– И много вы зарабатываете, ничего не делая?
– Что-что? – она не привыкла иметь дело с задаваками – хитрыми и завистливыми.
– Сколько вы зарабатываете в год?
Джон часто ее наставлял – никогда не обсуждать их заработки, поэтому она неуверенно сказала:
– Да я деньгами не занимаюсь, эти дела ведет мой при ятель.
– «Женщины – за равноправие» придут в восторг, – сухо бросил Энтони.
– Что вы думаете о своей внешности?
– Хотела бы быть выше ростом, знаете, типа Верушки. И чтобы ноги были длиннее и не такие толстые.
Энтони Прайвит встал.
– Хорошо, – сказал он. – Кажется, все, что нужно, у меня есть.
Маффин мило улыбнулась. Она знала, что не понравилась, но не хотела, чтобы журналист понял, что она разделяет это чувство.
– До свидания, – она схватила на руки Скраффа и проводила гостя до двери. – Надеюсь, мы еще увидимся.
После ухода журналиста она расплакалась. Из-за чего слезы, не знала, просто он ее расстроил. Через некоторое время Маффин пришла в себя и с новыми силами зашагала в «Харродс». Если уж воровать, то «Харродс» – самое подходящее место.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ
– Миссис Джеймс, – уверенно сказал дежурному портье Майк.
– Миссис Джеймс выехала из гостиницы сегодня утром.
– Не может быть.
– Уверяю вас.
– Куда же?!
– Извините, сэр. К сожалению, я не волен давать информацию о наших гостях, если только они сами нас об этом не просят.
– Я ее муж.
– Извините, сэр. Миссис Джеймс не оставила адреса, куда ей направлять почту, но она к нам вернется двадцать четвертого.
– Через три дня. Вы действительно не знаете куда она уехала?
– К сожалению, сэр.
– Я могу взять номер?
– Извините, сэр. Свободных мест нет.
– Вот черт!
Майк сдал швейцару на хранение чемодан и отправился в бар. Называется выбрал время! Как сумасшедший мчится к ней через Атлантический океан, а она уехала. И он даже не знает, куда.
Может Рассел Хейс знает. Она явно сорвалась с места для какого-нибудь интервью. Майк знал, что все время в Лондоне Клео сидеть не намерена, но думал, что пробудет хотя бы неделю.
А сейчас он даже не может взять номер в ее гостинице. Вынудят присоединиться к свите Марти Перла в «Европе». Вот тягостная обязанность.
Майк опрокинул два стакана виски, чтобы не так жгло разочарование.
Он правда заскучал по ней. Ужасно. Да так, что если бы Сюзан не приперлась к нему домой и сама под него не подлезла, он бы и пальцем не шевельнул, чтобы искать себе бабу. Впервые за многие годы ему не требовались случайные связи. Он думал копить силы на черт знает какой стояк для собственной жены.
Майк взял такси и поехал в «Европу», и там перед входом околачивалось очень много девчуШек. Ему зарегистрировали люкс, ион сразу заказал телефонный разговор с Расселом в Нью-Йорке. Потом дозвонился по внутреннему телефону Джексону – узнать, как дела.
– Работенка – не бей лежачего, – уведомил его Джексон. Укрою в постельке Крошку Маоти, а потом подыщу себе хорошую крепко сбитую английскую девку. Хочешь в компанию?
Майк отказался. Он устал – заторможенность после перелета. И к тому же хотел разузнать, где Клео. Может, она где-нибудь поблизости, и он может с ней встретиться.
С Расселом Хейсом соединили только через час.
– Я не знаю, где она – сообщил он Майку, – пока она вовремя присылает материалы, она свободный человек.
– Вот спасибо. Очень помог.
– Если ее найдешь, скажи, чтобы мне позвонила.
– Как Я могу ее найти?
– Не знаю, она твоя жена. Позвони ее матери, ее друзьям.
– Спасибо, Расс. На тебя, к хренам собачьим, всегда можно положиться.
Он не знал, как связаться с матерью Клео. Не помнил никого из ее друзей. В сущности ее жизнь до их встречи оставалась для него закрытой книгой, которую он даже и не пытался открыть.
Майк позвонил портье и велел прислать меню. Ни одно блюдо его не привлекало. А тем более не привлекало весь вечер сидеть одному в номере. Он натянул кожаную куртку и вышел.
В коридоре гостиницы его ожидало страшное зрелище. Миссис Эмма Перл сидела на диванной подушке под дверью люкса Марти. Увидев Майка, она вскочила как ужаленная.
– Что вы делаете? – он глазам своим не верил.
– Слежу, чтобы у Крошки Марти все было хорошо.
– А, – сказал Майк, – понятно. – Он помолчал, оглядел коридор – не наблюдают ли за ними. Нет. – Почему вы не зайдете в комнату?
Эмма Перл покраснела, устыдившись собственной экстравагантности. – Он не хочет, чтобы я входила.
Майк кивнул. Эта женщина явно спятила. – Где Джексон?
– Пошел ужинать. Они все ушли ужинать. Бросили Крошку Марти одного, и, если начистоту, мистер Джеймс, по-моему, это неправильно. Ну, только пять минут назад ужасная блондинка пыталась пролезть к нему в комнату. Сказала, что он за ней послал. Я, конечно, поняла, что она врет и ее выпроводила. А не сиди я тут, она могла пролезть. Мистер Джеймс, он еще мальчик, а эти глупые девки сделали из него кумира. Его нельзя оставлять одного.
– Миссис Перл, ему почти девятнадцать. Эмма дико закатила глаза.
– Мы это знаем, мистер Джеймс. Но для всех – ему шестнадцать, и он должен остаться неиспорченным.
Майк пожал плечами, в эту минуту дверь в люкс распахнулась, и Крошка Марти появился собственной персоной. Невысокий паренек с блондинистым чубом, спадающим на лоб, и большими карими глазами. В белом махровом халате он ничуть не походил на того парня, который выходил на сцену затянутый в белую кожу и в сапогах на высоком каблуке, обитых кнопками. На подбородке высыпали красные прыщики. Он уже открыл рот, чтобы наорать на матушку, но, увидев Майка, замолчал.
– Эй, Марти, – сказал Майк. – Я думал, ты уже в постели. Завтра у тебя еще тот денек.
– Да, согласился Марти, – я был в постели. Он с надеждой оглядел коридор. – Майк, скажи маме, чтобы она ложилась спать.
– Как раз это я и делаю. Пойдемте, миссис Перл. Марти собирается поспать, ничего с ним не случится. – Майк вел ее к лифту, подмигнув Марти. – Ложись.
Миссис Перл сказала усталым разочарованным голосом:
– Я даже не на одном с ним этаже. Я ГОВОРИЛА мистеру Джексону, что хочу быть рядом с моим мальчиком.
– Конечно, – успокаивал Майк, – сегодня на ночь оставайтесь в вашем номере, а на завтра я постараюсь что-нибудь устроить.
Он доставил ее этажом выше и потом спустился на лифте в вестибюль.
– Которая тут молодая особа для мистера Перла? – спросил Майк у портье. Ему показали блондинку в джинсах, что ждала такси.
Майк подошел к ней.
– Теперь можно, – сказал он. – Марти ждет. Она улыбнулась во весь рот.
– Уверен? Какая-то чокнутая бабка сторожит его номер.
– Путь свободен.
– Спасибо, душка.
Вихляя бедрами, она направилась к лифту, и Майк пришел в восторг от ее задницы.
Бедный Крошка Марти. Что толку быть звездой поп-музыки, если даже нельзя спокойно совокупиться?
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ
Полет в Ниццу проходил приятно. Клео сделала все, чтобы рядом не было одиноких мужчин. И ее соседкой оказалась прелестная женщина, которая летела в отпуск – праздновать развод.
– Семь лет сплошных мучений, – призналась она Клео, – я, он и его проклятая мать. ЕЕ я видела чаще, чем мужа!
В аэропорту Ниццы Клео взяла напрокат машину – серую малолитражку с откидным верхом. Хотела ехать вдоль берега моря, но из-за летних пробок на дорогах раздумала и свернула на автостраду.
За три часа Клео добралась до Сен-Тропеза. Измученная жарой и вся в пыли появилась в гостинице «Библос».
Она приняла холодную ванну и надела купальник-бикини, что купила в спешке перед отъездом из Лондона. Стала звонить на киностудию – она договорилась об интервью с их ведущим актером. Но никто ничего не знал, и она решила перезвонить позже.
Клео чувствовала себя неловко, отправляясь в бассейн одна. У одиноких женщин обостренное восприятие. Прекрасный пол смотрит на них как на возможных соперниц, а мужчины прикидывают, что эта умеет в постели. Девочка… не те времена… какая чушь. Женщины – как и раньше люди второго сорта. Их судят за внешность. За поведение. Мужик, который шляется направо и налево, – «а старина Фред – ловкач». Женщина – все также потаскушка.
Она устроилась на матрасе, натерлась кремом, заказала прохладительный напиток в высоком бокале; прошло десять минут, и явился первый мужчина. Ужасно волосатый коротышка.
– Только приехали? – спросил он по-английски, в котором слышалось лондонское просторечие.
– Нет, – отрезала Клео.
– А… Я думал – только. – Он уселся на корточках рядом. – Чего-нибудь выпить хотите?
– Я уже пью. – Клео встала и нырнула в бассейн, оставив его сидеть на корточках. И не выходила из воды, пока он не убрался.
За ним пожаловал француз, натертый красновато-коричневым маслом для загара. Этот времени даром не терял.
– Вам хочется провести хорошо вечерок, потанцевать? Клео не обратила на него внимания.
Француз скорчил физиономию и ретировался, уступив место белобрысому немцу, который стоял над душой и разглагольствовал: как, должно быть, надоело, что мужчины ей проходу не дают. На немца Клео тоже не обратила внимания, и, должно быть прошел слух, что дело безнадежное, и Клео оставили в покое.
Проведя два часа на солнце, она вернулась к себе в номер и опять стала звонить на киностудию. На этот раз застала агента по рекламе, и ей назначили встретиться с Семи Марселем на другой день за ленчем.
– Пляж «Таити», час дня, – сказал агент. – Мы там все утро будем снимать, и если захотите прийти раньше и посмотреть, милости просим.
Замечательно. Сен-Тропез. Одна. Нет желания никого видеть. Но что тут делать одной?
Девица – сама по себе. Легко подцепить. Уже было.
Ничего не поделаешь – придется весь вечер сидеть в номере.
Семи Марсель – высокий, мускулистый, некрасивый и оттого ужасно привлекательный. Лошадиные зубы, здоровенный нос, мясистые губы, любимец французской публики.