Не на их стороне. Их жизни были связаны, и если Маракс нападет на одного из них, пострадает другой – и Николасу, где бы он сейчас ни находился, достанется в той же мере.
– Твайла! – тихо шепнул Кит, ненавидя себя за то, что собирается сделать. – Твайла, уведи их отсюда! Превратись в птицу какую-нибудь и уведи их отсюда, иначе все погибнем!
– Закрой рот.
Маракс остановился метрах в пяти от них. Кит с трудом различал черты его белого лица, зато хорошо видел красные глаза и контур трепещущих крыльев.
– Твайла, милая, – широко улыбаясь, повторил Маракс. – Ты плохо выглядишь.
– О, правда? – Демоница дернула головой, и ее тело стало меняться – фигура вытянулась, за спиной раскрылись крылья – точно такие же, как у Маракса. Твайла даже заговорила его голосом: – По крайней мере, мои крылья целы.
Кит перевел взгляд на настоящего Маракса. На секунду на его лице мелькнула озадаченность, сменившаяся яростью. Его крылья встрепенулись будто против воли. Искатель, приглядевшись, заметил крохотные просвечивающиеся пятна – дыры, оставленные магией Николаса в день, когда Пайпер пропала.
– Всего лишь временное неудобство, – с натянутой улыбкой произнес демон.
– Правда? – уточнила Твайла его голосом. – Они не исчезают, Маракс. Неужели сдаешь позиции?
«Хватит его провоцировать», – хотел шепнуть Кит, но губы отказывались шевелиться. Секундами ранее он мог говорить, слабо дергать пальцами, поворачивать голову, но сейчас его тело оцепенело полностью. Иснан все еще стоял на месте, шевеля губами, но Кит видел тени, стремительно приближавшиеся к ним.
И где только носит Николаса?
Кит пытался издать хотя бы звук, но Твайла оказалась достаточно наблюдательной и подпрыгнула, расправив крылья, когда тени, напоминавшие крупных змей, кинулись на нее с разинутыми ртами.
Поднявшись выше, демоница спикировала на Маракса и с рычанием набросилась на него, вцепившись когтями и клыками в его плоть. Демон яростно закричал и отбросил Твайлу в сторону, но она подскочила на ноги и, на бегу меняя обличье, вновь кинулась в атаку.
Кит был уверен, что демоница повстречала достаточно чудовищ, чей облик могла украсть и использовать против Маракса, однако едва не подавился криком. Твайла с остервенением атаковала демона, и с каждым новым ударом страх укреплялся в сознании Кита все сильнее.
Твайла была ниже Маракса сантиметров на тридцать, но бросалась на демона так, будто, наоборот, имела преимущество в росте. Тени окружали их, рычали, визжали и скалились, пытались дотянуться до Твайлы и схватить ее за волосы, руки и ноги, но она атаковывала лишь яростнее, терзая Маракса и не отпуская его от себя ни на шаг.
Несколько теней, сформированных хаосом, ринулись к обездвиженному Киту. Крик вновь застрял в горле, мышцы напряглись от усилий, прилагаемых ради одного простого движения – достать кинжал. Перед лицом что-то мелькнуло. В самый последний момент Твайла перехватила двух змей и, резко сжав кулаки, разорвала их на частицы хаоса, а затем метнулась обратно к Мараксу, поднимавшемуся на ноги.
Все это было до ужаса странным. Кит ничего не понимал. Почему Твайла так отчаянно сражалась, почему Маракс и Иснан явились к ним, почему Николаса до сих пор нет, почему…
Маракс, которого Твайла успела повалить, резко вскинул руку и положил ладонь ей на лоб, впившись когтями в голову. Демоница захрипела и замерла, ее взгляд опустел. Кит ощутил, как от страха сердце упало вниз. А в следующую секунду боль охватила тело.
На этот раз он вскрикнул, почувствовав, как нечто острое глубоко вонзилось в плоть, и даже сумел повернуть голову. Его левое предплечье опоясывала небольшая черная змея. Демон быстро юркнул вниз и пополз к Иснану мимо застывших в оцепенении Маракса и Твайлы.
Иснан наклонился, взяв змею, и та начала меняться. Клубы черного дыма окутали ее тонкое мелкое тело, превратив его в стеклянный сосуд, который Иснан закупорил и спрятал в складках черной одежды. Хаос больше не держал тело Кита: искатель дернул плечами и поднял укушенную руку, увидев два глубоких кровоточащих следа.
Внезапно Твайла громко, истерично закричала, рухнула наземь и забилась в конвульсиях. Маракс заворчал, поднимаясь на ноги, и бесцеремонно оттолкнул демоницу, со всей силы пнув ее под ребра. Крик Твайлы резко стих, но продолжал эхом звучать в ушах Кита. Он попытался шагнуть, но уперся в невидимую преграду.
– Это все? – достаточно громко спросил Маракс, проводя ладонями по лицу. Раны, оставленные Твайлой, исчезали, разорванная одежда вновь срасталась благодаря странным теням, из которых состояла, а белые волосы очищались от грязи и крови.
– Все.
– Отлично. Идем, у меня еще куча дел.
Кит кое-как сумел посмотреть на неподвижную Твайлу. Она скорее напоминала сломанную куклу, чем демоницу, которая только что остервенело боролась с одним из самых сильных темных созданий этого мира. Левая нога вывернута под неестественным углом, из сломанного левого рога текла черная кровь, все тело покрывали фиолетовые и черные пятна. Кит видел, что демоница получала раны во время сражения, но они не были такими ужасными и не казались ему смертельными.
И они не отражались на нем. Только сейчас искатель понял, что все раны Твайлы остались при ней – если не считать нападения змеи-тени, Кит был цел.
Маракс расправил крылья и повел плечами, будто разминаясь, а затем вместе с Иснаном растворился в тенях. Вся тьма исчезла словно по щелчку пальцев, как и барьеры. Кое-как удержав равновесие, Кит рванул к Твайле.
– Давай, идиотка… – бормотал он, прикладывая трясущиеся пальцы к ее шее. – Давай, давай, давай…
Он считал секунды, слыша только свое громко стучащее сердце, и не понимал, что творит. Если магия Николаса не работала, не должен ли Кит оставить демоницу умирать?
Разумеется, должен. Его работа – истреблять темных созданий. Он должен убить демоницу, лежащую перед ним, для верности вонзить кинжал ей в сердце и, возможно, отрезать голову.
Он не должен аккуратно переворачивать ее, прикладывать пальцы сначала к носу, пытаясь уловить дыхание, а после наклоняться так низко, чтобы услышать ее сердцебиение.
Вот только Кит ничего не слышал.
– Нет-нет-нет… – затараторил он, в панике оглядывая демоницу. – Давай, Твайла, очнись!
Глава 7Живому существу подобен
Иногда Алекса переклинивало. Это случалось еще в детстве, и всегда после каких-либо шокирующих событий: выговор в школе, смерть любимого кота, новости, потрясавшие коалицию. Смерть лучшего друга.
В тринадцать лет врач сказал, что у Алекса симптомы ананкастного расстройства, и его отец Август сделал все возможное, чтобы никто в коалиции не узнал о его тревожности. Даже заплатил огромную сумму магу, поработавшему над врачом, чтобы тот не болтал.
Сам Алекс относился к этому довольно скептически. В тринадцать ты полностью доверяешь родителям и в большинстве случаев делаешь то, что они говорят. К тому же он слишком часто слышал что-то вроде: «Это не может то появляться, то исчезать, значит, это просто особенность твоего характера», – и принял это за правду. Но спустя годы справляться с моментами, когда его переклинивало, становилось сложнее.
Когда это случалось, Алексом овладевала паника. Он пытался контролировать ситуацию, чтобы ничего сверхъестественного и опасного не случилось, чтобы никто не пострадал, но с трудом мог что-либо сделать. Он был упрям, поглощен мелкими, ненужными деталями и хотел, чтобы все вокруг было идеально. Его перфекционизм мог раздражать Рокси и отца, что казалось странным в случае с отцом, ведь он-то присутствовал на консультации Алекса с врачом, и он же наказал Алексу никому в семье, кроме матери, об этом не говорить – «чтобы не беспокоить».
Даже несмотря на то, что Рокси раздражалась из-за любой мелочи – в частности, из-за того, что у нее было два старших брата, пытавшихся защитить ее от всего и всех, – порой ее реакция задевала Алекса. Он этого, разумеется, не показывал, потому что у Рокси были свои проблемы, и он не хотел добавлять причин для беспокойства. Но когда им стало известно, что концентрация хаоса на территории женского пансиона в Англии, куда отправили сестру, превысила максимальную отметку… Алекса переклинило. Опять. Он только-только начал успокаиваться после смерти Рика, как едва не потерял Рокси. Даже удивительно, что он не умер из-за волнения и не задушил сестру в объятиях, когда вместе с остальными искателями прибыл на место и нашел ее.
Рокси разобралась с демоном чуть больше двух недель назад – ровно шестнадцать дней назад, если быть точнее, – и с тех пор почти все время торчала дома, чем почему-то была недовольна. Все говорила, что лучше бы провела это время в особняке Гилберта, ведь Марселин – лучшая целительница всей коалиции.
Один раз, когда Алекс пересекся с Себастьяном в архивах дома, он спросил, почему их сестра так хочет провести время в особняке Гилберта, брат хмыкнул и даже рассмеялся.
– Ты серьезно? – спросил Себастьян, проигнорировав мгновенно загоревшийся интересом взгляд Зельды Сулис, и добавил таким тоном, будто это было чем-то из ряда вон выходящим: – Даже Соня все знает.
Себастьян принимал существование Сони только из-за того, что она была подругой Алекса, и терпел ее по той же причине.
– Ну давай, – обреченно ответил Алекс, видя, с какой торжествующей улыбкой Себастьян смотрит на него. – Просвети меня.
– Не буду. Рокси думает, что никто не знает, так что догадывайся сам, иначе она точно поймет, что кто-то сказал тебе, и тогда нам всем конец.
В принципе, это было правдой. Если в детстве кто-нибудь случайно выдавал ее секрет, Рокси бегала за ними с первым попавшимся под руку предметом и пыталась убить. У Себастьяна где-то на локте до сих пор был шрам от степлера, который сестра кинула в него, когда он случайно рассказал о парне, с которым она целовалась.
Разговор с Себастьяном выбил Алекса из колеи, хотя за последние две недели он начал приходить в себя.