— Неизвестно, когда наступит такое время. Я больше ждать не могу. А тебя разыскать невозможно.
— Ладно, — решился Ньюмор. — У меня есть несколько минут. — Он озабоченно глянул на часы. — Только здесь, пожалуй, неудобно…
Арбен стоял рядом, казалось, готовый вцепиться в Ньюмора, если тот вздумает улизнуть.
— Здесь через два дома есть неплохой ресторанчик… — сказал физик и взял Арбена под руку.
Арбен спешил, стараясь побыстрее пройти открытое место.
— Как ты разыскал меня? — спросил Ньюмор, когда они сели за столик.
— Проезжал мимо, — небрежно бросил Арбен. — Вижу — знакомое лицо.
Ньюмор покосился на его лицо, посиневшее от мороза, и ничего не сказал.
— Как ведет себя Альва? — спросил Ньюмор. — Надеюсь, не очень беспокоит?
— Поэтому я и искал тебя, — не совсем последовательно ответил Арбен.
— Помнишь, о чем мы договорились? Эксперимент продлится год, больше — можно, но никак не меньше. А прошло только два месяца.
— Сегодня шестьдесят четвертый день.
— Это не меняет дела. Пойми, я вложил в эту штуку все свое состояние. Если прервать опыт — все погибло. А чем тебе плохо? Ты стал сверхчеловеком и не выложил за это ни одного жетона.
— Альва ведет себя странно. Кстати, ты можешь объяснить мне, почему он сначала оказывал больше внимания Линде, чем мне — своей биологической половине?
— Как это? — спросил заинтересованный Ньюмор, ставя на место недопитый стакан.
Арбен рассказал. Ньюмор живо расспрашивал о подробностях, затем задумался.
— Неужели Альва развивается не так, как я предполагал? — сказал он как бы про себя. — Нет. Дело в другом. — Он хлопнул по столу так, что бутылка подпрыгнула. — Понимаешь, она слишком много о тебе думает. Больше, чем ты сам о себе.
Встревоженный Арбен смотрел на его помрачневшее лицо.
— Линда ничего тебе не говорила? — неожиданно спросил Ньюмор, откинувшись на спинку стула.
— О чем?
— Обо мне, об Альве.
— Мы не видимся.
— А раньше?
— Разве Линда в курсе?..
— Спрашиваю я, а не ты! — резко бросил Ньюмор.
— Никогда мы об этом не говорили, — сказал Арбен, но голос его звучал неуверенно.
— Ладно, — сказал Ньюмор. Казалось, он принял какое-то решение. — Чего ты хочешь от меня?
— Ньюм, верни все, как было. Ньюмор хранил каменное молчание.
— Я согласен: пусть вернутся мои прежние недостатки, — попробовал пошутить Арбен.
— Как ты это представляешь? — ледяным тоном спросил Ньюмор.
— Убей его.
— Рассуждаешь, как младенец, — пожал плечами Ньюмор. — Я же объяснял тебе, когда подписывали контракт, что уничтожить Альву, после того как вы стали двойниками, — все равно что уничтожить половину тебя самого, сжечь половину каждой твоей клетки.
Арбен опустил голову.
— Проявляй элементарную осторожность, и все будет в порядке, — продолжал Ньюмор.
— Альва преследует меня. Так жить немыслимо.
— Не надо было соглашаться.
— Я не думал, что так будет. И потом, ты говорил совсем другое…
Ньюмор глянул на часы.
— Ньюм, перепиши с него обратно на меня всю информации, — быстро заговорил Арбен. — Я заплачу тебе неустойку. Любую сумму… Всю жизнь буду работать на тебя.
— Альва погибнет, — покачал головой физик.
— Сделаешь другого.
— Второго Альву мне не создать.
— Значит, не хочешь?
— Не могу. — Ньюмор приготовился встать.
— Ах, так! — Арбен побагровел. — Знай же, негодяй, я выведу тебя на чистую воду. Подопытный кролик дорого тебе обойдется. Во всяком случае, дороже собаки.
— Успокойся, — прошипел Ньюмор.
Соседи начали обращать на них внимание.
— Хватит! Ты меня достаточно успокоил. Разве я могу волноваться? Ты же сделал мои нервы железными.
— Не будь идиотом. Накличешь Альву — пеняй на себя.
— Ньюм… В память нашей дружбы… Почему ты решил воздвигнуть свой дворец именно на моих костях?
— Ты не в своем уме. Поговорим, когда придешь в себя, — сказал Ньюмор и поднялся.
Арбен молниеносным движением опрокинул столик и вцепился ему в горло. Звон разбитого стекла смешался с криками посетителей. Официант с застывшей улыбкой мчался к ним через весь зал. Ньюмору с трудом удалось отодрать пальцы с горла, но долго состязаться с Арбеном в силе и ловкости он был не в состоянии, хотя считал себя неплохим самбистом. Через секунду Арбен подмял его под себя, пригвоздив коленом к полу.
— Согласен? — спокойно спросил он, не обращая внимания на крики людей, столпившихся вокруг.
— Пусти, — прохрипел Ньюмор.
— Я задушу тебя, как котенка. Силы, спасибо, у меня хватит.
— Где же полиция? — истерически выкрикнул женский голос — Он убьет его. Помогите же, мужчины!
Но никто не решался вступиться за поверженного Ньюмора. Каждый поглядывал с опаской на атлетическую фигуру Арбена. Казалось, она излучала силу, внушавшую страх. А может, это подействовал взгляд Арбена, которым он медленно обвел зрителей? Передние попятились назад, наступая на ноги тем, кто стоял сзади.
Сразу, словно по команде, толпа начала редеть. Люди торопливо расходились по своим местам, стараясь не смотреть друг на друга.
— Видишь? Кое-чем я тебе все-таки обязан. Ну?.. — Арбен снова протянул руку к горлу противника. — Я дал тебе достаточно времени подумать.
— Хорошо, — неожиданно сказал Ньюмор. — Черт с тобой. Возвратим тебя в прежнее состояние. Альву придется угробить.
— Гарантия? — коротко сказал Арбен. Он взглянул на мужчину, который только что вошел в зал и подошел поближе, заинтересованный скандалом. Глаза их встретились, и человек, охнув, попятился назад, опрокидывая стулья.
— Мое честное слово.
— Не пойдет.
— Пусти меня, и поговорим по-человечески, — взмолился Ньюмор. — Все равно я в твоих руках.
Арбен расплатился с перепуганным официантом, и они вышли. Ньюмор слегка прихрамывал.
— Вот сюда, — указал Арбен на уголок за пыльной пальмой.
— Можно завтра же начать, — сказал Ньюмор, не глядя на собеседника.
— Вот это разговор.
— У тебя машина обклеена пластиком?
— Конечно. Я бы и одежду сделал из пластика, если бы это было можно. Тогда бы и вашу милость не пришлось беспокоить.
— Гм, это называется беспокоить, — задумчиво произнес Ньюмор, касаясь пальцем здоровенного синяка на горле.
— Не придирайся к мелочам. Ты сам виноват, что заставил меня принять крайние меры.
— Лучше всего будет, если ты приедешь завтра прямо ко мне.
— К тебе, голубчик, не проникнешь.
— Я дам пропуск.
Ньюмор полез в карман, вынул узкий блокнот и, набросав несколько слов, вырвал листок и протянул его Арбену. Тот внимательно прочел текст и удовлетворенно кивнул. В углу листка красовался вензель, который — Арбен знал это — раскрывает почти любые двери.
— Сегодня ничего не пей, — сказал Ньюмор, глядя, как Арбен складывает бумажку. — И завтра с утра тоже.
— Даже воды?
— Я имею в виду виски, — пояснил Ньюмор.
— Два месяца уже не пробовал. И запах забыл.
— А раньше, до Альвы, ты, помню, увлекался.
— Потребность исчезла. Желаний никаких нет, все делаю лишь усилием воли. Вообще живу растительной жизнью, как эта вот пальма. — Он похлопал ладонью по шершавому стволу.
— Зато стал силен, как буйвол.
— Что толку? Я хочу жить, как все, радоваться и печалиться со всеми. А у меня ощущение рыбы в аквариуме, диковинной рыбы, которую от нечего делать рассматривают любопытные. Временами мне кажется, что и кровь у меня стала холодной, как у рыбы. Счастье, что этот кошмар наконец рассеется! Знаешь, — доверительно улыбнулся Арбен, — у меня за это время столько дел накопилось, и все неотложные… Линду не видел целую вечность…
— Ничего, теперь увидишь, — сказал Ньюмор, непонятно глядя на Арбена.
— Забудем прошлое, Ньюм, — сказал Арбен. — Ты мог увлечься, я понимаю и не виню. Я сам, когда ставлю эксперимент, забываю все на свете… И готов не щадить ни себя, ни других. А что касается убытка… Знай: все, что у меня есть, — твое.
— Я ничуть не увлекся. — Ньюмор глядел в одну точку. — Только по твоей вине срывается опыт.
— Опыт… — повторил Арбен. — Я знаю кое-что об этом опыте.
— Я и не скрывал от тебя. Раскрыл карты с самого начала. Ты мог тогда отказаться.
— Не все карты, Ньюмор, ты раскрыл, — покачал головой Арбен. — Линде ты рассказал немного больше, чем мне.
По тому, как окаменело лицо Ньюмора, Арбен понял, что сказал лишнее.
— Надеюсь, теперь я свободен? — сказал Ньюмор и отвел в сторону широкий лист пальмы.
— До завтра, — посторонился Арбен. — Стоп, а ты не удерешь? Куда-нибудь на континент, с попутным ветром?
— Не уеду, не бойся, — сказал Ньюмор, и Арбен понял, что он не лжет.
Арбен вышел счастливый. До машины дошагал, ни разу не оглянувшись. С трудом сдерживал себя, чтобы не замедлить шаг, испытать судьбу.
Машина резво взяла с места. Арбен отключил автоводитель и сам сел за руль. Хотелось действовать, дать выход бурлящей энергии. С завтрашнего утра начнет редеть пелена, отделяющая его от остальных людей.
Занятый мыслями, Арбен вел автомобиль машинально, мало что видя. Впрочем, уличными жертвами это не грозило. Роль Арбена как водителя сводилась, пожалуй, только к вращению наполовину бутафорского штурвала. Это лишь считалось, что человек, да еще в городской черте, может самостоятельно вести машину. Так было когда-то. А теперь машину в любом случае вели приборы. Локатор нащупывал дорогу, выяснял, нет ли на дороге препятствий и не могут ли они появиться — будь то машина, выезжающая из переулка, или кошка, перебегающая улицу.
Правда, Арбен отключил автоводитель, но это значило не много. Автоводителю задавалась конечная точка маршрута, место, куда желает попасть хозяин. Сев за руль, Арбен мог по собственному произволу выбирать улицу — но и только. Скорость машины, линия движения — все устанавливалось электронной аппаратурой. Этим достигалась безопасность уличного движения. Арбен не смог бы при всем желании задавить даже бродячую собаку: любое движущееся существо объезжалось, а если объект был неподвижен и преграждал путь — срабатывала тормозная система, и машина останавливалась. Хозяин мог тысячу раз спешить — это его дело. Он мог опаздывать на важное свидание — это опять-таки его дело. А дело инфраглаза было — предотвратить малейшую вероятность катастрофы.