Какие глупые мысли, Эва. Как ему может не понравиться собственный ребенок? Да, мне дети не нравятся, как и вообще все на Мэроу. Но Эмет другой…
Охотник первым спустился на кухню, но быстро вернулся. Ругаясь, он прошел мимо меня и Колума. Мы с магом практически впечатались в каменную стену, чтобы пропустить недовольного отца.
– Где ребенок? – спросила я с замиранием сердца.
– В тронном зале. Кухарка сказала, что его только что забрал принц.
И мы побежали в тронный зал со всех ног. Зачем равк увел ребенка? Он же дал «слово», что отпустит нас. Для чего весь этот спектакль? Ненавижу отродье равков.
Двери в зале были распахнуты, принц нас ожидал, держа Аргоса за руку. Мальчишка явно был испуган. А по кругу зала стояли воины и маги. В воздухе витало напряжение. Моя рука невольно опустилась на эфес меча. Если нужно, то я с кровью вырву ребенка из рук принца.
– Сынок, иди ко мне, – произнес Эмет, тепло улыбнувшись.
В эту же секунду я почувствовала, как у него в груди разливается печаль вперемешку с нежностью. Сердце бьется с утроенной силой. Эмету точно небезразличен ребенок. Жаль.
Черноволосый мальчик неуверенно шагнул вперед, а затем отпустил руку равка и, подняв на него взгляд, спросил:
– Можно?
Голос такой тихий и по-детски нежный, что мне стало дурно.
Отвернувшись, я посмотрела на «неудобный» трон и краем глаза заметила, что принц кивнул ребенку, и тот побежал к отцу.
– Я отпускаю вас, – сказал он, смотря на Эмета, – но твоя супруга должна мне ночь. – Перевел на меня серьезный взгляд: – И на тебя до сих пор идет охота.
– За предупреждение благодарности не жди.
В этот раз на его губах не было ироничной усмешки. Кажется, он не в том настроении. Неужели его задела смерть королевы? Так он мог ее не убивать. Все же равк решил оставить последнее слово за собой.
– Колкость от тебя – это лучшая благодарность.
Эмет встал на ноги и сжал руку сына в своей огромной ладони, а другую протянул мне. Сначала я посмотрела на нее как на нечто чужеродное, ведь не поняла, чего он хочет. Однако все же неуверенно вложила свои пальцы в его ладонь. Охотник сжал их, и я ощутила собственнические чувства. Я Эмету тоже небезразлична. Да будет проклята моя душа на веки вечные, но я этим воспользуюсь. Он только что показал мне, что слаб передо мной. К счастью, охотник не ощущает того, что чувствую я. В противном случае уже понял бы, насколько сгнила моя черная душонка.