– Э-э-эй, – громко протянул вампир, вглядываясь в царившую в комнате полутьму. – Выползай из своей норы, я не хочу сам вытаскивать тебя.
Покои королевы, как и ожидалось, выглядели великолепно. Дорогие ковры; инкрустированные драгоценными камнями картинные рамы; шары мягкого магического света, слишком слабые, чтобы действительно развеять тьму; витражи, шпалеры, колонны, увитые цветущими лозами.
– Я тебя ограблю, – все так же громко продолжил Данталион, поставив бутылку на ближайший стол и оглядевшись в поисках бокалов. – Тебе вон те подсвечники не нужны? Черт, разумеется, они тебе не нужны. Я заберу их, ладно? Подарю тебе на день рождения потом. Когда оно, кстати говоря, не напомнишь?
Ответа не последовало. Пожав плечами, Данталион открыл дверцы первого попавшегося шкафа. Платья. Открыл дверцы второго шкафа – еще больше платьев. В третьем было точно так же, содержимое четвертого стало приятным сюрпризом – туфли. Но не бокалы.
– Я буду пить из горла, если ты не поднимешь свою задницу и не скажешь, где у тебя бокалы!
Если бы королева не хотела его видеть, он бы даже не ступил на земли Тайреса.
После того как траур по Ровене закончился, королева редко отправлялась к брешам. Над чарами, столь необходимыми в сокрытии произошедшего от глаз землян, приходилось работать менее опытным магам и феям. Вчера, когда открылась еще одна брешь, Ариадна даже не появилась. Организованность в коалиции трещала по швам.
В очередном шкафе Данталион обнаружил шкатулки с украшениями. Он открыл одну, посмотрел на серьги с крупными камнями и крикнул, что за ноги выволочет королеву из кровати, если она не ответит. Он бы поступил так с самого начала, но решил проявить немного уважения.
– Ты там любовника, что ли, прячешь? – недовольно продолжал Данталион, подходя к спальне. – Брось, а вдруг я его знаю? Не прячь, выпьем втроем!
Он остановился напротив приоткрытых дверей и уже хотел шагнуть внутрь, когда запах просто исчез. До этого мгновения Ариадна точно была в спальне, но теперь будто растворилась.
Данталион тихо выругался и развернулся.
– Здравствуй, – мягко улыбаясь, сказала Ариадна. – Ты принес мое любимое?
Королева стояла в дверях другой комнаты, оказавшейся ванной. На ней было серое полупрозрачное платье, напоминавшее скорее паутину, чем настоящую одежду, с открытыми плечами и вырезом, обнажавшим левую ногу.
– Так ты все-таки любовника прятала? Иначе не понимаю, как можно так долго торчать в ванной… – он принюхался, выдавливая неодобрительную улыбку, и добавил: – Розы? Милая, мне больше нравится лаванда. Если уж и встречаешь меня так тепло, то используй другое масло.
В обычное время Ариадна бы оскорбилась. Она была свято уверена, что прекрасна и идеальна, и требовала, чтобы остальные думали точно так же, но сейчас ее это словно не волновало. Смуглая кожа будто посерела, аквамариновые глаза смотрели скорее устало, чем заинтересованно, и ни одного украшения, даже крохотных серег или тонких, напоминавших нити, колец на пальцах. Зато была повязка на правом плече.
– А я уж подумал, что все это шутка. Разве могло великую и прекрасную королеву зацепить каким-то дрянным проклятием?
– Как видишь, не шутка. Ты пришел только для того, чтобы убедиться в этом?
– Ты должна была обратиться к целителям.
– Я и обратилась. Проклятие сняли, это лишь незначительное последствие.
– Незначительное? – со смешком повторил Данталион. – Ты не явилась тогда, когда в твоих чарах нуждались.
– Ох, мой бедный, а ты расстроился больше всех?
– Конечно, ведь никто не шпынял меня и не называл «щенком».
– А я думала, что ты от этого возбуждаешься.
– Почему ты не явилась к бреши?
– Тебя когда-нибудь проклинали?
– Нет.
– Прекрасно. А меня вот прокляли. И это, – она кивнула, указав на свое плечо, – еще малая плата за спасение. Мои чары были под угрозой, и мне пришлось на пару часов отказаться от них, чтобы сохранить себе жизнь. Доволен?
– Нет. Пострадали люди.
– И ты пришел, чтобы напомнить мне об этом?
– Я пришел, чтобы узнать, какого хрена ты скинула всю ответственность на меня.
Ариадна, подошедшая к резному столу, непонимающе посмотрела на него. Данталион посмотрел в ответ, но в момент, когда в руках королевы появилось два бокала, перевел взгляд на них.
– Не представляю, о чем ты.
Ариадна как-то слишком легко открыла бутылку с вином и наполнила первый бокал.
– Почему я должен придумывать тебе оправдания? – между тем продолжил Данталион. – Ты лидер коалиции, не только королева фей, и не должна забывать об этом.
Королева наполнила второй бокал, протянула его вампиру и, улыбнувшись, чокнулась с Данталионом.
– Не говори так, будто ты большой и ответственный взрослый.
– Мне больше двухсот лет.
– Мальчишка, – не осталась в долгу Ариадна, сделавшая небольшой глоток. – Что ты знаешь об ответственности? Что ты знаешь о бремени лидерства, когда вокруг лишь юнцы?
– Из них всех юнец только Армен, да и то по нашим меркам.
– А для меня – все юнцы. Ты, Гилберт, Джулиан. Вы все слишком молоды, чтобы понимать меня.
Ариадна, звонко рассмеявшись, медленно, будто нарочно растягивала время, прошла к бархатному креслу и вальяжно опустилась в него, закинув ногу на ногу.
– У Гилберта есть опыт, – пригубив вино, продолжила фея, – но он хочет успеть везде и всюду, и для него это очень плохо. Джулиан импульсивен, эмоции часто берут над ним вверх, но в последнее время он стал слишком закрытым и совсем не делится со мной своими планами.
– Он отца потерял, – рассеянно ответил вампир. – Наверное, это неприятно.
– Наверное. Мы встречались с ним пару раз, и мне не нравится его радикальный настрой. Он готов пойти по головам, чтобы добиться желаемого. А еще, – поспешно сказала она, не позволяя Данталиону даже слова вставить, – ты. Тоже импульсивный, такой же радикальный. Только ты мог заявиться ко мне посреди ночи с вином.
– Потому что я пытаюсь вбить тебе в твою зачарованную всякой хренью голову, что у тебя есть обязанности. Скажи спасибо, что вообще снизошел и принес тебе подарок.
Ариадна посмотрела на него и томно вздохнула.
– Правда?
– Правда! – резко повторил Данталион, с силой сжав бокал в руке. – Ты не можешь просто отсиживаться в стороне, пока я тащу на себе все! У Гилберта в особняке дурдом, эльфы готовятся к коронации, люди в панике, и все обращаются ко мне!
– Потому что ты занял место Джевела, – легко предположила Ариадна. – Тебе не нравится быть главным?
Лидеры коалиции всегда принимали решения вместе, исходя из общих интересов и потребностей, но всегда был тот, к кому прислушивались чуть чаще. До своей смерти Джевел считался наиболее опытным лидером. Он обладал обширными знаниями в области истории, магии, которой даже не владел, политики и стратегии. Теперь же в качестве представителя эльфов должен выступать принц Джулиан, однако до коронации его заменяла Сибил. Джонатан представлял интересы искателей и в данный момент всецело занимался поисками Первой и Второго, тогда как Гилберт и впрямь жил в дурдоме.
Оставался Данталион, доверие к которому резко выросло.
– Поднимайся, – процедил вампир сквозь зубы. – Поднимайся и делай то, что ты должна, иначе люди начнут возмущаться.
– О боги… – королева немного съехала с кресла и драматично прижала ладонь к сердцу. – Они не дают мне даже один день отдыха!
– Если ты не начнешь делать то, что должна, я больше не буду тебя защищать.
– А ты меня защищаешь, да? По-настоящему?
– Нравится мне это или нет, но мы на одной стороне. Хотя ты, конечно, можешь поплакаться Гилберту и понадеяться на него. Он ведь ради тебя на что угодно пойдет, да? Даже убедит всех, что бедной и несчастной королеве нужно отдохнуть от…
Бокал в руке Ариадны лопнул. Осколки и вино брызнули во все стороны, задев полупрозрачное платье, кресло, ковер. Королева подскочила на ноги, как дикий зверь, и злобно уставилась на вампира из-под нахмуренных бровей.
– Я простил тебе, что ты не позволила расправиться с Кеменой, – начал он, но Ариадна, усмехнувшись, перебила:
– Нет, не простил.
Данталион втянул воздух сквозь зубы.
– Хорошо, не простил. Но я пришел к тебе, принес гребаное вино и дал шанс объяснить, какого черта ты пренебрегаешь своими обязанностями. Мне плевать, что у тебя случилось, плевать на ваше Сердце и всю эту хрень со связью. Мне не нужна ни ты, ни твои чары, но в этом нуждается коалиция и земляне, которых мы должны защищать. Разницу чувствуешь?
Все прекрасно знали, что гибель наследницы Ровены сильно ударила по королеве Ариадне, но все так же знали, что она не может вечно скорбеть. Кто-то должен был напомнить, что еще есть недостигнутые цели, и Данталиону пришлось взять эту поганую роль на себя.
– Чувствую, – наконец произнесла Ариадна, растянув губы в улыбке. – Так прелестно, что ты решил сообщить мне об этом лично. Тебе совсем плохо в обществе Гилберта, Армена и Сибил?
– Мое дело – вернуть тебя в строй.
– Отлично сказано! – бодро согласилась королева. – Если бы ты еще открыл душу, чтобы я проверила твою искренность…
Данталион инстинктивно сделал шаг назад.
– Не бойся, после снятого проклятия мои чары еще слабы, да и лезть к тебе в душу мне сейчас совсем не хочется… Но у меня есть потрясающая идея. Я вернусь к своим обязанностям сразу же, как только мои чары восстановятся. До тех пор по всем вопросам обращайтесь к Беро. И я позволю тебе присутствовать на суде над Махатсом. Когда мы его поймаем, разумеется.
– Но? – требовательно произнес Данталион, интуитивно чувствуя, что сейчас последует какое-нибудь глупое условие.
– Но, – услужливо продолжила Ариадна, сделав шаг вперед, – ты окажешь мне небольшую услугу. Душу открывать не придется, не бойся.
Что вообще королева фей может хотеть от лидера вампиров? Тех самых, которые вроде как были частью коалиции, а вроде как держались особняком. Как бы с