Какое-то время равк молчал, но все же ответил:
– На это я и рассчитывал.
Когда мы заехали в поселение, я практически потеряла сознание. Последнее, что помню, как равк положил меня на что-то мягкое, прикоснулся пальцами ко лбу, провел ими по метке охотника и тихо сказал:
– Он будет страдать. Это я тебе обещаю.
Союзники
То был мужчина со шрамом на лице. Огромная дуга перечеркивала его лицо, начиная от правого уха, через нос и уходила к левому уголку губ. Словно сама природа зачеркнула его, как ошибку.
Эва.
Открыв глаза, я поняла, что прошло уже несколько часов. Ставни на окнах были закрыты, а значит, ночь вновь царствует на Мэроу. Криков за каменной преградой не слышно, и я позволила себе еще на мгновение прикрыть веки и обдумать все, что было.
Я упустила его. Шрам ушел у меня из-под носа. Я должна была пробраться к нему ночью и перерезать ублюдку глотку.
Открыв глаза вновь, я села и, осмотрев плечо, успокоилась. Меланта все излечила так, словно и не торчало из меня копья. Сверху одежды на мне не было, лишь брюки. Подарок Лилии безжалостно испорчен. Мало того что там дыра размером с кулак, так еще и все залито кровью.
Прикрывшись одеялом, я встала с кровати. У окна заметила таз с чистой водой и умылась. Это немного ободрило. И пройдя по комнате, я увидела на спинке стула одежду. Вот только я сразу поняла, что она не от Лилии.
Цвета не Эмета. Черный кафтан, разрисованный нитями золота. Подачка принца. Ему что-то от меня нужно. Но что? Аргос? Так он не выторгует у меня ребенка никакими нарядами.
Осмотрев комнату еще раз и убедившись, что другой одежды у меня нет, я подошла к стулу и провела рукой по дорогой и мягкой ткани. Приятно. Надевая наряд, я не думала, как это воспримет равк или кто-то еще. У меня просто не было выбора. По крайней мере я сама себе так говорила, затягивая ремни и проклиная равка. Вот только проклятья уже не слетали с моего языка с былой легкостью. Все же он помог мне. Если бы не принц, мое тело уже растащили бы волки.
Дверь со скрипом открылась, и заглянула Меланта:
– Ты проснулась.
– Как видишь, – ответила я, поправляя новое одеяние и переплетая косу.
Ворожея вошла в комнату и прикрыла за собой дверь. Я бросила на нее косой взгляд, а в ответ девушка заломила пальцы и спросила:
– Как ты себя чувствуешь?
– Все хорошо.
– Колум предупредил, чтобы я не ждала благодарности, – с улыбкой произнесла ворожея.
– А она тебе нужна?
– Нет, наверное.
Рассовывая оружие по специальным выемкам на одежде, я спросила:
– Где Колум?
Щеки девушки заалели, и, потупив взгляд, она ответила:
– В комнате.
– Ты его так и не выпустила?
– Нет. Он там уже два дня.
Встретившись взглядом с зеленоглазой Мелантой, я спросила:
– Я спала два дня?
Шрам уже ускакал так далеко, что мои поиски будут глупостью.
– Немного меньше. Я излечила тебя, рана была серьезной, но ты бы и так поправилась, а вот магия… с ней пришлось немного сложнее.
Я благодарна Меланте за то, что она спасла меня, но язык еще не привык раздавать добрые слова налево и направо.
– Что нового? Как Аргос, где равк, вернулся ли сын Лилии?
На последний вопрос я ждала ответа с нервозностью, хотя знала, что Шрама тут нет. Был бы он в стенах своего дома, то уже убил бы меня. Хотя… Воспоминания, как равк обещал, что Шрам будет страдать, всплыли в голове, но я не уверена, что это было на самом деле. Для чего принцу равков разбираться с моими «проблемами»? Если он действительно это сказал, значит, от меня ему и вправду что-то нужно.
– Аргос в порядке, но теперь за ним постоянно ходит маг принца Бастиана. Сам принц ушел, как только принес тебя, вернулся к ночи и сказал мне, чтобы я поставила тебя на ноги как можно быстрее, у него к тебе имеется важный разговор. Сын Лилии не появлялся.
Разложив оружие, я проверила золотую нить, которая теперь обвязана вокруг моего запястья. Кулон на месте. А после взгляд упал к шраму на ладони. Перед глазами всплыло лицо Эмета. Именно он оставил этот шрам на моей руке. Сжав пальцы в кулак, я вновь посмотрела на Меланту.
– Понятно. Где равк?
– Был в холле, когда я проходила мимо.
Выйдя из комнаты, я услышала голос Меланты:
– Госпожа…
– Эва.
– Эва, могу ли я выпустить Колума из комнаты?
– Да. Но не из дома.
Девушка удалилась, а я направилась в холл и действительно нашла там равка. Он сидел за столом и смотрел на какой-то свиток. Рядом с ним находился еще один равк. Однако его я не знала. Даже если нас и представляли друг другу, то я не помню, была слишком шокирована появлением принца в стенах этого дома. Воин, а это именно он, более габаритный в размерах, но от него не веяло и долей той силы, что исходила от принца.
Не поднимая взгляда, принц обратился к своему другу:
– Рэйган, собери всех, о ком я тебе говорил.
Рэйган тут же поднялся и поспешил удалиться. Равк тем временем наконец отвлекся от созерцания каракуль на пергаменте и поднял на меня взгляд.
Жалость.
Именно это я там увидела и разозлилась, что он подсмотрел самый ужасный день в моей жизни.
– Ты не имел права.
– Можешь не благодарить за спасение.
Секунда тишины.
– Мне не нужна твоя жалость.
– Мне не тебя жаль.
– Я же вижу…
– Мне жаль, что тебе пришлось это испытать.
– Это все равно жалость.
– Уверена? – приподняв одну бровь, спросил равк.
– Более чем.
Принц пожал плечами и, откинувшись на спинку стула, сказал:
– Жалость – это не плохо.
Тут я согласна. Она куда хуже, чем «плохо».
– Это отвратительно.
Принц молча растянул губы в улыбке.
– Ты услышал что-то смешное?
Он начинает меня раздражать с небывалой силой.
– Нет. Я даже не думал, что настолько скучал по дебатам с моей маленькой охотницей.
– Я не маленькая. И не твоя.
Принц лишь пожал плечами и снова вернулся к листу.
– Читать умеешь? – спросил он.
Равк положил на стол пергамент и кивнул на него. Я посмотрела на лист, а затем снова на принца.
– Для чего ты здесь? – спросила я.
– Прочти и узнаешь.
Медленно, словно опасаясь листка, я все же подошла к столу и, не садясь за него, поднесла свиток к лицу, на котором было послание аккуратным, но торопливым почерком. Буквы наклонены влево и в конце каждой строки немного смазаны. Пергаменту не дали времени отлежаться, а сразу же завернули, значит, тот, кто писал послание, спешил.
Пишу вам, существа Мэроу, с целью хоть как-то помочь и оградить от ужаса, что надвигается на ваш мир. Я всего лишь обычный хотт, которого слишком давно Отец забрал с собой на край Мертвого моря. Я вел записи со слов нашего прародителя и считал это высшим благом, но не так давно узнал, что Матерь и Отец, покинувшие мир Мэроу навсегда, заключили договор. Они уподобились существам и дали друг другу священное «слово». Спустя время, видя страдания существ, Матерь решила, что их дети достойны пощады и лучшей жизни, и, чтобы уверовать в свою правоту, Матерь попросила Отца помочь ей отправиться в мир, что лежит между миром Воды и миром Огня. Однако если Матерь ступит на земли Мэроу, то никогда уже не сможет отправиться обратно… Домой в мир Огня. Таков был принципиальный ответ Отца.
В священном «слове» говорится: «И только истинное дитя Матери вернет ее в мир Огня». Отец понял, что прародительница обманывает его, и лишил Матерь возможности иметь детей. На это он отдал последние крохи магии, что у него оставались, и теперь он пленник в мире Воды, отсюда ему никогда не выбраться. Матерь, обратившись в ребенка семи Алых лун, попала на Мэроу. В проход, который она открыла, вошли и суртуры. Она была так слаба, что не смогла их остановить. Много Алых лун Матерь скрывалась в теле ребенка в разных краях Мэроу. Она жила там долгое время, прародительница наблюдала со стороны и берегла остатки своей магии. Однако снова разочаровалась в своих детях и поняла, что они недостойны лучшей жизни.
Матерь решила вернуться в мир Огня. Она нашла себе высокородную семью и, затуманив магией умы, притворилась одной из них. Она росла и крепла, но этого было мало, и Матерь направилась в одно из королевств и смогла обосноваться там. Но понести ребенка она не сумела. И тогда Матерь использовала остатки своей магии, настолько сильной и могущественной, что сумела зачать ребенка. Как это произошло, Отец не знает, но у него и Матери есть нить, что связывает их, ведь они были и остаются супругами по сей день.
Я надеюсь, что это послание попадет в добрые руки, ибо Матерь готова открыть врата мира Огня и вернуться домой, но откроет она их в самый закат Алой луны и заберет своего истинного ребенка на ту сторону, а к вам в Мэроу из огненного прохода придут чудовища, настолько ужасные, что суртуры покажутся вам детскими сказками. Будьте сильны и стойки в борьбе с Матерью, отнимите ребенка и уведите так далеко, чтоб она была не в силах его заполучить. Думаю, это мои последние строки, написанные в этой жизни. И я надеюсь, что они помогут вам и спасут множество существ. Ведь каждый достоин шанса на спасение.
Посмертное послание хотта для существ Мэроу
Бред.
Пробежавшись еще раз по строчкам, я посмотрела на равка:
– Что это?
– Это то, что изменит наш мир. Но вот в какую сторону, решать тем, у кого будет ребенок Матери.
Губы без моего ведома растянулись в усмешке.
– Не думала, что ты веришь в сказки.
– Это правда.
Еще раз взглянув на свиток, я ощутила легкие вибрации магии. И запах соответствующий.
– Это глупости какие-то, – бросила я и откинула лист на стол.
– Нет!
В этот момент в холл вошли все кому не лень. Лилия и Аргос с матерью, Меланта и Колум, равки и Гвиана, которая выглядела очень даже по-королевски. Все переглянулись между собой, ведь никто не знал, для чего мы тут собрались. Никто, кроме принца и, возможно, Рэйга