Старший муж матери облокотился спиной о её ноги, беззаботно вытягивая ноги и создавая обманчивое ощущение покорности, жмурясь от удовольствия когда мать запустила у его волосы руку, перебирая пряди. Рик же предпочел в этот раз сесть сбоку от трона, приняв абсолютно отрешенный вид, и прокручивая в пальцах его любимую головоломку.
Некоторое время Тайра с интересом рассматривала получившуюся композицию, отмечая привычную расслабленность всех участников.
— И часто так? — тихо спросила она, явно не привыкнув к подобным зрелищам.
— Часто что? — не совсем понял подоплеку вопроса. Садятся так, изображая идолов, подчиняются матери, плюют на этикет?
— Хм… наверное, надо спросить не так, — девушка нахмурилась, что-то обдумывая. — А когда я сяду на трон, где будешь в это время ты? — в её глазах сверкнули искры интереса и вместе с тем недовольства. Весело рассмеялся. Нет, с ней точно не соскучишься.
— А где хочешь? — не стал отвечать сразу, провожая её до стола с напитками, подавая бокал искрящегося шампанского.
— Не знаю, — она легко пожала плечами. — Мне вообще все это ваше… — она неопределенно повела рукой в сторону сидящих на полу демонов, — не нравится. Я к такому не привыкла.
Обнял её за талию, целуя в висок.
— Это всего лишь этикет, — пожал плечами. — Поверь мне, никого в зале здесь совершенно не обманешь тем, что Лерой или Рик на полу. Все прекрасно знают, что они управляют доменом наравне с матерью и их слушаются как мужчины, так и женщины в равной степени. Они могли бы все встать за троном, или около него, сесть на подлокотник, да хоть вообще не подходить к нему — абсолютно без разницы. Бывает, всякие мелкие дома и вовсе встречает не мама на троне, а кто-то из её мужей, решая насущные вопросы.
— Всего лишь этикет… — протянула Тайра, принимая из моих рук сладкое пирожное. — Вот этого я и не понимаю. То мужчина у вас чуть ли не раб, то равный, то демон пойми что! Вот! Даже ругаться теперь с вами неудобно! — притворно жалобно посмотрела она на меня. Рассмеялся. Ее привычка ругаться «демонами» в самом деле выглядела очень смешно, учитывая, что и сама демон.
— Чем ниже статус мужчины, тем сильнее действие этикета в верхах, — пожал плечами. Для меня все было просто.
— Это-то как раз понятно. Непонятно сейчас другое. Ты сын первой верховной, вроде как имеешь довольно высокий статус. Я просто верховная, даже не действующая. Ты мой муж. Получается тебе было выгоднее оставаться сыном первой, чем мужем не пойми какой?
Пожал плечами. Об этом я как-то не задумывался, да и зачем?
— Не знаю, возможно. Если честно мне все равно. Ну и как минимум, это в дальнейшем дает возможность не жить в домене матери, где существуют исключительно ее правила.
— А что будет с твоим отрядом, когда мы перейдем в новый домен? Насколько поняла, его предназначение подчиняться первому домену, — похоже, она просто искала уже любые темы для разговоров, чтобы отвлечься от собственных эмоций злости. Как я её понимал.
— Фактически так и есть. Разберемся.
— Но, получается, тебе все же придется проводить больше времени здесь, чем там?
— Зачем? Переедем туда, буду там тренировать своих ребят. Расстояния перестают иметь значения, когда ты сын дракона. Я же говорил, что порталы для нас — ерунда. Получаются проще, чем вся остальная магия.
— А из Инферно ты тоже можешь строить порталы?
— Возможно, смог бы. Не пробовал, не было нужды. Мама думает, что могу. И из, и в Инферно, а что?
— Да так, — девушка пожала плечами, рассматривая гостей праздника. — Просто интересно. А в другие миры, ну те, что подконтрольны Инферно, ты ходил?
Хмыкнул. Вот оно что…
— Ходил и хожу регулярно, — кивнул, отпивая из бокала немного напитка. — Одна из задач нашего отряда — контролировать те миры.
— То есть, дома ты будешь отсутствовать часто, — Тайра вздохнула, а раздражение в её эмоциях стало сильнее.
— Ты хочешь что-то предложить, или просто недовольна этим фактом? — обернулся к ней, не совсем понимая, к чему она ведет. Я явственно чувствовал недовольство моими словами.
— Послушай, меня в моем мире учили вовсе не прыгать на каблуках и на троне сидеть. Я не хочу сидеть на месте и перебирать занудные бумажки, когда ты будешь рисковать жизнью и где-то там пропадать в других мирах вместе с отрядом.
Удивленно посмотрел на девушку, даже не зная, что сказать. Догадка опалила сердце ужасом…
— Только не говори мне…
— Да, я хочу быть частью твоего отряда и ходить вместе с вами. Даже готова пообещать тебе полное послушание во всем, что касается вашей военной дисциплины и учиться!
На мгновение даже завис, не зная, что сказать и как прокомментировать. Это… это было неожиданно и в то же время, наверное, ожидаемо исходя из её прошлой жизни.
— Маркус… — начала была девушка, раздраженно.
— Тайра, — повернулся к ней, не собираясь ругаться с ней по этому поводу. По крайней мере не здесь и не сейчас. — Давай… — прикрыл глаза. — Потом. Я… подумаю.
Девушка недовольно сверкнула глазами, но промолчала, гася в себе злость на меня. Остаток вечера прошел даже мирно.
К концу мероприятия и я, и Тайра уже едва сдерживались, чтобы не плюнуть на все это и не рыкнуть на очередного дарителя, долго размусоливающего праздничную речь. Я даже перестал слушать что нам там желают после седьмого или десятого поздравления. Не знаю, как Тайра, но я держался из последних сил, улыбаясь всем пришедшим и держа жену за руку кивал в такт словам.
Когда уже был виден конец длинной очереди поздравителей, все же не выдержал.
«С Кеем сегодня будем разбираться?» — уточнил мыслесвязью.
«Да».
«Кину ему вызов в одну из игровых тогда».
Колкие мурашки ярости буквально расходились по всему моему существу. Ещё никогда я не чувствовал ничего подобного, но сейчас… мне хотелось не просто убить безмозглого мальчишку, мне хотелось причинить ему такую боль, какую он сам будет не в состоянии переварить, а затем… дьявол, трахнуть его как следует, сминая эти невозможно сладкие и умелые губы своими и заставляя орать его то ли от боли, то ли от наслаждения. И какого хрена я должен себе в этом отказывать?
Покосился на такую же мрачную Тайру, глядящую на мальчишку с яростью. Вот уже кто точно не будет против посмотреть на все это.
Кей же испуганным взглядом смотрел то на неё, то на меня, жавшись к стене, и совершенно не зная, что от нас ожидать. Буквально на языке ощущал пряный и ароматный вкус его страха, отчаяния, и безумной, до искр в глазах искренней надежды на что-то.
Все ещё чувствуя, как бешенство буквально расползается по моим венам, порталом призвал в руки магическую плеть, даже сам не понимая, как у меня это получилось — до этого я не перемещал предметы просто силой желания, но да дьявол с этим, потом разберусь чего ещё я не знаю о собственной магии, и сурово глянул на мальчишку.
— В позу, — заморачиваться с объяснениями не стал. В конце концов, до Тайры я вообще никому и ничего не объяснял. Поняли — отлично, нет — их вина, я все равно заставлю понять.
Кей же, со страхом посмотрев на мою руку с зажатой в ней массивной рукояткой плети, гулко сглотнул, заставляя чуть ли пить его ужас, но тем не менее буквально вжался в ближайшую стену, вставая ровно под наказание, а не просто трах.
— Сотня. Считаешь, — озвучил.
Можно было бы добавить ещё сотню-другую за дебилизм, но лучше я растяну его мучения ещё и завтра на тренировке. До утра спина все равно окончательно зажить не успеет, а нормативы выполнять придется со всем усердием. Хмыкнул.
Первый замах вышел даже чересчур сильный, но руку сдерживать таки не стал, от души прогоняя через плеть все свои страхи и ярость, кровавыми болезненными полосами на спине оставляя все это на теле любовника.
— Кричи, что же ты, не сдерживайся, — неприятно ухмыльнулся, выслушав полузадушенное «один» от мальчишки. — Я хочу слышать, как тебе больно.
Ощутил мрачное согласие с моими словами и действиями рядом, краем глаза наблюдая за Тайрой, подошедшей чуть ближе и занимающей чуть более удобный пост для просмотра кровавой сцены.
Второй удар, кажется, был даже сильнее чем первый, таки заставив Кея закричать от скручивающей его боли. Злость ещё никуда не делась, но я и не рассчитывал, что она испарится.
Как он мог? Я защищал его зад целый год, заботился, занимался, а он, по сути, предал, даже не попытавшись сказать о приставаниях жрицы! Ещё несколько сильных ударов, вышибающих слезы, крики и такую сладкую сейчас боль.
Где-то на пятидесятом ударе чуть замедлился, давая мальчишке отдышаться, чем и воспользовалась Тайра…
Глава 31. Маркус
Девушка подошла ближе, с мрачным удовлетворением осматривая раненую спину парня. Ощущал, как глубоко внутри неё клубилась точно такая же как у меня ярость. А ещё сила буквально рвалась наружу, заставляя мельчайшие волоски на теле вставать дыбом от… предвкушения, мрачного, злого азарта. Прикрыл глаза, впитывая это ощущение, которое мне несомненно нравилось. Острая грань предательства ломала не только мое сердце, заставляя дышать глубже, стараясь избавиться от так мешающей сейчас боли.
Внимательно наблюдал как Тайра осторожно коснулась рукой ещё пока целой полоски кожи на спине. Её сила все же проступила наружу, касаясь поджатых кончиков пальцев ног Кея неосязаемой плетью, поднялась выше, усиливая страх и отчаяние и без того глубоко переполнявших мальчишку.
Светлые кончики пальцев спустились на рваную плетью рану, пачкая совершенную кожу кровью. Кей обернулся, чтобы с ужасом понаблюдать за тем, как Тайра, мечтательно зажмурившись, облизала пальцы. Кажется, в сердце заискрило сильнее, рождая в душе незнакомые ранее чувства. Ощутил, как жгут силы девушки стал материальнее, обвиваясь вокруг тела мальчишки, словно лиана. В глазах Тайры можно было увидеть все то же безумство, что управляло ею при казни Давроса.
Снова чистые пальцы коснулись спины, провели по самой глубокой ране, заставляя тягучие капли крови побежать по её руке вниз, к локтю, а оттуда на подол некогда белоснежного пышного свадебного платья. Ужас мальчишки можно было пить вечно, дрожь тонкокостного тела стала ощутимее, сильнее, словно он находился не в теплой комнате, а среди снежной пустыни. По давно уже мокрым щекам, не переставая, текли теплые струйки слез Кея, но сейчас парень боялся даже всхлипывать, прикусывая губы до крови и беззвучно рыдая, отчаянно страшась спровоцировать Тайру одним неосторожным звуком, жестом, движением. Зелени глаз мальчишки уже давно не было видно — все поглотил чернеющий ужасом зрачок.