Внизу, у самой лѣстницы, стоялъ Роджеръ Трель. Всѣмъ бросалась въ глаза его красивая фигура въ голубомъ камзолѣ, украшенномъ драгоцѣнными, камнями и кружевами, съ темно-русыми волосами, перевязанными сзади широкой черной лентой. Винные пары сверкали въ его глазахъ, горѣли на щекахъ и на языкѣ. Онъ поднялъ глаза и увидѣлъ вдругъ миссъ Бриджетъ, только что спустившуюся съ лѣстницы.
— Куда? — спросилъ онъ и, самъ удивляясь своей смѣлости, взялъ ее за руку.
Миссъ Бриджетъ показалось, что пальцы его жгутъ ей руку, и она хотѣла стряхнуть ихъ съ себя, но вспомнивъ, что Патрикъ стоитъ на самомъ верху лѣстницы и все видитъ, она не только не протестовала противъ этого, но остановилась и взглянула прямо въ лицо Роджера.
— Мнѣ, а не вамъ, слѣдуетъ предложить одинъ вопросъ, сэръ! Что заставило васъ удалиться въ переднюю? Неужели тетушка не нашла для васъ дамы на первый кантрдансъ?
Роджеръ взглянулъ на нее и отвѣчалъ хриплымъ голосомъ:
— Я не имѣю никакого желанія танцовать, миссъ Бриджетъ! Я стою здѣсь по другой совсѣмъ причинѣ… Мнѣ хотѣлось бы сказать вамъ нѣсколько словъ наединѣ, если позволите.
Въ другое время миссъ Бриджетъ вспыхнула бы* и нахмурила брови, но въ данную минуту сердце ея жаждало отплатить за холодную встрѣчу Патрику, который, надо полагать, все еще стоялъ на прежнемъ мѣстѣ.
— И я также не имѣю никакого желанія вертѣться и прыгать, какъ безумная, — отвѣчала она, опуская глаза.
Роджеръ, разгоряченный виномъ, склонился къ ней.
— Идемъ же въ Голубую Комнату, — прошепталъ онъ. — Никто сегодня не заглянетъ туда,
Миссъ Бриджетъ колебалась съ минуту, но, вспомнивъ затѣмъ нанесенную ей обиду, положила руку на руку Роджера и, пройдя съ нимъ среди блестящаго общества, миновала карточную комнату и вошла въ узкій коридоръ, куда не заходилъ никто изъ гостей.
Такъ дошли они до «Голубой Комнаты», гдѣ миссъ Бриджетъ, отойдя на нѣсколько шаговъ отъ своего кавалера, остановилась у камина въ ожиданіи, что онъ ей скажетъ.
Она стояла, повернувшись лицомъ къ камину, но слышала, какъ онъ заперъ дверь, какъ глубоко вздохнулъ и, наконецъ, пройдя черезъ комнату, остановился позади нея. Страхъ охватилъ ее, но она не подала ни малѣйшаго знака тревоги, а вмѣсто этого сама заговорила первая.
— Что же вамъ угодно, сэръ? — спросила она, не оглядываясь назадъ; глаза ея были устремлены на огонь, правая ножка стояла на рѣшеткѣ камина. — Въ чемъ собственно дѣло? Не желаете ли знать мое мнѣніе относительно тѣхъ четырехъ гнѣдыхъ, на которыхъ вы вчера ѣхали по Дрогедской улицѣ или…
Роджеръ запальчиво перебилъ ее.
— Вы смѣетесь надо мной, миссъ Бриджетъ.
Она испугалась сначала этой запальчивости, но въ слѣдующую минуту собралась съ духомъ и продолжала:
— Ба, мистеръ Роджеръ, у васъ, мужчинъ, бываютъ такія же причуды, какъ и у женщинъ. Я, право, желала быть любезной, и только. Вашей чет-ьеркѣ гнѣдыхъ всѣ завидуютъ въ городѣ.
— Весьма возможно… Что касается меня, я посылаю къ чорту и гнѣдыхъ, и вороныхъ.
Удивленная его словами, миссъ Бриджетъ повернулась къ нему. Видъ ея лица воспламенилъ огонь въ душѣ Роджера.
— Къ чорту всѣхъ лошадей! — крикнулъ онъ снова. — Въ мірѣ есть болѣе драгоцѣнныя вещи. Вы знаете, что я хочу сказать… Знаете хорошо, хотя глаза ваши такъ же невинны, какъ голубые колокольчики.
— Сэръ!
— Да, знаете… Знаете прекрасно, что вотъ уже шесть мѣсяцевъ, какъ мы съ Патрикомъ влюблены… по уши влюблены. Вы знали это до того еще, какъ мы сами узнали объ этомъ. Женщины всегда знаютъ.
Она слушала его, блѣднѣя всякій разъ, когда онъ произносилъ имя своего брата.
— Мастеръ Роджеръ, — сказала она, когда онъ замолчалъ, — не будь вы Трельсъ и хорошій знакомый моего отца, я подумала бы, что вы слишкомъ много выпили вина.
Холодный тонъ ея словъ въ другое время сразу охладилъ бы его жаръ, но теперь онъ прошелъ для него безслѣдно. Вмѣсто отвѣта, онъ положилъ свои руки ей на плечи и заставилъ ее взглянуть себѣ въ глаза.
— Патрикъ любитъ васъ до безумія, и я также. Вы играли съ нами, какъ кошка съ мышью, ровно цѣлый годъ. Но игра теперь пришла къ концу… мышь схватила кошку за горло. — Голосъ Роджера звучалъ хрипло, руки его тяжело давили плечи; моментъ былъ критическій, который могъ бы вызвать слезы и даже обморокъ. Но съ миссъ Бриджетъ не случилось ни того, ни другого. Глаза ея сверкали, когда она встрѣтилась съ глазами Роджера, и съ вызывающимъ видомъ взглянули на него.
— Что вы хотите сказать? — рѣзко спросила она.
— А вотъ что, миссъ Бриджетъ! Мы, Трельсы, не отличаемся долготерпѣніемъ. Сегодня мы съ братомъ взглянули прямо въ глаза смерти.
— Поссорились?
— Да, поссорились,
— Вы, слѣдовательно, деретесь…, изъ-за меня?
— Деремся! — Роджеръ расхохотался, и смѣхъ его звучалъ ироніей. — Гдѣ вы живете, миссъ Бриджетъ, что у васъ такіе старомодные взгляды? Всѣ эти драки на шпагахъ представляютъ собою достояніе прошлаго поколѣнія, но мы, джентльмены настоящаго времени, не признаемъ такого простого рѣшенія дѣла. Мы играли въ кости и нашей ставкой были вы… играли въ кости на нашемъ собственномъ ломберномъ столѣ и въ нашей собственной комнатѣ… Выигравшій получаетъ все, проигравшій долженъ лишить себя жизни по прошествіи трехъ дней. О, вы сдѣлали намъ много зла… вы надѣлили насъ мечомъ и секундантами.
— Вы играли въ кости… и поставили вашу жизнь?
— Васъ, — поправилъ онъ.
— Кто же проигралъ? Кто?
Слова эти невольно сорвались у нея съ языка; она вся побѣлѣла отъ старанія сдержать себя.
— Патрикъ проигралъ? — еле слышно спросила она.
Прошла минута молчанія, и, наконецъ, Роджеръ произнесъ хриплымъ, дрожащимъ голосомъ:
— Одинъ изъ насъ проигралъ, разумѣется… Мы оба Трельсы… а Трельсы никогда не уклонялись отъ смерти.
— Но онъ не долженъ умереть! — воскликнула миссъ Бриджетъ. — Мы не можемъ допустить этого…
Глаза Роджера были опущены, когда онъ говорилъ, но послѣ словъ миссъ Бриджетъ онъ поднялъ ихъ… Они горѣли лихорадочнымъ огнемъ.
— Намъ и не нужно этого, — едва слышно произнесъ онъ.
Съ минуту онъ смотрѣлъ на нее, затѣмъ продолжалъ:
— Миссъ Бриджед'ъ, вы знаете Трельсовъ. Честь у нихъ на первомъ планѣ, а не игра въ кости. Проигравшій свою ставку лишитъ себя жизни такъ же вѣрно, какъ если бы его казнили по приговору короля.
— Но вѣдь это ужасно… Это чудовищно!
Онъ снялъ руки съ ея плечъ, а она стояла передъ нимъ блѣдная и безпомощная. Нѣсколько минутъ пожиралъ онъ ее глазами.
— Одно только можетъ спасти его, миссъ Бриджетъ!
Она подняла на него испуганный, растерянный взглядъ.
— Я могу придти къ нему завтра и сказать: «миссъ Бриджетъ перехватила твой пистолетъ… она вышла за меня замужъ».
— Вышла замужъ?
— Да! — Онъ схватилъ ее за руку и притянулъ къ себѣ. — Выходите за меня замужъ, Бриджетъ! Сегодня, не позже! Вотъ что я хотѣлъ вамъ сказать… только это и больше ничего! Часа черезъ два запрягутъ моихъ гнѣдыхъ, и онѣ будутъ ждать насъ у сквера. Мы помчимся со всею скоростью, на какую онѣ способны, и глинтрельскій капелланъ немедленно совершитъ вѣнчальный обрядъ. Что вы скажете на это, Бидди? Что скажете?
Онъ прижалъ ее къ своей груди… Она почувствовала его дыханіе на своей щекѣ и біеніе его сердца.
Передъ глазами миссъ Бриджетъ мелькнулъ образъ Патрика съ его утонченными чертами лица, статной фигурой, темными глазами, которые сверкали стальнымъ блескомъ, и губами, на которыхъ играла то. обольстительная, то презрительная улыбка.
— Отвѣтъ, Бидди, поскорѣе!
Голосъ Роджера, словно плетью, ударилъ ее. Она откинула назадъ голову и взглянула на него такимъ взглядомъ, какимъ, по ея мнѣнію, долженъ былъ бы взглянуть Патрикъ.
— Ровно черезъ часъ ждите меня у маленькой калитки позади дома, — сказала она. — Я воспользуюсь временемъ, когда гости будутъ ужинать, и пройду туда никѣмъ незамѣченная.
— О, моя королева! — воскликнулъ Роджеръ и, склонившись къ ней, хотѣлъ ее поцѣловать.
Но она выскользнула изъ его объятій и съ быстротою стрѣлы вылетѣла изъ комнаты.
Восточный вѣтеръ, весь день свирѣпствовавшій надъ городомъ, нагналъ густыя темныя облака, разразившись къ ночи сильной метелью; снѣгъ сухой и острый, какъ иголки, гналъ пѣшеходовъ домой, заставляя дрожать факельщиковъ и носильщиковъ портшезовъ, которые, поднявъ свои воротники, старались укрыться отъ него въ подъѣздахъ большихъ домовъ.
У маленькой калитки позади дома сэра Ричарда Кардена стоялъ Роджеръ Трель, съ страшнымъ волненіемъ всматриваясь въ темноту. Полчаса тому назадъ покинулъ онъ бальный залъ и вернулся домой, чтобы подбодрить себя новой дозой вина и надѣть плащъ и высокіе сапоги, какіе онъ всегда надѣвалъ для далекаго путешествія.
Рори, одаренный любознательностью своего племени и класса, рѣшился въ качествѣ вѣрнаго слуги высказать свой взглядъ на такое поведеніе, но Роджеръ выругалъ его за это и, вооружившись однимъ изъ пистолетовъ, лежавшихъ на каминѣ, поспѣшно вышелъ изъ дому, не сказавъ ему куда и даже не простившись съ нимъ.
Вино и сильное возбужденіе не давали ему чувствовать холода, когда онъ ходилъ взадъ и впередъ по аллеѣ, не спуская глазъ съ дверей дома, черезъ которыя ходили обыкновенно слуги. Нетерпѣніе его усиливалось съ каждымъ поворотомъ, что видно было по его шагамъ, по внезапнымъ остановкамъ при неожиданномъ порывѣ вѣтра илч при появленіи факельщика, который переходилъ скверъ.
Слухъ нѣсколько разъ обманывалъ его, но ожиданія превратились, наконецъ, въ дѣйствительность. Онъ услышалъ, что кто-то осторожно открываетъ дверь. Въ три прыжка очутился онъ у дверей и схватилъ бѣлую ручку.
— Браво, Бидди! Какъ тебѣ удалось уйти оттуда?
Миссъ Бриджетъ подняла голову и откинула капюшонъ, не обращая вниманія на то, что снѣгъ колетъ ей лицо.
— Прошу, пожалуйста, — сказала она, — провести меня къ экипажу.
Врядъ ли походили эти слова на привѣтствіе невѣсты. Но Роджеръ Трельсъ не обратилъ вниманія не только на слова, но и на ихъ тонъ. Она была его радостью, его собственностью, его съ такимъ трудомъ добытымъ сокровищемъ. Какое значеніе могло имѣть для него это капризное настроеніе духа со стороны женщины въ этотъ неожиданный для нея свадебный вечеръ? Онъ властно обнялъ ее рукой.