льным.
– Похоже, – совершенно спокойно сказал Фортинбрас, – Апогей наконец пройден, и король Джулиан желает разделить радость и величие этого события с нами.
Глава 26Ты только начинаешь
Скаждым днем Джулиан все сильнее чувствовал, как эльфы теряли надежду, ведь ни один правитель еще не проходил Апогей так долго. Король Джевел справился за месяц. Джулиану же потребовалось четыре с половиной, чтобы начать слышать далекий шепот голосов Айриноул и Алеандро, их богов-прародителей, ощущать мощные чары, заключенные в короне эльфов, и чувствовать власть, которая наконец потекла к нему в руки.
Если раньше эльфы могли шептаться о том, что он недостоин короны, теперь эти разговоры стихли. Внимание к нему мгновенно возросло. Оно душило Джулиана, но он заставлял себя улыбаться, отвечать на приветствия и благодарить за поздравления.
Торжество, обычно устраиваемое после завершения Апогея, было лишь необходимой формальностью. Джулиан предпочел бы не праздновать, а думать над тем, куда спрятались демоны, но эльфы нуждались в небольшом перерыве. Они слишком долго жили в неопределенности, и он должен был не только наградить их за ожидание, но и дать хорошенько отдохнуть и повеселиться.
А еще это было своеобразной игрой, правила которой многие не понимали. Одно дело – разослать приглашения лидерам коалиции, выдающимся искателям и вампирам. Другое – приветствовать Третьего сальватора и даже прогуливаться с ним по залам, украшенным к торжеству, будто они были старыми друзьями.
Джулиан отлично притворялся. Он точно знал, что есть преступления, в которых сальватор виноват, и есть те, к которым даже не имел отношения. К тому же Время нужно им так же, как Сила и Движение. Как Слово, которым завладел Иснан, но забрать его можно будет лишь с помощью трех сакрификиумов.
Поэтому сейчас Джулиан был вежлив и сдержан, но при этом все время следил за поведением Третьего и даже пригласил его для разговора. На них обоих странно смотрели. Может, дело было в том, что Джулиан так и не снял серебряного венка, который водрузили ему на голову сразу после завершения Апогея. Может, кто-то просто был удивлен, что Джулиан все еще относительно трезв. Или, может быть, гостям было странно видеть Третьего сальватора в его компании.
– Вы выглядите слишком грустным. Неужели не рады завершению Апогея?
Джулиан фыркнул, закатив глаза к потолку с сияющими на нем звездами. Несмотря на умение притворяться и вести диалог с кем угодно, Третий сальватор оказался достаточно трудным собеседником.
Вплоть до суда Джулиан никогда не встречал сальватора и не знал, что он из себя представляет. Знал лишь, что он честно исполнял свои обязанности принца и должен был жениться на принцессе Сонал из Лэндтирса. Сейчас, познакомившись с принцессой лично, Джулиан мог представить, какое облегчение испытал Фортинбрас, когда брачный договор расторгли из-за его становления сальватором. К тому же в то время Джулиана совершенно не интересовали сальваторы, их роль в каком-то там божественном замысле и прочая чепуха.
Однако теперь он был готов компенсировать свое незнание и поддерживал беседу с Третьим сальватором почти полчаса. Разговор совсем не клеился, потому что на любую попытку Джулиана узнать, откуда был открыт Переход, который привел Первую и Третьего в этот мир, Фортинбрас только загадочно улыбался и обещал рассказать в более подходящее время. Он, наверное, просто издевался над ним. Или мстил за то, что практически сразу же его лишили общества Первой и Четвертой.
– Не представляю, чего вы добиваетесь, – спустя еще несколько минут молчания произнес Фортинбрас, – но если вы и дальше намерены ходить со мной под ручку и не отвечать на вопросы, то позвольте хотя бы выпить. Я и так был трезвым слишком долго.
Что ж, хотя бы в этом Джулиан мог с ним согласиться. Но не вслух, конечно.
– Я лишь хочу, чтобы ты мне доверял.
– Доверие не строится на молчании и наблюдении.
– Не я ухожу от вопросов.
– Не я неправильно их задаю.
Джулиан слегка нахмурился и покосился на сальватора – чертова разница в росте была не меньше двадцати сантиметров и ужасно раздражала. Должно быть, с таким ростом Фортинбрасу было трудно подобрать подходящую одежду. Хотя даже в том окровавленном тряпье, которое было на нем во время суда, сальватор выглядел внушительным и сильным. Что уж говорить про классический костюм угольного цвета, брюки со стрелками и лакированные туфли. Фортинбрас точно умел производить впечатление исключительно внешним видом.
– Королева Ариадна все знает, – как бы вскользь произнес Фортинбрас, с улыбкой взяв с подноса ближайшего слуги бокал с вином. Джулиан был уверен, что эльф вот-вот лишится чувств от страха, но, к счастью, тот устоял на ногах. – Спросите у нее обо всем, что вас интересует. Я не желаю говорить об этом в месте, где у всего есть уши.
Фортинбрас демонстративно поднял бокал и принюхался, после чего попробовал вино кончиком языка.
– Неплохо. Чувствую вкус плодов из мерцающих садов. Угадал?
Джулиан едва подавил раздраженное фырканье. Отец никогда не говорил, что Третий сальватор может быть… таким. Простым и сложным, надоедливым и незаметным одновременно.
– Если позволите, – Фортинбрас, ничуть не огорченный отсутствием ответа, холодно посмотрел на него, – я бы предпочел закончить разговор сейчас, пока никто из нас не…
Он запнулся и замер на месте, озадаченно уставившись вперед. Джулиан всего на секунду позволил себе злорадно усмехнуться. Он мог сколько угодно пытаться вывести сальватора на эмоции, подступая к нему с разных сторон и задавая даже самые глупые вопросы, но никто не мог застать его врасплох лучше, чем тот, кому он доверяет. Пожалуй, эти мучительные полчаса, которые Джулиан потратил впустую, вполне могли быть компенсированы нечитаемым выражением лица Фортинбраса и взглядом, направленным в центр зала.
Сейчас там было почти две дюжины гостей, но внимание привлекала Первая, танцующая с Себастьяном Гривелли.
– Вы вряд ли знакомы, – будничным тоном начал Джулиан, легким взмахом руки подозвав эльфийку, услужливо подавшую ему бокал с вином. – Это Себастьян из семьи Гривелли. Отличный искатель и очень умный парень. Джонатан часто прислушивается к нему.
– Искатель? – уточнил Фортинбрас, неотрывно следя за танцующими.
Джулиан, на самом-то деле, понятия не имел, что такого странного и цепляющего заметил Фортинбрас, потому что смотрел он явно не на платье Первой: бордовое, с потрясающим декольте, привлекавшим внимание к груди и кристаллу на золотой цепочке, с длинными облегающими рукавами, расшитыми россыпью драгоценных камней, и разрезом на левом бедре.
Джулиан был уверен, что Пайпер исключительно из принципа явится в чем угодно, но только не в платье, не с золотыми кольцами в ушах, привлекающих внимание так же, как полоски шрамов на лице. Первую он вообще-то тоже пригласил исключительно ради соблюдения формальностей и ожидал проблем, но был приятно удивлен.
– Искатель, – подтвердил Джулиан.
– Он был на суде. Говорил, что открытие души и увиденное в ней является достаточно весомым аргументом, чтобы дать мне возможность объясниться. Я слышал.
– Говорю же – умный парень. Умеет добыть нужную информацию и всегда добросовестно выполняет свою работу.
Вот только последний поиск у него вышел неудачным, но об этом Фортинбрасу знать не нужно.
– Ах да, Первая как-то спасла его брата от демонов, – посчитал важным уточнить Джулиан. – Должно быть, хотел поблагодарить, вот и пригласил на танец.
– У него похожий запах с главой Ордена. Не с господином Сандерсоном. А еще… Странно.
– В чем дело?
– От него пахнет магией.
Джулиан уставился на Себастьяна. Должно быть, след остался от магии Зельды. Даже во дворце эльфов знали, что они спят друг с другом.
– Это опасная магия.
– Что? – озадаченно уточнил Джулиан.
Но Фортинбрас не ответил. Не отрывая взгляда от танцующих, он залпом опустошил бокал и ушел.
Джулиан, наверное, просто издевался над Пайпер. Каждый на этом чертовом празднестве издевался над ней. Даже Марселин, подсунувшая одно из своих платьев, издевалась, потому что оно было с достаточно глубоким декольте, но Марселин убедила Пайпер, что в нем она великолепно выглядит. Сальватор до сих пор не понимала, почему согласилась надеть его.
Может, ее пугала мысль, что она решила повторить тот же фокус, который провернула на пире в Тоноаке. Не с поцелуем Фортинбраса, а с привлечением внимания к своей персоне. Уж лучше пусть смотрят на нее, обсуждают ее платье и выходки, чем Фортинбраса. Даже если это означало, что дядя Джон будет постоянно спрашивать, что она задумала.
– Ничего противозаконного, – ответила она, пока вместе с ним стояла в тени двух колонн танцевального зала.
– Ты говоришь о земных или сигридских законах?
– А у вас есть полный свод правил? Если да, то я его еще не читала.
Пайпер, заметив промелькнувшего слугу, подозвала его обратно и, расплывшись в улыбке, забрала с подноса бокал вина.
– Пайпс, – обеспокоенно произнес дядя Джон, когда она в три глотка опустошила бокал. – Ты меня пугаешь.
– Не волнуйся, у меня все под контролем. Это такая стратегия.
– Стратегия доведения меня до сердечного приступа?
– Нет, с этим и Кит справится. Сколько он ныл о том, что его опять не пригласили?
– Сорок четыре минуты. Это только сегодня, раньше я не считал. Думал, успокоится.
– И чего ему на месте не сидится? Зачем рваться сюда?
– Попробуй посидеть в одном доме с демоном так долго. Сама захочешь сбежать.
Пайпер стало страшно.
Она была заперта с демоном в одном пространстве, и гораздо дольше, чем Кит. Она не знала, как выбраться, и боялась, что умрет, так никого и не найдя. Думала, что Уалтар сломает ее быстрее, чем Пайпер успеет вернуть утраченный контроль над магией.
Но дядя Джон, конечно же, этого не знал. Рассказать ему обо всем – это как пережить Башню еще раз. Каждую чертову секунду, которые, как оказалось, растянулись на четыре месяца.