Я просто не могу согласиться, ведь если мы станем супругами, то будем единым целым? И тогда Бастиан попытается забрать у меня клинок и сам убить Матерь. А как я уже напомнила ему ранее, мои супруги долго не живут. Не хочу его терять.
Где же та я, которая думала только о себе и Нефел? Куда она пропала? Почему для меня вдруг стало важным, что будет с другими? Аргос, Колум, Меланта, Гвиана, Бастиан и даже Ромен, я не хочу, чтобы с ними что-то произошло.
Еще какое-то время я валялась на кровати и ждала, когда ночь наконец вступит в свои права, тогда я пойду искать Корделию. Эту ночь дрянь не переживет.
В замке стояла кромешная тишина, словно я была одна. Постепенно сознание стало мутным, и я провалилась в полудрему. Однако, услышав странный звук, я открыла глаза. Что это? Скрежет? Шаги?
Бесшумно соскользнув с кровати, я взяла меч Бастиана. Хоть он и велик для меня, но этим оружием я пользуюсь куда лучше, чем остальными. Как можно тише я на цыпочках подошла к двери, и, когда оставалось не больше двух шагов, она начала медленно открываться, пропуская узкую полоску света в темную комнату. На мгновение я замерла, а потом приняла боевую стойку и стала ждать незваного гостя.
В комнату вошел мужчина и, увидев меня, тут же бросился в атаку. Он замахнулся мечом, но я смогла отразить его удар. Это же человек. С чего он решил, что справится с охотником? Как он вообще посмел напасть на меня в замке? Король обещал защиту!
Все стало ясно, когда в комнату ворвались еще четверо. Они окружили меня, и тот, что вошел первым, снова попытал счастье, однако я оказалась сильнее. Я словно очутилась в танце, который не сулит мне ничего хорошего. Двое, те, что находились по бокам от меня, одновременно напали. Тогда я присела, и их мечи встретились над моей головой. Лязг металла разнесся по покоям принца. Встав, я вонзила меч прямо в сердце одного, а после вынула лезвие и, еще до того, как тело упало, легким взмахом меча перерезала второму живот. Тут же напал третий, и я сумела отбить удар, но четвертый оказался за моей спиной. Ему хватило секунды, чтобы вонзить мне в плечо меч. От боли я вскрикнула и разжала пальцы, оружие полетело на пол. Превозмогая боль, я отскочила в сторону и достала ножи, что ранее прикрепила к штанам. Осталось расправиться всего с двумя.
Тот, что ранил меня, стоял с омерзительной ухмылкой на лице. И судя по его улыбке без гнилых зубов и умению владеть мечом, могу предположить, что это не крестьяне.
– Вы об этом пожалеете, – сказала я, выставляя вперед нож.
В эту секунду дверь открылась еще шире, и в комнату вошла Корделия.
– Не пожалеют, – протянула она елейным голосом и посмотрела на меня с нескрываемой ненавистью: – А ты говорила, что тебе от Бастиана ничего не нужно.
Наши с Корделией мысли на эту ночь сошлись. Она тоже решила ослушаться приказа короля. Вот только в случае моей смерти равке есть что терять. Мне же – нет.
– Король убьет тебя, – предупредила я, поудобнее перехватив рукоять ножа.
Корделия сделала наигранно удивленное лицо, приложила руку к сердцу и ответила:
– Ой, ты не знаешь, что я все это делаю с позволения Его Величества?
Сердце упало вниз. Вот тебе и мудрый правитель.
– По твоему лицу вижу, что ты не знаешь, насколько переменчив король, – бросила Корделия, наслаждаясь моим молчанием. – Он всегда хотел безоговорочной власти, и в этот раз даже Бастиан не смог его переубедить.
Я молчала. Ну какая же я дура, раз поверила, что король, жаждущий власти, упустит ее из рук.
– И каков приказ короля? – спросила я холодным тоном.
– Убить всех, кроме мальчишки и Бастиана. Отнять у тебя клинок и доставить его королю до наступления Алой луны. И, зная наши с тобой разногласия, Его Величество позволил мне лишить тебя жизни.
– Слишком много желающих, – хмыкнула я, бросив один нож в того, кто медленно продвигался ко мне.
Ублюдок думал, что я не замечу?
Нож попал точно в глаз, и тело мгновенно рухнуло на пол. А Корделия лишь посмеялась, и в покои вошла ведьма. Та самая, что колдовала, когда я вошла в комнату к принцу, когда он говорил с королем.
– Обездвижь ее, – приказала равка без тени улыбки на лице.
Стоило ведьме начать шептать заклинание, как покои принца тут же наполнились ароматом магии. Корделия подождала минуту, а затем подошла к павшему воину, вынула из глаза нож и медленно направилась ко мне.
– Неужели ты думала, что я позволю тебе жить? Ты убила мою Франческу, ты отняла у меня корону и Бастиана. Ты сломала мне жизнь!
Каждое слово равки было наполнено ядом и чистой отравой.
Корделия остановилась напротив меня и поднесла нож к моей шее.
– Ты должна была умереть еще там, в катакомбах. Я бы подвесила тебя на Древе Жизни и только спустя время сказала бы Бастиану, что кровь, которую он пил за обедом, принадлежала когда-то увлекшей его охотнице.
В эту секунду я почувствовала, как магия пытается пробиться в мое сознание, но что-то мешает ей. Она будто бьется о панцирь. И тогда я поняла, это клинок Эванжелины помогает мне. Он словно обладает большей магией, чем старая ведьма. Однако я все же решила дождаться «своего момента».
– Леди Корделия, – прошептала старуха, – моя магия не…
Вот он «мой момент».
Ведьма не успела договорить, я вонзила последний нож, что оставался у меня в руках, бывшей нареченной Бастиана в горло.
Глаза Корделии расширились, однако бедняжка даже не могла произнести ни звука. А я продолжала удерживать равку от падения, приблизившись к ее лицу и прошептав:
– Это за смерть Эмета.
А затем отпустила нож, и Корделия упала замертво.
Ведьма подхватила свои многочисленные юбки и попыталась сбежать, а оставшийся в живых мужчина бросился на меня. Я поднырнула под его рукой и, оказавшись за спиной, запрыгнула на него, схватилась за голову, повернув до хруста. Он рухнул, а я, отняв его меч, выбежала из комнаты. Передо мной было около десяти равков. Воины.
Гадство! С ними мне точно не справиться…
Развернувшись, я понеслась сломя голову в противоположную сторону. Это единственное верное решение. Сейчас мне нужно пробраться в комнату Аргоса, а затем найти остальных, если они еще живы.
– За ней! – послышался мужской голос.
Завернув за поворот, я врезалась в Ромена. Маг с трудом держался на ногах, а вся его одежда была в крови.
– Беги к конюшням! – закричал он.
– Где Аргос?
– Почти все там.
– Почти?
– Беги, беги как можно дальше от замка! Нас предали! Король отдал новый приказ, и теперь все, кто в замке и за его пределами, хотят только одного – забрать клинок и мальчишку.
Из-за поворота вынырнули равки и с кличем бросились на нас.
– Беги! – крикнул Ромен и поставил что-то вроде магического щита. – Я их надолго не задержу!
Я бежала изо всех сил, однако остановилась, услышав вскрик мага. Я обернулась и увидела, как в Ромена вонзают сразу два меча. На мгновение я прикрыла глаза, но времени на скорбь не было, и я устремилась прочь.
Пробежав ступени, я выскочила на улицу и, увидев толпы равков, спряталась за искусно вырезанные кусты. Затаив дыхание, я услышала двух воинов, что переговаривались. Они ищут меня, Ромена и принца! Нас всех видели в этой части замка. Где Бастиан? Он где-то рядом. Он точно должен быть где-то здесь.
Спустя мгновение из замка выбежали те, кого пытался остановить Ромен.
– Маг готов, – бросил один из них. – Охотница где-то здесь. Найти ее и убить, клинок принести в замок!
Выходит, Бастиан рассказал королю не все, раз они уверены, что смогут коснуться клинка.
Равки разбредались по сторонам, и, выждав пару мгновений, я выглянула из-за кустов. Вдалеке виднелась конюшня, придется долго бежать по открытой местности. Любая стрела достанет меня без проблем.
Что делать? Нужно как-то замаскироваться. Переодеться… Глупости все это. Сейчас ночь, и никто в здравом уме и твердой памяти не выйдет на улицу. В кого бы я ни переоделась, я все равно буду привлекать внимание воинов.
Медленно продвигаясь вдоль стены замка, я услышала шорох в кустах и замерла.
– Эва, это я, – прошептал Бастиан.
Вприсядку добравшись до него, я увидела принца, что сидел на земле, упершись спиной в каменную стену. Принц ранен. Много-много раз.
– Как ты понял, что это я?
– Твои мысли.
Хоть когда-то они помогли нам.
– Он предал меня, – прошептал Бастиан, и я услышала в его голосе отчаяние и боль.
Мое сердце сжалось. Предательство родной семьи – далеко не самая приятная вещь.
– Я знаю, – ответила я, сжав ладонь Бастиана.
– Ты должна добраться до конюшен раньше воинов, иначе король получит Аргоса, и тогда ты не сможешь сделать…
– А ты? – спросила я.
Глаза Бастиана начали закрываться, а его тело соскальзывало по стене. Поймав его, я отодвинула ворот своего плаща и склонилась, однако принц не реагировал.
– Ну же! Ешь! – прошипела я.
Стоило мне почувствовать легкое касание его губ, как по коже побежали мурашки. А потом он укусил меня. Боли я не испытала, по венам пронесся приятный жар. Я приобняла его и погладила по спутанным и мокрым от крови волосам. Внутри стало спокойно и тихо, а потом разгорелся пожар.
Когда равк отстранился, он посмотрел в мои глаза с благодарностью, а я склонилась к нему и поцеловала в губы так же, как он делал это в покоях, легко и непринужденно.
– Бежим вместе, – сказала я.
Однако он отрицательно покачал головой.
– Я их отвлеку, а ты беги.
– Нет, – воспротивилась я.
– Да.
Равк схватил меня и крепко обнял, а затем поцеловал так чувственно и глубоко, словно прощался. Отстранившись, он сказал:
– Я уведу их в другой край, а ты побежишь.
– Я дождусь тебя в коню…
– Нет. Беги в Ваал, я сам найду тебя.
– А если тебе снова нужна будет кровь?
– Я справлюсь. Теперь я знаю, кто на моей стороне, а кто нет.
И я теперь тоже это знаю.
Как только он вышел на свет, я заметила красные свечения в ночи. Суртуры пришли на смертный пир. В сторону Бастиана побежали и равки, и суртуры, принц увел их как можно дальше от меня. Когда они все скрылись за построением из камня и древесины, я услышала звуки борьбы и удары мечей.