Мир падающих звезд — страница 9 из 43

– Но в смартполисе нет экстремистов.

– И как ты думаешь почему? Мы живем в безопасное и спокойное время, потому что отдел ПЭ знает, что делает. Они выполняют свою работу тихо, без шума, все операции секретны, поэтому СМИ молчат. И они не любят, когда о них болтают.

– Что еще вы знаете об отделе ПЭ?

– Мой дядя служил в там, – неожиданно начала Сарин. – Им с отцом приходилось общаться по авикому по десять минут каждые две недели. Такое требование руководства. В год получалось почти двести шестьдесят минут. Папа каждый раз негодовал, что за пятнадцать лет он потратил на пустую болтовню с братом три тысячи девятьсот минут, а это больше шестидесяти пяти часов. Трое суток! А ведь это время он мог провести с нами, со своей семьей. К тому же под конец у них двоих вовсе исчезли общие темы для разговоров, временами они просто молчали глядя друг на друга, пока время не истечет.

– Какая-то нелепица, – пробубнил Арктур. – А что потом?

– Потом звонки однажды прекратились. Это было странно, потому что обычно дядя звонил сам, а папа даже не знал, как с ним связаться. Через две недели ему снова никто не позвонил. И он перестал ждать. Спустя полгода он зашел в генеалогическую сеть и обнаружил, что страница дяди больше не активна. Последняя запись была от администратора. Что-то о том, что он получил травму на производстве и трагически погиб. Это было странно, ведь дядя не работал на производстве. Папа был слишком занят, чтобы разбираться в подробностях. Он написал письмо с соболезнованиями его супруге, но она не ответила.

– А в жизни твой отец и дядя встречались?

– Конечно нет. Дядя был очень занят, да и папа сошел бы с ума от злости, если бы ему пришлось весь свободный день отдавать под общение с ним. Мы через авиком присутствовали на свадьбе его сына, и больше у нас контактов не было.

Повисла тишина. Всем необходимо было осмыслить услышанное.

– Отец всегда говорил, что это грязная работа, хотя сам убирал за роботами.

– Но что такого грязного они делают? – произнес Арктур задумчиво, словно задавал вопрос сам себе. – Что вообще сейчас значит слово «экстремизм»? Точнее, какие поступки приравнивают к экстремизму?

Обычно веселый и беззаботный Рукс вдруг заговорил серьезно:

– Я знаю, что нельзя пропускать работу. Пропусти пару дней – и к тебе нагрянет служба профилактики, а там и отдел ПЭ. Однажды нашего соседа забрали какие-то люди и вернули через неделю. Он сказал, что был на реабилитации. Как нам объяснили, такое бывает редко – один случай на сотню тысяч, когда наноорганизмы из-за несовместимости с носителем дают сбой и мозг перестает функционировать правильно. Поэтому человек совершает странные поступки: не хочет заводить семью, добровольно отказывается от вакцины, пропускает работу или даже совершает попытку суицида. В клинике из его тела выводили старые наноорганизмы, которые тут же замещали новыми, чтобы он не заразился опасными вирусами, которыми кишит атмосфера. После этого сосед вернулся, через неделю женился, вскоре у них появились дети. Больше никаких сбоев не было.

– Здорово, что на страже нашей безопасности стоят такие люди! – с задором воскликнул староста. – Я бы хотел, чтобы за мной пришли, если вдруг что-то пойдет не так, и вправили бы мне мозг.

Все утвердительно закивали головами и рассмеялась, услышав бодрый голос лидера. Новая тема для разговоров нашлась на удивление быстро. Подростки оживились и немного расслабились.

Арктур был ошарашен новой информацией. Сложив то, что знал о людях из старого города, с тем, что услышал сейчас, он получил совсем иную картину. Собирая пазл воедино, Арктур разработал самую правдоподобную теорию. Скорее всего, все, кто жил в старом городе, сбежали от отдела ПЭ, когда наноорганизмы дали сбой. Каким-то странным образом им удалось выжить – может, у них имелся человек, который снабжал их новыми вакцинами. Вопросов все равно оставалось очень много, и единственный, кто мог ответить на них, скрывался за пределами смартполиса.

Оставалось два дня до роковой ночи. В ветаптеке Арктур заказал литическую смесь и антибиотики для животных. Немногие держали животных в смартполисе – слишком затратной по времени была эта затея. Однако в некоторых случаях люди на время брали котенка или щенка. Медики рекомендовали завести питомца, чтобы справиться с одиночеством после утраты близкого. Они помогали справиться с потерей, были своего рода антистрессом. После того как животное исполняло свою миссию, его усыпляли.

8

В назначенную ночь Арктур оставил авиком в комнате, беспрепятственно покинул комьюнити и отправился в старый город. Путь предстоял долгий, поэтому стоило поспешить. Арктур не надеялся, что его кто-то встретит у белого дома с разрушенной крышей. К тому же он опоздал: старый город лежал неблизко, а он не пользовался никаким транспортом.

Загорались первые звезды, луна забралась уже высоко и освещала тонкие как кружево облака. Не меняя формы, словно запрограммированное изображение, они двигались по небу и скрывались за холмом, что возвышался дальше за городом. Арктур потоптался на месте. По пустой заброшенной дороге гулял только ветер, едва слышно шелестел старой листвой, поднимал пыль, стихал и снова брался за свое нехитрое дело. Снежные месяцы зимы еще ждали впереди, сейчас белое покрывало лишь местами прятало землю.

Вдруг из-за угла раздался голос – тихий, больше похожий на шепот. Арктур пригляделся. Луна светила ярко, и рядом с белым зданием он увидел силуэт человека в капюшоне, который махал рукой и подзывал к себе: «Эй, эй». Арктур направился к дому, но на некотором расстоянии его остановил неприветливый мужской голос:

– Ближе не подходи!

Он послушно остановился.

– Брось авиком на землю.

– Но у меня его нет с собой, – растерянно ответил Арктур.

– Так я тебе и поверил!

– Но это правда, можешь обыскать меня.

Силуэт молодого человека, разговаривающего с Арктуром, скрылся за углом. Женский и мужской голоса тихо перешептывались, но диалог по интонации напоминал перебранку. Кажется, у них нет хорошего плана, подумал про себя Арктур.

– Повернись и подними руки вверх. – Силуэт парня снова показался в лунно-белом свете. По голосам и жестам Арктур чувствовал, что его противники молоды, возможно, даже его ровесники.

Он неохотно повиновался. Эта ситуация начинала его нервировать, но делать было нечего. Арктур приподнял руки вверх, якобы демонстрируя, что не вооружен, но встал вполоборота, чтобы в случае чего увернуться от удара. Доверять этим людям было нельзя. Позади послышались неуверенные шаги. Холодные шершавые руки прошлись по запястьям, корпусу и ногам, обшарили карманы.

– Сними рюкзак.

Арктур нехотя скинул рюкзак и бросил рядом с собой. Раздался звук расстегивающейся и застегивающейся молнии. В сумке кроме бутылки воды и лекарств ничего не было. Арктуру стало даже смешно из-за собственной беспечности, стоило взять с собой хотя бы нож или что-то вроде того. Но раздобыть холодное оружие – то еще приключение, когда все под запретом.

– Ты принес то, что должен был?

– Да, сверток в рюкзаке.

Снова звук молнии, шуршание пакета и женский неразборчивый шепот. Арктур больше не мог терпеть и повернулся лицом к противникам. В ночи блеснули два лезвия. Девушка одной рукой крепко прижимала к груди сверток с лекарствами, в другой угрожающе держала нож, похожий на перочинный. Она натянула теплую шапку до самых бровей, а шарфом прикрыла лицо, оставив лишь глаза. Ближе стоял парень, бо´льшую часть лица которого скрывал объемный капюшон. Зато в лунном свете хорошо было видно бесформенную куртку, которая висела на нем мешком и, видимо, должна была придавать силуэту внушительный вид. Однако даже по голосу Арктур понимал, что перед ним молодой парень. Но на сколько он мог быть опасен? Сейчас в его руке большой охотничий нож. Казалось, он готов в любую минуту наброситься на незнакомца. «Скольких зверей житель леса мог убить и освежевать к пятнадцати годам? Скольких людей?» – крутилось в голове Арктура, но он подавил панику.

– Я выполнил свою часть сделки, что на счет вас? Где старик?

– Ты все проверила? – рявкнул парень, игнорируя Арктура.

– Не успела.

– Давай быстрее.

Девушка распаковала сверток и наугад выудила несколько ампул, потом снова заглянула в пакет и нащупала шприцы, иглы. Арктур терял терпение, но он был не в том положении, чтобы что-то требовать.

– Кастор[11] не придет, – резко ответил парень.

– Что значит не придет? Мы договаривались – информация в обмен на лекарства. Либо вы мне все расскажете, либо отдавайте сверток обратно. – Арктур потерял самообладание и сделал два шага вперед. Но парень в капюшоне стал беспорядочно размахивать ножом в воздухе; лезвие прошло прямо перед лицом Арктура, поэтому ему пришлось отступить. Парень с ножом зарычал, словно животное, капюшон слетел, и в холодном свете луны мелькнули его разъяренные глаза.

– Даже не вздумай ходить за нами. – Он еще раз махнул ножом в воздухе, и, когда убедился, что Арктур стоит на месте, они с девушкой стали отступать назад.

Как только они скрылись за углом, Арктур надел на плечи рюкзак, отсчитал ровно пять секунд и пошел следом. Ступая медленно, чтобы издавать как можно меньше звуков, заглянул за угол. Никого. Он осторожно пересек заросший сад, пробираясь сквозь колючки и кустарники. Под ногами скрежетали камни и мусор. Арктур перемахнул через ветхий забор и оказался на другой улице. Возле дома напротив мелькнули две тени. Когда они скрылись, Арктур недолго думая побежал за ними, но в тени дома его уже поджидали. Парень в капюшоне нанес сильный и точный удар по голове, отчего Арктур глухо ахнул и упал навзничь. Холодная промерзшая земля неприветливо встретила его ударом в спину, выбивая из легких весь дух. Дыхание перехватило, перед глазами все поплыло, в висках застучала кровь. Арктур скорчился от боли и перекатился на бок.