И я решил погрузиться в тему с головой.
Впервые я узнал о работах Милэма в 1996 г., когда меня попросили помочь с национальным судебным иском против Федеральной комиссии по связи (FCC). Я тогда еще жил в Бруклине и знал лишь о том, что телекоммуникационная индустрия обещает «беспроводную революцию». Деятели индустрии хотели вложить мобильные телефоны в руки каждого американца, и, чтобы эти устройства могли работать в городских каньонах моего родного города, они подали заявку на размещение тысяч микроволновых антенн на уровне высоты среднего дома в Нью-Йорке. Реклама новых телефонов уже появилась на радио и телевидении: людей уверяли, что эти телефоны им необходимы и что они станут отличным подарком на Рождество. Я даже не представлял, насколько же радикально изменится мир.
А затем мне позвонил Дэвид Фихтенберг, статистик из штата Вашингтон. Он сообщил, что FCC только что опубликовала рекомендации по дозам микроволнового излучения для людей, и спросил, не хочу ли я присоединиться к общенациональному иску против этих рекомендаций. Новые рекомендации, как я узнал, были написаны самой индустрией мобильной связи, и они защищали людей ровно от одного побочного эффекта микроволновой радиации: вы не могли зажариться, словно курица в микроволновой печи. Кроме нагревания, во внимание не принимались никакие другие известные эффекты этого излучения – воздействие на сердце, нервную систему, щитовидную железу и другие органы.
Хуже того, Конгресс в январе того года издал указ, который прямо запрещал городам и штатам регулировать распространение этой технологии, ссылаясь на соображения здоровья. Президент Клинтон подписал его 8 февраля. Мобильная индустрия, Комиссия по связи и президент сговорились и заявили, что мы не должны бояться держать в руках устройства, которые излучают микроволновую радиацию прямо в мозг, а еще заодно смириться с жизнью поблизости от микроволновых вышек, потому что их поставят на улице неподалеку от вашего дома, хотите вы этого или нет. Начался гигантский биологический эксперимент, и все мы превратились в ничего не подозревающих подопытных кроликов.
Только вот результат был известен заранее. Исследования уже были проведены, и ученые, которые проводили их, пытались рассказать нам, что же новая технология сделает с мозгами пользователей мобильных телефонов, а также с сердцем и нервной системой людей, живущих поблизости от вышек сотовой связи, а поблизости от вышки в конечном итоге будем жить мы все.
Сэмюэл Милэм, доктор медицины, магистр здравоохранения
Сэмюэл Милэм-младший был одним из этих ученых. Он не проводил клинических или экспериментальных исследований на отдельных людях или животных; эта работа была уже сделана другими в прошлые десятилетия. Милэм – это эпидемиолог, ученый, который доказывает, что результаты, полученные учеными в лаборатории, реально наблюдаются у масс людей, живущих в реальном мире. В ранних своих исследованиях он показал, что специалисты-электрики, техники, обслуживающие линии электропередачи, телефонисты, металлисты, работающие с алюминием, ремонтники радиоприемников и телевизоров, сварщики и операторы любительских радиостанций – то есть люди, чья работа подвергает их воздействию электричества или электромагнитных излучений, – намного чаще, чем в среднем, умирают от лейкемии, лимфомы и опухолей мозга. Он знал, что новые стандарты FCC недостаточны, и предложил свои услуги в качестве консультанта любому, кто готов был бросить им вызов в суде.
В последние годы Милэм занимался исследованием статистики 1930-х и 1940-х гг., когда администрация Рузвельта сделала национальным приоритетом электрификацию всех ферм и сельских поселений Америки. Данные, обнаруженные Милэмом, удивили даже его самого. Оказалось, что не только рак, но и сахарный диабет, а также болезни сердца прямо коррелируют с электрификацией домов. В деревнях, где не было электричества, практически не было и болезней сердца – до того, как до них дотянули провода. Собственно говоря, в 1940 г. деревенские жители в электрифицированных регионах вдруг начали умирать от болезней сердца в 4–5 раз чаще, чем те, до кого электрификация еще не добралась. «Кажется невероятным, что такая огромная разница в смертности не получила никакого объяснения даже через 70 лет после того, как о ней впервые сообщили», – писал Милэм[284]. Он предполагал, что в начале XX в. ответов просто никто не искал.
Но когда я начал изучать литературу того времени, то увидел, что ответы искали буквально все. Например, Пол Дадли Уайт, известный кардиолог, связанный с Гарвардской школой медицины, недоумевал над этой проблемой в 1938 г. Во втором издании своего учебника Heart Disease («Болезни сердца») он с изумлением писал, что Остин Флинт, выдающийся врач-терапевт, практиковавший в Нью-Йорке во второй половине XIX в., не отмечал ни одного случая грудной жабы (стенокардии) в течение целых пяти лет. Уайт был ошеломлен утроением распространения заболеваний сердца в его родном Массачусетсе с тех пор, как он начал практиковать в 1911 г. «Как причина смерти, – писал он, – болезни сердца занимают все бо́льшую и бо́льшую долю в этой части мира; сейчас они намного обошли и туберкулез, и пневмонию, и злокачественные заболевания». В 1970 г., под конец своей карьеры, Уайт так и не смог ответить, в чем же причина. Он мог лишь удивляться, почему же коронарная недостаточность – болезнь, вызванная закупоркой коронарных артерий, ныне самое распространенное заболевание сердца, – когда-то была такой редкостью, что в первые годы практики он вообще практически с ней не сталкивался. «Из первых 100 статей, которые я опубликовал, – писал он, – лишь две, в самом конце сотни, были связаны с коронарной недостаточностью»[285].
Болезни сердца, однако, не появились из ниоткуда в начале XX в. Они были довольно редкими, но все же существовали. Статистика США показывает, что распространение заболеваний сердца начало расти задолго до того, как Уайт окончил медицинскую школу. Современная эпидемия на самом деле внезапно началась в 1870-х гг. – в то же время, как страну впервые опутали телеграфные провода. Но я забегаю вперед. Ибо доказательств того, что заболевания сердца вызываются в основном электричеством, оказалось даже еще больше, чем предполагал Милэм, и механизм, с помощью которого электричество повреждает сердце, уже известен.
Начнем с того, что нам не обязательно полагаться только на исторические данные, чтобы получить доказательства предположения Милэма, потому что электрификация в нескольких регионах мира продолжается до сих пор.
В 1984–1987 гг. ученые из научно-исследовательского института «Ситарам Бхартиа» решили сравнить заболеваемость коронарной недостаточностью в Дели, которая оказалась пугающе высокой, и в сельской местности округа Гургаон в штате Харьяна, в 50–70 километрах от города. Они опросили 27 000 человек, и, как и ожидалось, болезней сердца в городе оказалось больше, чем в деревне. Но ученые немало удивились, узнав, что практически все якобы факторы риска больше распространены в сельской местности.
Городские жители намного меньше курили, употребляли в пищу меньше калорий, меньше холестерина и намного меньше насыщенных жиров, чем сельские. Тем не менее болезни сердца у них были распространены в пять раз чаще. «Из данного исследования, – писали ученые, – совершенно ясно, что разница в распространении коронарной недостаточности в городе и сельской местности не связана с каким-либо конкретным фактором риска. Следовательно, необходимо искать другие факторы, которые не связаны с общепринятыми объяснениями»[286]. Самым очевидным фактором, на который эти ученые не обратили внимания, было электричество. Ибо в середине 1980-х гг. округ Гургаон еще не был электрифицирован[287].
Чтобы осмыслить подобные данные, необходимо рассмотреть все, что известно, – и то, что еще не известно – о болезнях сердца, электричестве и взаимоотношениях одного с другим.
Моя бабушка-венгерка, которая была главной поварихой в семье, когда я рос, страдала от артериосклероза (болезни, поражающий артерии и вызывающей их уплотнение). Она кормила нас той же едой, что готовила для себя; по совету ее врача эти блюда были маложирными. Она была прекрасным кулинаром, так что, покинув родительский дом, я продолжил питаться схожим образом, потому что подсел на вкус такой еды. В последние 38 лет я соблюдаю вегетарианскую диету. Я чувствую себя более здоровым, питаясь подобным образом, и считаю, что это полезно для моего сердца.
Однако вскоре после того, как я начал собирать данные для этой главы, один друг дал мне почитать книгу под названием The Cholesterol Myths («Мифы о холестерине»). Ее выпустил в 2000 г. датский врач Уффе Равнсков, специалист по внутренней медицине и заболеваниям почек; к тому времени он уже ушел на пенсию с должности семейного врача и жил в шведском Лунде. Мне очень не хотелось ее читать, потому что Равнскова трудно назвать полностью объективным: он считает, что вегетарианцы – избегающие удовольствия стоики, которые героически отказывают себе в нормальной вкусной еде, ошибочно веря, что это поможет им прожить дольше.
Игнорируя предрассудки, я все-таки прочитал книгу Равнскова и обнаружил, что она очень хорошо проработана и содержит множество источников. Она в пух и прах разносит идею, что люди сейчас больше страдают от сердечных приступов потому, что едят больше животных жиров, чем их предки. На первый взгляд, его утверждения противоречили и тому, чему меня учили, и моему собственному опыту. Так что я достал копии многих научных статей, на которые он ссылался, и перечитывал их снова и снова до тех пор, пока они наконец не стали казаться осмысленными в свете того, что я знал об электричестве. Самое важное, что нужно помнить, это то, что результаты более ранних исследований отличаются от тех, которые ученые получают сегодня, и у этой разницы есть своя причина. Даже недавние исследования из разных частей мира не всегда согласуются друг с другом – по той же самой причине.