Барашек вспыхнул возмущением, покраснел, упрямо сжал губы.
— Ну я же не сделал ничего, господин. Просто случайность, недоразумение, — проблеял он.
— Из таких вот случайностей и рождается наша жизнь, Персик. Я дал тебе выбор. Жду ответа. И да, это только за недоговорки мне. А ещё основное наказание за то, что все же налетел... — я намеренно дразнил его, внимательно наблюдая за сменой эмоций и тем, как они отражаются на его лице. Ну чисто книга же! Читай — не хочу!
— Какие недоговорки?! Я сразу все сказал, господин, как только вы спросили, ничего не скрывал. Это она меня уронила, я ее, кажется, вообще даже не коснулся, — засопел возмущенно мальчишка, сверкая на меня непримиримым взглядом из-под растрепавшейся челки.
— И совсем-совсем ничего не говорил? — ехидно протянул, проворачивая все ещё находившийся в моих пальцах ножик.
Возмущение и некоторое непонимание ситуации можно было просто пить из этого сладкого фрукта.
— Ну, потом уже, что я не специально, и не только ж я налетел, господин...
— Так память таки не заработала, стимулируем? — ухмыльнулся. — Твой выбор, Персик: минет, пальцы.
Возмущение в эмоциях усилилось многократно, в сопение стало громче.
— Я минет делать не буду, капитан! — решительно, с непримиримостью во взгляде чуть ли не прокричал барашек, напрягся. — И что по памяти? Я все рассказал: столкнулись, я упал, непроизвольно обернувшись на несколько секунд. Она рассмеялась, назвала чучелом ходячим, которое мешает ей ходить и пугает, я извинился, сказал, что не специально, она и ушла. Я поднялся, может, и ляпнул вслух, что-то, что не знаю ее, ходят тут, роняют меня... И она вдруг вернулась, потащила к вам. Что я такого сделал, капитан?
Вздохнул. Похоже, придется лучше пояснить ситуацию, раз не понимает сам.
— Именно, что ляпнул, Персик. Слух у Реджины лучше, чем у поисковых псов Инферно. Запомни эту женщину и никогда больше даже случайно не подходи. Открутит голову и скажет, что так и было. Тебе повезло что твой покровитель — я, — немного помолчал, давая мальчишке переварить. — Значит, хочешь пальцы? — хмыкнул. — Я понял тебя, Персик.
Тот снова возмущенно вскинулся, покраснел. Но явно не нашелся что сказать, душераздирающе вздохнув и сжав руки в кулаки.
— Вперед в душ, готовиться. У тебя пять минут, — повалился на маты в углу зала, желая тоже хоть немного передохнуть после выматывающей тренировки.
Снова задумчиво коснулся пальцем острого лезвия, не в силах понять, чего же конкретно я хочу от этого дурного пацана. То, что он заинтересовал Тайру — факт, хотя я не уверен в том, сколько продержится этот интерес. Я же… мне просто интересно взломать этот странный замочек, не повредив внутренний механизм. И пока получается пусть не слишком действенно, но вполне успешно. Но что будет потом? Когда взломаю? Потеряю интерес, или привыкну и привяжусь как к Кею? Полюблю придурка?
Швырнув нож, поднял голову, убеждаясь, что попал туда, куда рассчитывал, и снова расслабился, выкидывая из головы все эти мысли. Когда будущее наступит — все встанет на свои места. Думаю, что в любом случае скоро нам будет не до ершистого Персика: родятся девочки и надо будет пытаться одновременно быть хорошими родителями и успевать тренироваться, поддерживать порядок в домене…
Со стороны душевых донеслось сопение и громкий топот босых ног. Обернулся на мокрого и злого мальчишку, ухмыляясь его сжатым кулакам и губам.
— Что стоим, кого ждем? В позу! И да, раз уж я решил давать тебе выбор... как насчет сделки? Выгодной для тебя сделки... — протянул, сам не зная зачем. Впрочем, почему бы и нет? Будет ему стимул лишний раз попрактиковаться в обороте, а наказание… оно все равно будет единым, что бы я там ему ни говорил. Незачем портить ему впечатления.
— Что за сделка, господин? Позу, как в прошлый раз? — уточнил тот чересчур ровным тоном.
— Раз уж ты у нас начал обращаться... обернешься сейчас, продержавшись пять минут в боевом облике, и я пропущу наказание за недоговорки, сразу перейдя к основному. И даже скажу заранее, в чем оно заключается. Как тебе такое? — ехидно осклабился, формулируя сделку так, чтобы все равно в любой момент все можно было переиграть. Ну будут ему пальцы не за недоговорки, а основным, ну подумаешь!
— И в чем же заключается наказание, господин? — настороженно все же уточнил он. Но попытка паршивая. Надо будет как-нибудь составить с ним действительно жесткую сделку, чтобы понял, как это работает на самом деле. Или хотя бы книгу вручить, чтобы прочитал в теории.
— Сначала оборот, — хитро подмигнул, все же не став лезть в настоящие дебри. — Я жду.
Персик насупился, неуверенно мотнул плечом и, зажмурившись, попытался что-то там сделать. Выглядело, надо сказать, это весьма и весьма комично.
Честно выждал пять минут, прежде чем оборвать его мучения.
— Что ж… получится в следующий раз, — сказал. — Иди сюда, Персик. Ложись рядом, — похлопал рядом с собой по мату, немного отодвигаясь в сторону. — На живот, попу повыше. Можешь подогнуть под себя колени.
— Зачем такие приготовления, господин? Что меняется? — насторожился мальчишка, снова полыхнув густым возмущением вперемешку с унижением. Улыбнулся, предвкушая его реакцию на дальнейшее.
— Страшно, Персик? — понизил тембр голоса, говоря тихо, словно желая успокоить.
Барашек вспыхнул, явно хотел ответить что-то резкое, но сдержался, кусая губы и сжимая-разжимая кулаки.
— Предпочитаю знать, что меня ждет, господин, — все же ответил он с язвительными нотками, явно немного поуспокоившись.
— Тебя ждет наказание. Что тут непонятного? — насмешливо поднял брови в демонстративном изумлении.
— Какое? Вы говорили только о пальцах, господин, — ещё немного и он точно убежит отсюда, не спеша приближаться. Фыркнул.
— Да, пальцы за недоговорки. Основное будет другое, — коварно улыбнулся, не желая делиться информацией. — Ну же, Персик. Иди ко мне. Или ты мне не доверяешь? — выгнул бровь, сделав вид, что удивлен этому факту.
Глава 17. Маркус
Мальчик покосился недоверчиво, пожевал нижнюю губу, резко выдохнул, но таки приблизился к мату. Снова резкий настороженный взгляд на меня, но лег рядом, опираясь на локти. Ещё один взгляд и принял требуемую позу, поджав ноги, раскрываясь.
Ласково погладил мальчишку по заднице, едва коснувшись кончиками пальцев дырочки ануса, пока не проникая внутрь. Раздумывая как бы его ещё поддразнить, уж больно забавно пыхтит на каждую мою провокацию. Надо наслаждаться пока это ещё работает. Раскрепостится — сомнительно что будет также забавно ершиться.
— Посмотри, какой ты раскрытый передо мной, Персик, какой ладный, с такой округлой манящей попкой... — улыбнулся ему в зеркале, за подбородок подняв ему голову чуть выше. — Ты подготовился, сладкий?
Унижение, что и так никуда не девалось из его эмоций, стало ярче, вкуснее. Возмущение вкупе с недовольством тоже. Но и легкое предвкушение и возбуждение никуда не делось. Что бы он там ни вбивал себе в голову — мальчик стопроцентный нижний.
— Разве что морально, господин, — фыркнул Персик тихо, отчаянно хорохорясь. — Не представляю я, что и как делать, магии у меня нет, чтобы руну эту вашу использовать.
— И к чему же ты готов морально, а, Персик? — встал сзади, оглаживая его зад, быстро выводя руну на коже, раз так.
Решено — после вручу ему книгу, предупреждал же об этом. Мог бы у более опытных друзей, что ли, спросить, раз сам не в курсе Тот же Даррен, с которым он живет в одной комнате, уже давно к Френку прилепился, тот всерьез заинтересовался мальчишкой, даже тренирует его бывает дополнительно. Явно вместе не цветочки нюхают в свободное время.
— Ни к чему хорошему, господин... — с душераздирающим вздохом выдал этот барашек и тут же, закашлявшись, дополнил поспешно: — К сексу я не готов!
Хмыкнул, снова оглаживая округлые ягодицы, чуть сжимая половинки и растягивая их в стороны, раскрывая его сильнее. Над позой бы ещё поработать, но, чувствую, пока это его предел. К этому упрямцу нужен осторожный подход.
— Да? Если ты не в курсе, то сексом можно называть не только сам процесс полового акта, когда я трахну тебя по-настоящему, но и пальцы, страпон, и даже это... — провел рукой по полувозбужденному члену Персика, ловя его тихий стон как музыку. — Так что ты давно трахаешься со мной, Крис... — даже назвал в качестве исключения по имени.
Мальчишка растерялся на несколько мгновений, но затем решительно выдал:
— Это другое, господин, вы знаете, что я имел в виду. И страпон был с госпожой верховной!
— И что это меняет? — наклонился, ущипнув его за соски, вырвав еще один дополнительный стон и только усилившуюся волну возбуждения. — Тебе ведь понравилось со мной, сладкий.
— Меняет, секс тогда у меня был с госпожой верховной, господин, — выдохнул он упрямо, судорожно выдохнув от непривычных ощущений, когда я провел по его бокам, чуть царапая когтями демонической формы.
— То есть то, что ты дважды кончил на моих пальцах, мне не засчитывается? — улыбнулся, глядя ему в глаза сквозь зеркало и просунул один палец в его зад, сразу нашаривая простату и толкаясь в неё.
— Это другое, господин.
— Да? И что я должен сделать, чтобы ты засчитал мне секс?
Просунул второй палец, растирая твердый бугорок внутри уже интенсивнее.
Персик с шумом втянул воздух, вздрогнув, и не ответил, явно сосредоточившись на ощущениях. В какой-то момент жарко выдохнул, подаваясь навстречу движениям. Волна исходящего от него возбуждения усилилась.
— Жду ответа, сладкий, — остановился, но пока не стал вынимать пальцы.
— Если для вас это важно, могу сказать, что сейчас... у нас... господин, — выдавил он, проглотив слово "секс".
Уловил яркую злость и неприятие в его эмоциях. Понятно, врет мальчик и не краснеет. Пальцы за секс он совсем не считает. И все же…
— Да? И что у нас, Персик? Секс?
Снова ощутил возмущение, злость, чувство унижения. Вот это уже более привычно, а то взял привычку злиться…