От очередного толчка я невольно вскрикнула. Он оказался сильнее, чем все предыдущие, и канат выпал из рук. С криком, который из-за грозы и шума дождя никто не слышал, я полетела по мокрой палубе, собирая своим телом различные деревянные короба. В кого-то врезавшись, я пыталась за что-нибудь ухватиться, но пальцы цеплялись лишь за воду и пустоту.
Когда я больно ударилась виском обо что-то, корабль накренился в другую сторону, и я кубарем полетела обратно. Однако мне удалось ухватиться руками за доски, сломав пару ногтей, и в какое-то мгновение я поняла, что скоро упаду за борт.
Обернувшись, я увидела сквозь стену дождя, как один из людей улетел в пучину океана. Ноги повисли в воздухе, и я, зажмурив глаза, пыталась из последних сил ухватиться хоть за что-то, и мне удалось. Подняв голову, я увидела равка, что держал меня одной рукой, а второй – канат. Поудобнее перехватив мою руку, он резко дернул, и я приземлилась прямо на него.
Корабль вновь повернулся, однако равк успел каким-то образом обвязать нас тросом вокруг деревянного столба, который держал давно оторванные штормом паруса. Оказавшись прижатой к равку лицом, я жадно хватала воздух и трясущимися пальцами вцепилась в принца, ведь понимала, что если бы попала в воду, то не выбралась бы.
Сквозь чрезмерно шумное буйство природы я услышала, как равк закричал:
– И даже сейчас ты можешь меня не благодарить.
Подавив улыбку, я прикрыла глаза. Холод и ливень заставили меня прижаться к горячему телу равка еще сильнее, и я понемногу успокоилась. Взяв себя в руки, тихо, так, чтобы он не слышал, прошептала:
– Спасибо.
– Ты что-то сказала?
– Нет.
Корабль несся в неизвестном направлении, наверняка мы сбились с курса. Найти кого-то взглядом было невозможно. Надеюсь, большинство уцелело. Меня успокаивало лишь то, что Колум, Меланта и Аргос с матерью были не на палубе.
Сквозь стену дождя начало проглядывать нечто высокое. И в последнюю секунду перед столкновением с каменной глыбой я поняла – нам конец.
Равк сильнее прижал меня к себе, и корабль врезался в скалу. Дерево с легкостью разломилось, и судно начало разваливаться на глазах. Уже через мгновение равк разрезал канат, и не сговариваясь мы прыгнули за борт.
Удар о воду на какое-то время дезориентировал меня. Равк потерялся из виду, и я испугалась, однако старалась держаться из последних сил. Бултыхаясь, я наглоталась соленой воды и ушла под воду с головой. Когда я практически потеряла сознание, почувствовала, как меня схватили. Из-за страха и паники я вдохнула, и в легкие попала вода. Я почувствовала удушающую боль, и понимала, что иду ко дну, но бороться была уже не силах.
Не мой выбор
Мола подарила себе непозволительную роскошь – дать девочке имя, когда ей было чуть больше одной Алой луны. До пяти Алых лун вообще имен не дают. Нет смысла. Уж очень часто дети умирают.
Мола назвала ее Эванжелина. Если верить легенде, именно так звали первую ведьму на Мэроу, она была прекрасна и сильна, но не могла говорить. Матерь вложила в ее голову слишком много знаний и отняла единственный источник распространения сокровенного. Поговаривают, что Эванжелина была не только первой, но и последней живой ведьмой с чистой магической кровью, пока равки не напали на леса и не истребили всех, кто имел силу волшебства. Это всего лишь легенда, но Мола верила в ее правдивость, так же как в силу дня, что сменяет ночь.
Я очнулась на каменистом берегу, изрядно подпортившем мое пробуждение. Ненавижу воду! Солнце уже подсушило одежду и волосы, а на небе не было ни единой тучи, словно кораблекрушение мне и вовсе привиделось, но многочисленные синяки на теле доказывали – это было правдой.
Из хорошего – я жива.
Из плохого – я потерялась.
Не знаю, выбрался ли с корабля кто-то еще, но, сжав зубы, я продолжала обходить берег. Окликнуть Аргоса или Колума я не посмела: не знала, есть ли тут опасность. Я даже примерно не понимала, где нахожусь. Но то, что окружало меня, походило на родину ликанов.
Проверив карманы, я с досадой обнаружила, что все оружие потеряно. Если честно, я вообще не понимаю, как выжила, ведь я чувствовала, что мое тело камнем шло ко дну. И уже не надеялась увидеть солнце или вообще хоть что-то.
Камни, камни и камни. Они были повсюду! Берег буквально состоял из них. Однако в небольшом отдалении я увидела высокую и неприступную скалу, что уходила в небо. Снизу было невозможно рассмотреть острые пики, но уверена, они там есть.
Заметив вдали черную с позолотой ткань, я остановилась. Сердце начало биться с утроенной силой, и я сглотнула горький ком. Сорвавшись на бег, я подвернула ногу, но меня это не остановило. Это определенно кто-то из равков, только они носят такой цвет. Они и я.
От увиденного мой шаг невольно замедлился, и я остановилась, не дойдя до тела, что лежало лицом вниз на камнях. Отведя взгляд в сторону океана, я постаралась восстановить дыхание и все же заставила себя подойти к трупу. Я уверена, что существо мертвое. У него не было ног, видимо, их оторвало в момент крушения, а тело уже вытолкнули волны. Светлые волосы скрывали лицо, и я поняла, что не хочу увидеть за этой завесой принца.
Он нужен мне для защиты Аргоса. Для поиска древней ведьмы, да и для возвращения на родину. А еще для противостояния Матери. Самой Матери! Кто еще способен встать против создательницы Мэроу? Остальные куда более умны и не будут противиться, а вот он… Пусть он живет.
Присев у тела, я медленно отодвинула прядь волос и протяжно выдохнула, закрыв глаза. Не принц.
– Не дождешься, – послышался голос равка.
Распахнув веки, в отдалении я увидела принца, сидящего у самой скалы. На нем не было камзола и оружия. А вокруг него море крови.
Поднявшись на ноги, я пошла в его сторону. Живой. Надолго ли?
– Что с тобой? – спросила я, стараясь скрыть радость от того, что он жив.
– Накололся на что-то.
Равк был бледный и выглядел так, будто вот-вот отключится.
– Дай посмотрю, – сказала я и села к нему.
Он закрыл глаза и произнес, слегка улыбнувшись:
– А ты, оказывается, заботливая.
Закатив глаза, я отодвинула рваные края рубашки, и тут же к горлу подступила тошнота. На животе равка не было живого места. Словно в него втыкали копья и пики. Раз за разом. Удар за ударом.
– Как ты до сих пор жив? – прошептала я.
– Люблю жизнь. Нравится мне она.
– Нужна Меланта!
– Нет.
– Да! Она сможет поставить тебя на ноги.
Принц открыл глаза и медленно покачал головой и произнес, поморщившись от боли:
– Вокруг нас никого нет. Я не слышу их мысли. Они либо мертвы, либо далеко отсюда.
Ясно. Тут только я, принц и труп без ног. Что мне делать? При всей моей силе и выносливости я не смогу тащить на себе равка. Мало того что он больше меня в два раза, так от любого движения его раны будут кровоточить еще сильнее.
– Ты же не умрешь? – с какой-то странной интонацией спросила я. – Как я доберусь до ведьмы? Ты сам все это начал, а теперь что? Сдаешься? Равк, не раздражай меня своей смертью!
Бледные губы изогнулись в кривой ухмылке.
– Я не умру. Но мне нужна кровь.
– Что? Где я ее возьму? Ты видел тут много прохожих?
Равк посмотрел на меня потухающим взглядом, а после медленно произнес:
– Сейчас тебе решать, жить мне или нет.
– Я тебе свою кровь не дам, – моментально ответила я.
– Упрямая.
– Невыносимый!
– Ты сделала свой выбор.
Он снова закрыл глаза, а мне хотелось дать ему сильнейшую пощечину. Он специально поставил вопрос таким образом. Чтобы я в будущем корила себя за его смерть? Так плохо он меня знает. Мне плевать. Или нет?
Сейчас равк нужен мне. Ведь будучи на корабле, я не присутствовала ни на одном сборе, когда обсуждали поход по скалам к долине ликанов. Я ничего не знаю. Слепа и глуха. Вот проклятье!
– Я не знаю, как это и что потом со мной будет? Что станет со мной, если я дам тебе свою кровь?
Я слышала, что некоторые сходят с ума. Ведь в момент, когда клыки равка вонзаются в жертву, он может заставить чувствовать и видеть то, что пожелает.
– Может, я куда-то налью? – спросила я.
– Когда равки питаются из… первоисточника, то силы возвращаются очень быстро.
При одной мысли, что клыки принца будут во мне, стало мерзко.
– Что будет испытывать первоисточник?
Равк снова открыл глаза и медленно ответил:
– То, что я пожелаю.
Очень расплывчатый ответ.
– И чего ты пожелаешь?
– Наслаждение. Ты испытаешь наслаждение.
– Я не хочу испытывать подобное от тебя, – бросила я, невольно отодвинувшись.
– Ложь.
Бросив косой взгляд на запястье, я увидела, что кулона нет. Фамильная ценность равков покоится на дне океана. И все, о чем я думала, известно принцу. А этот ублюдок даже не сказал мне!
Не думая, я протянула руку равку, а он сказал:
– Я бы предпочел шею.
– Ешь что дают.
Принц холодными пальцами взял мое запястье и притянул к себе. Невольно я опустила голову, а равк смотрел в упор. От его голодного взгляда по коже побежали мурашки, и настолько сильные, что стало больно. Сначала равк еле уловимо коснулся губами вены, а потом, прикрыв глаза, вонзил клыки.
На мгновение мне стало больно, и я хотела отнять руку, но потом по венам разнеслось тепло и умиротворение. Я не знаю, сколько времени прошло, но, открыв глаза, я поняла, что сижу на коленях равка. Когда я повернула голову, наши взгляды встретились, его глаза больше не были потухшими. И я начала испытывать… нечто интимное. Горячие волны прошли по телу. Дыхание сперло, а сердце колотилось быстрее обычного.
Что это? Возбуждение…
Вырвав руку, я с ужасом отползла от него. Однако стоило мне встать, как я слегка пошатнулась.
– Я же просила, ничего не…
– Я и не делал. Я не внушал тебе, того, что ты испытала.
Он врет!