[87]
9 августа 2016 в Петербурге состоялась встреча Владимира Путина с президентом Турции Реджепом Эрдоганом. Многие политики и эксперты, как в Россищ так и за рубежом, предрекают ей роль «исторической» в отношениях Москвы и Анкары. Но что стоит за таким резким поворотом турецкого руководства в сторону Кремля? Тем более – после целой серии явно враждебных анти-российских действий, начиная с уничтожения нашего бомбардировщика Су-24 и зверского убийства летчика Пешкова протурецкими боевиками? На эти и другие вопросы военный обозреватель «КП» Виктор Баранец попросил ответить президента Академии геополитических проблем генерал-полковника Леонида ИВАШОВА.
– Леонид Григорьевич, так какая же «загадочная метаморфоза» произошла в российско-турецких отношениях?
– Чтобы понять причины такого резкого поворота Эрдогана в сторону России, нужно кратко проанализировать политику турецкой правящей элиты за последние несколько лет. Эрдоган стал проводником и одновременно заложником американской авантюры на Ближнем Востоке и в Европе. Сначала финансовый и нефтяной капитал США развязали геополитическую трагедию на Ближнем Востоке с целью поставить Европу и Азию в зависимость от ближневосточной нефти, контролируемой американскими компаниями и сателлитами типа Саудовской Аравии и Катара. Для самого же Ближнего Востока была уготована роль «региона хаоса» и источника террора, из которого дестабилизация направлялась в Европу, Азию, Россию. Для чего нужно было уничтожить режимы, связанные прочными отношениями с Россией, Китаем и Европой. А это Ирак, Ливия, Сирия и пытавшийся освободиться от американской «опеки» Египет при Хосни Мубараке. Плюс Иран, набирающий геополитическую мощь и противостоящий политике США и Израиля.
– А Турция в этих планах США какую играла роль?
– Ведущую. Не будем забывать, что Анкара, как член НАТО, держала под прицелом Кавказ, российский юг, черноморский бассейн, контролировала проливы. Именно с территории Турции развертывалась операция против Сирии, подавлялось курдское движение. Через Турцию двинулись в Европу миллионы беженцев. Эрдоган «добросовестно» отрабатывал американские установки. И эта политика привела к фактической изоляции Турции. Вместо провозглашенной Эрдоганом и Давутоглу политики «ноль проблем с соседями», Анкара получила на всех стратегических направлениях сложнейшие проблемы. Даже американцы стали рассматривать Эрдогана как «отработанный» материал. Да и на всякий случай держат у себя лидера военной и духовной оппозиции Гюлена. Эрдоган, оценив ситуацию, стал искать пути восстановления отношений с Россией. И как только он стал склоняться к принесению извинений за сбитый Су-24, в аэропорту Стамбула произошел трагический теракт, к которому, по политическим причинам, не могли быть причастны курды или ИГИЛ[88]. Это была прелюдия к госперевороту, который и последовал после решения Эрдогана вновь задружиться с Россией. Сегодня турецкому лидеру совершенно ясно, кто стоял за госпереворотом, как и ясно, что даже бежать из страны ему некуда, кроме России! Вот в чем причина такого разворота к нашей стране.
– Но зачем Эрдогану нужно было идти на обострение с Россией и сбивать российский самолет? И мог ли он самостоятельно принять такое решение? Я не верю, что пилот турецкого истребителя сам решил сбить Су-24. А тут еще экс-премьер Давутоглу перед встречей Эрдогана с Путиным явно решил прикрыть президента Турции и всю вину за расстрел «сушки» взял на себя. Как-то мутно все…
– Виктор Николаевич, мы с Вами много лет прослужили в центральном аппарате Минобороны, и знаем порядок принятия подобных решений.
– Как, например, решение на уничтожение южно-корейского «Боинга». Тогда решение принималось чуть ли не на уровне Верховного Главнокомандующего, и даже после этого случая был освобожден от должности Начальник Генштаба Маршал Огарков.
– Именно так. Это было явно политическое решение, тем более Турция член НАТО. И если бы Россия ответила военными мерами, то все члены НАТО обязаны были объявить войну России. На это и рассчитывали организаторы этого преступления. Мы знаем, кто заправляет в НАТО и кто заказывает революции, перевороты, крупные теракты. Это даже не Обама, а крупный транснациональный капитал, прежде всего американский. Эрдоган здесь выступил лишь рьяным исполнителем. И вполне очевидно, что события на Украине и в Сирии, обострение отношений между Турцией и Россией – звенья одно цепи.
– Или, может быть, – этапы одной операции, одного геополитического плана?
– Вы совершенно правы. Это один геополитический проект, суть которого – столкнуть Россию в вооруженном конфликте с Европой, с Турцией, с кем угодно, лишь бы остановить ее возрождение, вернуть под свой контроль Евразию, убрать своих экономических конкурентов – развалить Евросоюз и остановить в развитии Китай.
– Но почему именно Россия стала главным объектом американского воздействия?
– Здесь опять же «виновата» геополитика. Российская национальная элита вновь ощутила себя геополитическим центром Евразии, по крупицам собирает советское наследие, возвращается к своей исторической традиции, соединяя православие с умеренным исламом, последовательно отвергает западные антиценности. И даже в Турции стали ощущать, что православие гораздо ближе исламу, чем антиценности Запада. Турция – это часть евразийского материка, а не часть Европы. А Евразия в XXI веке становится самостоятельным субъектом мирового политического процесса. Ведь давайте признаем: Россия совместно с Китаем выдавили США с пространства Евразии…
… – Которое господин Бжезинский объявил призом победителю в Холодной войне.
– Да. И вот этот приз уплывает, к тому же Россия, как бы исподтишка, запустила процесс переустройства мира: Евразийский союз, ШОС, БРИКС. И вот сейчас Турция, может, задумывается о включении во все это. В Евросоюз ее в этом тысячелетии не берут, а значит, пребывание в НАТО Анкаре не очень-то и нужно. Тем более что с натовской базы Инджирлик (Турция) был организован военный переворот против Эрдогана. Для США выход Турции из НАТО – это начало крушения альянса. В НАТО турецкая армия – основная сухопутная сила, пушечное мясо, запланированное на случай войны с СССР и Россией. Именно по эти причинам и была организована попытка смещения Эрдогана и приведение к власти в Турции проамериканских военных.
– Леонид Григорьевич, означает ли сказанное Вами, что подавление переворота в Турции выгодно не только Эрдогану, но и России?
– Во-первых, Виктор Николаевич, попытка переворота – это операция спецслужб и турецкого генштаба. И мы с Вами знаем, что любая операция предусматривает несколько вариантов, и если не срабатывает один, приступают к другому. Да и выделенные деньги нужно отрабатывать. Впереди может последовать очередная «цветная революция» или физическое устранение турецкого президента. Так что за Эрдоганом сейчас ведется серьезная охота. Во-вторых, вывод Турции из американской игры выгоден и Европе, и Ближнему Востоку, и Китаю и, конечно, России.
– Повестка дня на переговорах Путина и Эрдогана в Петербурге вроде обозначена. Центральный вопрос – российско-турецкие отношения. Но ведь наверняка будут обсуждаться и другие темы, – в том числе и острые…
– Тем для переговоров множество. Но в основу, по моему мнению, лягут вопросы взаимной безопасности, ситуация в Сирии, экономика. Понятно, что конкретных соглашений подписывать не будут. Скорее всего, президенты достигнут принципиальных договоренностей по недопущению в будущем конфликтов, подобных инциденту с Су-24, по урегулированию в Сирии. Не исключаю, что Эрдоган попросит Путина обучать офицерские кадры в российских военных вузах, предложит расширить военно-техническое сотрудничество. Экономика также будет в центре внимания, и прежде всего турецкий газовый поток, туризм, поставки сельхозпродуктов и многое другое. Но впереди большая экспертная работа.
– А как будет выглядеть моральная сторона российско-турецкого сближения? Ведь турки нанесли нам удар в спину, а мы их прощаем. И опять будем растворяться в дружеских объятиях? А не произойдет ли очередной удар в спину со стороны Эрдогана?
– Виктор Николаевич, у меня также есть антитурецкий синдром, и я не был согласен с таким резким и быстрым прощением преступлений Анкары. К тому же, даже в период расцвета между нами «дружеских» отношений, Турция вела антироссийскую политику на Ближнем Востоке, на Кавказе, в Центральной Азии, в Крыму, усиливала свою военную группировку на Черном море. Да и вековая история российско-турецких отношений говорит скорее о враждебности турок-османов к нашей стране, чем о взаимных симпатиях. Это нужно учитывать. Турция не простой партнер, и не союзник. Поэтому, выстраивая отношения с Анкарой и Эрдоганом, мы должны провести мощный анализ, сделать геополитический прогноз развития отношений с Турцией. Осознавая, что геополитика мыслит не сиюминутными выгодами.
Начало XXI века ознаменовалось «затуханием» эпохи Запада и выходом на арену цивилизаций Востока. Это естественный геополитический процесс. И его ничто не остановит. Но затормозить его вполне возможно, что Запад и пытается делать. А это войны, разрушения, кризисы. И Турция до сих пор играла на стороне разрушительных сил Запада.
– А сегодня Анкара мечется. Выбирает – продолжать ей играть на стороне разрушения или участвовать в строительстве нового миропорядка…
– Поэтому Москве нельзя не использовать шанс для усиления себя как геополитического центра Евразии. Выстраивание отношений с Ираном, Египтом, восстановление государственности в Сирии – все это должно сбалансировать прежние «турецкие аппетиты». Нам надо «втянуть» Анкару в формирование стабильного и безопасного региона, прилегающего к российским границам. Что положительно скажется и на Центральной Азии (включая Афганистан), и на Кавказе, и в Черном море. Это позволит в целом изменить соотношение сил в мире. Вежливее станет в отношении нас Европа, со временем и Америка. Улучшатся отношения Азербайджана и Армении, задумается над своим будущим Грузия. Так что игра с Эрдоганом стоит свеч. Но диктовать сегодня условия отношений должна больше Москва, а н